Отголосок крови

Здесь больше не было неба, лишь грязь, скрывающая космос. Грязь, о которой говорил Миколаш, громко крича «я проснулся». Именно этого больше всего боялся Блэк – очнуться, не в силах вновь увидеть Джека. -Ты застрял? – неожиданно возникший из ниоткуда Герман заставил охотника вздрогнуть. -Нет, - было ему ответом. -Тогда почему ты все еще здесь? – старик зашелся в кашле, немного отъехав назад на своей инвалидной коляске. -Потому что здесь он, - Блэк наблюдал за гостем, что дремал в саду. Герман обратил свой взор на парня, чья душа была заключена в куклу. Ему хотелось возразить, сказать, что охотник поступил глупо, опорочив чужой отголосок крови, но не ему было судить других. Его веки тяжелели, и старика вновь клонило в сон. «Все мы совершаем ошибки, не так ли, Лоуренс?» - промелькнула мысль в стремительно угасающем разуме. Все мы желаем отправиться в космос, целуя небо, а оно в ответ лишь льет грязную воду. -Значит, все-таки застрял, - сказал напоследок старик, уезжая в сад, чтоб вновь окунуться в воспоминания, увязшие в глубоком колодце его подсознания. Оставшись с собой наедине, охотник пребывал в раздумьях. Сделанного было не воротить. Верно? Но как же ему теперь было вымолить прощение у любимого? Джек больше не видел снов, прибывая в беспросветной тьме, которой некогда боялся. Но ледяное спокойствие было куда приятней раздирающего грудную клетку монстра, что породила проклятая кровь. И впервые за долгое время парень ощущал себя свободным. Охотник склонился над ним, желая коснуться его фарфоровой кожи. Увы, он больше не мог почувствовать согревающее его увядшее сердце тепло, почувствовать чужое дыхание. Но сам факт того, что Джек был рядом, успокаивал Блэка. -Герман сказал мне, как избавить себя от проклятия, подаренного мне тобой, - прошептал проснувшийся юноша. -И как же? – охотник знал ответ, но ему было интересно, осмелится ли любимый озвучить его. -Я должен буду убить тебя, - Джек открыл глаза. Над чужеземцем небо истекало кровью в свете красной луны. -Я не страшусь этого, - Блэк наклонился ближе, касаясь чужих холодных губ. Парень ответил на поцелуй, притягивая охотника ближе, желая испить тепла с его уст. Рука чужеземца по-хозяйски забралась под рубаху юноши, заставив того прервать поцелуй. -Ты все еще желаешь меня? – глаза парня блестели от лунного света. -Я никогда и не переставал. *** -Герман, - осмелевшая кукла позволила себе обратиться к старику, - неужели ты будешь так жесток, держа их в заточении? -Разве я не спас их? – мужчина смотрел в потухшее небо, думая о чем-то своем. -Лоуренс был бы не согласен, - шептала она, склонив голову. -О, Лоуренс! – воскликнул Герман. – Я так стар для всего этого. -Чтобы возродиться, им нужно умереть, - холодная рука опустилась старику на плечо. – Это наше проклятие, не их. -Будут другие охотники, - прохрипел Герман, накрыв своей ладонью чужую. -Будут. *** Когда горела церковь, охотник избрал путь отпущения, чтоб проснуться под восходящим солнцем Ярнама. Старик назвал это «милосердием» - избавлением от смерти, чтоб вновь познать жизнь. -Скажи мне, Герман, - стоя на коленях, попросил Блэк, - охота – это путь, который я должен был пройти, чтоб получить исцеление кровью? Старик засмеялся, склонившись и прошептав последние свои слова для чужеземца. -Ты сделал больше, чем исцелился, - он на мгновение замолчал, - ты вытащил из этого ада еще одну душу, добрый охотник. Коса взмыла к небу и, рассекая воздух, нежно впилась в плоть, обезглавив Блэка. -Возможно, ты найдешь то, что тебе дорого в пробуждающемся мире, - у могилы бывалого охотника молилась кукла, желая всем сердцем ему счастья в новой жизни. -Так завершилась история одного из охотников, который совершил то, о чем я и помыслить не мог, Лоуренс, - куря трубку, пробормотал Герман. А где-то там, в Ярнаме, взошло солнце.