Black lips, pale eyes Cyanide sweet tooth suicide. She's a killer, She's my Cyanide sweet tooth suicide. "Cyanide sweet tooth suicide" Shinedown
- Медикаментозное лечение не оказало должного эффекта. Боюсь, нам придется прибегнуть к более радикальным методам, - смазанное пятно в белом халате наклоняется ниже, Харли, с большим трудом, различает лицо доктора Эддингтона. Перед глазами все расплывается, истончается, перетекает из одного состояния в другое, предметы, казавшиеся твердыми - становятся жидкими, плавятся, а затем испаряются, окутывают ее молочно-белым туманом, вьются вкруг, мешают сосредоточиться. Харли видит свои ноги. Худые, кожа почти прозрачна, расцвечена изнутри побуревшими гематомами. Гроздья рябины, вмерзшие в лед. Ступни обуты в больничные тапки. Чуть выше голеностопа красуются широкие кожаные ремни, которыми ее пристегнули к каталке. Такие же на запястьях. Такими же зафиксирован корпус. Ее обездвижили. Пробует пошевелиться, ослабить путы, но куда там. Руки и ноги не слушаются, не реагируют на сигналы мозга, седативы блокируют нервные импульсы. Какого черта ее связали, если она все равно не может сопротивляться? Куда-то везут. Серая дымка, вспышки яркого белого света – люминесцентные лампы под потолком. Иссеченные трещинами стены длинного коридора. Грязь вибрирует, бугрится, стекает по облупившейся краске. Черная гниль, липкая трупная патока. В ноздри бьет запах лекарств вперемешку с затхлой вонью подвального помещения. Харли мечется в панике. Не пошевелиться, не приподняться, не закричать. Она не чувствует рук и ног. Комок оголенных нервов, животный ужас, запертый в черепной коробке. Ни стона, ни хрипа. Беспомощность и отчаяние. Молочная дымка давит на грудь, вливается в легкие с каждым вдохом, душит ее изнутри. Наполняет до отказа, того и гляди, засочится сквозь поры, зашипит, растворяя внутренности и кости, словно плавиковая кислота. И Харли исчезнет, развеется на ветру, как облако теплого пара, вздох на морозе. Ее уже нет. Она призрак. Чернота. Металлический скрежет. Вспышка над головой дезориентирует, словно светошумовая граната. Боль вгрызается в мозг, сверлит лобные доли. Хриплое дыхание, эхо вскрика на приоткрытых губах. Все вдруг обретает четкие контуры. Запах медикаментов становится резче. Харли не знает, как оказалась здесь. Как оказалась в Аркхэме, в палате электросудорожной терапии. К ней приближается санитар, держит в руках электроды. Кто-то фиксирует голову ремнем, сует в рот металлический шпатель, обернутый марлей. Чтобы не откусила язык, чтобы не раскрошила зубы, когда начнет биться в конвульсиях. Харли чувствует этот привкус, марля мокнет во рту, впитывая слюну. Что-то холодное и влажное касается кожи. Виски протирают раствором. Санитар приближается, включает лампу над ее головой. Белый свет режет глаза, расширенные от страха зрачки непроизвольно сужаются. Холодный пот выступает на лбу, собирается бисером. Она задыхается. Дышит поверхностно, часто, слишком часто, в шаге от гипервентиляции. Глаза застилает багровая пелена, слезы, бесполезная соленая влага, растекаются по щекам, капают на кушетку. Сейчас ей сожгут мозги. Расплавят воспоминания. Санитар, склонившись над девушкой, скалит зубы в довольной ухмылке. Изуродованные красные губы сочатся ядом. Харли вздрагивает всем телом, из багрового марева на нее смотрят знакомые безумные глаза. Руки сжимают электроды. Не может быть, что он… - О, я не собираюсь убивать тебя, - будто прочитав ее мысли, ухмыльнулся мужчина, - Я просто сделаю тебе больно. Очень… очень… больно. Он прикладывает электроды к ее вискам. Разряд. Ослепляющая боль. Агония. Мысли плавятся, сгорают, распадаются на атомы, букетом фейерверков взрываются внутри головы. Харли кричит, Харли бьется в конвульсиях. Падает в пустоту, беспросветную черную бездну. Глухой удар. Боль в плече и правом локте. Поверхностное дыхание. Все тело покрыто холодной испариной. Девушка трясет головой, пытаясь прийти в себя. Открывает глаза. Она лежит на полу, рядом с кроватью, ноги запутались в одеяле. Приподнявшись, осматривается. Кажется, это ее комната. Что, черт возьми, это было? Неужели… кошмар? Харли лупит глаза в темноту, пытается сообразить, стряхнуть остатки жуткого сновидения. Ее трясет, руки и ноги отказываются повиноваться. Но она не связана. И она точно не в палате Аркхэма. Вроде бы… Неприятный липкий страх, судорожное сердцебиение, странное чувство – не может отделаться от ощущения реальности своего кошмара. Очень уж живо. Во рту до сих пор привкус смоченной марли. И запах медикаментов… как наяву. Ущипнув себя за руку, девушка убедилась, что больше не спит. То был странный кошмар, и он спровоцировал приступ головной боли. Такое ощущение, что мозг превратился в жидкий кисель, и пульсирует, задевая стенки черепной коробки. Наверное, травмы, которые она постоянно получала, связавшись с Джеем, все-таки не прошли даром. Кое-как выпутавшись из одеяла, девушка поднялась на ноги. На часах без пяти одиннадцать вечера. Она проспала почти целые сутки. Натянув штаны и толстовку, блондинка отперла дверь комнаты и вышла в коридор. Ей необходимо проветриться, привести голову в порядок, избавиться от своего наваждения. Приснится же дурость такая. Спустившись в гостиную, увидела невесть откуда взявшиеся ящики и канистры с надписью «огнеопасно». Трое наемников, устроившись на полу между коробками, раскладывали пасьянсы. Опять новички. И где только Джей их вербует? На «горячей линии» для самоубийц? Как бы там ни было, девушка не стала заострять внимания, прошла мимо, направляясь в сторону кухни. Ей нужен кофе или, на худой конец, стакан воды из-под крана. Горло пересохло, руки до сих пор дрожат в легком треморе. И эта ноющая боль в висках никак не проходит. Щелкнув кнопкой электрического чайника, девушка рухнула на стул. Ее внимание привлек валявшийся на столе кулек с недоеденными апельсинами. Подсохшие корки источали резкий цитрусовый дух, разбавлявший характерный запах заброшенного помещения. Кухней, тесной и неблагоустроенной, пользовались редко. Наемники сюда практически не заглядывали. Подтянув к себе пакет с фруктами, Харли вытащила один и, впившись ногтями в грубую оранжевую корку, принялась с остервенением отдирать. Едкий сок раздражал розоватую кожицу, образовавшуюся на месте обкусанных заусениц, стекал по пальцам и капал на пыльную поверхность стола. Воспоминания о вчерашней ночи вернулись вместе с запахом апельсинов. Это действительно с ней случилось. Авария, затем – остановленная на шоссе тачка, пуля в виске припозднившегося водителя, налет на круглосуточный супермаркет. Все было, она все помнит. Хоть это ей не приснилось. Харли бездумно жует горьковатую мякоть, разрывает зубами сочные дольки. Желудок немузыкально урчит, внутренности перекручиваются. В последнее время весь рацион состоит из табачного дыма да кофе. Так и язву заработать недолго. Рассматривает свои запястья: худые – кости, обтянутые кожей, браслеты – созвездия едва заживающих гематом. Пальцы тонкие, перепачканы липким соком. Харли молча вздыхает, тянется за сигаретами, которые Джей позабыл на столе, закуривает. В гостиной послышался какой-то шум, мужские голоса. В дверном проеме показалась ватага наемников в резиновых масках, вооруженные до зубов злые клоуны. Джокер вернулся не с пустыми руками. Головорезы затащили в комнату какие-то коробки с лейблом фармацевтической компании и пакеты с гранулированной аммиачной селитрой. Услышав голос их предводителя, девушка поднялась с места и сделала пару шагов навстречу, но в глазах помутилось, и она плюхнулась обратно на стул. По желобку над верхней губой заструилась какая-то жидкость. Харли шмыгнула носом, чувствуя характерный металлический привкус на языке, схаркнула на пол комок перемешанных с кровью соплей. Ну, этого еще не хватало. Запрокинув голову, девушка откинулась на спинку стула. Нужно добраться до раковины, смочить тряпку и приложить к переносице, но перед глазами все еще летают какие-то искры. Она не уверена, что сможет дойти до раковины. Лучше подождать, пока все пройдет. - Сделай кофе, - скомандовал Джокер, показавшись на пороге кухни. Мужчина, не обращая внимания на бледную, словно смерть, блондинку, уселся на стул напротив нее и, вытащив из кармана нож, принялся чистить лезвие о подол своего пальто. Харли не двинулась с места, игнорируя приказ клоуна. Она продолжала сидеть с запрокинутой головой, судорожно сглатывая кровь, собиравшуюся в носоглотке. - Ты оглохла? – недовольно прогнусавил он, поднимая глаза на девушку. Та, тихо всхлипнув, оперлась руками на столешницу и кое-как поднялась на ноги. Такое странное чувство, словно колени набиты ватой. Джей вернулся к прерванному занятию, исподтишка наблюдая за Харли. Чтобы не пролить кипяток мимо кружки, ей пришлось опустить голову. Из носа тут же хлынула кровь, закапала толстовку и край стола. Девушка, отшатнувшись, сделала шаг назад и потеряла равновесие. Колени вдруг подогнулись и блондинка, заторможено наблюдая за удаляющимся потолком, шлепнулась на пол. Даже руки не успела подставить. Джей, раздраженно цокнув, склонился над ней и нарочито заботливо поинтересовался: - Ты не ушиблась? Тебе нездоровится, Харли? Девушка, морщась от боли, прикрыла глаза, не желая видеть над собой эту ухмыляющуюся физиономию. Поперхнувшись кровью, она вдруг закашлялась и перевернулась на бок. Черт побери, да что же это?! Неужто она заболела? Резкий рывок поставил девушку на ноги. Джей, поддерживая ее за талию, рассматривает бледное лицо с потеками крови вокруг носа и рта. Недовольно прищелкнув языком, он закатил глаза и покачал головой. - Ну что с тобой, куколка? Ты совсем расклеилась. - Голова… кружится, - едва слышно пролепетала блондинка, цепляясь пальцами за отворот пальто. - Тебе надо прилечь, - хмыкнул мужчина и, приподняв за талию, забросил девушку на плечо. Держа ее за ноги, Джей развернулся в сторону гостиной и, не обращая внимания на удивленные взгляды своих новобранцев, направился к лестнице. Харли, безвольно болтая головой в такт его шагам, хлюпала носом, пытаясь остановить кровь, капавшую на деревянные доски. Алая разметка на протяжении всего пути от кухни до комнаты. Оказавшись в спальне, Джей бросил ее на кровать и исчез в ванной. Харли, тяжело дыша, с трудом ориентируясь в пространстве, откинулась на подушку и замерла. В голове гудит гонг, в глазах все двоится. Слабость такая, что невозможно пошевелить ни рукой, ни ногой. На фоне какой-то шум, кажется, где-то рядом работает душ. Выйдя из ванной, Джей швырнул в нее тряпку, смоченную в ледяной воде. Харли, приложив компресс к переносице, выдавила улыбку и едва слышно пробормотала: - Спасибо. Джокер поморщился и, придвинув стул, оседлал его задом наперед, сложив локти на дряхлой скрипучей спинке. Несколько секунд он жевал шрамы, задумчиво изучая хрупкую фигуру распластанной на кровати девушки. Затем, очевидно, придя к какому-то выводу, он направил указательный палец на Харли и покачал головой. - Тыковка, так не пойдет. Блондинка, услышав этот предостерегающий и, одновременно, растерянный, как ей показалось, тон, насторожилась. Повернувшись лицом к мужчине, она уставилась на него. - Видишь ли… у меня были некоторые планы… хм… относительно тебя, - продолжал излагать клоун, не мигая глядя на девушку, - но в таком состоянии… ты… ах, бесполезна, - хмыкнул он, небрежно махнув рукой в ее сторону. – Ты подводишь меня, Хар-р-рли, - прорычал психопат, мгновенно меняясь в лице. Что-то темное и колючее сверкнуло в его глазах. Блондинка невольно сжалась и, хлюпнув носом, прогнусавила: - Джей, клянусь, со мной все в порядке, просто голова закружилась… Его слова – болезненный импульс под ребрами, крошево битых стекол. Ей вдруг стало страшно… отчетливый липкий кошмар на яву. «Ты… бесполезна». Звучит как приговор. Что последует за этим упреком? К чему он клонит? - Надеюсь, к завтрашнему вечеру это пройдет. Ведь пройдет, а, тыковка? – елейно произнес клоун, широко улыбаясь, выставляя напоказ свои желтые зубы. Девушка поспешно кивнула и, отняв мокрую тряпку от переносицы, принялась очищать лицо от остатков присохшей крови. Джей удовлетворенно хмыкнул и, поднявшись на ноги, приблизился к койке. - Что же случилось с бедняжкой Харли, м-м-м? – промурлыкал он, присаживаясь на постель рядом с девушкой. Блондинка с удивлением уставилась на него, не понимая, спрашивает он искренне или просто глумится. На лице нет никакого выражения, но черные глаза с любопытством следят за ней. Вздохнув, решила ответить честно, отмолчаться все равно не получится. - Мне приснился кошмар… приснилось, что меня держат в Аркхэме, - едва разжимая губы, процедила Харли. Джокер недоуменно приподнял брови и, состроив сердобольную мину, спросил: - Оу, скучаешь по любимой работе? - Что? – удивилась она, но уловив в его тоне нотки сарказма, ворчливо ответила: - Разумеется, нет. Мне снилось, что я нахожусь там в качестве пациента. - Бедный док… а ты бы этого не хотела, да? – понизив голос до полушепота, протянул клоун. – Встреча с бывшими коллегами, со всеми этими важными шишками в белых халатах, которые будут смотреть на тебя, как на прокаженную, с сочувствием и опаской… втайне радуясь, что это произошло не с ними, - прошипел Джокер, наклоняясь чуть ближе к девушке. Харли, широко распахнув глаза, с непониманием и мольбой смотрела на психопата. Зачем он издевается? Зачем говорит все это? - Будут тебя изучать, пытаться вскрыть мозг… напичкают хлорпромазином так, что до сортира не сможешь добраться… - нараспев произнес он, с удовольствием наблюдая за реакцией девушки. Харли, по-прежнему тараща глаза, шумно вздохнула, а Джей, неожиданно выпрямившись, сладко потянулся, хрустнув суставами, и, как ни в чем не бывало, добавил: - Впрочем, ты и так это знаешь. Верно, крошка-психотерапевт? Весело подмигнув блондинке, мужчина поднялся на ноги, собираясь уйти. Харли поняла его намерение, но, несмотря на все издевательства, почувствовала, что не хочется оставаться одна. Почему ей кажется, что как только комната опустеет – кошмары вернутся? Не совсем те, которые он здесь расписывал… куда более жуткие. Но, разумеется, просить его задержаться – бессмысленно, да только Харли ничего не может с собой поделать, приподнимается и пищит: - Джей, прошу. Не уходи. - Я пришлю сиделку, - оглядываясь через плечо, усмехнулся Джокер. Затем шагнул за порог и был таков. Блондинка тяжело вздохнула, вперившись взглядом в дверь, покрытую облупленной белой краской. Через некоторое время девушку навестил Джон. Он принес таблетки от головной боли, бутылочку чистой воды и коробку китайской лапши. Конечно, по собственной инициативе, а как еще? Кровотечение остановилось и, закинувшись таблетками, Харли почувствовала себя гораздо лучше, ноющая боль в висках практически прекратилась. Пользуясь отсутствием лишних ушей, девушка попыталась разговорить наемника, вытянуть хоть крупицы информации о том деле, в котором примет непосредственное участие. Джей ничего не сказал, но… надо быть слепой, чтобы не заметить, что затевается нечто глобальное. Все эти ящики с оружием и взрывчаткой… Джон, как, впрочем, и всегда, умело проигнорировал расспросы, прикрываясь одной-единственной фразой – если босс посчитает нужным, то сам все расскажет. Харли, сообразив, что настаивать бесполезно, направила разговор в менее опасное русло, предпочитая одиночеству болтовню о погоде. Но мужчина, убедившись, что «дама» более ни в чем не нуждается, спешно ретировался, сославшись на занятость. Харли снова осталась наедине со своими мыслями. А мысли были далеко радужные. И это не говоря об ужасном кошмаре, повторения которого девушка сильно боялась. Не говоря о пошатнувшемся здоровье, причины которого, надо полагать, крылись в постоянном стрессе и полученных травмах. Нет, она думала о том, что сказал ей Джокер. Это куда страшнее. Пора бы привыкнуть к подобного рода манипуляциям… разумеется, это его «ты… ах, бесполезна» было сказано, чтобы сподвигнуть ее к решительным действиям, чтобы не дать раскиснуть. Но… его тон, а еще больше – взгляд… он не лгал. Не задумываясь, выбросит на помойку, как поломанную игрушку, куклу с расшатанными шарнирами и расколотым фарфоровым черепом, если она не сможет петь и плясать под его дудку, если перестанет выполнять разученные трюки. Марионетка, цирковая мартышка… вот значит как. К горлу подкатился комок, горючие слезы обожгли щеки. Харли поморщилась, с брезгливостью и остервенением стирая их скомканной влажной тряпкой. О нет, не позволит себе рыдать, не позволит распускать нюни. Довольно. Она не слабачка. Джей безжалостен. И к себе, и к другим. Так почему для нее он должен делать исключение? Назвалась помощницей – будь добра, поддерживай статус. Никто и не говорил, что будет легко. Только вот… тяжесть на сердце. Неужели он и глазом не моргнет, отправляя ее в утиль? Проверять это Харли не станет, само собой. Но все же… Может, ей померещилось, что к «крошке-психотерапевту» он относится чуточку лучше, чем ко всем остальным? Кажется, таблетки, кроме болеутоляющего, обладают и снотворным эффектом. Харли, отчаянно зевая, перевернулась на другой бок и, сложив руки «лодочкой» под головой, все еще пыталась бороться с накатившей дремотой. Окунаться в трясину кошмаров ужас как не хотелось, но собственный организм не оставил ей выбора. Сознание, сдавая позиции, откатывалось назад, за линию прилива, туда, где шумят бесконечные волны океана непознанного бессознательного.***
Дожидаясь своего выхода, Харли вертится перед подсвеченным зеркалом в крошечной гримерке стрип-клуба. Гадать – какого черта она здесь делает – нет никакого смысла. До появления на сцене танцовщицы под псевдонимом «Арлекин» осталось всего пять минут. Все точно по графику. Харли поправляет длинные перчатки, мнет сигарету зубами. Латексный черно-красный костюм подчеркивает каждый изгиб стройного тела, бубенцы, украсившие ее шутовской колпак, мелодичным звоном сопровождают любое движение. На выбеленном лице ярким пятном выделяются черные губы – переспелая сочная ежевика, угольный отпечаток на фильтре ментоловой сигареты. Лучше не вспоминать, каких трудов стоило раздобыть себе подходящий костюм. Они с Джоном с ног сбились, бегая по торговым центрам, магазинам карнавальных костюмов для Хэллоуина и секс-шопам, пока Харли не наткнулась на черно-красный комбинезон в комплекте с шапкой паяца. Этот наряд приглянулся блондинке и она, проведя параллель между своим звучным прозвищем и костюмом сексуального гаера, решила остановиться на нем. Джей не давал никаких четких распоряжений насчет ее образа, задача Харли – отвлечь внимание на себя, до поры до времени, а как именно она это сделает - не его головная боль. Он отвечает за подготовку праздника. В клубе проходит частная вечеринка для избранных – в первом ряду, прямо у сцены, расположился один из капореджиме готэмской мафии в окружении своих телохранителей. Единственный способ добраться до криминального босса – ударить оттуда, откуда он меньше всего ожидает. То есть со сцены. А для этого нужна подставная танцовщица, обладающая навыками убийцы. Красивая женщина, готовая выстрелить по команде. Харли тушит сигарету, подкрашивает губы черной помадой и поправляет кобуру пристегнутого к бедру пистолета. Часть образа, часть костюма – помповая игрушка, безобидная бутафория. Именно так это выглядело в глазах охранников, проверявших реквизит приглашенной танцовщицы. Две минуты. Пора готовиться к выходу. Еще раз оглядев себя с головы до ног, девушка нарочито беззаботно подмигнула отражению и прошла за кулисы. Музыка, грохочущая в зале, создавала легкую вибрацию в атмосфере, казалось, что внутренности диссонируют с дребезжащей мелодией. А может, это просто мандраж перед выступлением. Сердце гулко ухает в груди, ладони потеют. Наверное, зря отклонила протянутую Джоном флягу с виски, ей не мешало выпить для храбрости. Девушка, выступавшая до нее, прошла за кулисы. Аккуратная грудь подпрыгивала в такт шагам. Харли проводила взглядом танцовщицу, удивительно ловко вышагивающую на высоченных «стрипах», и нервно сглотнула. Кажется, от нее не требуется обнажаться… Когда она подошла с этим вопросом к Джею, тот отмахнулся, пробормотав что-то вроде «как хочешь». Харли не хотела, но понимала, что, вероятней всего, это придется сделать. Ничто так не отвлекает мужское внимание, как красивая женская грудь. Ладно, это еще полбеды. Со стыдом и страхом она как-нибудь справится, но что делать с отсутствием профессионального навыка? «Я не умею» - Джей отмел ее аргумент раздраженным взглядом. Харли поджала губы и, решив, что это, в конце концов, не конкурс по Pole dance, красиво раздеться под музыку она худо ли бедно сможет. Зря она так думала, очень даже зря. Вся показная самоуверенность испарилась за секунды до выхода. А человек, выполняющий обязанности конферансье, уже объявляет следующую стриптизершу. Приглашенную танцовщицу с забавным именем «Арлекин». Дьявол, и почему нельзя было просто взорвать этот клуб вместе с теми, кто здесь находится? Или ворваться с автоматами наперевес и перестрелять их к чертовой матери?! Для нее это куда проще, чем трясти голыми сиськами перед публикой. Через несколько секунд заиграла музыка и выбора у нее не осталось. Пора. Она не может подвести Джея. Судорожно вздохнув, Харли натянула на лицо обворожительную улыбку и выскочила на сцену. Приглушенный свет алых софитов окрасил зал в багрово-красные тона, расплескался бликами по бокалам и коже, затянутой в плотный латекс, вспыхнул в глубине расширенных темных зрачков. Девушка, вихляя бедрами в такт выбранной песне, неторопливо подходит к пилону. Подмигивает крупному итальянцу в серебристом пиджаке, тот улыбается в ответ, не спуская глаз с ряженой танцовщицы. Телохранители, окружившие капо, выглядят заинтригованно. Отлично. Пусть пялятся, она – гвоздь программы, звезда маленького кровавого шоу. У нее три минуты. Как только музыка кончится, она выполнит завершающий трюк своего сольного номера. Фокус с помповым пистолетом. Шок-рокер начинает петь, а Харли танцует вокруг пилона. То медленно, плавно, то рвано и хаотично. Не было времени отрепетировать, ее выступление – сплошная импровизация. Но, кажется, зрителей это мало волнует. Харли кружится на шесте, исполняя гимнастические трюки, демонстрируя гибкость и отменную пластику. Пока этого довольно. Голова пуста, не единой мысли. Все, что она делает – делает на автомате, не отдавая себе отчета, как в состоянии алкогольного опьянения, как под ударной дозой психостимулирующей наркоты. Красные софиты, туман стелется по краям сцены, полированная поверхность шеста, собственные ноги, затянутые в блестящий латекс, задранные над головой, перезвон бубенчиков на шутовском колпаке и раскатистое рычание вокалиста. Харли почти забыла, зачем она это делает, зачем скользит вверх и вниз по пилону, вихляя задницей… но помнит, ради кого. Уж точно не ради капореджиме. Вытряхнула из головы лощеную бандитскую физиономию, сидящую в первом ряду. Перестала обращать внимание на телохранителей и приспешников, которые подбадривали ее кивками и одобрительными возгласами, скалили зубы и облизывались на кусок аппетитного мяса, скачущий по сцене. Мужчины с нетерпением ждали, когда же загадочная акробатка начнет обнажаться, уж больно хотелось узнать, что скрывается под этой блестящей подарочной упаковкой. Начали свистеть, призывая ее уважить их интерес и получить хорошие чаевые. Ха. Харли медленно стянула перчатки и швырнула их в капо. Тот похотливо осклабился и подмигнул красивой танцовщице. Склонившись к уху своего подчиненного, мужчина что-то шепнул, указывая на девушку. Очевидно, она ему приглянулась, и он рассчитывает на приватный танец. Блондинка едва совладала с дьявольской усмешкой, искривившей черные губы. Третий куплет. Капо свистит, присоединяется к требованиям своих приспешников, желает увидеть товар до того, как оплатит. Никто не хочет уйти обманутым. Харли скрипит зубами, сквозь плотно сжатые губы мурлычет слова полюбившейся песни. Кружится, вьется блестящей змейкой, черно-красной неоновой лентой стекает по металлическому шесту. Плавно расстегивает верх латексного комбинезона. Тело – это всего лишь тело. Когда Адам и Ева вкусили запретный плод, они осознали свою наготу и устыдились. Стыд – еще одно важное качество, отличающее людей от животных. Пора с ним покончить. Разумеется, это не так-то просто. Никогда раньше Харли не раздевалась перед толпой вожделеющих мужиков. Никогда в своей прошлой жизни. Но все бывает впервые. Ей ли не знать. В противоположном конце зала девушка заметила какое-то движение. А, вот и команда наемников Джокера. Клоуна пока не видать, их ведет Джон. Харли рассмотрела его белобрысую шевелюру, зализанную назад. Они бесшумно занимают позиции, оцепляют все входы и выходы из зала. Кто-то из парней капо нервно оглядывается, почуяв недоброе, но Харли вновь отвлекает внимание на себя. Нельзя допустить, чтобы их заметили раньше времени. Блондинка плавно спускает рукава своего комбинезона, блестящая черно-красная ткань скользит вниз, обнажая бледную кожу. Капо доволен, его горящий взгляд прикован к фигуре полуголой танцовщицы. Девушка улыбается, скалит белоснежные зубы. Кажется, эта чертова улыбка намертво приросла к лицу, парализовала мышцы. Губы слегка подрагивают от напряжения. Но развязка уже близка, ее заключительный фортель, неожиданный кульбит. А пока - танцуй, обезьянка, танцуй! И Харли смеется, играючи вытаскивает помповый пистолетик, целится в капо, шутливо грозит ему пальчиком. Тот ухмыляется, поднимает руки ладонями вверх, делает вид, что сражен наповал. Джокер стоит в дверях, пялится на сцену. В руках – дробовик, на лице - кривая усмешка. Харли ловит на себе его взгляд, ждет сигнала. Вокалист раненным вепрем провыл последнюю строчку, музыка остановилась. Клоун молча кивнул помощнице. Выстрел. Настоящая пуля пробила картонную помпу и вылетела из дула. Капо, мгновенно меняясь в лице, откидывается на спинку дивана. Пошлая улыбка превратилась в гримасу ужаса. По серебристому пиджаку, увеличиваясь в размерах, расползается алое пятнышко. Харли скалится, ухмыляется, подмигивает телохранителям. Те, подскочив на ноги, окружили умирающего босса, повыхватывали пистолеты. Девушка не стала дожидаться, пока они окончательно придут в себя и тотчас смылась со сцены, удрала за кулисы. В зале началась перестрелка. Блондинка рванула в гримерную, где оставила свои вещи. Девчонки в соседних комнатах подняли вой и в панике заметались по коридору. Ой, да черт с ними. Они не помеха. Харли стянула шутовской колпак, взлохматила светлые патлы. Распотрошив сумку, вытащила сменную одежду и начала переодеваться. Соски, затвердев от холода и возбуждения, топорщились под тонким сиреневым свитером. Харли, стащила нижнюю часть разноцветного комбинезона, натянула любимые кожаные штаны, продранные на коленях. Так и не удосужилась их заштопать. Набросив куртку, девушка свернула наряд арлекина и спрятала в сумку. Закинув ее на плечо, приблизилась к зеркалу и застыла рядом со своим отражением. Пожалуй, лучше ей не высовываться, пока не закончится перестрелка. У нее с собой никакого оружия, кроме ножа, припрятанного в ботинке. Из зазеркалья на нее взирает безумного вида девица с неестественно бледным лицом, подведенными черным глазами и смазанной ежевичной помадой. Всклокоченные светлые волосы завершают образ ожившей мертвячки. Когда-то мечтала выглядеть, как Мэрилин Монро… а теперь вот походит на Мэрилина Мэнсона. Впрочем, есть в этом определенный шарм. Харли расхохоталась в лицо своему размалеванному отражению и ударила кулаком по стеклу. Зеркало пошло трещинами, девушка оцарапала костяшки. Боль привела в чувства, до поры до времени помогла избавиться от подкатившего ощущения нереальности происходящего. Такие приступы разрыва с действительностью случаются с ней все чаще. Что это может значить? - Ты сходишь с ума-а, Ха-арли, - беззаботно пропела блондинка, покрутив пальцем у виска. Прислушавшись, девушка поняла, что стрельба уже прекратилась. В клубе стало подозрительно тихо. Такая гнетущая, неуютная тишина. Как на кладбище. Ладно, пора выбираться отсюда. Прокравшись за кулисы, Харли осторожно выглянула из-за ширмы, проверяя обстановку в зале. Джей, жестикулируя рукой с зажатым в ней пистолетом, расхаживал по сцене, толкая какую-то речь перед оставшимися в живых мафиози. Не сказать, что публика была в большом восторге от выступления клоуна, еще меньшую радость вызывали наемники, тыкавшие в них заряженными стволами. Девушка прислушалась к тому, о чем говорил Джокер. - … как вы знаете. После… кхм, - он кашлянул в кулак, маскируя усмешку, - так называемого «антикриминального акта Дента» многие из ваших ребят оказались за решеткой. Ваши друзья и родственники… мотают срок в окружной тюрьме или Блэкгейте. Как, думаете, они там оказались, м? Эти ублюдки, - он ткнул пистолетом в сторону мертвого капо, - пошли на сделку с властями. Сдали вас с потрохами, чтобы самим выйти сухими из воды. Мафия себя дискредитировала. Ваши боссы подтираются портретами Франклина и Кливленда, в то время как вы, постоянно рискуя нарваться на полицейский патруль или, что хуже, на Бэтмена-а, - плотоядно облизываясь, протянул клоун, - работаете на улицах, чтобы прокормить свои семьи. Харли удивленно приподняла брови, озадаченно глядя на Джокера. С каких это пор его волнуют проблемы рядовых преступников Готэма? Он что – собрался баллотироваться на пост мэра? - Это немного несправедливо, верно? – прошипел он, подмигнув своим слушателям, - Так вот. Я предлагаю вам перейти на сторону победителей. Взять власть в свои руки и получить то, что по праву является вашим. Скоро начнется настоящее веселье… этот город подорвет себя изнутри. У нас будет много работы… и, обещаю, оно того стоит, - усмехнулся клоун, обводя внимательным взглядом лица испуганных мафиози. – Так кто со мной, мальчики? О, поднимать руки не обязательно, достаточно просто кивнуть. Почти все пленники тотчас же закивали, но были среди них и те, кто продолжал прожигать психопата гневным взглядом, не изъявляя желания вступить в его шайку. Высмотрев одного такого, Джей недовольно цокнул и, приблизившись к краю сцены, обратился к нему. - Тебя что-то не устраивает, малыш… э-э… Джованни? – с наигранным недоумением спросил клоун. Харли прищурилась, с интересом рассматривая несчастного, привлекшего внимание Джокера. Но молодой бандит ничуть не смутился. Сплюнув себе под ноги, он процедил с сильным итальянским акцентом: - Я не стану работать на размалеванного психа. В то же мгновение громыхнул выстрел и парень рухнул на пол с дырой вместо глаза. - Не буду настаивать, - ухмыльнулся Джокер и, наводя дуло на других недовольных, расстрелял безоружных людей. Бам. Бам. Бам. Минус четыре. Те, кто прошел проверку, с ужасом взирали на своих мертвых товарищей, но ничего не предпринимали, опасаясь ненароком разозлить сумасбродного клоуна и нарваться на пулю. Джей, широко улыбаясь, вполне довольный такой реакцией, велел своим людям сопроводить «новобранцев» к месту общего сбора и ждать дальнейших распоряжений. Пленники, неожиданно для себя принявшие сторону Джокера, дружно развернулись и, не оказывая сопротивления, двинули к выходу из зала. Джей кивнул Джону, подзывая того поближе. - Найди Харли. Для нее есть особое поручение, - понизив голос, произнес клоун. Блондинка, услышав его слова, вышла из своего укрытия за кулисами и приблизилась к психопату. - Я здесь, - улыбнулась она, забрасывая на плечо сумку с вещами. - О. Какая ты расторопная, детка, - хмыкнул Джей, поворачиваясь к девушке. Его глаза как-то странно сверкнули, сканируя ее разрисованное лицо и худую фигуру. Мужчина двусмысленно ухмыльнулся, не сдержав ехидный смешок. Харли удивленно вскинула брови, не понимая, что именно его веселит? Конечно, выглядит она так, словно только что выкопалась с кладбища домашних животных, но – эй! Сам не лучше. А может, все дело в выступлении? В таком случае, поводов для веселья еще меньше. Ей пришлось раздеться, чтобы отвлечь внимание… чтобы не дать провалиться его плану. Это кажется ему забавным? - Ты отправишься к людям Лучано и заставишь их принять на нашу сторону, - прошипел клоун, возвращаясь к своему обычному, не терпящему возражений тону. Взглянув на Джона, он хлопнул помощника по плечу и прогнусавил: - Пойдешь вместе с ней. Собери людей, и выдвигайтесь. Они тусят в забегаловке у Фрэнка, на сорок третьей восточной. Наемник кивнул и, следуя приказу, отправился набирать команду головорезов-телохранителей. Джокер проводил его взглядом и повернулся к девушке. Пару секунд он молча жевал шрамы, пристально изучая блондинку. Харли стало немного не по себе от хмурого выражения, застывшего на лице психопата. Она начала прикидывать в уме, где успела прокосячить, и чем вызвано его недовольство. Вроде, только все было в порядке… - Если возникнут проблемы, ты знаешь, что делать, - как ни в чем не бывало, продолжил Джей, хлопнув ее по спине. – Пристрели пару-тройку человек, чтобы отбить у остальных желание геройствовать. Но, думаю, все пройдет гладко. Крысы сами бегут с тонущего корабля, - усмехнулся он, подмигнув девушке. Блондинка согласно кивнула, но Джей уже не смотрел на нее. Подойдя к краю сцены, он спрыгнул в зал и направился в сторону выхода. Полы фиолетового пальто развеваются в такт шагам. Харли тяжело вздохнула и последовала за ним.***
Забегаловка у Фрэнка – то еще местечко. Заведение давно закрыто на ключ, но внутри горит свет. Джон сделал один телефонный звонок и, кивнув Харли, чтобы она следовала за ним, направился в переулок, ведущий к черному ходу. Девушка заметила, как белобрысый наемник вытащил из кармана ствол и, на всякий случай, решила последовать его примеру. Остальные сопровождающие шли за ней по пятам. В подворотне было довольно темно и грязно. Воняло какой-то смесью мочи и протухших морепродуктов. Харли сморщила нос, стараясь игнорировать этот мерзкий запах. Железная дверь, ведущая в забегаловку, слегка приоткрылась, в щель выглянул какой-то мужчина и, увидев команду вооруженных типов, хотел было смыться обратно, но Джон выступил вперед и, просунув ногу между дверью и косяком, лишил его этой возможности. Перемолвившись парой слов с человеком Лучано, наемник кивнул и, повернувшись к своим, приказал следовать за ним и быть наготове. Харли, пропустив вперед головорезов-телохранителей, последней перешагнула порог забегаловки. Джон тихо беседовал с человеком, открывшим двери. Харли, заинтересовавшись, подошла ближе. Потрепанный мужичонка как-то нервно взглянул на нее и тут же умолк, а белобрысый наемник, криво усмехнувшись, представил его блондинке. - Фрэнк, хозяин этой дыры. Он давненько работает на нас. Верно, Фрэнк? – Джон с показным дружелюбием хлопнул его по плечу. Тот выдавил улыбку, больше напоминавшую гримасу боли, как если бы у него разом заныли все зубы. Харли одарила его ледяным непроницаемым взглядом и повернулась к Джону. Фрэнк ей не понравился. Было что-то неприятное, заискивающее в его бегающих слезящихся глазках. - Так какой у нас план? – невозмутимо поинтересовалась блондинка. - В зале сейчас девять человек, опасаться стоит Марко и его племянника. Они очень нелестно отзывались о мистере Джокере, - тут же ответил Фрэнк, подобострастно глядя на Джона. - Нас семеро. С этим – восемь, - ответил наемник, обращаясь к девушке и кивая в сторону владельца кафешки. - Джей велел их завербовать, - задумчиво пробормотала блондинка. – Идем. Джон с удивлением взглянул на нее, но ничего не сказал. Только кивнул и направился к выходу в зал. Харли, убедившись, что пистолет полностью заряжен, а нож легко вынимается из рукава, последовала за ним. Никакого четкого плана у нее не было, девушка действовала по наитию, подчиняясь сиюминутному вдохновению. Фрэнк не солгал. В пустом зале захудалой кафешки находилось всего девять солдат, принадлежавших семье Лучано, ныне - покойным. Они разместились за двумя сдвинутыми столами, ужинали, выпивали и о чем-то трепались. Харли постаралась определить их лидера. Марко, или как его там? Забавно, но никакого страха или волнения девушка не испытывала. Скорее – возбуждение и некоторый азарт. Это второе самостоятельное задание за один вечер. Кажется, Джей начинает ей доверять… и, разумеется, она не может его подвести. В конце концов, ей и самой это нравится. Вошла во вкус. Едва блондинка и сопровождающие вышли в зал, мафиози, заметив их, тут же повскакивали со своих мест и потянулись к оружию. Харли подняла руки ладонями вверх, давая понять, что пришла с миром, и направилась прямиком к столам. - Добрый вечер, мальчики, - обезоруживающе улыбнулась она. - Ты еще кто? – довольно резко отозвался один из громил, озвучивая вопрос, интересовавший, в данный момент, всех его товарищей. - Я? Я зашла передать «привет» от старого друга, - хмыкнула девушка, пожимая плечами. - Какого друга? – прорычал вышибала, но мужчина с закатанной в гипс рукой, сидящий по соседству с громилой, хлопнул того по плечу, заставив умолкнуть. Затем он поднялся на ноги и, пристально глядя на девушку, неожиданно произнес: - Я тебя знаю. Ты была вместе с Джокером в том переулке. Харли удивленно подняла брови, заинтересованно рассматривая итальянца. Вот ведь… она и не думала, что кто-то из телохранителей Джованни Лучано выжил после тех взрывов. Ну… что ж. - Верно. И я пришла к вам с предложением от мистера Джея, - не растерявшись, оскалилась она, кривя губы в фальшивой улыбке. – С предложением… работы. Мафиози дружно загоготали, а ее непосредственный антагонист злорадно усмехнулся. Выйдя из-за стола, он приблизился к девушке. - Передай этому клоуну, что он может катиться к дьяволу, - процедил мужчина, с непримиримой ненавистью глядя на Харли. Та холодно улыбнулась, в голубых глазах вспыхнул злой огонек. - Тебя зовут Марко, ага-а? – протянула она. – Это твой окончательный ответ? - «Ага», - передразнил ее головорез, - Какая догадливая клоунская шлюха! Передай своему дружку, что никто из наших не станет на него работать. Харли, не мигая, рассматривала перекошенное гневом лицо итальянца. Наблюдала, словно со стороны, за тем, как его товарищи, поднявшись со своих мест, напряженно следят за ходом этого разговора. Один из них, совсем молодой, мальчишка лет шестнадцати, нервно моргал и теребил кобуру пистолета. Девушка, хмыкнув, нащупала кончик ножа в рукаве и подтянула поближе. Опять это странное чувство… кажется, что кто-то другой управляет ее телом. Кажется, что этот кто-то собирается… - Ну, и что ты стоишь? Проваливай! – рявкнул Марко, с вызовом глядя на размалеванную блондинку. Та и бровью не повела, только взгляд ее с каждой секундой становился все более темным и сумасшедшим. Белки глаз налились кровью. Мужчина, решив, что она растеряна и просто не знает, что предпринять, решил поглумиться и подошел ближе. - О, а может этот фрик прислал бабу, чтобы нас уважить? – оглянулся он, ища поддержки у своих товарищей, - Хочешь мне отсосать? Кажется, чья-то рука, с зажатым в ней острым лезвием, молниеносно взметнулась вверх, вспарывая горло мужчины от уха до уха. Кажется, что ладонь окрасилась в ярко-красный. Она уже видела нечто подобное… где-то. Харли, как на яву, ощутила тепло брызнувшей крови, ее одуряющий запах и странный солоноватый вкус. Девушка слизнула алую каплю, повисшую на губе, растворила ее слюной, продолжая давить на лезвие, застрявшее в горле итальянца. Марко, страшно вытаращив глаза, издал какой-то булькающий звук и потянулся к шее в пустой попытке избавиться от куска железа, торчащего из его глотки. Блондинка хищно оскалилась и сама выдернула нож. Оттолкнув его прочь, она повернулась к сбившимся в кучу бандитам. Те, выхватив пистолеты, целились в Харли и ее телохранителей. Наемники Джокера, в свою очередь, взяли их на мушку. Того и гляди, начнется стрельба. Джон, шагнув вперед, хотел было загородить блондинку, но она перепрыгнула через труп итальяшки и приблизилась к головорезам Лучано. - Предложение все еще в силе… но знаете, - прошипела взбешенная девушка, - я ведь могу передумать. Один из бандитов, юнец, вероятно, потрясенный смертью своего дяди, опрометчиво направил на нее ствол… Харли на мгновение встретилась взглядом с его глазами. В них застыл настоящий испуг и непонимание. По-детски припухлые губы мальчишки дрожали. Нет, он бы ни за что не выстрелил, кишка тонка. Девушка поняла это, но было уже слишком поздно. Джон, заметив угрозу, тотчас ее устранил. Пуля пробила висок парнишки и вышла с другой стороны черепа, забрызгав его товарищей кровью и разлетевшимися мозгами. - Мы… мы согласны, - после почти десятисекундной паузы, пробормотал один из громил. Остальные закивали, поддерживая это решение. - О’кей, - как ни в чем не бывало, улыбнулась блондинка. – Джонни, поговори с новобранцами, - скомандовала она, перекладывая на помощника решение организационных вопросов. Ей самой было немного не до того. Харли отошла подальше от мужчин и, едва справляясь с дрожью в конечностях, достала из кармана пачку ментоловых сигарет. Вытащив одну, она с недоумением уставилась на свою ладонь, перемазанную чем-то коричнево-красным и липким. Принюхавшись, учуяла запах крови. Брезгливо поморщилась, сунула в рот сигарету. Зачиркала зажигалкой, пытаясь ее подкурить. Руки немилосердно трясутся, крошечный оранжевый огонек то и дело норовит погаснуть. - Вот… дерьмо, - выругалась она, нервно встряхивая зажигалку. Снова чиркает. Делает первую затяжку, наполняет легкие дымом. Ей надо успокоиться. Прийти в себя. Отрава струится по венам. Гниль, дрянь, цианид. Во рту привкус крови и табака, мерзость такая. Харли сплевывает, щерится. Сердце бьется неистово, сейчас расколется. И страшно отчего-то… так страшно, что дух захватывает. Смотрит на испачканную ладонь. Свернувшаяся кровь въелась в поры. Рука убийцы. Ее рука… или нет? Кто-то осторожно дотронулся до плеча. Харли вздрогнула, повернулась. Джон с удивлением смотрит на девушку, видит, что она не в себе. - Пойдем. Здесь больше нечего делать, - мягко тянет ее за локоть, в сторону выхода из забегаловки. Харли послушно переставляет ноги, пытается проморгаться. Все как в тумане. Чувствует себя очень паршиво. Не понимает где она и что с ней, какой-то непроходящий шок. Мельком ловит на себе любопытные взгляды головорезов. Недоумевает. Какого хрена они уставились? Шоу окончено. Харли позволила увлечь себя к машине и забралась на пассажирское сидение рядом с водителем. Джон сел за руль и, дождавшись, пока все наемники погрузятся в черный фургон, вдавил педаль газа. Машина тронулась, унося их из Старого города в сторону Ист-Энда. Блондинка молча созерцала пролетавшие мимо кривые улочки и проспекты, пялилась в темноту, не отдавая себе отчета. Так странно. Сон – не сон. Какая-то чушь. Зачем она здесь? Куда они едут? Что-то не так с ее головой, определенно. Как бывший психотерапевт, может утверждать наверняка. Когда автомобиль подъехал к знакомому особняку, Джон заглушил мотор и повернулся к своей попутчице. - Ты отлично справилась. Молодец, - ободряюще улыбнулся мужчина. Она подняла глаза, с искренним изумлением рассматривая белобрысого напарника. - Справилась? Джон… совсем не обязательно было убивать того мальчика. Он бы не выстрелил. Понимаешь? – с какой-то мучительной убежденностью пробормотала девушка. - Он угрожал тебе пистолетом. Я не мог допустить… - поморщился наемник, с недоумением глядя на Харли. Что за чушь она мелет? Точно не в себе. Забыла, как вогнала нож в глотку того итальяшки? - Он бы не выстрелил… - повторила блондинка, пропустив его реплику мимо ушей. – Не выстрелил… я знаю. - Эй-эй, Харли, ты в порядке? - встряхивая за плечи, мужчина удивленно рассматривал девушку. Ее пустой, абсолютно безжизненный взгляд совершенно ему не понравился. Надо сказать боссу, что с девчонкой творится неладное. - Мне надо отдохнуть, - выдавила она, едва разжимая губы. Наемник кивнул, помог выбраться из фургона и проводил в дом. В гостиной Харли сказала, что чувствует себя лучше, поблагодарила Джона за помощь, и, странно улыбаясь, направилась к лестнице, а затем исчезла в коридоре второго этажа. Нигде не задерживаясь, Харли прошла к себе. Прямиком в ванную комнату. Зажгла свет и включила воду. Расколотое зеркало встретило ее сотней искаженных черных улыбок и бледных лиц. Блондинка принялась с остервенением оттирать присохшую кровь. Пальцы немеют в холодной воде, но она ни черта не чувствует, не обращает внимания, потерялась во времени и пространстве. Что она делает здесь, в этой обшарпанной ванной? Лампа мигает над головой, должно быть, перебой с электричеством. Харли жмурится, кривит губы. Это мерцание сводит с ума. Безотчетный, необъяснимый страх скручивает кишки. Может, все это просто снится? И на самом деле она до сих пор в палате электросудорожной терапии, ждет, когда очередной разряд прошьет ее мозг, вывернет судорогой конечности? Бьется ли на кушетке, скованная ремнями, или, как ни в чем не бывало, смывает чужую кровь со своих ладоней? Какая реальность страшнее, м? Горло сдавливает спазм. Глухой всхлип. Нет, это не истерика. Глаза сухие, просто дышать тяжело. Она сглатывает, вытирает руки о сиреневый свитер, забыв выключить воду, выходит из ванной и плюхается на кровать. Качаясь из стороны в сторону, пялится в одну точку, ни хрена не соображает. Все талдычит, зациклившись на своем: - Нет… этого просто не может быть. Нельзя убивать мальчишку… он бы не выстрелил. Перед глазами, словно нарезка кадров из фильма ужасов, проносятся события минувшего вечера. Зал в багровых тонах, какие-то черные тени, серебристый пиджак с растекшейся красной розой за отворотом, бордовая латексная перчатка, бледные лица мужчин, забрызганных кровью убитого юноши… Часы на тумбочке тихо пикают, начиная отсчет дня грядущего. Тоненький писк вгрызается в мозг, раздражает. Харли поднимает глаза, тупо смотрит на электронный циферблат и не понимает, который час. Впрочем, какая разница? Но, кажется, она знает, что делать. Достаточно ущипнуть себя, чтобы разобраться спишь ты или бодрствуешь. В прошлый раз помогло. Почему бы не попытаться? Боль возвращает к реальности, работает, словно переключатель. И тогда она сможет во всем разобраться. Поймет, в какую «Страну Чудес» попала на этот раз. Только простым щипком дело не ограничится. Надо придумать что-то более действенное. Есть у нее одна идея… Девушку вдруг бросило в жар. Холодный липкий пот заструился по шее, испарина выступила на лбу. Перед глазами вьются надоедливые жирные мухи. Черт, может она и вправду больна? Давненько не было так хреново. Харли стащила куртку и, чуть подумав, достала нож. Стянула штаны, аккуратно свернула, с какой-то гребаной педантичностью разгладив по швам, и поднесла лезвие к тыльной стороне бедра. Боль возвращает к реальности. Так надо. Надавила на лезвие, прочертила первую алую линию. Ничего. Ничего не чувствует. Смотрит, как из пореза растут багровые волчьи ягоды. Наверное, плохо старается. Если может причинять боль другим – сможет и себе. Она ведь знает как. Харли снова надавила на лезвие, вспарывая гладкую бледную кожу. Ничего. Раз за разом повторяет свою экзекуцию, надеясь почувствовать хоть что-то. Ни хрена. На лице застыла странная отрешенная полуулыбка. Пребывая в каком-то психическом трансе, она не обращала внимания на кровь, скользившую под ее пальцами, пачкавшую ладони. Такую липкую и теплую. Ее собственную. Кровь тянулась алыми нитками, собиралась спелыми гроздьями, и капала на одеяло, оставляя смазанные следы. - М-м-м… и чем это ты занимаешься, Ха-арли? – протянул знакомый насмешливый голос. Блондинка поморщилась, зажмурила глаза, стараясь игнорировать это наваждение, нарисовавшееся на пороге ее комнаты, и с еще большим остервенением принялась кромсать ногу. Если не обращать внимания, то он просто исчезнет. Она в этом убеждена. Но «галлюцинация» не собиралась никуда исчезать. Напротив, с неподдельным любопытством наблюдая за девушкой, клоун прислонился к двери, ожидая продолжения. Изувеченные губы кривились в странной дерганой ухмылке, непроницаемые глаза следили за каждым ее движением. Кажется, поведение Харли его искренне веселит. - Может, начертишь шахматную доску, и я принесу фигурки? - ехидно произнес Джокер. - Уходи, - прошипела она, почти не разжимая искусанных черных губ. Не выдержала, позволила втянуть себя в очередную игру. Он ведь только того и ждет. - Что?! – театрально хватаясь за сердце, переспросил психопат, - Ты меня выгоняешь? - Пожалуйста… просто уйди, - устало закатывая глаза, процедила блондинка. - А если я не уйду… что ты сделаешь, м? – усмехнулся мужчина, вопросительно вскинув брови. Харли крепилась. Держалась до последнего. Но ее вдруг охватила такая злость… такая неодолимая ненависть к этому человеку. К этой назойливой галлюцинации. Все, чего она хочет – чтобы ее оставили в покое. Она должна разобраться… понять, что здесь реально, а что – нет. Ей нет дела до его дурацких игр. - Катись к черту! Проваливай! – истерично выкрикнула она, указывая на дверь. Подскочила было на ноги, собираясь удрать, забиться в какой-нибудь темный угол, но колени подогнулись, и она шлепнулась обратно на кровать. Словно маленький ребенок, закрыла глаза руками, надеясь, что так ее не найдут. Джей мгновенно переменился в лице, желваки заиграли на скулах. Глаза сверкнули недобрым огнем, но уже через секунду он насмешливо хмыкнул и ядовито произнес: - Какая ты невоспитанная, Харли. Останешься после уроков. Она молчит, мотает головой. Пытается абстрагироваться. С другой стороны, чего ей бояться? Это ведь сон, просто чертовски страшный ночной кошмар. Вся ее жизнь – непрерывный поток сновидений и миражей, до одури реалистичных и жутких. Так чего ей терять? Она даже боли не чувствует. - Тебя здесь нет. Ты мне мерещишься. Тебя здесь нет. Нет-нет-нет-нет-нет, - раскачиваясь из стороны в сторону, нараспев затянула блондинка. Джей, стоя совсем рядом с девушкой, наклонился и прислушался к ее бормотанию. Очевидно, услышанное ему не понравилось и он, без предупреждения, размахнулся и наотмашь ударил ее по щеке. Харли вздрогнула и с недоумением уставилась на мужчину. Что это было? - Док, у тебя крыша едет? – состроив сочувствующую мину, поинтересовался клоун. - Что? – заторможено переспросила блондинка. Джокер задумчиво цокнул, с каким-то садистским удовольствием наблюдая за ней. Черт возьми, а вот это уже действительно интересно. У маленькой докторши поплыли мозги. Он полез в карман брюк и вытащил нож со складным лезвием. Девушка, почуяв угрозу, исподлобья следила за психопатом, но ничего не предпринимала. Пощечина смазала грим, и теперь ее скула наливалась красным, создавая странный контраст с остальной мертвенно-бледной кожей. - Ладно. Поговорим серьёзно, - ухмыльнулся Джокер, присаживаясь на корточки напротив блондинки. Он дотронулся кончиком ножа до кровоточащей царапины на бедре и спросил: - Почему ты делаешь это? Харли молчала, равнодушно рассматривая психопата. Когда он присел, их лица оказались примерно на одном уровне. Такая гротескная, фантасмагорическая иллюзия… смазанное черно-белое пятно с жуткой багровой улыбкой. Слишком странно, чтобы быть правдой. - Отвечай мне, - Джей надавил на лезвие, выжав еще одну каплю крови из ее кожи. Девушка поморщилась. Никак не может взять в толк, какого черта он к ней пристал? Больше нечем заняться? - Я запуталась, - наконец, выдохнула она. Мужчина склонил голову на бок, плохо прокрашенная зеленая прядь упала на лоб. Он задумчиво облизнул губы и нахмурился. - В чем запуталась? – уточнил Джей, не дождавшись ее разъяснений. - Не могу понять… ты мне мерещишься или нет? – с грустью глядя на психопата, ответила Харли. Такое ощущение, что она бодрствует во сне. Даже сейчас, беседуя с Джеем, никак не может отделаться от этого бестолкового чувства. Клоун присвистнул и, недовольно чмокнув губами, провел лезвием по свежей царапине. - И ты думаешь - это поможет разобраться? - Да. Ну, наверное, - Харли пожала плечами, не сводя глаз с отлично заточенного ножа. - Знаешь, что происходит с тобой на самом деле? – после некоторого молчания, спросил Джей. Черные глаза впились в лицо девушки, изучая, сканируя, разбирая на атомы… Он снова проник в ее голову. Ищет ответ. Пытается докопаться до причин такого странного поведения. Неужели игрушка сломалась? Как жаль. Он еще не успел наиграться. - Ты снова пытаешься сбежать от реальности, детка. Твой мозг ищет лазейки. Хочет избавить тебя от ответственности… М-м-м, тебя так потрясло убийство того мальчишки? – наконец, протянул он, глядя на нее с интересом исследователя. Безэмоционально и цепко. Ему любопытно, не более. Харли нервно моргнула. Вопрос попал точно в цель и вывел из хрупкого душевного равновесия. Стал последним гвоздем в крышке гроба ее показного самоконтроля. Ярость, затаившаяся под сердцем, вспыхнула с новой силой и пришла в движение. Словно яд, цианистый калий, растеклась по венам, отравляя всю кровеносную систему. У нее больше нет иммунитета к этой заразе. Пусть пеняет на себя. В следующее мгновение она бросилась на психопата и схватила его за грудки. - Ты больной сукин сын, убирайся отсюда! Я тебя ненавижу! Ненавижу!!! – визжала девушка, пытаясь хорошенько встряхнуть объект своей ненависти. Джей, потеряв равновесие, рухнул на колени, а Харли, растеряв остатки здравого смысла, принялась хлестать его по щекам. Пару секунд он ничего не предпринимал, должно быть, ее действия были слегка… неожиданными. Но потом Джей внезапно ожил и, прорычав что-то нечленораздельное, схватил девушку за запястья, и с силой оттолкнул прочь. Харли шлепнулась на кровать, скрипнувшую под ее легким весом, но тут же снова подпрыгнула и, зашипев, словно дикая кошка, полезла с кулаками на психопата. Джей был к этому готов и потому удар, отбросивший ее в сторону, последовал незамедлительно. Блондинка растянулась на дощатом полу, умудрившись заново ободрать колени. Адреналин стучал в мозгах, она ни черта не соображала. Не думала о том, чем может кончиться эта неравная схватка. Даже нож в руке психопата не заставил ее остановиться. Нет. Единственная мысль, на которой она зациклилась – заставить его страдать. Неважно как. Причинить боль. Неважно, какой ценой. Она раздерет эту багровую ухмылку, расцарапает, уничтожит. Он заплатит за все, что с ней сделал. Харли поднялась на ноги и повернулась к Джокеру. На его щеках алели следы от пощечин, это было заметно даже под слоем грима. Рот кривился в хищной ухмылке, а в черных зрачках плясали безумные искры. Но, как ни странно, он не выглядел сколько-нибудь взбешенным или злым, ни черта подобного, кажется, ее попытка навредить ему не вызвала ничего, кроме приступа ненормального веселого возбуждения и азарта. Он хочет знать, что еще она выкинет. На что способна его цирковая мартышка? Ну-ка, один, два, три! Сейчас посмотрим. - Эй, Харли, давай попробуем еще раз, не стой столбом! – заливаясь мерзким визгливым хохотом, он неожиданно подскочил к блондинке и ударил ее в плечо. Очевидно, бил только вполсилы, но этого оказалось достаточно, чтобы девушка отшатнулась назад, едва сохранив равновесие. А Джей начал прыгать вокруг нее, размахивая кулаками, делает вид, что боксирует. При этом он ни на секунду не затыкался, продолжая подначивать: - Ну, же, тыковка! Ударь меня! Это ведь сразу решит твою проблему? Сможешь вернуться к нормальной жизни. Сразу забудешь о своих «героических подвигах». Давай, бей, моя маленькая убийца! Харли, рассвирепев, издала какое-то приглушенное рычание, выбросила вперед кулак, собираясь ударить его в лицо. Но Джей отклонился и сам ударил под дых. Блондинка согнулась пополам, хватая воздух открытым ртом, пытаясь восстановить сбитое дыхание. - Давай, детка. Соберись! – завыл Джокер, захлебываясь гортанным смехом. Девушка, с перекошенным злостью лицом, снова выпрямилась и, закусив губы, возобновила попытку добраться до размалеванной физиономии клоуна. Только на этот раз она действовала хитрее и, совершив обманный маневр, заставила его пропустить удар. Ее кулак врезался в скулу мужчины, но он и бровью не повел. Харли допустила промах, открылась, и Джей незамедлительно воспользовался этой оплошностью, сбитые костяшки левой руки тут же встретились с ее челюстью. Зубы клацнули, девушка почувствовала, как кровь наполняет ротовую полость. Он разбил ей губы, смешав глянцево-черный и ярко-красный. - Уже лучше. Но ты способна на большее! – дико хихикая, подзадоривал психопат. - Пошел ты, - прохрипела блондинка, сплевывая собравшуюся кровь на пыльные доски. Этот удар отрезвил ее. Заставил действовать осторожней. Нельзя вот так бессмысленно бросаться в огонь. Можно сгореть. - Да ладно, мы только начали, - неожиданно нахмурился Джокер. Его голос упал на пару октав, превратился в какое-то звероподобное рычание. Взгляд стал тяжелым, лютым. Каким-то… нечеловеческим. Кажется, ему надоело дурачиться. А это может означать только одно – она проиграла. Психопат снова вытащил нож, который до этого предусмотрительно спрятал в карман, и стал наступать на девушку. Харли попятилась, не спуская горящего взгляда с его лица. До нее, наконец, начало доходить, как опрометчиво она поступила, затеяв эту игру. Джей загнал ее в угол. Блондинка уперлась лопатками в гладкую стену и нервно сглотнула. Инстинктивный страх перед ним, так не вовремя, вернулся и, кажется, усилился многократно. Беспокойно оглядываясь по сторонам, Харли лихорадочно прикидывала свои жалкие шансы. Ей не выбраться. Черт. Но она не оставит попыток. Не сдастся без боя на милость этого сукиного сына. Этот же страх, секунду назад парализовавший внутренности, придал ей сил. Загнанное в угол животное готово обороняться, биться до последней капли крови. Издав какой-то сдавленный визг, девушка бросилась вперед, надеясь прошмыгнуть под локтем психопата, но не тут-то было. Он внимательно наблюдал за ней и был готов к любой неожиданной выходке. Ей почти удалось обогнуть его, когда Джей, повернувшись, с силой опустил локоть на затылок блондинки. Из глаз брызнули искры. А он, не дав ей опомниться, схватил за плечо и швырнул в стену. Харли, как и множество раз до этого, не успела выставить руки и впечаталась лицом. Где-то рядом с ее головой осыпалась штукатурка. Девушка, совершенно ошалевшая от удара, машинально повернулась к психопату. На лбу расплывалось кровавое пятнышко. Дезориентирована, контужена. Пытается проморгаться. - Ну что, тебе полегчало? Как ты себя чувствуешь, тыковка? – издевательски протянул мужчина, хватая ее пальцами за подбородок и заглядывая в глаза. Харли моргала, пытаясь сфокусироваться. Все расплывается, растекается, истончается, как в ее вчерашнем кошмаре… Казалось, что боль наполняет каждую клеточку мозга, отдается в каждом нейроне. Боль. Это чертово долгожданное ощущение. Значит, не сон. Реальность накатила на нее, словно цунами, сбила с ног, закрутила в смертельном водовороте. Пазл сложился. Все встало на свои места. Значит вот она – ее действительность. Джокер нервно облизнул губы, наблюдая за ней. Взгляд блеклых, почти прозрачных голубых глаз стал более осмысленным. И, как только это произошло, они тут же начали наполняться слезами. Соленая влага, смешиваясь с комьями туши, поползла по лицу. Психопат поморщился и, понизив голос до полушепота, зашелестел: - Чш-чш-чш-чш, ну что ты, Харли. Все будет хорошо, - с этими словами он шагнул вперед, практически вплотную к девушке, вынуждая ее вжаться в стену. Потом схватил за шею, но душить не стал, просто немного сдавил, чтобы она не вздумала сопротивляться. Поднял руку с зажатым ножом и поднес лезвие к разбитым губам блондинки. Харли похолодела, на секунду представив, как нож оттягивает уголки ее рта и вспарывает щеки… Она крепко зажмурилась. Но Джей, испачкав лезвие в крови и черной помаде, сместился ниже. Его внимание привлекла золотая цепочка с именным кулоном. Подарок Мэг. Мужчина подцепил ее рукояткой и с силой дернул. Звенья тут же порвались и цепочка, скатившись по свитеру, упала на затоптанный пол. Харли всхлипнула и открыла глаза. - Что… что ты сделал? Зачем?! Это подарок! – пропищала блондинка, с бессильной злобой глядя на клоуна. Тот глумливо оскалился и закатил глаза. - Ах. Избавляю тебя от прошлого. Эти милые вещицы делают тебя такой сен-ти-мен-таль-ной, - он презрительно выцедил последнее слово. – Подарок, говоришь? От мамочки? Бывшего парня? Ох… может, сестрички? - Ха-а… угада-а-ал, - весело оскалился Джей, заметив, как девушка переменилась в лице, услышав упоминание о сестре. Блондинка нахмурилась, с отчаянием глядя на садиста. Нет, она не позволит ему говорить о Мэг. Просто не вынесет этого. Харли неожиданно подалась вперед, и изо всех своих скудных сил ударила мужчину в плечо. Правое. Сначала послышалось сдавленное шипение, будто кто-то в комнате наступил на хвост разъяренной кобры. Джей мгновенно напрягся, поморщился, стиснув желтые зубы. Затем из его глотки вырвалось какое-то совершенно жуткое звериное рычание, и, бросившись на блондинку, он вмял ее в стену. Харли вцепилась в предплечье, пережавшее горло. Джей надавил сильнее, рискуя сломать тонкую шею. Блондинка, мысленно попрощавшись с жизнью, хватала воздух окровавленным ртом. Она не могла думать ни о чем другом, кроме боли и пульсации крови в висках. Голова готова взорваться. - Дрянь, - выплюнул Джей, прислоняясь разгоряченным лбом ко лбу девушки. Давление на шею ослабло, и она наконец-то смогла продохнуть. Тяжело дыша, они смотрели друг другу в глаза. Харли на мгновение показалось, что она видит свое испуганное, расколотое отражение в зеркале расширенных зрачков. Фарфоровый кукольный череп расходится трещинами. Средоточие боли. - Ненавижу… тебя, - почти не разжимая губ, прошептала она. Джей едва заметно улыбнулся. - Ненавидишь? – переспросил он, обдавая девушку гнилостным жарким дыханием. Она ничего не ответила, загипнотизированная его странным горящим взглядом. Мужчина неожиданно убрал руку, которой сжимал горло, и оперся на стену на уровне ее головы. В следующее мгновение Джей впился в черные губы, зубы клацнули друг о друга, и Харли почувствовала знакомый привкус гнили на кончике языка. Она была слишком растеряна, чтобы сопротивляться. Поцелуя она ожидала меньше всего… Слишком резкий, слишком неожиданный переход от войны к… тому, что он делал сейчас. Он снова разливал смертоносный яд по ее артериям, заставляя на время забыть о боли, забыть вообще обо всем. Конфетка после приема горького препарата. Жженый сахар скрипит на зубах. Доза новокаина. Харли устала думать, устала бороться. Какой смысл гадать о последствиях и просчитывать каждый шаг, если он все равно будет делать то, что захочет? Не спрашивая ее мнения. Впрочем, сейчас их желания вроде бы совпадают. Совершенно иррациональное чувство нежности, в данной ситуации-то уж точно, разрасталось под ее ребрами, тянулось вниз, к животу, перекручивая внутренности тугим узлом. Девушка подалась навстречу и ответила на его поцелуй. Какое-то время они, словно тинэйджеры в городском парке, просто прикасались друг другу губами, переплетаясь языками и обмениваясь слюной с привкусом крови и гнили. Джей даже не пытался ее укусить. Харли же, все больше расслабляясь, прижалась к нему и обвила руками за шею. Он ничего не предпринял, чтобы ей помешать. Странно, но пульсация боли в висках как будто немного уменьшилась. Должно быть, окситоцин. Неожиданно Джей отстранился и, оторвав от себя блондинку, с силой сжал ее запястья. Харли слегка поморщилась, но проигнорировала его действия. По сравнению с ударами, сыпавшимися на нее в течение последнего получаса, – это практически ласка. Она подняла голову и посмотрела на психопата. На его лице застыло странное задумчивое выражение. Он хмурился, на лбу собирались морщины, грим, далеко не первой свежести, расходился трещинами, сквозь которые проглядывала его собственная светлая кожа. Харли расстроено вздохнула. На секунду ей показалось, что сейчас он просто развернется и выйдет. Оставит ее одну, самостоятельно разбираться с этой занозой, застрявшей в сердце. - Ты снова уйдешь? – не выдержала она. Джей опустил глаза и удивленно уставился на девушку, словно и вовсе успел забыть о ее существовании. Потом моргнул и, криво ухмыльнувшись, спросил: - А ты бы этого хотела? Такой вопрос, мягко говоря, озадачил блондинку. С каких это пор ему есть дело до ее «хочу»? Но, заметив хитрую усмешку, промелькнувшую на изуродованных губах, Харли поняла, что вопрос с подвохом. Вероятно, что бы она ни ответила – да или нет – он сделает с точностью наоборот, или выкинет еще какой-нибудь финт. Честное слово, она не хочет гадать и тешить себя ложной надеждой. - Разве мой ответ что-то изменит? – устало произнесла девушка. Джей скосил глаза в сторону, на секунду сделал вид, что задумался, а потом вновь уставился на нее. - М-м-м… полагаю, нет, - усмехнулся он, - Сладких снов, тыковка. Клоун сделал шаг назад, не сводя глаз с обескураженной блондинки, и, развернувшись, направился к дверям. Харли пару секунд созерцала его удаляющуюся спину в аляповатой оранжевой рубахе, а затем бросилась следом. Перегруженный и отбитый мозг уже с трудом различал команды и, вместо «остановись, идиотка», услышал что-то вроде: «да, это отличная идея». - Не уходи! – пискнула девушка, вцепившись пальцами в его локоть и разворачивая к себе. Джей приподнял брови, делая вид, что не понимает, о чем она говорит. Харли встала на цыпочки и, притянув за шею, сама впилась в его губы. Она почувствовала, как уголки изуродованного рта дрогнули в беззвучной усмешке, и он позволил углубить поцелуй. Какой-то частью своего мозга девушка поняла, что он просто дразнил ее, она бы не смогла повлиять на его решение, если бы Джей действительно собирался уйти. Конечно, нет. Он играет с ней, а она ведется на эти уловки. Вот, снова попалась. Но знаете что? Да наплевать. Иногда и проиграв можно остаться в выигрыше. Двигаясь по памяти, они добрались до кровати. Харли, споткнувшись, рухнула на матрас и утянула Джея с собой. Старая расшатанная койка протяжно скрипнула под весом двух тел. Девушка тихо ойкнула, когда он, упав сверху, придавил ей ребра. Заметив это, мужчина перевернулся вместе с вцепившейся в него блондинкой. Харли, тяжело дыша, уставилась на Джея. Секундная передышка. Сердцебиение зашкаливает. - Значит, ненавидишь? – пристально глядя на нее снизу вверх, прошипел Джокер. Харли загадочно улыбнулась и, наклонившись ближе, так, что ее светлые волосы упали ему на лицо, прошептала: - Заткнись.***
Во сне Харли почувствовала какое-то шевеление под своей головой, затем ее щека соскользнула на нагретую чужим телом подушку. Она приоткрыла глаза и, сквозь завесу взлохмаченных волос, увидела, что Джей переместился к краю кровати и потянулся за брюками. Приподнявшись, блондинка подперла голову ладонью и принялась наблюдать за тем, как он одевается. На часах не было и девяти утра, куда он собрался в такую рань? Натянув брюки, Джей оставил подтяжки болтаться вокруг бедер и, подобрав с пола пачку сигарет, выпавших их кармана, отодвинул одеяло и уселся на край измазанного засохшей кровью матраса. Вытащив одну, он закурил и, пошарив рукой под койкой, обнаружил пестрые носки и стоптанные ботинки. Харли, прикрыв наготу одеялом, приняла вертикальное положение и, дотянувшись до психопата, осторожно погладила его по спине. Тот оглянулся, приподнял брови. Она указала на пачку, Джей хмыкнул, протянул ей сигареты и зажигалку. Девушка закурила, лениво откинувшись на подушку и изучая широкую спину мужчины из-под полуприкрытых век. На светлой коже, помимо застарелых шрамов, виднелись ярко-красные полосы – следы ногтей. Ее работа. Харли не может совладать с довольной улыбкой, растягивающей опухшие губы. Воспоминания об этой ночи, наверное, никогда не сотрутся из головы. Может с уверенностью утверждать, что, пожалуй, это был лучший секс в ее жизни. Еще никогда она не испытывала подобного. Дело тут даже не столько в физиологии, хотя без этого никуда, сколько в странном, невероятно сильном чувстве, захватившем все ее существо. Но если бы сейчас кто-нибудь спросил Харли – любит ли она Джокера – девушка бы затруднилась ответить. Разве эти необъяснимые взаимоотношения имеют что-то общее со словом «любовь»? Ха. Это безумство стихии. Электричество в воздухе. Искра, разряд молнии. Водоворот огня и проливной дождь. Взрыв, выбивающий стекла. Крушение поезда. Двойное самоубийство. Передозировка цианидом. Что угодно, но не «любовь». Ее взгляд скользит по забинтованному плечу. На заскорузлой повязке виднеется засохшее пятно крови. Харли закусила губы, вспомнив, как вчера, послав к черту инстинкт самосохранения, ударила его по больной руке. Это было довольно подло с ее стороны, но он не оставил выбора. Тем не менее, сейчас она сожалеет о своем поступке. Надо бы извиниться. - Джей… твоя рука. Прости, - выдохнув дым из легких, негромко произнесла девушка. – Наверное, больно было? Мужчина оглянулся через плечо. Его губы скривились в усмешке. - Было… ощутимо, - чуть подумав, ответил он. Блондинка приподнялась на постели и виновато посмотрела на клоуна. Он отвернулся и, зажав тлеющую сигарету в зубах, принялся обуваться. - Не знаю, что на меня нашло… все это так странно. Я была не в себе… - начала было Харли, но он, на секунду оторвавшись от шнурков, снова посмотрел на нее и ехидно осклабился. - Тебе нравится оправдываться, м? – затянулся последний раз и, выплюнув дымящий бычок на пол, растер его носком своего ботинка. Девушка пожала обнаженными плечами и задумчиво уставилась на него. - Заканчивай с этим, - погрозив пальцем, отрезал Джей. Он поднялся на ноги и оглядел комнату в поисках оранжевой рубахи. - А куда ты идешь? – наблюдая за его сборами, поинтересовалась блондинка. Она лениво потянулась, задрав руки над головой. Одеяло, которым девушка прикрывалась, мгновенно скользнуло вниз, оголяя грудь. Харли, спохватившись, тотчас подняла его и снова прикрылась. Скорее машинально, чем из стыдливости. С этой гадостью она распрощалась. - У меня, знаешь ли, есть дела. Ну, там, взорвать пару-тройку зданий, убить кучу гражданских и копов… сама понимаешь, я занятой парень, - усмехнулся Джей, натягивая рубаху. - Я буду нужна сегодня? – улыбаясь в ответ на его шутливый тон, спросила блондинка. Мужчина что-то прикинул в уме и, по привычке облизнув искусанные губы, ответил: - Только вечером. Пока отдыхай. Он начал застегивать пуговицы, а Харли, не спуская глаз с его длинных пальцев, вдруг поняла, что сейчас снова останется одна. До самого вечера. Конечно, не впервой коротать сутки напролет в четырех стенах этой обшарпанной комнатушки, но… что делать, если проклятое ощущение разрыва с действительностью снова вернется? Сегодня ночью она цеплялась за Джея и была абсолютно уверена в его материальности. Но крохотное сомнение уже начинает подтачивать эту уверенность. Беспокойство вернется. Харли не знает, что именно спровоцирует новый приступ, но, черт возьми… она убеждена. И ей страшно. Надо что-то делать. - Джей… а ты, случайно, не знаешь, где можно раздобыть Налтрексон? - робко спросила девушка, неуверенно глядя на психопата. Не очень хотелось делиться с ним этой проблемой, в памяти слишком свежи слова «ах… ты бесполезна», которые он произнес, увидев ее в беспомощном состоянии. Но выбора нет. Она не может пойти в городскую аптеку с собственноручно выписанным рецептом и купить необходимое лекарство. Нельзя светиться и давать зацепку комиссару полиции. - Хм… а тебе зачем? – он задал вопрос, которого опасалась Харли. Вполне логично, разумеется. Мужчина рассматривал блондинку, пока та лихорадочно соображала, пытаясь выдумать подходящий ответ. Не нашла ничего лучше, как ляпнуть: - Кажется, ты был прав. У меня немного съезжает крыша. - У-у, немного? – развеселился Джокер, подмигивая девушке. Заправив рубаху в брюки, он надел на плечи подтяжки. Сочетание оранжевого, фиолетового и зеленого выглядело ужасно пестро и невменяемо. Ну да, нашла с кем говорить о сумасшествии. Тем не менее, его глаза, холодные и цепкие, внимательно изучали бледное лицо девушки. Вряд ли Джея волнует ее психическое здоровье, но он, по крайней мере, выглядит заинтересованным. - Со мной случаются приступы деперсонализации-дереализации и панические атаки. Возможно, это признак тревожного расстройства, но я не уверена… - отрешенно произнесла блондинка, опуская глаза и рассматривая свои тонкие пальцы, сцепленные в замок вокруг прижатых к груди коленей. - Выключи доктора Квинзель, - поморщился Джокер. Харли нервно сглотнула и подняла на него испуганные глаза, окруженные синяками и размазанной черной тушью, казавшиеся просто огромными на худом лице, как у персонажей мультфильмов Тима Бертона. - Мне хреново, Джей, - пробормотала она, уткнувшись подбородком в колени. - Только не вздумай вырезать себе глаз, крошка Бетти*, - усмехнулся он, неожиданно присаживаясь рядом с девушкой. Харли удивленно подняла брови, рассматривая лицо с остатками полустертого грима. Он хмурился, думал о чем-то. Неужели о ее проблеме? - Ты можешь помочь? – негромко спросила она, надеясь, что не прогадала, обратившись за помощью к психопату. Ведь все-таки, несмотря ни на что, она ему доверяет. Почти. - Тебе нужен маяк. Что-то такое, за что можно зацепиться и разобраться с реальностью… - после некоторых раздумий, процедил Джей. Затем его губы тронула мрачноватая усмешка, которая совсем не понравилась девушке, и он медленно добавил: - Есть у меня идея. Его рука скользнула к карману брюк и уже через секунду пальцы сжимали нож, перепачканный черной губной помадой и присохшей кровью. Джей вытер его об одеяло, острое металлическое лезвие сверкнуло в ладони. Харли вытаращила глаза и подалась назад, подальше от клоуна. Психопат поднялся на ноги и, присев на колени рядом с кроватью, похлопал по матрасу, приглашая ее принять участие в этой затее. - Ну же… ты сама попросила, - раздраженно глядя на девушку, пробормотал он. Харли еще раз неуверенно покосилась на острый нож и, тяжело вздохнув, подползла ближе. Вряд ли это придется ей по душе. Вряд ли… - Да иди ты сюда. Дай мне ногу, - проворчал Джей, хватая девушку за лодыжки и подтягивая к краю матраса. Блондинка ойкнула, когда одеяло сползло с нее, и она снова предстала перед ним практически обнаженной. Благо, перед тем как уснуть, успела напялить трусы. Только Джея сейчас мало интересовала ее нагота, он провел пальцем по покрывшимся коркой царапинам, которые она нанесла себе прошлым вечером. - Скоро зарастут, - недовольно прицокнул мужчина. Харли непонимающе хлопала ресницами. - Будет больно, - поднимая глаза, предупредил он. - Джей, что ты задумал? – пропищала она, уже не пытаясь скрыть нотки паники в голосе. - Потерпи, - сквозь зубы процедил психопат. Он поднес лезвие к гладкому, нетронутому участку кожи и сделал первый надрез. Небольшой, дюйма полтора, но довольно глубокий. Харли вскрикнула, дернулась, позабыв об опасности, и попыталась оттолкнуть его. Разумеется, Джей не позволил ей сделать это. Он придвинулся, зажав ее колени между кроватью и своим торсом. Харли начала брыкаться, но он сцапал ее за шею и притянул к себе. Лоб ко лбу, снова смотрят в глаза друг другу. - Не дергайся, - прошипел мужчина. - Не режь меня, - шепотом взмолилась блондинка. - Ты просила помочь. Я помогаю, - поморщился Джей, отодвигаясь назад. В черных глазах, как показалось Харли, на секунду промелькнула обида. Надо же… она задела его своим поведением? Он… он вправду хочет помочь? Может, она все еще спит? О нет, не спит. Боль от пореза вполне реальна. Тяжело вздохнув, она кивнула и решительно произнесла: - Хорошо. Только… пожалуйста, давай нежнее. Психопат издал короткий смешок, весело глянул на девушку и хищно оскалил зубы. Через мгновение он вернулся к прерванной работе. Харли, кусая губы, пыталась сдерживать рвущиеся из горла стоны и не дергаться. Пока он резал, было вполне терпимо. Еще три глубоких ровных надреза. По бедру снова растекается кровь, пачкая пальцы мужчины и грязный матрас. Но вся боль, которую она испытала до этого, да и вся боль вообще, померкла, когда он, подцепив ножом край одного из надрезов, принялся сдирать кусок кожи. Вас когда-нибудь освежевывали заживо? Маловероятно. Харли тоже не могла представить этого ужасного ощущения, пока не прочувствовала на собственной шкуре. Она издала какой-то нечеловеческий вопль и принялась отбиваться, мешая ему работать. Джокер же, игнорируя ее крики, железной хваткой сжал ногу девушки и попытался закончить начатое. Через несколько секунд он оторвал кусок кожи и отпустил ее. Поднявшись на ноги, мужчина отступил на шаг от визжащей девушки и поднес к глазам свой трофей. Небольшой ромбовидный лоскут. Изуродованные губы тронула какая-то совершенно невменяемая торжествующая улыбка, и он спрятал его в карман. Тяжело дыша от кратковременной борьбы, а больше – от охватившего его возбуждения при виде ее страданий и пролитой крови, психопат приблизился к девушке. Она, тупо глядя на изувеченное бедро, захлебывалась рыданиями. - Тихо, тыковка. Все в порядке. Это на память, - пробормотал мужчина, неловко гладя ее по всклокоченным волосам, оставляя красные следы на светлых спутанных прядях. Харли подняла голову, полными боли и слез глазами глядя на Джокера. Она ничего не сказала, не в состоянии и двух слов связать. Мужчина криво усмехнулся и, развернувшись в сторону двери, покинул комнату. Оставил ее в одиночестве, сидеть и рассматривать алую ромбовидную метку, лишенную кожи.