Мизантроп

Как и любой мизантроп, Хибари Кёя ненавидел людей и когда кто-то вторгается в его личное пространство. Людей, вторгающихся в его личное пространство, он ненавидел вдвойне – особой, лютой ненавистью. Рокудо Мукуро был пусть странным, но человеком, и регулярно вторгался в его личное пространство. Если подумать, то Рокудо Мукуро можно было бы назвать средоточием ненависти Хибари Кёи, но Кёя не любил много болтать и пафос, а посему, Рокудо Мукуро находился в блаженном неведении, что у него такая почетная должность. Если говорить начистоту, то Кёя уважал Мукуро. В его личном рейтинге Рокудо был где-то между Савадой и мелким Бовино. Не так близко к Реборну и совсем уж далеко от Хиберда, но все же выше, чем Адельхейд или Гокудера. В общем, Кёя уважал Мукуро, и точка. А еще Хибари никогда не давал пустых обещаний, и именно поэтому он так мало разговаривал. Если обещал побить, значит, бил на совесть, чтобы по школе потом не ползли слухи, что на него, как на главу Дисциплинарного комитета, нельзя положиться. Но это все мелочи. Однажды он дал Мукуро опрометчивое обещание выебать его с особой жестокостью, если тот еще хотя бы раз явится, когда Кёя занят. Обычно он разгребал документы и жалобы на сам Дисциплинарный комитет, и не терпел, когда его отвлекали, пусть даже и Рокудо Мукуро. Рокудо пообещал подумать и исчез прямо с поля боя, оставив Кёю в недоумении стоять на крыше. И не появлялся с тех пор уже вторую неделю. Кёя посмотрел в распахнутое окно и вздохнул. Как и любой мизантроп, ненавидящий все живое, кроме Хиберда, он был искренне уверен в том, что ему никто больше не нужен. И что ему совсем не скучно целыми днями просиживать форменные школьные штаны в кабинете Комитета. Естественно, ему было не скучно: он думал, как теперь выполнить свое обещание, если Рокудо не появляется в пределах видимости уже столько времени. Должником Кёя быть не любил, а оттого сильно страдал. Впрочем, на улице была весна, и страдал Кёя еще и по более прозаичной причине. Хиберд на подоконнике чирикал со стайкой воробьев, явно стараясь им понравиться. Возможно, на него действовала весна, а может, Хиберд им тоже что-то такое пообещал. Судя по его виду, выполнять обещание он планировал в самое ближайшее время. Кёя нахмурился и опустил взгляд на очередной отчет из лежащей перед ним стопки бумаг. На этот раз какой-то самоубийца пожаловался, что его сильно побил сам Кёя. Самоубийца был очень огорчен своими увечьями и просил разобраться. Хибари вздохнул, назначил себе недельную отработку после школы и взялся за следующую жалобу, как повеяло ветром и через мгновение в шею Кёе выдохнули: – Привет. Не ждал? Если Рокудо Мукуро, а это был именно он, думал, что Кёя встретит его с распростертыми объятиями, то он очень глубоко заблуждался. Хибари Кёя даже не дернулся, продолжая разбирать бумаги. – Я вот соскучился, – сказал Мукуро, становясь перед столом, за которым работал Кёя. Потом подозрительно посмотрел на Хиберда и его воробьиный гарем, отчего-то тяжко вздохнул и наклонился к Хибари, ненавязчиво отодвигая бумаги. – Ничего не хочешь мне сказать? Кёя медленно поднял на него взгляд. Во-первых, Рокудо Мукуро сейчас явно вторгался в его личное пространство. Во-вторых, он настойчиво отвлекал Кёю от работы. Это выглядело так, будто Мукуро прямо сейчас требовал выполнить обещание, которое Кёя, не подумав, дал ему во время их прошлой встречи. Все было замечательно. Но, как и многие асоциалы, мизантропы и просто мрачные угрюмцы его возраста, Хибари Кёя был девственником, а посему выполнение обещания казалось ему несколько затруднительным. Кёя представлял, как и что необходимо делать, но как сделать это с особой жестокостью, как он и обещал? Мукуро почему-то тяжело задышал и облизал губы, продолжая пристально смотреть на Кёю. Хиберд на окне снова зачирикал, воробьи радостно зачирикали в ответ, а потом вся птичья толпа куда-то полетела. Видимо, план Хиберда выполнялся успешно. Кёя прищурил глаза, разглядывая Мукуро. Как сделать, чтобы и его план был выполнен так же успешно? Возможно, стоило бы начать как обычно, с драки. Не зря Мукуро во время драк так активно пытался трогать его, хотя Кёя очень этого не любил. – Кёя, я здесь, – Мукуро улыбался, глядя на него. – Мое обещание, – не слушая, сказал Кёя. – Ты пришел за этим? Рокудо Мукуро онемел. Он никак не мог привыкнуть к тому, что Хибари Кёя не выносит ритуальных танцев вокруг да около. – Откуда ты?.. – выдохнул Мукуро, но потом опомнился и возмутился. – Да как ты мог такое обо мне подумать! Кёя посмотрел на его штаны в "облипочку", тесную футболку, прошелся взглядом по художественно взъерошенным волосам. По его мнению, Рокудо притащился к нему именно за выполнением обещания. – Проблема, – с непроницаемым лицом сообщил Кёя. Он не любил лгать, а поэтому предпочитал говорить начистоту, если отмолчаться не получалось. – Я девственник. Мукуро выдохнул и стукнулся лбом о стол. Потом еще разок, и еще. Кёя смотрел на него, ожидая оформленной реакции. Еще один такой глухой "бум", и Рокудо Мукуро совершенно точно понизится в его личном рейтинге примерно до уровня Адельхейд. Мукуро глупостей делать не стал: он просто резко подался вперед и попытался поцеловать Кёю, но тот ловко увернулся. Хибари Кёя, как мы уже давно знаем, не выносил, когда к нему прикасались. – Проблема, – уныло согласился Мукуро. И тут же просиял. – Тогда я тебя научу. А потом уже выполнишь свое обещание. Кёя задумался. – Тогда я буду тебе еще должен, – заметил он. – Не переживай, – отмахнулся Мукуро. – Потом расплатишься. Кёя кивнул. Мукуро говорил разумные вещи. И они начали учиться. Стол под спиной Хибари был жестким и неудобным, зато Кёя насладился видом тощего иллюзиониста, неловко пытающегося на практике показать ему, что надо делать. Под взглядом Кёи он начинал нервничать, путаться и запинаться, потом насмешничал и смеялся сам. Прикосновения тот терпел кое-как, а вот когда Рокудо Мукуро навалился на него почти всем весом, вжимаясь и проталкиваясь вперед, Кёе стало не посебе. Утешало лишь то, что ощущения были не настолько неприятными, как он ожидал. Дождавшись окончания обучения с философским выражением на лице, Хибари кое-как стряхнул с себя разомлевшего Мукуро, а потом без перехода уложил его самого на стол. Рокудо так удивился, что даже не стал сопротивляться. – Два раза, – объявил Хибари лаконично. – Я верну тебе оба долга сейчас. – Кёя, – вздохнул Мукуро. – Ты правда девственник? – Уже нет, – ответил тот, пристраиваясь позади. Бумаги совсем потеряли свою привлекательность. Где-то неподалеку довольно чирикал Хиберд.