The War Chronicles: Untold / Хроники Войны: Нерасказанное (4)

Лонг Айленд, Нью-Йорк, 14 ноября 1979 года. Новая Англия была прекрасна в осеннюю пору; Митчел снова напоминал себя прежнего. Листья деревьев, затенявшие таунхауз*, в котором теперь была их с Луцианом резиденция, были в большинстве своём золотистыми, оранжевыми и красными, и бросали тёплый отблеск на кухонный кафель, когда последний луч света проникал через окно. Было уже далеко за полдень, Луциан ушёл из дому очень рано по какому-то необычному делу. Митчел понял, что не решается выйти, а предпочитает сидеть дома, к тому же, последние пару дней он чувствовал себя не очень хорошо. Луциан сказал, что возможно это просто нервная реакция на новое и незнакомое место, всё-таки они ведь были очень далеко от дома; но было такое чувство, что это нечто большее. Митчел не знал как это высказать и был в депрессии. Митчел сидел за кухонным столом, рассеянно пролистывая газету, которую чуть ранее бросили им на порог, и осознал, что бегло прочитывает некрологи. Это была несколько нездоровая привычка большинства вампиров – читать о только что упокоившихся, но у Митчела эта привычка никогда не ослабевала, ибо давала ему некоторое представление о происходящем. Особенно теперь, когда всё больше и больше страниц было заполнено именами его ровестников. Он уже был готов отбросить газету в сторону, осознавая, что всё это никак не помогает улучшить его настроение, как вдруг со страницы на него “выпрыгнуло” чьё-то имя – он увидел его так чётко, будто оно было его собственным. Но затем Митчел пригляделся, это и было его имя... “Джозеф С. Митчел почил в бозе после долгой борьбы с раком лёгких 12 ноября в окружении семьи и друзей. Он поступил на службу в Британскую Армию во время Первой Мировой войны в возрасте 18 лет, разыскивая своего старшего брата, Джона, поступившего на службу ранее и не возвратившегося домой после неё. Джо был уволен со службы с положительной характеристикой незадолго до окончания войны в 1918 после огнестрельного ранения, которое чуть не стоило ему ноги и жизни. Он покинул родную Ирландию и переехал в Бруклин в 1920, где работал плотником до самой пенсии. Он познакомился со своей женой, Катериной Д. Митчел, в 1921, и они жили в браке 56 лет до смерти Катерины от инсульта в июне прошлого года. После него остались: сын Коннор Дж. Митчел, невестка Алиса, внучка Джозефина, 11 лет. Поминальная служба будет проведена в пятницу, 16 числа, в католической церкви Святой Бригитты в Вестбюри.” Очень долго Митчел сидел и пялился в газету, что держал в руках, пытаясь осмыслить прочитанные слова. После того, как Митчел был обращён и покинул свой полк в поисках Геррика, он знал, что его заклеймят дезертиром; это было то наследство, что он оставил после себя, то, что было сказано его родителям. Он должен был понять, что это нехорошо скажется на его младшем брате Джо. В детские годы Митчел никогда не был высокого мнения о себе самом. Большинство детей его возраста были гораздо крупнее его и его часто задирали, но всё это не имело значения для Джо. Младший брат боготворил его, везде следуя за ним тенью. Куда бы он ни пошёл и что бы он ни делал – Джо всегда был поблизости. Он ни разу не дал знать о себе своей семье после того, как был обращён. Да и что он мог сказать им? Он стал монстром; его таким сделал Геррик. Он всегда чувствовал, что будет лучше, если он больше никогда их не увидит. Он знал, что родители умерли где-то в начале 50-х; с разницей в месяц. Геррик случайно наткнулся на некролог его матери в одной из их поездок по США и показал его Митчелу. Митчел даже не знал, что его родители эмигрировали в США. - Полагаю, теперь ты сирота, - сказал Геррик. Он почти злорадствовал. Теперь казалось, что никто из его семьи никогда не узнает, что же с ним произошло на самом деле. Он положил газету на стол, а голову – на руки. Когда солнце наконец село, а кухня погрузилась во мрак, он поднял голову, потирая глаза. Он знал, что Луциан вероятней всего не вернётся до самого поздна, и не кинется его искать. В мозгу Митчела была только одна мысль о том, что он сделает этой ночью – выйти на улицу и пойти напиться вдрызг. Он предпочёл пойти пешком, а не вызывать такси. Это было его привычкой – везде ходить пешком, и это был его способ расслабиться. Он лишь надеялся, что потом вспомнит дорогу домой; он был здесь лишь пару недель. По прошествии времени он забрёл в паб на углу улицы где-то в миле или около того от дома и сел за барной стойкой. Паб был украшен в ирландском стиле, его всегда это забавляло вдали от дома, но этим вечером его это вполне устраивало. Пару часов спустя паб стал наполнятся людьми и шум начал вызывать у Митчела головную боль. Он был уже порядком пьян и решил, что пора возвращаться пока он не потерял способность чётко видеть. Бармен предложил вызвать такси, но Митчел отмахнулся и вышел за дверь. Воздух за последние пару часов стал холоднее, Митчел поплотнее закутался в пиджак, поднял воротник и сунул руки в карманы. Он шёл уже минут 20, когда вдруг резко остановился, осознавая, что окружающая местность выглядит незнакомо. Он изрыгнул проклятие и решил повернуть обратно; кажется, он где-то пропустил поворот. Он был так поглощён тем, чтобы выяснить название улицы, что не обратил внимание на мужчину вышедшего из переулка позади него – пока не почувствовал, как что-то острое воткнулось ему в спину. - Не поворачивайся, - скомандовал голос. Митчел замер, сфокусировав своё спутанное сознание на том, чтобы оценить угрозу. Если бы он не выпил так много, то почуял бы человека ещё милю назад. Когда он сконцентрировался, то смог улышать бешенный стук сердца. Человек. Потрясающе. - Ты совершаешь очень большую ошибку, - прорычал Митчел. - Заткнись, - сказал мужчина. - Освободи свои карманы. Всё, что у тебя есть. Сейчас! - Не собираюсь это делать, - ответил Митчел, стараясь держать голос, ибо слова его были немного невнятны. - То, что я собираюсь сделать, это дать тебе 3 секунды, чтобы убраться от меня так далеко, как только сможешь. Я не повернусь, т.ч. никогда не увижу твоего лица, и мы можем сделать вид, что всего этого никогда не происходило. Я сохраняю свои вещи, ты сохраняешь свою жизнь. Я сейчас весьма великодушен. - Я сказал “Заткнись”, - прорычал мужчина, ещё сильнее вдавливая лезвие в спину Митчела. - Делай как я говорю или я всё сниму с твоего трупа. Митчел зло рассмеялся. - Ты малость опоздал, приятель. Митчел резко повернулся, разоружив мужчину одним молниеносным движением, немного заторможенным для вампира, но всё ещё очень быстрым для человека, это был фактор внезапности с его стороны. Он затащил мужчину обратно в переулок и пригвоздил к стене. - Я уже мёртв, - холодно сказал он, и запустил клыки в горло мужчины. Митчел проснулся от яркого солнечного света на своём лице и отвратительной судороги в шее; вообще-то, у него болело всё тело. С запозданием он осознал, что сидит на чём-то похожем на стул с жёсткой спинкой и он застонал, удивляясь тому, что выбрал столь некомфортный предмет мебели, чтобы вырубиться. Пол подошёл бы лучше. Он покрутил головой, чувствуя как скрипит шея и попытался вытянуть руки, но не смог пошевелиться. Его глаза удивлённо распахнулись. Он обнаружил, что на самом деле сидит на стуле с жёсткой спинкой посреди кухни, его это успокоило, но только чуть-чуть. Его запястья были привязаны к ручкам стула, пиджак и туфли исчезли, а босые ступни мёрзли на кафеле. Он смог почуять запах старой крови, что заляпала его одежду. Напротив него на таком же жёстком стуле сидел Луциан, челюсти стиснуты, а руки скрещены на груди, и выжидающе на него смотрел. Митчел всегда думал, что глаза Луциана меняют свой цвет в зависимости от его настроения; сейчас они напоминали ему штормовое море. Луциан был взбешён. - Ну, - начал он и голос его был мертвенно спокойным. - Ты собираешься объяснить что произошло прошлой ночью или я должен сам воссоздать всё по кусочкам? - Ты забрал мои туфли? - спросил Митчел, искренне смутившись. В его голове немного шумело и его мучало похмелье. - Не меняй тему разговора, - резко сказал Луциан. - На мне были туфли, - сказал Митчел как будто не слышал слов Луциана. Конечно, он пытался воссоздать по кусочкам произошедшее прошлой ночью. - Я не помню, чтобы снимал их. - А что ты помнишь? - раздражённо спросил Луциан. Его голос прозвучал очень устало. Митчел выдержал паузу пока его спутанные мысли начали наконец-то собираться вместе. Он смог воскресить в памяти вкус крови, и слишком знакомое ощущение разъединения, как будто он видел себя и произошедшее событие со стороны. Он вспомнил схватку в тёмном переулке; почувствовал себя пойманным в ловушку. - Ты меня ударил, - недовольно сказал Митчел. Луциан измерил его взглядом. - Ты был немного неблагоразумен в тот момент. - Это всё ещё не объясняет почему ты забрал мои туфли, - ответил Митчел, но у Луциана не было ни малейшей идеи почему это было так важно для Митчела. Может его не мучило похмелье; Луциан начал думать, что Митчел был всё ещё пьян. Луциан тяжело вздохнул и поднялся со стула. - Потому что без туфель тяжело бежать, - сухо изложил он сей факт, беспокойно шагая по кухне. Он терял терпение. - Потому что когда я нашёл тебя, пьяного, в четверти мили от дома, стоящего возле трупа, перемазанного кровью, ты попытался убежать... - И ты оставил меня здесь, привязанным к стулу на всю ночь... - Ты убил человека прошлой ночью, Джон! Митчела передёрнуло от голоса Луциана. Он никогда не видел его таким разгневанным; и уж совсем не на Митчела. Он отвёл взгляд, чуть сильнее вжавшись в стуло. - Он меня атаковал, - слабо защищался Митчел. - Он был человеком, - ответил Луциан. - Я уверен, ты смог бы справиться с этой ситуацией без того, чтобы разрывать ему горло. Митчел ничего не сказал. - Здесь есть и другие вампиры, ты же знаешь, - продолжал Луциан, меряя кухню шагами за спиной Митчела, остановился и наклонился над раковиной. - Те, кто обеспечивают порядок на территории и вычищают “мусор”, когда дела идут не так. У нас есть система. А теперь, благодаря тебе, всё пошло прахом, когда я был вынужден просить их о помощи в этом деле. Митчел продолжал молчать, уставившись в стену. - Я был вынужден оправдывать тебя, - рявкнул Луциан. - Я сказал им, что сам разберусь с тобой. Я солгал. Я начинаю задаваться вопросом, а должен ли я был так поступить. Митчел с трудом сглотнул, сфокусировав вгляд на кафеле под ногами. - Мне жаль, - тихо сказал он. - Тебе жаль? Луциан оттолкнулся от барной стойки, подошёл к стулу Митчела, и остановился всего в паре футов от него. - Ты думаешь, что твоё “Мне жаль”, исправит эту ситуацию? Митчел закрыл глаза, т.к. почувствовал, что вот-вот брызнут слёзы и покачал головой. Луциан судорожно вздохнул, устало проведя обеими руками по лицу. - В первую очередь, я хочу знать почему это произошло, - продолжал он, говоря напряжённо. - Десять лет, Митчел. Ты справлялся с этим вот уже 10 лет и вдруг послал это всё к чертям собачим, ради чего? Если ты испытывал трудности, то должен был сказать мне. Я бы помог тебе... - Дело не в трудностях, - ответил Митчел, прилагая усилия, чтобы не дрожал голос. - Всё было в порядке до того, как я просто... потерял контроль... - Потому что ты решил упиться до бесчувственности прошлой ночью? - сквозь зубы спросил Луциан, пересёк кухню, повернулся и прислонился к барной стойке, скрестив руки на груди. Митчел попытался составить ответ, но обнаружил, что не в состоянии говорить - у него ком стоял в горле. Он просто кивнул. Луциан выглядел раздражённо. Он опустил руки, и упёрся ими в барную стойку за его спиной. - Почему? Митчел глубоко вздохнул, рыская глазами по кухне, при этом избегая смотреть на Луциана, и прилагая усилия, чтобы не дрогнул голос. И вот он увидел её; вчерашняя газета всё ещё лежала на кухонном столе. - В неё загляни, - сказал Митчел, указав кивком на газету. Луциан нахмурил лоб, проследив взглядом в направлении, указанном Митчелом. - Газета? - спросил он, удивлённо подняв бровь. Он оттолкнулся от барной стойки, пересёк кухню, взял газету со стола и окинул взглядом заголовки. - И что именно я ищу? - спросил он. - Пролистай в конец, - хрипло сказал Митчел, уставившись в потолок. - Некрологи. Ты поймёшь, когда увидишь. Луциан сел за стол, и всё ещё сомневаясь, сделал как просил Митчел – пролистал страницы до некрологов. Он скользил глазами по именам, ища хоть что-то знакомое, пока не остановился на середине страницы, бросив на Митчела взгляд поверх газеты; но тот был неподвижен как статуя. После минутной паузы, которая потребовалась Луциану, чтобы прочесть некролог, он сложил газету и отложил её в сторону, провёл рукой по лицу и тяжело вздохнул. - Почему ты мне не сказал? - тихо спросил он. Митчел пожал плечами. - Меня это не извиняет, да? - безжизненным голосом спросил он. - Нет, - ответил Луциан. - Но это хоть какое-то объяснение. Он медленно поднялся из-за стола, схватил стул, подтащил его и сел строго напротив Митчела. Он извлёк из кармана маленький клинок и принялся перерезать верёвки на запястьях Митчела, и какое-то время они оба сидели в молчании. - Я сожелею о твоём брате, - сказал Луциан, когда закончил перерезать верёвку на одном запястье. - Но ты не можешь позволить себе так терять контроль. Это не безопасно: ни для тебя ни для кого-то ещё. По крайней мере, когда ты предоставлен сам себе. Я бы предпочёл, чтобы ты обращался ко мне. - Тебя не было дома, - простодушно ответил Митчел. - Ты знал, где я был, ты мог бы прийти и найти меня, - сказал Луциан, закончив перерезать верёвку на другом запястье, сложил нож и убрал его обратно в карман. - Или дождался бы пока я вернусь. Он осторожно провёл рукой по запястью Митчела, чувствуя себя виноватым и проверяя повреждённую кожу, которая была под верёвкой всю ночь. Казалось, что Митчел этого не замечает. - Я хотел немного побыть в одиночестве, - сказал Митчел. - Я просто хотел выйти из дома и упиться до беспамятства и не думать. Он тяжело вздохнул. - Я хотел забыть. Луциан грустно посмотрел на него; без сочувствия, но с глубоким пониманием, которое может быть известно лишь тому, кто уже прошёл через подобное и вытерпел такую же боль. - Это не работает, - сказал он. - Ты можешь забыть на некоторое время, возможно на несколько часов, но это снова всплывёт и будет ещё хуже, когда ты вернёшься в сознание. Кроме того, жить дальше не значит забыть, а значит помнить и научиться справляться с собственной жизнью несмотря на потери. Даже тогда, когда кажется, что весь мир изменился. Митчел тяжело вздохнул. - Я просто жалею, что не могу попрощаться, - сказал он тихо. - Почему не можешь? - спросил Луциан. Митчел выглядел озадаченно. - Что ты имеешь в виду? - В газете написано, что поминальная служба будет проведена завтра в церкви Святой Бригитты, - объяснил Луциан. - В Вестбюри. Это недалеко отсюда. Митчел казалось сомневался. - А ты уверен, что это хорошая идея? - спросил он. - Я уверен, что там будет много людей, - ответил Луциан. - Ты мог бы держаться подальше. Я сомневаюсь, что кто-нибудь задастся вопросом на счёт твоего присутствия. Митчел всё ещё выглядел нерешительно, Луциан дотянулся до него рукой и нежно погладил по плечу. - Сходи, Джон. Тебе пойдёт на пользу. ==================== Утреннее небо было затянуто тучами, Митчел стоял среди деревьев на кладбище, держась вне поля зрения маленькой группы людей, стоящей возле могилы его брата. Ему было достаточно легко не выделяться среди людей в церкви, на службе присутствовало изрядное количество людей – Луциан был прав. Никто к нему не подошёл. Но с такой маленькой группой присутствующих на самом погребении он решил быть поосторожнее. Он смотрел как последние трое людей приготовились уходить; мужчина среднего возраста с тёмными вьющимися волосами, которые лишь начали седеть; женщина с длинными светлыми волосами, которая должно быть была его женой; и девочка, десяти или одиннадцати лет, с такими же длинными и прямыми волосами как у её матери, но тёмными как у отца. Митчел был потрясён, осознав, что этот мужчина должен быть его племянником. Это означало, что он приходится двоюродным дедушкой этой девочке, которая сейчас стояла с розой в руке, по щекам её текли слёзы, когда она прижала розу к губам прежде, чем бросить её на гроб. Когда она повернулась, чтобы уйти, Митчел сделал небольшой шаг вперёд, будучи не в состоянии остановиться, чтобы попытаться разглядеть её получше. Но он не смотрел под ноги и наступил на упавшую ветку, которая громко треснула под его ногой. Девочка резко подняла голову и посмотрела в его сторону и на какое-то мгновение он подумал, что его опознали; в её тёмных карих глазах промелькнуло осознание чего-то знакомого. Он скрылся из виду и неподвижно замер. - Джо? - услышал он, как позвала женщина. - На что ты смотришь, солнышко? - Думаю, я видела... - она умолкла, казалось, что пытается лучше обдумать свой ответ, и ответила. - Ничего, мам. Не бери в голову. - опечаленно сказала она. - Ну, тогда пошли, - сказала мама. - Пора уходить. Митчел вздохнул с облегчением, когда они наконец удалились, но не вышел из своего убежища пока не услышал, что машина тронулась с места и единственным слышимым звуком осталось чириканье птиц на ближайших деревьях. Он с опозданием осознал, что скоро вернутся работники кладбища, чтобы завершить погребение, т.к. все присутствовавшие на похоронах уже ушли, и понял, что у него совсем немного времени. Он собирался подойти к могиле, когда его что-то остановило; голос, который он не слышал уже более 60 лет. - Джон? Митчел медленно повернулся и обнаружил, что стоит лицом к лицу с молодым парнем лет 19, всего на несколько дюймов ниже ростом, в коричневых слаксах и белой хлопковой футболке прошлых времён, бутсах, запачканых грязью из-за утренних дел на ферме. У него были спутанные тёмные кудри, которые то и дело лезли в глаза; изумительная синева глаз – цвет глаз часто был единственным способом отличить их друг от друга, когда они были молоды. Он выглядел в точности также, как тогда, когда Митчел видел его в последний раз; за день до ухода на войну. - Джонни, это ты? - с надеждой спросил он, широко распахнув глаза. - Да, Джо, это я, - ответил Митчел. Следующее, что осознал Митчел, - он был заключён в сильнейшие объятья; он никогда не знал, что призрак может быть таким... осязаемым, но он был благодарен. Митчел тоже крепко обнял брата, и закрыв глаза, смог представить, что снова стоит на ферме перед старым домом в тот момент, когда прощался с братом; не зная, вернётся ли когда-либо обратно. На какое-то мгновение он почти поверил, что все прошедшие годы были сном. Когда они наконец разжали объятья и Джо сделал шаг назад, держа Митчела за руку, тот мгновенно вернулся в реальность. Это не было домом его детства в Ирландской деревне; но рядом была загруженная улица и он мог слышать звуки транспорта. Где-то над головой слышался звук самолёта, шедшего на посадку в аэропорт им. Джона Кеннеди. - Ты выглядишь... по-другому, - сказал Джо, выглядя немного озадаченным. Митчел равнодушно улыбнулся. - Слишком современно? - спросил он, указывая на свои джинсы и кожанный пиджак. Джо поднял бровь, критически изучая Митчела. - Ты не... - Призрак? - тряхнул головой Митчел. - Нет. Я просто гораздо старше, чем выгляжу. Джо должно быть увидел затравленный взгляд Митчела, а когда тот говорил, то звучал гораздо старше своих на вид 17 лет. - Что случилось с тобой, Джон? Митчел грустно улыбнулся. - Это долгая история. Они сидели на лавочке в центре кладбища, Митчел подробно рассказывал всю свою жизнь до данного момента, начав со встречи с Герриком на поле боя, его провальной попытки спасти жизни его людей, и обо всей его деятельности с того времени. Это было подобно облегчению, удивлялся Митчел, исповедуясь во всём своему брату. Конечно, он не озвучивал все подробности. Ему было слишком совестно за них. Но и сказанного было достаточно. - Я не понимаю, - сказал Джо, когда Митчел закончил своё повествование. - Почему ты домой не вернулся? Мы сделали всё возможное, чтобы узнать в порядке ли ты. - Но я был не в порядке, - ответил Митчел. - И кроме того, как бы я мог вернуться домой? Как бы я мог смотреть в лицо каждому из вас, зная о том, что я натворил? Я был монстром, Джо. То, что я сделал... - Может быть мы смогли бы тебе помочь. Митчел покачал головой. - Я мог вам навредить... - Такого никогда бы не произошло, - горячо ответил Джо. - Ты никогда не был на это способен. - Я был способен на многое, что никогда бы раньше не сделал, - тихо ответил Митчел. - Я был злом. Проклятой душой. Он тяжело вздохнул. - И всё ещё ею являюсь. Джо пристально на него посмотрел, его глаза казались очень старыми на таком молодом лице; ещё более старыми, чем глаза Митчела. - Я ни секунды в это не верю, - сказал он. - И почему это? - спросил Митчел, скорчив брату рожицу. Джо улыбнулся. - Посмотри где мы сидим, Джон! Митчел выглядел озадаченным. - На кладбище? - На освящённой земле, - сказал Джо, толкая Митчела локтем в рёбра. Ощутимо больно. - А чуть ранее ты находился в церкви. Не понимаешь? Зло не может ступить на освящённую землю. Ты не “проклятая душа”, Джонни. - Но всё то, что я уже натворил... Джо нетерпеливо покачал головой. - Ты ничего не выучил пока рос? Наши мама и папа растили нас хорошими католиками. Ты ничего не помнишь о прощении? Митчел тяжело вздохнул. - Ты начинаешь звучать, как кое-кто ещё, кого я знаю. - Хорошо, - сказал Джо. - Я могу быть спокоен, зная, что есть кто-то, кто присматривает за тобой, и ты трезво смотришь на жизнь. - Присматривает за мной? - Митчел рассмеялся. - Я думал, что был старшим братом. - Я был и отцом и дедом, - ответил Джо. - Я думаю, мой опыт перекрывает твой возраст. - Так почему ты покинул Ирландию? - спросил Митчел, отчасти уводя разговор с себя, да и потому, что хотел знать больше о жизни брата. Джо тяжко вздохнул, вдруг сделавшись грустным. - Так было необходимо. - начал он. - Английские карательные отряды** начали терроризировать сельскую местность, ища повстанцев. Они пришли в наш дом и задавали мне вопросы; думали, я знаю одного из парней, что атаковали патруль за пару ночей до этого. Как ты можешь себе представить, па*** не стерпел. Он сказал, что уже пожертвовал одного сына для Британской Армии, и что я тоже был ранен на войне. Он сказал, что у них ни за что не получится издеваться над собственными ветеранами. Они восприняли это в штыки. Нам ещё повезло, па и меня не расстреляли сразу же. Вместо этого они забрали наш домашний скот: лошадь и обеих дойных коров. Они сожгли амбар. Мы всё потеряли. Мне просто удалось вытащить нас из деревни прежде, чем они сожгли Корк.**** После этого вообще ничего не осталось. Митчел сидел плотно сцепив руки на коленях. Он печально покачал головой. - Я должен был там быть... - сказал он. - Ну тогда бы нас точно расстреляли, - ответил Джо, смеясь. - Ты никогда не умел выбирать себе битвы по силам, Джон. Ты бы выступил в открытую, и никто из нас не выжил бы и сейчас мы бы это не обсуждали. Митчел ничего не сказал, по большей части потому, что знал, что это была правда. - У нас потом была хорошая жизнь, Джонни, - продолжал Джо. - Сначала было тяжело, но мы справились. У меня всегда была способность к работе по дереву, т.ч. я стал плотником. Я старался изо всех сил, чтобы позаботиться о нас троих. Потом я встретил мою Кэти, она была школьной учительницей. Затем родился Коннор. Он тяжело вздохнул. - Я сожалею, что ты не смог познакомиться с ними, - грустно сказал он. - Особенно с маленькой Джо. Они назвали её в мою честь, но она всегда напоминала мне о тебе: её свободный дух, её склонность озорничать, её вспыльчивость... - Нет у меня никакой вспыльчивости, - настойчиво произнёс Митчел, и заулыбался. - Есть! Именно она всегда доставляла тебе проблемы. А я всегда должен был быть спокойным, - ответил Джо, нахально улыбаясь. - Кэти и я назвали нашего сына твоим именем, - продолжил он чуть более серьёзным тоном. - Я думал, что его имя Коннор, - сказал Митчел. - Коннор Джон, - поправил Джо. - Полагаю, я не вынес бы, если бы твоё имя было первым. Он грустно покачал головой. - Это ощущалось бы так, словно мы признаём, что тебя больше нет. - Мне жаль, Джо, - ответил Митчел. - Мне так сильно хотелось снова всех вас увидеть. Я просто... Я был таким... - Теперь я это понимаю, - сказал Джо. - Ты был неправ, но я понимаю. У тебя была тяжёлая жизнь, Джон. Ты преодолел много трудностей. Митчел только кивнул. - Мне нужно, чтобы ты кое-что мне пообещал, - продолжил Джо. - То, о чём я говорил ранее. О прощении... Он тяжко вздохнул. - Ты действительно веришь, что ко мне это может быть применимо? - Верю, - сказал Джо. В его взгляде была решимость. - Всем сердцем верю. Ты помнишь “Ибо так возлюбил Бог мир”? Митчел удивлённо поднял бровь. - Евангелие от Иоанна, 3:16? - спросил он со смешком. - Я серьёзно, - ответил Джон, одаривая его пристальным взглядом. - Но я рад услышать, что ты всё-таки помнишь что-то со времён нашего воспитания. - Ну так что же? - спросил Митчел, пытаясь не рассмеяться. Ему уже начинало казаться, что он разговаривает со своим дедушкой, а не с младшим братом. - Ну, - выжидающе сказал Джо. - Ты всё ещё часть этого мира, ведь так? - Да, - ответил Митчел. - Полагаю, что так. - Значит, к тебе это применимо, - ответил Джо. - Пообещай мне, что будешь помнить об этом. Митчел на мгновение уставился на брата, одарив его слабой улыбкой. - Я попытаюсь, - ответил он. - Не будь столь суровым к себе, - сказал Джо. - Сделай всё, что в твоих силах. И кажется, у тебя есть кто-то, кто заботиться о тебе и хочет помочь тебе. Позволь ему. Раз ты всё ещё здесь, то я верю, что для этого есть основание. Постарайся сделать что-нибудь хорошее в этом мире; помогай кому-нибудь, как никто другой, будь хорошим другом. Митчел покачал головой. - Ты всегда обо мне думал лучше, чем я того заслуживал, - сказал он. - Это потому, что я всегда верил в тебя, - ответил Джо с улыбкой. Митчел тяжело вздохнул. - Вот то, что я на самом деле не понимаю, это почему ты всё ещё здесь? Ты прожил полноценную жизнь, у тебя была семья; ты уже должен был уйти. - Ты имеешь в виду, что тебя удивляет моё “неоконченное дело”? - понимающе спросил Джо. - Да, полагаю, - ответил тот. - Да я сам этому удивляюсь последние пару дней, - сказал Джо. - Я боялся, что мне придётся вечно бродить по земле. Но думаю, что теперь знаю чего я ждал. Митчел качнул головой. - Я не понимаю. - Я ждал тебя, Джон, - сказал он. - Я никогда не мог принять мысль, что тебя больше нет. Всю свою жизнь я провёл задаваясь вопросом, что с тобой случилось на самом деле. Он улыбнулся. - Теперь я знаю. Митчел краем глаза увидел, как по ту сторону дорожки что-то вспыхнуло, подобно солнечному свету; только они оба смотрели не в ту сторону. Митчел повернулся к источнику света и увидел странное зрелище - дверной проём, стоящий сам по себе, между двух прилежащих столбов ограды. Он с трудом проглотил ком, застрявший в горле, сразу сообразив что это такое, хотя не видел этого раньше. - Это твоя дверь, - сказал Митчел. - Да, верю, что это она, - ответил Джо. Он уже стоял на ногах, разглядывая дверь, его лицо выражало смесь удивления и тревоги. Он оглянулся на Митчела через плечо. - Полагаю, пора прощаться, - сказал он. Митчел смог лишь кивнуть. Как только Митчел поднялся, Джо подошёл к нему, не говоря ни слова, и крепко обнял. - Жаль, я не могу уйти с тобой, - сказал Митчел, наконец давая волю слезам. - Я так за тобой скучал. - И я за тобой скучал, - сказал Джо. - Но твоё время ещё не пришло. Ты был так многого лишён, Джонни. У тебя всё ещё есть шанс восполнить это. Я ещё увижу тебя снова. Митчел ничего не смог сказать, лишь крепче обнял брата, положив свою голову на его плечо; последний раз вдыхая его запах. Он пах домом. - Я скажу ма и па, - сказал Джо. - Я скажу им, что на самом деле произошло с тобой и что теперь ты в порядке. Они были в отчаянии, что не знали ничего о тебе. - Я люблю тебя, - сквозь слёзы с трудом выдавил Митчел. - Я тебя очень люблю. Скажи ма и па, что я их тоже люблю. Скажи им, что я сожалею. - Я тебя тоже люблю, - ответил Джо. - И да. Я скажу им. Митчел наконец с трудом заставил себя отпустить Джо и тот подошёл к двери. Он дотянулся до ручки и медленно опустил её, открывая дверь. Митчел ничего не мог разглядеть, кроме золотистого света, струящегося через щель. Прежде чем войти Джо повернулся, чтобы последний раз посмотреть на Митчела. - Джон? - позвал он. - Да, Джо? - хрипло отозвался Митчел. Джо расплылся в улыбке, свет казалось танцевал в его глазах. - Я всё ещё верю в тебя, - сказал он. И он вошёл внутрь, и дверь исчезла.