The smell of lavender and tar Brings me down, down, down (с) IAMX – Thinking Out Loud
Эдди Тоун – драгоценный мальчик. У него золото в волосах, улыбка сверкает бриллиантами, а глаза блестят, как аквамарин. У него отец – сенатор, звание капитана футбольной команды и корона короля осеннего бала. Кейтлин Сноу – гениальная девочка. У нее волосы убраны в аккуратный хвост, сдержанная улыбка, редко трогающая губы, а карамельного цвета глаза замораживают серьезностью. У нее родители – врачи, лучший средний балл в школе и отсутствие необходимости в друзьях. Они вместе на уроках биологии, химии и английской литературы. У нее идеально прямая спина и место за первой партой. Он иногда ловит себя на мысли, что не может оторвать взгляд от ее чуть откинутых назад плеч и лебединой шеи, которую она изгибает с поистине королевским изяществом, когда поворачивается, чтобы посмотреть с ледяным презрением на группку шушукающихся девчонок на задних партах. Он не думает, что сможет заинтересовать эту помешанную на учебе девушку, плюющую на чужую популярность. У него звонкий смех, в котором звенят золотистые рождественские колокольчики. Она иногда ловит себя на мысли, что не может сдержать улыбки, когда смотрит на его открытое лицо с точеными скулами, к которым так и тянет прикоснуться. Она не думает, что самый классный парень в школе посмотрит в сторону заучки с первой парты. Их определяют в одну пару на лабораторных работах по химии. Ей не верится, что целый семестр он будет так запредельно близко, однако ничем не выдает своего волнения – лишь пальцы слегка подрагивают, когда с выражением полного безучастия на лице убирает свои вещи с соседнего стула. Он чувствует запах лаванды, когда садится рядом, неловко ерзает, привыкая к близости обладательницы этой завораживающе прямой спины, которая так и манит провести по ней ладонью, оглаживая немного выпирающие лопатки пальцами. Эдди бросает краткие взгляды весь урок, пока Кейтлин что-то сосредоточенно строчит в тетрадь, покусывая кончик карандаша во время объяснений учителя. У нее искусанные губы с множеством мелких ранок, которые она зализывает языком, отчего они начинают кровоточить. Она слизывает кровь, снова закусывая губу, скользя по ней зубами. Эдди слишком сосредоточен на ее губах, чтобы заметить, как Кейтлин скашивает взгляд в его сторону неприлично постоянно, кусая губы с необычайной даже для нее частотой. Она исчезает из его поля зрения, стоит учителю сказать волшебное: «Свободны». Он даже не успевает собрать учебники и спросить ее номер телефона (только из-за лабораторных, определенно, только из-за них), как она сбегает, постукивая каблучками своих черных туфелек офисного работника. Эдди ищет ее взглядом в столовой во время обеденного перерыва, но не находит. На их совместный урок биологии она приходит за мгновение до учителя, снова исчезая после звонка, как мираж, стоит ему подойти ближе. Ему удается поймать ее лишь на следующей химии, шепотом прося задержаться после урока. Она смотрит на него широко раскрытыми глазами, словно не веря, что он обращается к ней, и медленно кивает, почти яростно впиваясь верхним левым клыком в нижнюю губу. – Нам нужно собраться вместе, чтобы делать лабораторную, – неуверенно начинает Эдди. – Может… – В библиотеке после уроков, – быстро предлагает, не оставляя других вариантов бескомпромиссным тоном, Кейтлин, едва заметно покраснев. – У меня тренировка сразу после уроков, я освобожусь только часов в пять, а то и позже, – он виновато улыбается, решая предложить иные варианты, но девушка неловко улыбается, как будто делает это впервые за долгое время, и небрежно бросает: – Я буду в библиотеке. Придешь, когда освободишься, – одаривает его недовольным взглядом, практически пренебрежительно кричащем: «Спортсмены, что с них взять», и быстрым шагом покидает класс, теряясь в толпе, заполонившей коридор. Никогда еще Эдди Тоун так не мечтал, чтобы тренировка футбольной команды закончилась побыстрее. Он находит ее в библиотеке, сидящей за угловым столом, вдали ото всех. Она грызет карандаш, сосредоточенно изучая лежащий на столе учебник. Эдди приглаживает еще мокрые после душа волосы и подходит к ней. Кейтлин вздрагивает, когда он опускается на стул рядом с ней. Она, игнорируя бешено бьющееся сердце, с тяжко дающимся хладнокровием дочитывает страницу до конца, кладет в книгу закладку и только тогда поворачивается к нему. – Я вполне в состоянии самостоятельно сделать все лабораторные, если у тебя нет времени или желания, – Кейтлин не дает ему даже сказать «Привет», обрушивая лавину безразличия. У него улыбка, что расцветает на лице от одного ее вида, мигом превращается в резиновую, приклеивается к губам. Во рту появляется привкус горечи. – Я вовсе не горю желанием сдать химию за твой счет. Если мы в одной паре, то и делать должны все вместе. – Эдди абсолютно серьезен – она понимает это по сжатым губам и горящим решимостью глазам. – Хорошо, – Кейтлин убирает выбившуюся прядь с лица и достает учебник по химии. – Если буду вопросы – задавай сразу. У меня нет ни желания, ни времени возиться с этим долго. Эдди думает, что никогда химия еще не была так интересна. У нее горят глаза, когда она рассказывает про химические реакции, исследуемые в первой работе. У нее словно появляются крылья, на которых она парит над ним, снисходя к нему, когда объясняет банальные для нее вещи. Ее окружает запах лаванды и какое-то мистическое сияние, от которого слезятся глаза, как когда смотришь на солнце. Он думает, что готов слушать ее вечно. Она забывает про химию и лабораторные, ради которых они собрались. Она рассказывает ему про планеты Солнечной системы: про Уран, вращающийся на боку; про спутники Марса, которые, скорее всего, не спутники, а притянутые гравитацией астероиды; про пояса астероидов, существующие не только у Сатурна. Эдди, облокотившись на стол, положив на ладонь голову, слушает ее с нескрываемым интересом и трогательной улыбкой на лице. Очарование пропадает, когда библиотекарь напоминает о времени. Уже восемь часов и библиотека закрывается. Кейтлин, раскрасневшаяся, запыхавшаяся, как после долгого бега, замолкает на полуслове, проглотив окончание. Она словно просыпается от прекрасного сна, кашляет и снова превращается в неприступную девушку с ледяным взглядом и презрительными хмыканиями. Они выходят на улицу, и она привычно ежится от прохладного вечернего ветра, кутается в свой черный пиджак. Она выглядит так, словно каждый день засиживается в библиотеке допоздна, забывая одеться потеплее утром. Ему хочется предложить ей свою куртку, но он понимает, что это лишь оскорбит ее. Им в разные стороны, и Эдди предлагает подвезти ее. Она хмыкает, когда смотрит на его черный Ягуар без крыши и говорит, что не раз возвращалась так поздно одна, справится и на этот раз. – Ты постоянно допоздна сидишь в библиотеке? Кейтлин неопределенно кивает головой, как бы говоря, что бывает, а после уходит, не сказав «Пока». – До завтра, – бормочет ей вслед Эдди, чувствуя себя преданным. Они занимаются в библиотеке два раза в неделю: вторник и пятница. Они выполняют свое задание по химии за час, а после разговаривают обо всем до закрытия библиотеки. Эдди признается, что хочет стать полицейским, потому что так он сможет помогать людям. Кейтлин признается, что хочет стать врачом, потому что так сможет спасать жизни. У нее каштановые волосы мягкими кудрями струятся по плечам – она стала чаще распускать волосы. Эдди хочет пальцами зарыться в них, взъерошить, чтобы запах лаванды, исходящий, как он определил, от волос, стал еще сильнее. У нее тысяча и одна история в запасе, и она делится ими с безграничной щедростью, забывая обо всем на несколько часов уединения в библиотеке, которую стоит покинуть, как она тут же превращается в хладнокровную статую с потухшим взглядом. За два месяца она так ни разу и не разрешила ему подвезти ее. Она все также кутается в пиджак, снова забыв одеться теплее, и исчезает за углом, не удосуживаясь прощанием, просто неопределенно шевелит пальцами, словно махая. Эдди не понимает, как можно быть такой далекой и близкой одновременно. Кейтлин не понимает, как можно с таким неподдельным интересом слушать научные байки. Они сидят в библиотеке, не замечая того, что их локти прижаты друг к другу. Она шепотом объясняет ему, как происходят окислительно-восстановительные реакции, а он следит за тем, как двигаются ее губы. Где-то со стеллажа падают книги. Кейтлин вздрагивает, оборачивается на звук, смахивая учебники со стола. Их пальцы соприкасаются, когда они тянутся за одним и тем же учебником. У нее ледяные пальцы, которые она тут же сжимает в кулак, задыхаясь от нахлынувших чувств. Это касание похоже на удар током – сравнение, больше пригодное для дамских романов, но лучшего она не находит. – У тебя такие холодные пальцы, – удивленно говорит Эдди и касается ее руки. Кейтлин вдыхает и не может выдохнуть, забывает, как это делается, когда он сжимает ледяные костяшки в своих ладонях. Он поднимает взгляд и смотрит своими аквамариновыми глазами, пока мир вокруг нее кружится. – Они всегда холодные, – внезапно охрипшим голосом шепчет Кейтлин, судорожно выдергивая руки из его захвата, хватает телефон, спасительно известивший о прибытии СМС. – Мне пора домой, – врет она, и кончики ее ушей краснеют. – Это мама, – лживо поясняет она. СМС предлагает ей зайти на распродажу в книжный магазин недалеко от дома. Эдди растерянно кивает, все еще сжимая в своей ладони призрачные очертания ее пальцев. Кейтлин отменяет их следующую встречу в библиотеке, сославшись на занятость. У них урок физкультуры, на котором он получает мячом в лицо, когда не может оторвать взгляда от ее спины с подрагивающими лопатками. Нос кровоточит, он прижимает к нему край футболки, продолжая наблюдать за тем, как Кейтлин вместе с другими девушками бегает через препятствия. Эдди словно в замедленной съемке наблюдает, как она зацепляется носком кроссовка за преграду и падает на землю. Эдди забывает про больной нос и радужные пятна перед глазами, появившиеся после удара, подбегает к окруженной одноклассницами Кейтлин. Она как всегда старается не показать эмоций. Закусывает губу до крови, лишь бы не расплакаться, однако предательские слезы блестят в глазах. Она дрожащими от адреналина руками закатывает штанину и дует на разодранное колено. Кровь стекает по икре, лодыжке, пачкая белоснежные носки. Ладони с ободранной кожей горят, она дует и на них, мечтая оказаться подальше ото всех, чтобы можно было позволить слезам пролиться. Тренер предлагает помощь, но Кейтлин, твердя, что все в порядке, старается подняться. Колено не разгибается, а лодыжка горит от боли. Она кривится, ойкает и хватается за стоящего рядом человека. Хватается за Эдди. Она смотрит на него сквозь пелену слез. Она смотрит на него умоляюще-беззащитным взглядом, от которого перехватывает дыхание. Он, не говоря ни слова, подхватывает ее на руки и несет в сторону медпункта. Она обхватывает холодными руками его шею и забывает, как дышать, когда он перехватывает ее, прижимая ближе к себе. Ему совершенно наплевать на громкие перешептывания за их спиной. – Спасибо, – выдыхает Кейтлин куда-то в район его шеи, а Эдди лишь крепче вжимается пальцами в ее тело. Она легче, чем выглядит. Она мягче на ощупь, чем ему казалось даже в самых смелых мечтах. Лавандовый запах ее волос – маленькая смерть. Он усаживает ее на кушетку, а после идет искать медсестру, которая просит подождать несколько минут. Он садится рядом с ней и не может сдержаться: убирает каштановую прядь за ухо. У ее дыхания запах яблочной жвачки. Она протягивает руку и касается его носа, о котором он уже давно забыл. – У тебя здесь кровь, – шепчет она, проводя подушечкой указательного пальца по переносице, мягко потирая носогубную перемычку, случайно касается верхней губы, отчего мигом краснеет, отводит глаза и отдергивает руку. Эдди повторяет ее касания своими пальцами и бормочет: – Да ничего страшного, просто мяч попал. Кейтлин хмыкает и закатывает глаза, словно тягуче произносит: «Типичный парень». – Тебе стоит пойти умыться. Эдди кивает, но не уходит: не хочет оставлять ее одну, пока не придет медсестра, которая появляется через минуту и прогоняет его, когда он заявляет, что ему медицинская помощь не нужна. Эдди ищет ее после физкультуры, но находит лишь после всех уроков в библиотеке в их привычном месте. У нее забинтовано колено, а нога вытянута вперед – обычно она их скрещивает, сплетает одну с другой под столом. Кейтлин непривычно молчалива, говорит только о химии и не поддается на попытки перевести разговор в другое русло. Они заканчивают рано, чем удивляют библиотекаря. Кейтлин слегка прихрамывает, с невиданной осторожностью ставя поврежденную ногу в туфле на каблуке на пол. Эдди практически тащит ее к машине, заявив, что на этот раз не потерпит отказа. Кейтлин кусает губу, слизывает кровь, чтобы укусить в другом месте, и молчит, устало подчиняясь и грациозно забираясь на переднее сидение. В машине пахнет дорогой кожей и лавандовым освежителем воздуха. Она пристегивает ремень безопасности и называет адрес. Эдди не может перестать переводить на нее взгляд. Кейтлин смотрит перед собой, практически не мигая. Она просит остановить ее на перекрестке, но он довозит ее до дома. – Кейтлин, – окликает он ее, когда девушка вытаскивает одну ногу и готовится аккуратно поставить другую, больную ногу, на асфальт. Кейтлин изящно поворачивается и слегка наклоняет голову, как бы показывая, что слушает. – Не согласишься ли ты пойти со мной на вечеринку в субботу? – Эдди буквально выдыхает эти слова и зажмуривается на мгновение, боясь увидеть реакцию. – Я не самый большой фанат вечеринок, – задумчиво тянет Кейтлин, а его сердце бухается куда-то в район живота, – однако я согласна, – с неожиданной улыбкой произносит она, а его сердце взлетает, окрыленное надеждой. – Я заеду за тобой в восемь, – с широкой улыбкой почти кричит Эдди, потому что она уже вышла из машины и готова закрыть за собой дверь. – Хорошо, – глухо отзывается Кейтлин после хлопка закрываемой двери. Она абсолютно и бесповоротно прекрасна в черном платье до колена без рукавов, но с воротником, туго облепляющим шею, и задорными кудряшками, обрамляющими лицо. Эдди галантно открывает перед ней дверь, а она садится в машину с такой королевской уверенностью и чувством собственного достоинства, словно делает это каждый день. Ее волнение выдают лишь побелевшие костяшки вцепившихся в маленькую черную сумочку пальцев. Ей некомфортно в местах скопления людей, особенно, когда большую часть людей она не знает. Ей кажется, что музыка замирает, а люди замолкают, открывают рты и смотрят на них, как на пришельцев с другой планеты. Самый красивый парень в школе привел на вечеринку в качестве пары местную Снежную Королеву. Кейтлин сжимает губы и высоко поднимает голову, выпрямляясь еще сильнее. Эдди просто берет ее руку, которую она благодарно сжимает. Он знакомит ее со своими друзьями. Кейтлин большей частью молчит, вежливо отвечая на приветствия. Его друзья думают, что она высокомерная зазнайка. Она думает, что нужно было оставаться дома. Его утаскивают от нее, стоит отлучиться в туалет. Каким-то образом у нее в руке оказывается бокал с каким-то коктейлем. Она пренебрежительно его нюхает, морщится и даже не пытается попробовать. Просто стоит у выхода во внутренний двор с бассейном и пытается найти глазами Эдди, которого, как назло, нигде не оказывается. Кейтлин прокусывает губу до крови, сливающуюся по цвету с ярко-красной помадой. – Как думаешь, с чего это Тоун притащил сюда эту Сноу? – Кейтлин начинает прислушиваться к разговору, едва заслышав свое имя. – Она же ни с кем даже не здоровается, что ей тут делать? - Может, она хорошо трахается. С виду, поди, ледышка-ледышкой, а на самом деле та еще штучка. – Хотя так-то она ничего так, есть за что подержаться, вот только характер премерзкий: однажды попросил ее дать списать, так она такой тирадой разразилась, разве что матом не послала. – Ну, Тоун всегда умел уламывать, наверняка, и на нее управу нашел. – Да, он такой. Только надо будет тоже за ней приударить, когда он наиграется, чтобы добро не пропадало. Кейтлин сжимает бокал и ломает его ножку. Она чудом успевает отскочить с легким вскриком, чтобы не дать коктейлю пролиться на платье. Жидкость выливается на пол, задевая только ноги. Обсуждавшие ее парни замолкают и синхронно поворачивают головы в ее сторону. У них расширенные зрачки и косяки в руках. У нее в ладонях застряло стекло, которое она загоняет глубже, когда сжимает кулаки и с высоко поднятой головой проходит мимо. Один из парней хватает ее за руку и тянет на себя, что-то бормоча с гадкой ухмылочкой про развлечения. Второй гнусаво поддерживает его. Кейтлин бьет их сумочкой, целясь в глаза, а после прицельно заряжает одному из них между ног. Выход закрывает второй, так что она вынуждена двигаться в сторону бассейна, где как раз купаются наиболее пьяные индивидуумы – конец ноября все же. Ладонь с застрявшим в ней стеклом кровоточит, а сердце бешено колотится. Она испуганно озирается, но Эдди нигде нет. Она понимает, что отходить больше некуда, когда чувствует вместо асфальта скользкую мокрую плитку, окружающую бассейн. Парень гадко улыбается, смеется, а его глаза загораются предвкушением мести. Он толкает ее. Кейтлин беспомощно машет руками, издает то ли визг-крик: высокий, но короткий, и летит прямиком в бассейн. Ледяная вода давит, заставляет зубы стучать, она выныривает и под общий гогот пытается вылезти из бассейна. Ее подхватывают чужие сильные руки и тянут на себя. Спустя несколько мгновений ее лицо зажато меж ладоней Эдди, чьи аквамариновые глаза смотрят с неподдельным волнением. – Кейтлин, что произошло? С тобой все в порядке? Она молчит, скидывает его руки с себя, встает, поскальзывается, но удерживает равновесие, после подходит к Эдди вплотную и отвешивает звонкую пощечину, сильнее вдавливая стекло в ладонь, когда сжимает кулак. Эдди шокировано смотрит на нее, пока Кейтлин встряхивает головой – от волос летят брызги – и уходит, оставляя после себя мокрые следы. Она трет плечи, стуча зубами от холода. Шмыгает носом и перестает даже пытаться смахивать слезы с щек, текущие непрерывно, смешиваясь с водой, стекающей с волос. Она ведь чувствовала, что это ничем хорошим не закончится. Эдди не из ее лиги. Ладонь противно ноет, она вытирает текущую тушь с ресниц, пачкая щеки своей кровью. Эдди догоняет ее на улице, накидывает на плечи куртку, которую она скидывает со своих плеч, однако он не сдается, прижимает ее к себе, пытаясь согреть. У него разбиты костяшки пальцев и губа: вмазал тем двоим, а после выбросил в бассейн. Кейтлин шмыгает носом и отстраняется. Он замечает кровь на ее щеке, запачканные пальцы. – Что случилось? – Эдди не скрывает своей паники, бережно берет пораненную руку и осматривает. – Тебе нужно в больницу, срочно. Подожди здесь, хорошо? Я возьму машину и отвезу тебя, хорошо, Кейтлин? Кейтлин рассеянно кивает, смотря куда-то сквозь него. Эдди убегает, на ходу доставая ключи от машины из кармана. Когда он подъезжает к тому месту, где ее оставил, то находит лишь куртку, лежащую на асфальте. Кейтлин не отвечает на его звонки, а в понедельник не приходит в школу. Учитель по химии говорит, что она заболела: позвонили родители и предупредили. Простыла. Эдди прогуливает тренировку, притворившись больным. Он приходит в библиотеку, садится за их стол в углу и просто сидит до самого закрытия, пока его не выгоняют. Когда Кейтлин не приходит в школу и на следующий день, Эдди решает наведаться к ней домой. Дверь ему открывает красивая женщина с каштановыми волосами и такой же идеально прямой спиной, как и у Кейтлин. У нее пробирающий до костей холодный взгляд и презрительно кривящиеся губы, когда она слышит его имя. – Кейтлин в больнице. У нее пневмония. С чего бы, вы случаем не в курсе, мистер Тоун? – Это моя вина, миссис Сноу, – Эдди виновато склоняет голову. – Я и не собирался оправдываться. Просто хотел извиниться лично перед Кейтлин. Вы можете сказать, в какой она больнице? Миссис Сноу придирчиво рассматривает его с ног до головы в течение нескольких минут, скрестив руки на груди, словно оценивая. Когда она, наконец, понимает, почему ее дочери так нравится этот золотой мальчик, она с неожиданно потеплевшей улыбкой называет адрес больницы и номер палаты. Она звонит в больницу, прося разрешить молодому человеку посетить ее дочь. Кажется, он превышает скорость, когда едет к ней. У Кейтлин забинтована ладонь, а из руки торчит капельница. Она спит, а ее лоб покрыт испариной. Эдди садится рядом с кроватью, берет свободную руку и сжимает ее, целует пальцы. Он засыпает, прижимая ее ладонь к своим губам. Когда Кейтлин просыпается, то чувствует чье-то щекочущее дыхание на запястье. Она улыбается, обнаружив Эдди. Ее мать заходит в палату, тихонько целует дочь в лоб и уходит, чтобы не мешать. Эдди просыпается от ее взгляда. Она кусает губу и мягко улыбается, увидев, что он открыл глаза и смотрит на нее. – Кейтлин, прости, я не должен был тебя там оставлять одну. Да я вообще не должен был тебя туда вести! Чем я только думал?! Там же одни идиоты! Да что тут говорить?! Я сам идиот! Кейтлин улыбается и касается пальцем его губ, словно прося помолчать. – Давай мы лучше помолчим, у меня очень сильно болит голова, – она зевает и закрывает глаза. Эдди сидит с ней до позднего вечера, пока медсестра в третий раз не напоминает ему, что время для посещений закончилось час назад.~
У нее постоянно холодные руки, и он греет их в своих ладонях, целует пальцы, согревая их своим дыханием. Она говорит, что щекотно, что на них смотрят и ему стоит прекратить, но ладоней не отнимает, а он и не собирается отдавать. Она все так же забывает одеваться теплее, потому он накидывает ей на плечи свою куртку, целует в нос и уголки губ, зацеловывая ее улыбку и ямочки на щеках. Она улыбается чаще и шире, больше не делает хвостик, а распускает волосы и постоянно отбрасывает непослушные изящные поворотом головы, распространяя вокруг запах лаванды, в котором он может задохнуться и умереть, но с улыбкой на губах. Он любит гладить ее спину, очерчивая пальцами лопатки, которых хотел касаться так давно. Он любит обнимать ее сзади, утыкаться лицом в макушку и слушать ее бесконечные рассказы о Вселенной, звездах, химии, биологии, да о чем угодно, лишь бы она говорила своим завораживающим голосом, а ее глаза возбужденно блестели. Она любит подбегать к нему и закрывать глаза ладошками, чтобы отгадал, кто это – он всегда узнает ее по запаху лаванды. Она любит его солнечные улыбки и нежные поцелуи, от которых все вокруг кружится. Она все так же не говорит «Пока». Вместо этого она касается его губ своими, прижимается всем телом, а одна нога в это время взлетает вверх, как все в тех же дамских романах, которые хоть в чем-то оказываются правы: если взлетает нога во время поцелуя, значит, это по-настоящему. Она верит в это. Она больше не кусает губы, оставляя эту честь ему. Он пользуется этим правом с должным почтением, легонько покусывая их, когда зажимает ее между собой и кроватью в ее комнате – родители уехали к родственникам на выходные. У него бережные касания, тихий шепот «Я могу остановиться в любой момент, только попроси», но она не просит, тихо постанывает и краснеет, когда стягивает с него рубашку, склоняется и обводит языком пупок, смущенно говоря, что давно хотела так сделать. У него от нее перехватывает дыхание, когда она расстегивает свой бюстгальтер и немного зажато ждет его реакции, борясь с желанием закрыться руками. У нее первый раз болезненный, но терпимый, потому что он невыносимо нежен, предупредителен и целует так сладко, что в голове остается лишь шум и стук собственного сердца, бьющегося в унисон с его. У нее утро с его объятиями, поцелуями в висок. У нее впервые теплые стопы и руки, потому что он грел их всю ночь. Он приглашает ее на выпускной бал. У нее красное платье, а у него – галстук. Их выбирают Королем и Королевой. Он целует ее прямо на сцене, после подхватывает на руки и кружит, кружит, кружит, пока она смеется от счастья…