Как закалялись Штаты

На 22 декабря у Советника Президента была назначена встреча с Министром здравоохранения. По итогам встречи Советник должен был вынести Президенту свой вердикт: "нормально" или "отвратительно". Но для того, чтобы сказать одно слово ему приходилось два часа слушать про освоение бюджета, про новые неизвестные болезни и про вакцины от уже известных. Однако Советник не слушал. Вместо этого он тоскливо смотрел в окно и думал, что и это Рождество они встретят без маленького: утром он привез жену из роддома, где она родила мертвую девочку. Министр как раз начал говорить про смертность и рождаемость, и Советник прислушался. – Уровень смертности среди белого населения в четыре раз выше, – монотонно бубнил Министр. – Если пропорции сохранятся, через десять лет белых в Америке останется всего... – Но почему?! – перебил Советник. – Почему у нас настолько упала рождаемость?! Ведь есть люди, которые хотят иметь детей! Министр приподнял очки и сочувственно посмотрел на Советника: конечно, он знал о несчастье с ребенком – он лично рекомендовал врачей всем членам Правительства, и обо всех проблемах с их здоровьем ему сообщали в первую очередь. – В основном, конечно, виноват образ жизни: беспорядочные половые связи… К вам это не относится, – он успокаивающе поднял руку в ответ на возмущенный жест Советника, – но мы говорим об общем положении. Сигареты, выпивка, плюс плохая экология. Не стоит забывать и про психологию. Многие женщины сейчас подсознательно не хотят иметь детей. Они смотрят на своих подруг, большинство из которых бездетны, затем вспоминают о тех, кто все-таки родил и перестал ходить на вечеринки – на девичники, как это называет моя жена, – уволился с работы, и где-то в глубине души женщины понимают, что не хотят посвящать свою жизнь только ребенку. Когда муж предлагает родить, жена с ним соглашается и даже убеждает себя, что она и сама этого хочет, но в глубине души знает, что – нет, ей и без детей было неплохо. Отсюда и такие проблемы с зачатием. – Вы хотите сказать, что моя жена не хотела ребенка? Почему-то эта мысль даже не вызывала удивления, как будто Советник заранее был готов к такому раскладу. – Я не знаю насчёт вашей жены, но более чем в половине случаев в бесплодии виноваты именно психологические барьеры. Если убедить женщин, что дети – это счастье, рождаемость повысится как минимум вдвое. – Но как их убеждать? «Милые дамы, Господь завещал нам плодиться и размножаться», так что ли? – Кстати, очень хороший вариант, – серьезно кивнул Министр. – Посмотрите на мусульман, у которых главный закон – не Конституция, а Коран. Для них четыре ребенка в семье – это норма. Советник задумчиво кивнул. Домой он вернулся поздно. Милли сидела за компьютером. – Ты пришел? – она улыбнулась ему и тут же снова повернулась к экрану: – Представляешь, у меня совсем не было времени прочитать корпоративный чат, а у них столько всего произошло за эту неделю! – Ты так весь день и сидишь? – спросил он, снимая пиджак. – Нет, конечно. Я ещё собрала наши чемоданы. Ты же знаешь, если я начну собираться в последний день, то обязательно что-нибудь забуду. Узнав, что ребенок родился мертвым, Советник поспешно купил билеты на Бали, чтобы порадовать Милли, но, глядя, как она радостно строчит что-то своим коллегам, подумал, что жена и не расстраивалась. В Новогоднюю ночь, салютуя жене стаканом виски, он загадал, чтобы в следующем году все, кто хочет детей, получили их. После рождественских каникул он первым делом встретился с главным Муфтием страны. – Сколько в среднем детей в мусульманских семьях? – спросил Советник, едва поздоровавшись. – Три-четыре, – ответил Муфтий. – Это в крупных городах. В мелких – больше. – Как вам удается достичь такого уровня? – Мы молимся Аллаху, и он дает нам детей. Дальнейший разговор был бесполезен. Советник знал, что ничего полезного Муфтий не скажет – кому надо, чтобы соседей становилось больше? – но попытаться стоило. Он вызвал Министра образования. – Когда мы сможем ввести в школы обязательные уроки закона Божьего? Министр владел собой хуже, чем Муфтий: он удивленно захлопал глазами. – Закона Божьего? Но… Это очень сложно, этот предмет не изучается в школе уже больше ста лет, теологических факультетов в Америке почти не осталось, у нас нет ни учителей, ни программы… Да и родители будут против. – Ну, назовем это историей религиозных учений или еще как-нибудь, – отмахнулся Советник. – Это неважно. Важно, когда вы сможете предоставить хотя бы по одному учителю на район? – Я не уверен, – осторожно ответил Министр: – к тому же потребуется больше средств… Советник нетерпеливо кивнул. – … к следующему сентябрю мы попытаемся ввести такие уроки в большинстве школ. – Мало, – не согласился Советник. – У вас есть две недели. – Вы шутите! – возмутился Министр. – За этот срок даже программу написать невозможно! К сентябрю и никак не раньше! Ждать почти год Советник не хотел, поэтому следующим к нему пришел Министр финансов. Они обсудили план бюджета на третий квартал – хотя этим обычно занимались в феврале – после чего Советник, заговорщицки подмигнув, добавил в чай несколько капель бренди, и разговор перешел в область личных дел. – Были с женой на Бали, – через час поделился Советник. – Вы знаете, там столько детей. Я даже в юности столько детворы не видел, а ведь еще лет пятнадцать назад на улицах их было гораздо больше, чем сейчас. – Вы правы, – кивнул Министр. – Нас у родителей было двое, и мы уже тогда считались многодетной семьей, а сейчас ни у меня, ни у сестры детей нет. – А вы бы хотели? – Откровенно говоря, нет. У меня прекрасная жена, нам с ней очень хорошо вдвоем, и кто-то третий нам совсем не нужен. А она к тому же и фигуру не хочет портить, – Министр усмехнулся, и Советник улыбнулся в ответ. На следующий день Советник заглянул к Министру здравоохранения. – Я по личному делу, – сказал он вскочившему секретарю. – Министр свободен? – Так точно. Разрешите доложить? Министр визиту не удивился. Он ласково улыбнулся Советнику и отодвинул в сторону кипу документов. – Хороший у вас секретарь, – похвалил Советник. – Военный? – Сослуживец сына, – ответил Министр. – Комиссован по ранению, я его наблюдал, а потом взял к себе на работу. Очень толковый мальчик. – Вот о сыне я и хотел поговорить, – сказал Советник. – Я навел справки. Вы воспользовались услугами суррогатного материнства. – Это не секрет, – улыбнулся Министр. – Я ещё и лично следил, чтобы это появилось во всех газетах. В рамках популяризации программы. – И как? Удалось? – Увы, – Министр развел руками. – В каком-то смысле да. Желающих испытать радости материнства стало больше, но вот желающих родить... Суррогатными матерями становились от нужды, но за последние двадцать лет уровень жизни повысился настолько, что такая работа уже никому не нужна. Советник кивнул, и они замолчали. – А больше детей моя жена не захотела, – грустно сказал Министр. – Так что я понимаю вашу проблему и с удовольствием бы помог её решить... Если бы умел, – он многозначительно посмотрел на Советника. Ещё через несколько дней они провели инспекцию по больницам. Стояла прекрасная погода, что-то около тридцати двух градусов и без ветра, и Министр предложил отпустить машину и прогуляться пешком. Советник согласился. – Глобальные перемены надо делать постепенно, – говорил Министр. – Уроки в школах, выдержки про "плодитесь и размножайтесь" по телевизору, реклама... – Тогда нам потребуется лет двадцать, – сказал Советник. – Простите за нескромный вопрос, но... – Да, я вряд ли доживу, – улыбнулся Министр. – Однако доживете вы, мой сын, миллионы других. Но я вижу, вы против. – Да. Допустим, мы введем уроки в школах, но школьники все равно ничего не учат. А все остальное: реклама, цитаты, даже деньги – все это уже было и никак не помогло. Я считаю, что менять надо резко. Лучше один раз вскрыть рану и вычистить гной, чем не давать ей зажить двадцать лет! – Вы думаете, мы справимся с этим вдвоём? – спросил Министр. – Я хоть и доктор, но не хирург. – Я думаю, что мы найдём единомышленников, – уверенно заявил Советник.