Фики с драбблофеста

      О своём внешнем виде я мог догадываться лишь по отражению в стекле, когда на город спускалась ночь. Светлые волосы, кошачьи глаза, изящный силуэт в костюме будто бы из прошлого века. Судя по восхищённым взглядам прохожих, я им определённо нравился. Вот только, спросив цену, они делали большие глаза и уходили. Это тоже не могло не льстить.       Я сидел на стуле боком, опираясь на трость с серебряным набалдашником. Одним глазом я любовался немного потемневшим, но всё ещё прекрасным готическим собором, устремлённым ввысь, а другим мог наблюдать, как ты работаешь. Это было завораживающе, смотреть, как из бесформенных кусков материала ты создаёшь прекрасных существ. Однако, судя по тому, как быстро они находили себе хозяев, до меня им было далеко. Ты и сам это признавал.       Часто по ночам ты доставал крестовину со множеством перекладин и привязывал к моим рукам и ногам бесчисленные нити. В отличие от других твоих творений, я мог пошевелить даже пальцами. Я часто думал, что марионетки гораздо счастливее обычных кукол. Пусть ненадолго, пусть в чужих руках, но они могут ощутить себя живыми. Даже понимая, что это не мои движения, я был бесконечно рад повиноваться в твоих умелых руках. Иногда ты заводил музыкальную шкатулку, и тогда моё тело кружилось в одиночном вальсе.       В другие дни ты просто говорил со мной, как с живым человеком. Старомоден, ты всё ещё работал при свечах. Теплые блики причудливо скользили по старинным канделябрам, отражаясь в тёмных глазах. Наверное, ты был очень одинок. Я никогда не видел в этом доме никого кроме покупателей. Живя как отшельник, ты посвящал всё своё время любимому делу с маниакальностью сумасшедшего гения.       Рано или поздно, этот день должен был настать. На меня указала девочка в неприлично дорогом платье с пышным кружевом. Ты не хотел отдавать меня. Я видел это, но никаких причин отказать дочери самого богатого человека в городе у тебя не было. Сняв с меня белоснежный цилиндр, и осторожно усадив моё хрупкое тело в коробку, ты закрыл крышку.       Будто похоронил заживо.       Наряженный в дурацкие рюши, я лежал на пыльной дороге, придавленный обломком кирпича. Я не мог видеть, но знал, что у меня отколота часть щеки. Безусловно, то, что я остался почти цел после попадания в дом снаряда, было чудом. Вокруг сновали люди, кто-то стонал из-под развалин, а я лежал и ждал, когда чей-нибудь тяжёлый сапог опустится на меня и закончит это жалкое существование. «Вот и конец», — думал я, глядя в свинцовое небо, туда, где за крышами домов были видны полуразрушенные башни собора. Вдруг кто-то остановился рядом и склонился надо мной.       На твоём лице появились едва заметные морщины, а длинные волосы тронула седина. Ты поднял меня и, с какой-то щемящей нежностью и радостью, посмотрел в глаза.       «Прости. Мне не удалось сберечь то, что ты создал», — хотелось сказать мне.       Словно услышав это, ты мягко улыбнулся и, отряхнув меня от пыли, положил к себе в сумку.       Глядя в полумраке на свои искалеченные ноги, я вслушивался в звук твоих шагов и мечтал вновь оказаться в старом магазине-мастерской, ещё не зная, что его больше нет.