Как закалялись Штаты

Десятого марта, в двенадцать часов ноль семь минут, когда все Конгрессмены уже пришли на заседание, к Капитолию подъехал черный микроавтобус. Охранники внутри здания видели, как автобус ненадолго остановился возле ворот, водитель что-то показал охранникам второй линии, и те открыли автоматические двери. Не вызывало сомнений, что до этого микроавтобус так же легко преодолел и первую линию охраны. Старший внутренней линии уже подошел к кабине водителя, когда из дверей автобуса начали выскакивать люди в черных куртках, с замотанными черными шарфами лицами и с автоматами наперевес. Пока охрана пыталась понять, что происходит – это заняло всего доли секунды – нападавшие ворвались внутрь и, не обращая ни на кого внимания, бегом поднялись по лестнице. Возле зала заседаний их старший остановился и подождал, пока его люди встанут на позиции. Убедившись, что все на своих местах, он опустил шарф на шею, открыв смуглое арабское лицо, что-то громко скомандовал на незнакомом языке и пинком открыл дверь. Террористы начали стрелять прямо от двери. Через несколько секунд, когда не осталось ни одного конгрессмена в вертикальном положении, командир снова что-то скомандовал, и двое бойцов прошли по рядам, добивая раненых. Спустя три минуты после приезда, микроавтобус отъехал от здания. Вдалеке раздавалась полицейская сирена. В четырнадцать минут первого Советнику позвонил министр внутренних дел и доложил о расстреле Конгресса. – Что?! – воскликнул Советник, вскакивая с места. – Я немедленно доложу Президенту! Он бросил трубку и выбежал в свою приемную. Секретарша удивленно посмотрела на него. – Обзвоните все посольства, скажите, что бы к двум все приехали в посольство Великобритании, – приказал Советник и вышел в коридор. Овальный кабинет был по соседству, но Советник прошел дальше, в кабинет пресс-службы. – Уже звонили? – Нет, – спокойно ответил пресс-секретарь: он привык к таким вопросам. – Сообщите всем, что через час будет пресс-конференция. В этот момент один из телефонов зазвонил, трубку взяла девушка-секретарь. – Пресс-конференция будет через час, – сказала она и улыбнулась Советнику. Возле входа в Белый дом стояло с десяток вооруженных людей. Один из них шагнул к Советнику, когда тот подошел к двери, и потребовал документы. – Что случилось? – спросил Советник, показывая свое удостоверение. – Приказ Директора национальной разведки. В целях безопасности усилить охрану Белого дома и никого отсюда не выпускать, – отрапортовал молодой человек. – Кроме вас. Вас приказано не задерживать, – он вернул документ и козырнул. Пресс-конференция с журналистами заняла чуть больше двадцати минут. Советник сказал, что, по словам свидетелей – охранников Капитолия – у нападавших была восточная внешность, скорее всего они принадлежали к одной из исламистских группировок. Пока ни одна известная организация не взяла на себя ответственность, поэтому будет проводиться расследование. Так же он добавил, что не стоит забывать, что среди исламистов часто встречаются и европейцы, поэтому проверять будут всех, кто вызовет малейшее подозрение. В ответ на дополнительный вопрос он подчеркнул, что основное внимание будет уделяться иностранцам. То же самое он повторил и на встрече с послами. – У нас большая просьба, – сказал он, заканчивая выступление перед ними: – Как вы помните, по Соглашению о сферах влияния мы имеем право бороться с мятежами внутри своей страны любыми методами. Чтобы не возникло недоразумений, мы просим граждан других государств покинуть нашу территорию. На время, конечно. – Мы сможем ознакомиться со списком "неугодных"? – резко спросил посол Франции. – Все граждане, которые живут в нашей стране без постоянной регистрации. Но, конечно, мы всем вам пришлем списки. Списки, уже полностью готовые, лежали в его сейфе. – Обратите внимание, что это относится ко всем гражданам, – подчеркнул он. – То есть и к нам? – флегматично уточнил китаец. Советник кивнул. Кто-то из европейцев попытался возразить, но тут же замолчал: все понимали, что, по Соглашению, Правительство имеет право делать, что хочет, в рамках борьбы с терроризмом. – И сколько у нас времени? – недовольно поинтересовался француз. – Неделя, – вежливо ответил Советник. Тем же вечером Советник вместе с Министром обороны и Директором разведки пришли к Президенту. В приёмной было пусто, на столе секретарши в беспорядке валялись бумаги, дверь в кабинет была открыта. Президент стоял у окна и смотрел на улицу. Услышав шаги, он повернулся и кивнул Советнику. – А я все думал, участвуете вы в этом или нет, – он обращался только к Советнику, подчеркнуто не замечая остальных. – Жаль. Удачи вам желать не буду; заявление об отставке – на столе. – Не нужно заявления, – сказал Советник. – Вот как? – удивился Президент. – Я думал, вы захотите сохранить видимость законности. – Нас устраиваете и Вы, и Ваш кабинет. Единственный, кто будет уволен, – министр здравоохранения. У нас претензии именно к его сфере. Президент недоверчиво оглядел посетителей, затем обернулся на заявление и покачал головой. – Знаете, я придумал себе прекрасные планы на старость, пока ждал вас, – пояснил он. – И теперь просто жаль с ними расставаться. Я польщен вашим предложением, но вынужден отказаться. – Мы уважаем Ваш выбор, – ответил Советник. – Вы свободны. Ваш шофер… – Я отпустил его, – перебил Президент. – Вместе с охраной. – Мои люди отвезут Вас, – вмешался Директор. – И охрана останется с Вами до тех пор, пока мы не проведем новые выборы. Так положено. Президент вышел – за дверями его встретили двое военных, – оставшиеся переглянулись. Министр молча кивнул. – Так что у нас со свидетелями? – буднично спросил Советник. – Старшие охраны – полностью мои люди, – ответил Директор. – Без них бы ничего не получилось. Остальные арестованы, сейчас выясняем, кто что видел. Нам нужны люди, которые подтвердят, что это были исламисты. – Ты их заставишь? – спросил Советник. – Нет, конечно! – возмутился Директор. – Они должны сами верить в то, что говорят. На следующий день телефон в Овальном кабинете звонил, почти не переставая. Первые несколько звонков Президент ещё дергался, чтобы снять трубку, но потом даже перестал поднимать глаза от изречений Конфуция. Советник сам объяснял иностранным главам необходимость высылки посольств, принимал доклады о ходе расследования и подписывал указы о выплате пенсии семьям погибших – как родственникам госслужащих, погибших при исполнении, им полагалось денежное довольствие. За весь день они с Президентом сказали друг другу не более трёх фраз, и в шесть часов Президент, вежливо попрощавшись, отправился домой. Через двадцать минут позвонил Директор разведки. – На пути следования кортеж Президента обстреляли неизвестные. Президент погиб, – сухо доложил он. – Первоначальная версия: в случившемся виновна та же самая исламистская группировка. Я прошу ввести в столице режим чрезвычайного положения. – Он и так фактически введён, – ответил Советник. – Пока повременим. Он положил трубку, устало потер глаза, вышел в приемную и приказал перевести все телефоны в режим занятости. Самые ушлые журналисты получили доказательства гибели Президента через несколько часов; большинство граждан узнало об этом утром. В стране началась паника: иностранцы, до этого не хотевшие уезжать, начали поспешно покупать билеты, часть американцев попыталась последовать их примеру, но им было отказано в связи с мерами повышенной безопасности; на Фейсбуке начали собирать соболезнования. – Как они меня раздражают! – сказал Министр обороны, удаляя очередное приглашение вступить в очередную группу. – Ничего, скоро мы все это прекратим, – мстительно пообещал Директор. Все четверо собрались на третий день после убийства Президента у Директора дома. В работе наступило затишье, накануне Советнику почти не звонили, новых сведений о террористах уже не ждали – жизнь входила в привычное русло. – Вам не кажется, что паника стихает? – спросил Министр обороны. – Спрос на билеты начал падать. – Да? – ответил Директор. – Тогда можно переходить к построению нового мира. Предлагаю начать с детей. Заодно и ещё раз припугнем оставшихся. – Что вы хотите сделать с детьми, Джадд? – резко спросил Министр здравоохранения: они с Директором подчеркнуто обращались друг к другу только на «вы». – Отправить их в Центры, – недоуменно ответил Директор. – Мальчиков – в военные, девочек – в религиозные, родителям не сообщать. Уотерфорд, мы же это обсуждали вместе с вами. – В последнее время столько неожиданных смертей, – ответил Министр. – Я уже подумал, что меня стала подводить память. Директор предпочел пропустить шпильку мимо ушей. – Надо будет сменить возраст совершеннолетия, – задумчиво сказал он. – В шестнадцать они уже достаточно взрослые. – Надо будет вообще переписать Конституцию, – добавил Советник. – Пусть Президента теперь назначает Верховный Совет. Если оставить всеобщие выборы, то оппозиция обязательно попытается протолкнуть своего человека. – Так будет ещё хуже, – возразил Директор. – В этом случае нам придется разрешить выборы в этот Верховный Совет или создать собственную политическую систему. Это слишком сложно. Но старую Конституцию обязательно надо приостановить. Написание новой Конституции заняло несколько недель. Днем они решали текущие дела: сворачивали всю секс-индустрию, ненавязчиво вводили военный режим – на этом настоял Министр обороны, чтобы подавить протесты после объявления главных изменений, – закрывали иностранные и оппозиционные газеты. Наконец, Конституция была готова. – Конечно, её ещё надо будет дописывать, – сказал Министр обороны, пролистывая четырёхсотстраничный документ. – Все равно на практике что-нибудь обязательно пойдет не так. – Ты прав, – согласился Советник. – Давайте пока займемся более насущными делами. Что у нас с иностранцами? – Восемьдесят восемь процентов легальных уехали сами, остальных сейчас высылаем принудительно, – бодро доложил Директор. – Нам нужно еще два дня на перепроверку, и можно приступать к следующему пункту. – А нелегалы? – вмешался Министр здравоохранения. – А нелегалов у нас в стране нет, – ухмыльнулся Директор. – Мы послали запросы по всему миру, никто не признал, что у нас есть их нелегально проживающие граждане. Министр неодобрительно посмотрел на него, но промолчал, а на следующий день Советник зашел к Директору. – Где сейчас похищенные дети? – В интернатах, – ответил Директор. – Потом переименуем интернаты в Центры… – Какие интернаты? – перебил Советник. – Если бы они были в интернатах, их уже давно вернули бы родителям. Если только вы их не обкололи снотворным. Но даже тогда бы начались поиски их родственников, а у нас молчание и тишина. Фред, где дети? – У меня в Управлении, – нехотя ответил Директор. – Там безопаснее всего, никто не будет задавать вопросы. Но ты же сам понимаешь, что это единственный вариант. – Понимаю, – спокойно кивнул Советник. – Надеюсь, с ними хорошо обращаются? Нам нужны здоровые граждане. – Как с родными, – ответил Директор. – Хорошо, – сказал Советник и пошел к двери, но, уже взявшись за ручку, снова обернулся. – А Уотерфорд не задавал тебе этот вопрос? – Нет, – ухмыльнулся Директор. – Он боится услышать ответ.