Сказка осеннего неба

Глава 1. Анетт сидела в плетеном кресле и меланхолично смотрела на водную гладь озера. Где-то в вышине кричали журавли, растущая напротив ива, полоскала свои ветви в холодной воде, береза роняла листья и они, словно маленькие корабли-странники, уплывали в чудесные дали. На озеро опускался вечер, окутывая вуалью тумана все вокруг. В воздухе пахло ягодами и дождем, природа наталкивала на лирический лад. Шведка задумалась. В доме Туомас и парни потихоньку сходили с ума, Сату сидела со своей дочерью, и никому не было дела до Анетт. А она вспоминала обо всем. О том, как была счастлива в группе мужа – Alyson Avenue, как гастролировала по миру, как родился Сэт, и как потом ее сказка так внезапно закончилась…. И Анетт понимала, почему. Мужу хотелось, чтобы жена была рядом и занималась ребенком, в то время…. В то время как он обнимал длинноногих девиц за кулисами темных клубов. Ользон же хотела любви, поддержки мужа, Сэт искал папу, а папа носился неизвестно где. И тут несчастье Nightwish обернулось большой удачей для шведки. Она даже не подозревала, что ее демо-запись может кого-то заинтересовать. Анетт посылала диск просто от безысходности, от желания доказать мужу, что она сможет все и без его помощи, а через неделю ей позвонил Туомас и пригласил на собеседование. Так она стала частью группы, частью одной большой семьи. Через какое-то время Ользон поняла, что имеет дело с большим детским садом. У парней были семьи, жены, дети, но вне домашнего очага они превращались в великовозрастных детей. Первое время Анетт терпеливо с ними нянчилась, но потом ей это надоело, она взяла ситуацию в свои руки и… просто перестала обращать внимание на их выходки. Туомас, внешне спокойный и очень серьезный, внутри был забытым, обиженным ребенком, часто просыпался по ночам и кого-то звал. Эмппу пояснил Анетт, кого именно, но она решила не вмешиваться. Решила просто наблюдать за ситуацией, а еще – обрела в лице блондина надежного друга, который понимал ее с полуслова и не раз поднимал настроение своими искрометными шутками. И только Эмппу знал обо всех тайнах и душевных проблемах Анетт. А у шведки были причины печалиться, только вот, образ неунывающей оптимистки запрещал ей даже просто пожаловаться кому-то – не поняли бы. Все приходили к ней со своими жалобами, самым частым гостем был Туомас, а она оставалась без внимания. Дружба не видела отдачи и Анетт грустила и украдкой вытирала слезы. А осень роняла желтые листья, еще одна осень, еще одна сказка, рассказанная другой девочке, но придет время, когда все изменится. Шведка нехотя поднялась с кресла и пошла в дом. Глава 2. Анетт украдкой плакала в комнате, Эмппу вошел без стука и бросился утешать. - Нетти, что стряслось? - Ничего… - Анетт уткнулась ему в грудь. - Я вижу, что ничего, вон, глаза какие красные. - Эмппу…я…у меня… - Не плачь. Ты можешь рассказать мне обо всем, это останется между нами. Успокойся, пожалуйста, - Эмппу прижал ее к себе. - Мой муж хочет забрать у меня Сэта. Говорит, что с матерью, которая мотается по миру с вечно пьяными мужиками, ребенку не место…. А я… ты пойми, он ведь прав. - Прав,… неужели ничего нельзя сделать? - Эмппу, я ведь не могу просто взять и уйти из Nightwish, вы для меня не просто знакомые, но и сына потерять я тоже не могу… - Я понимаю. Пригласи мужа, может он поговорит с нами, поймет… и потом, ты ведь мать Сэта, ты дашь ему гораздо больше, чем он. - Да…. Как же все сложно…. - Ты прости нас. Мы совсем забыли о тебе. Просто Тарья никогда не требовала к себе внимания, мы привыкли… - Да, Эмппу… прости, мне нужно успокоиться. Вуоринен кивнул и вышел из комнаты, а Анетт поняла многие вещи. Тарья не требовала внимания не потому, что не нуждалась в нем, а просто, потому что ждала от друзей ответного шага. А они… они думали только о себе. Женщине тяжело все время быть сильной, ей по природе не положено, она изначально создана слабой. А здесь же – роль вечно отверженных и беззащитных приняли на себя мужчины. Их слабости объяснялись очень просто – Туомас был эгоистом, а все его слушали. Вот Тарья не выдержала такого и сдалась, в конце концов. Анетт понимала свою предшественницу и в сотый раз решила для себя не принимать сторону Туомаса. Пока же, ее саму интересовал только сын. Глава 3. Самолет приземлился в Хельсингборге. Анетт нервно вздохнула и отстегнула ремень безопасности. В зале ожидания парни прижимали к груди своих девушек, матери обнимали детей, а ее не ждал никто, ее никто уже давно не ждал, нигде и никогда. Анетт привыкла к одиночеству, работа, суета, гастроли, песни, клипы, - все это давно уже стояло поперек горла, невыносимо хотелось стать в этой жизни чьим-то счастьем…. Но счастье казалось таким далеким. Анетт переложила сумку из одной руки в другую и села в такси. Впереди ее ждал нелегкий разговор с мужем за право называться матерью собственного ребенка. За окном мелькали любимые пейзажи родного города, города, в котором она любила и ненавидела, города, в котором стала женой и матерью, города, в котором потеряла все, но который, тем не менее, продолжала любить всей душой. Шведка украдкой смахнула слезы, машина притормозила у дома. В окне горел свет, и Анетт поспешила к сыну. Открыв дверь своим ключом, Ользон осторожно поставила на пол дорожную сумку и поразилась странной тишине квартиры. Обычно в это время ее ненаглядный сын «ходил на ушах», а сейчас этого не наблюдалось. Анетт включила свет и сняла туфли, на шум выбежал Сэт. - Мама! Мамочка моя приехала! - Моё солнышко, иди ко мне! – Анетт прижала сына к сердцу, стараясь не заплакать. - Мамочка, забери меня отсюда, я хочу к тебе, - попросил Сэт. - Что случилось? – мать встревожено посмотрела на сына и только сейчас заметила, что мальчик заметно похудел и осунулся. - Папа все время ходит где-то с чужой тетей, а мне даже кушать нечего бывает…. Мама, она мне не нравится! - Мой родной, конечно мы уедем с тобой отсюда, уедем в страну, где живет Санта-Клаус, а еще…. – Анетт долго рассказывала сыну о прелестях Финляндии и их будущей жизни, изо всех сил пытаясь совладать со злостью на мужа. Через два часа Сэт был накормлен и дремал на диване, в то время как Анетт писала мужу гневную записку и собирала детские вещи. Глава 4. Анетт Ользон подавила вздох и взялась за ручку двери, ведущую в студию звукозаписи. Неделю назад она вернулась из Швеции и привезла собой Сэта. Ее адвокат занимался бракоразводным процессом, а Туомас с парнями решили помочь Анетт как-то развеяться. Дело в том, что солист группы The Rasmus Лаури Иллонен собирался выпускать новый сингл на песню “October and April”, и ему срочно требовалась солистка для женских партий. Вот Туомас и не придумал ничего лучше, как предложить кандидатуру шведки. Анетт отбивалась, как могла, доказывая, что ей сейчас не до светской жизни, что хочется побыть с ребенком, но парни не слушали, практически выпихивая ее силой. В конце концов, она согласилась и решила ехать к Лаури. А самым счастливым в этой ситуации оказался ее сын: мужской коллектив, баловство, рыбалка и куча всяких интересных штучек, в которых можно покопаться, пока дядя Туомас не увидел и не дал подзатыльник за сбитые настройки синтезатора. Анетт улыбнулась, вспоминая о Сэте, и вошла в помещение. Лаури сразу же кинулся ей навстречу. Позже Ользон будет вспоминать, как быстро они подружились с Иллоненом, и каким хорошим другом он оказался. Работа над записью аудио и видео прошла успешно, песня сразу же взобралась на верхние строчки чартов и Анетт была невероятно довольна собой. Через некоторое время она вернулась в Финляндию. И вновь трудовая суета захватила ее с головой: работа над альбомом, выступление в качестве приглашенной вокалистки в группах Pain и Brother Firetribe, новые знакомства, новые друзья…. Только осень за окном опять шептала свои сказки другим девушкам. Анетт смотрела в окно, пила кофе и ждала…. Ждала счастья, которого ей так не хватало. Ведь его достоин каждый, независимо от возраста, жизненных позиций и положения в обществе. Глава 5 Плодотворное сотрудничество с группой Pain принесло Анетт не только отличный гонорар, но и…. так долго ожидаемое счастье. Сначала Сэт подружился с Йоханом – бас-гитаристом группы, а затем Анетт стала загадочно улыбаться и надолго исчезать после совместных концертов. И ее собственной группе вновь не было до этого никакого дела: у Юкки родилась дочь, Марко все время проводил с семьей либо с Tarot, а Туомас….. Туомас в который раз был в депрессии: дело в том, что Тарья выпустила второй сольный альбом, и Холопайнен вновь усмотрел в нем тайное послание для себя. Потому всеобщая «занятость» была только на руку Анетт и Йохану. *** Анетт с наслаждением растянулась в кресле и приложила руку к животу: скоро у Сэта появится братик или сестричка, беременность протекала успешно, шведка собиралась в декретный отпуск и дело было за малым: сказать об этом группе. Йохан подошел сзади и обнял любимую за плечи. - Как ты себя чувствуешь? - Хорошо, все хорошо, - улыбнулась Ользон. - Ты словно чем-то обеспокоена…. – насторожился мужчина - Да нет. Просто думаю. - О чем? - О том, как сказать Туомасу, что мне пора в декретный отпуск… - призналась Анетт. - Милая, ты – не его частная собственность. Скажи все, как есть, он должен понять, - Йохан обошел кресло и опустился перед Анетт на колени. - Я понимаю… просто, они только выкарабкались из темных времен… - Ничего, и потом – всем нужен отдых. - Да, ты прав. Я люблю тебя. - И я тебя люблю! Пойдем чай пить, на кухне уже все остыло. – Йохан без лишних слов подхватил Анетт на руки и понес из комнаты. *** Прошло полгода Полгода безоблачного счастья Анетт. У нее родился чудесный сыночек, и они с Йоханом готовились к свадьбе. Анетт присоединилась к Nightwish, группа готовила к записи новый альбом, а пока – принимала участие в рок-концерте, проходившем в городе Вакен. Парни мотались по сцене как заведенные, то и дело, сталкиваясь с друзьями из других групп, а Анетт и Йохан играли с сыном, ничего вокруг не замечая. Через какое-то время к ним подошел Эмппу и сообщил, что до выхода на сцену осталось около сорока минут, Ользон оставила малыша с Йоханом и поспешила в гримерку. А в это время Тарья Турунен разговаривала с солисткой группы Epica Симоной Симонс. - Привет, дорогая! – Симона кинулась на встречу Тарье. - О! И вы здесь! Привет-привет! Как дела? Как Марк? – Тарья обняла подругу. - Ой, слава Богу! Готовим новый альбом, помирились, все отлично! а ты как? Похудела… случилось что? – Симона обеспокоено взглянула на карелку. - Я второй сольник выпустила. Готовлюсь к новому концертному туру. Марсело рядом, помогает всегда. – Тарья опустила голову. - Понятно…. Знаешь, кого я видела за кулисами? – Симона поняла все без слов. - Кого? – в глазах Тарьи зажегся огонек. - Туомаса Холопайнена со всем составом! – Симона подмигнула подруге. - Да ты что?! Милая, прости, мне нужно… - Я все понимаю, увидимся после концерта! Тарья ринулась через сцену, а Симона с улыбкой посмотрела ей вслед. *** Туомас Холопайнен, на чем свет ругал организаторов концерта: сэт-лист был построен таким образом, что группы были перемешаны между собой – Nightwish – Epica – Leaves Eyes – Tarja Turunen – Nightwish – Epica – Doro Pesh – Tarja Turunen – Nightwish… и так далее. Туомас с ужасом ждал встречи с давно забытой участницей группы и думал, что ему делать дальше, как вдруг перед ним возник Йохан. - Привет, дружище, чего смурной такой? - Привет… Ты сэт-лист видел? - Ну! А что в нем такого? - Да так. Ничего, – отмахнулся Холопайнен. - Слушай, брат, посиди с сыном. Курить хочется – страх! Не тащить же ребенка к Анетт… - Да не вопрос! Иди, кури, я Анетт не скажу. Йохан передал сына Туомасу и скрылся в неизвестном направлении. Тарья летела, не чуя ног, может, это их последний шанс? Когда она достигла своей цели, то увидела Туомаса, укачивающего на руках ребенка месяцев пяти-шести. «Маленький, ну что ты плачешь? Скоро наша мама придет, мамочка… а как мамочку зовут? Мамочку зовут Анетт. Да.… Не плачь, маленький, пойдем к маме….» - говорил Туомас, не замечая пришедшую. Вдруг он внезапно обернулся. - Тарья… - Привет… Туо, я хотела… прости… Турунен закрыла лицо руками и побежала прочь. - Тарья, подожди! Тарья! – крикнул Туомас и хотел бежать за ней, но тут малыш заплакал вновь. - Черт! Тарья, подожди! *** Концерт прошел на «ура», зрители были в восторге от выступлений всех групп, вокалисток забрасывали цветами, а Туомас не мог дождаться завершения шоу. Тарья закрывала концерт, и он не должен был ее упустить. Анетт собрала в охапку цветы и уже собралась уходить, как вдруг к ней подошел абсолютно смущенный Холопайнен. - Умничка! Все было просто прекрасно… - несмело начал он. - Спасибо! Ты что-то хотел? - Нет. То есть да! Нетти, можно позаимствовать у тебя один букетик? – Туомас задумчиво рассматривал свои ботинки, Анетт засмеялась. - Конечно, можно! выбирай, - она протянула ему охапку. Туомас недолго думая, выбрал букет из красных роз и умчался. Ользон покачала головой и пошла навстречу Йохану и сыну. Проходя мимо гримерки Тарьи, Анетт заметила на ней табличку: «Не беспокоить» и понимающе переглянулась с Йоханом – эти двое сами разберутся, не зря Туомас потащил такие шикарные розы. *** Анетт с семьей вышла на улицу. Над головами висело пронзительно голубое осеннее небо, ветер шептал новые сказки. Шведка вздохнула полной грудью и поняла, что наконец-то нашла свое счастье, к которому так долго шла, и прошептала: «Спасибо» осеннему небу. 13.10.10