Бояться глупо

      Пальцы с зажатым в них медиатором в последний раз ударили по гитарным струнам. Удар получился особенно эмоциональным и надрывным, ярче, чем все прошлые разы. Звук, повисший в молчаливом вакууме, отзвенел свое, отбившись переливами от тесных стен комнаты. Костя поднял глаза и в очередной раз столкнулся взглядом с девушкой, которая, как и многие из тех, кто сейчас так по-домашнему сидел прямо на полу, неотрывно смотрела на него. Он поспешно отвел взгляд, кажется, смутившись и даже покраснев.       Выступать на сцене для него всегда было решительно проще. Рядом была группа, рядом был Глеб. И поклонники, пусть они и всегда были близки, но он был выше, недосягаемее, недоступнее, потому и увереннее в себе. А сейчас Костя лицом к лицу сталкивался в незнакомыми, пусть и наверняка близкими ему по духу людьми, и откровенно побаивался этого. Боялся неудобного вопроса, на который не сможет отшутиться, боялся собственного корявого ответа, боялся того, что кто-то окажется излишне эмоциональным. Боялся, потому что не знал, как поступать правильно.       Боялся, но преодолевал себя, потому что не жил без сцены. То, что было без его выступлений казалось истинным адом. Прекращалась не только жизнь, но и даже самое банальное и обыденное существование. Следующий глоток воздуха получился жадным, задыхающимся, но прекратить выступление он не мог, боялся, что что-то пойдет не так. Помощь пришла внезапно. — А сейчас небольшой технический перерыв, — прервал чью-то попытку задать вопрос голос Леши Мещерякова.       Познакомились Костя с Лешей не так давно на одном из бесконечных концертов кого-то из общих знакомых. Спонтанное знакомство переросло если не в дружбу, то как минимум в теплое приятельствование, сопровождающееся ненавязчивыми советами друг другу и долгими разговорами. И сейчас Леша пришел на помощь, заметив, как робкий от природы Костя не может сделать перерыв в выступлении.       Оба скрылись с глаз поклонников за дверью комнаты, в которой мгновенно кто-то зашептался, рассуждая о том, какая песня будет следующей. Леша чуть свысока смотрел на жадно пьющего Костю, который только сейчас понял, что волнение уже на пределе. — И чего ты так боишься? — вопрос получился чуть надменным, но все же не лишенным заботы. — Неужели еще не привык, что ты и только ты здесь решаешь, что и как будет. — Не привык, представь себе, — Костя зло и немного обиженно посмотрел на Лешу. — Не злись, — Лешина рука без излишней нежности обрушилась на Костино плечо так, что тот, кажется, сделался ниже ростом. — Понравилась она тебе? — Кто? — Костя даже не сразу понял о ком идет речь, а когда понял, то покраснел сильнее прежнего. — Кость, не строй из себя дурака, я знаю, что это не так, — Леша самодовольно ухмыльнулся и лукаво посмотрел Косте в глаза. — Все уже давно заметили, как ты с ней переглядываешься. — Ну переглядываюсь, зрительный контакт с залом, или ты о таком не слышал? — Костя упорно продолжал искать себе оправдание, чувствуя, как загоняет себя в тупик. — Ну если не понравилась, то что ты так распереживался? — Леша рассмеялся, глядя на переливающегося всеми цветами радуги Бекрева. — Хорошо, она мне понравилась и что?! — Костины нервы оказались слабее, чем предполагал их обладатель, и теперь сорвались окончательно. — Что прикажешь делать? — Ну как бы тебе покультурнее сказать, — Леша изобразил весьма неприличный и красноречивый жест. — Ты вроде как мальчик не маленький, или тебе все-таки подробнее пояснить? — Обойдусь без ценных советов, — окончательно смущенный Бекрев вернулся к поклонникам, и уже через мгновение прозвучал новый аккорд. — Тридцать лет мужику, а все как, — Леша махнул рукой, понимая, что ответственность за личную жизнь Кости ему придется взять на себя.       Выступление шло относительно гладко, не считая того, что Костя как-то особенно нервно обрушивал гитару на подставку, касался пальцами клавиш фортепиано так, что казалось будто он хочет пробить их насквозь, чаще прикладывался к уже початой бутылке, и путал слова в песнях в лучших традициях выступлений Глеба.       «Надо что-то с этим делать», — задумчиво произнес себе под нос Леша, когда в очередной раз перехватил чуть пьяный взгляд Кости в сторону довольно улыбающейся ему девушки.       Песня на бис шла бодрее и чуть спокойнее, уже не в напряженной, а в весьма благодушной атмосфере. Квартира постепенно пустела, а Леша стоял в подъезде, ожидая пока выйдут все, кто так хотел получить автографы и фотографии. Наконец из дверей квартиры появилась она. — Девушка, можно вас на секунду? — Леша, не очень-то церемонясь, схватил ее за запястье, слегка напугав. — Да? — девушка смотрела испуганно. — Знаете, вы очень понравились Косте, но он, — Леша еще пару минут рассказывал про то какой хороший парень Костя и какой застенчивый, и про то, как смущает его девушка своей красотой и нежностью. — Так вот, вы возвращайтесь, он бы хотел с вами познакомиться ближе, он будет рад. — Я даже не знаю, — девушка была совершенно растеряна, но не поддаться Лешиным уговорам было трудно. — Я вернусь. — Вот и славно, — Леша расплылся в улыбке, поднимаясь вперед девушки и распахивая перед ней дверь.       Костя с радостью раздавал последние автографы, когда вдруг услышал, что дверь явно открылась снова и кто-то вошел в квартиру, но не придал этому особенного значения. — Посиди здесь, — Леша приоткрыл перед девушкой дверь в комнату. — А Костя сейчас придет. — Хорошо, — она смущенно кивнула, усаживаясь на самый краешек дивана. — Костик, — Леша зашел на кухню, где Бекрев сидел за столом устало глядя в окно. — Иди в комнату, там для тебя сюрприз. — Может хватит уже на сегодня, — Костя действительно выглядел усталым и напряженным. — Не надо никаких сюрпризов. — Нет, мой друг, этот тебе понравится, — Леша лукаво улыбнулся. — Мещеряков, ты с ума сошел, — Костя мгновенно вернулся на кухню, едва только увидев девушке в проеме двери. — Убери ее немедленно. Что я с ней делать буду?! — Тебе все же рассказать, — Леша рассмеялся. — А то ты не знаешь, что делают с девушками, которые так кстати оказываются ночью в твоем доме? — Я так не могу, — Костя напряженно смотрел в окно, крутя в тонких пальцах сигарету. — Бекрев, не зли меня, — Леша действительно был раздражен глупым упрямством Кости. — Может хватит трястись как целка перед первой брачной ночью, когда надо решиться сделать то, что ты действительно хочешь? — Кто тебе сказал, что я этого хочу, — недовольно пробурчал Костя. — Спать я хочу. Один, а без всяких там… — Слушай, а может, я тебя правда не так понял, и ты, — Леша сделал многозначительную паузу. — Ну не по этому фронту. Может, мальчика тебе надо привести? — Мещеряков, ты правда идиот? — Костя покраснел, быстро развернулся, но напоследок обиженно бросил через плечо. — Просто если бы я действительно хотел, то познакомился бы сам. — Так бы сразу, — довольно улыбнулся Леша. — Бояться, Костик, глупо!       Костя задыхался от возмущения. И не из-за обиды, а из-за того, что чуть глуповатая шутка Леши оказалась правдивой. Нет, женщины в его жизни, конечно же, были. И не мало. Но вот в последнее время, уже долгих пять лет его связывали далеко не дружеские отношения с Глебом, которого Костя любил сильнее чем кого-либо прежде. Ему и самому себе было трудно и стыдно признаться в этом, но с фактами не поспоришь. Но сейчас было время не для лирики и чувств, а время, чтобы не испортить свою репутацию, потерять которую никак было нельзя. Костя вздохнул и открыл дверь. — Привет, я Костя, — сказал он самую глупую фразу, которую только мог сказать. — Олеся, — девушка рассмеялась, тепло улыбаясь ему. — У тебя очень красивая улыбка, — Костя осторожно опустился на диван рядом с ней, сразу же накрывая ее руку своей ладонью.       Олеся потупилась, смущенно разглаживая собравшееся в складки на коленях платье. Оба в общем-то понимали, что следует дальше за этим разговором. Это был лишь вопрос ближайшего времени. Но не спешили. Костя изо всех сил старался быть ненавязчивым и тактичным, да и думал отвлечься от невеселых мыслей, связанных с Глебом, который так сегодня и не позвонил. Олеся волновалась, боясь показаться слишком доступной, хотя и понимала, что от нее требуется, а она в общем-то уже и негласно согласилась.       Леша сидел на кухне, закуривая сигарету за сигаретой и невольно прислушиваясь к звукам из комнаты. Но не слышал ничего, кроме шуток от Кости и смущенного смеха Олеси. «Может, мне еще ее ему раздеть и в постель положить?» — подумал Леша, смеясь про себя, но уже в следующую секунду эта идея не показалась ему такой уж смешной.       Костя тоже прислушивался к тому, что доносилось из-за двери. Едва расслышав шаги, он приблизился к Олесе, горячо дыша ей в шею. — Я к вам присоединюсь? — голос Леши прервал сладость момента. — Костя? — Олеся испуганно смотрела в сторону растерявшегося Бекрева. — Я не спрашивал, — голос Леши стал тяжелее и грубее, когда он опустился на диван рядом с Олесей, укладывая ей руку на плечо. — Я утверждал.       Дыхание у всех троих было шумным, когда без излишнего изящества или трепета одежда оседала на полу. Движения были плавными, истязающими в приятной истоме, испытующими искушенные тела и рассудки. Стон сладострастия сорвался с Костиных губ, когда руки музыкально бежали по обнаженному телу девушки, но вдруг столкнулись с преградой из рук Леши, также изучавших ее. Жар на секунду остыл.       Костя задумался о недопустимости кого-то третьего в излишне личный момент, но заставил себя не думать, вспоминая об истинной цели происходящего. Тонкая пелена грусти все же окутала сознание, а смахнуть ее никак не получалось. На месте Леши должен был быть сейчас кто-то другой, родной и близкий. Но Глеба рядом не было, и приходилось принимать хлещущую по лицу реальность такой, какая она есть. Кровь активнее побежала по телу, разнося терпкую горечь порока и вожделения.       Олеся крепко прижималась спиной к Костиной груди, когда он своими губами ловил ее. И вот в ее открытый рот сорвался несдерживаемый крик, поддерживаемый Лешиным громким стоном. В полуприкрытых глазах Кости туманилось, сил для мыслей не было, и вот он сжимает ладонь на шее Олеси, даже не замечая, что она уже хрипит совсем не от удовольствия, а от удушья. Его руку перехватила рука Леши, во время заметившего порыв. И Бекреву нестерпимо хотелось придушить его в этот момент, но осязаемый и горячий воздух дурманил мысли и побуждения, путая тонкие дорожки идей. — Я, наверное, пойду, — Олеся лихорадочно одевалась спустя полчаса томительной тишины. — Да, — хором выдохнули Костя и Леша. — А я и не думал, что ты такой извращенец, — сухо рассмеялся Леша, когда дверь в квартиру захлопнулась. — Чуть не придушил девчонку… — Сам-то, — Костя угрюмо ухмыльнулся и прошел на кухню.       Он долго еще стоял в сумрачной тишине, нарушаемой слабым огоньком зажженной сигареты, к которой так и не притронулся. Мысли роились и стучали по вискам с силой отбойного молота, разгоняя скопившееся напряжение по телу.       «Глеб, я скучаю. Могу приехать?» — короткое сообщение летело к адресату, когда Костя что-то путанно объяснял Леше, говоря, что ему срочно нужно ехать.