Подчинись мне

Туже завязав на его глазах красную ленту, поправляю на своих руках белоснежные перчатки, которые ненароком хотят слететь с кистей, тем самым раскрыв мою личность. Но я не хочу этого, я хочу с ним поиграть. Легко коснувшись его щеки, заметно покрывшейся румянцем от нежных прикосновений, спускаюсь ниже по его обнажённой шее к пуговицам на белой рубашке, чтобы избавиться от неё. Она ему не к лицу. Обнажив немного острые худые плечи, посыпаю каждый миллиметр бархатной кожи влажными поцелуями, тем самым вызывая мелкую дрожь во всём его теле. Медленно перехожу на некрепкую шею, оставляю несколько пометок, с которых небольшими капельками стекает кровь. Слизываю их, чувствуя в себе непреодолимую страсть к столь хрупкому и желанному телу. Чувство заполняющейся, как кровь, внутри меня пустоты обезоруживало меня. Лишь лёгкие прикосновения к предмету моего воздыхания заставляло здравый рассудок покинуть мою голову, уступив место бешеному желанию, а глаза застилала горячая и полностью неконтролируемая страсть. Сдерживая себя как можно дольше, влажной дорожкой поцелуев поднимаюсь к его лицу. Обжигаю горячим дыханием пересохшие губы, но не касаюсь их. Рывком тянется за поцелуем, а я лишь прикладываю указательный палец к его устам. Томно вздохнув, ложится обратно, полностью отдаваясь в мою власть. Целую поочерёдно каждую часть, каждую частицу его лица: покрывшийся испариной лоб; веки, что мелко дрожат под красной тканью; залившиеся краской щёки; слегка впалые скулы; малость заострённый подбородок. Неспешно спускаюсь к губам. Облизываю их языком, прикусив нижнюю губу. Слизываю выступившую кровь, наслаждаясь солёно-металлическим вкусом, затем нежно, даже робко целую его, будто бы боясь спугнуть. Чувствую, что через пару секунд мне ответили на поцелуй, углубляю его. Обнимаю его одной рукой за нечётко выраженную талию, приподнимаю над поверхностью, на которой он лежит. Чувствую, что поцелуй с каждой долей секунды становиться более страстным. Вторгаюсь языком в посторонний рот, хозяйничая там, переплетаясь с другим, который делает неумелые движения. Когда лёгкие начали приносить ноющую боль из-за недостатка кислорода, отстраняюсь от него. Его обнажённая грудь тяжело вздымается, пытаясь заглотнуть как можно больше спасительного воздуха. Приближаюсь к его лицу, целую как можно нежнее, скользя рукой ниже по обнажённой части туловища. С его губ срывается протяжный стон, который тонет в очередном головокружительном поцелуе. Но его сладости не было суждено нам вкушать долго. Собственноручно прервав поцелуй, начинаю спускаться ниже — к груди. Языком очерчиваю контур одного соска, а с другим играю пальцами. Вбираю в рот чувствительную кожу, вызывая «гусиную кожу» у своего партнёра. Отстраняюсь, повторяю тоже самое с другим, прильнув к нему. Полностью снимаю белоснежную ткань, выкидывая куда-то вглубь комнаты. Неспешно спускаюсь ниже, натыкаясь на холодную железную пряжку ремня. Дрожащими от возбуждения руками вытягиваю его и ловкими движениями избавляюсь от джинсовых брюк. Ткань в области полового органа оттопырена. Усмехаюсь и увлекаю его в страстно-жгучий поцелуй, вызывающий волну мурашек по всему телу. Телом вдавливаюсь в него, от чего он болезненно стонет. Эти стоны являются сладкой музыкой для моих ушей, поэтому, на секунду блаженно закрыв глаза, вдавливаюсь ещё сильнее. Ногтями царапает гладкую поверхность, оставляя неглубокие царапины. Прерываю поцелуй и спускаюсь к зауженным бёдрам. Кончиком языка провожу по чувствительной коже, а затем дую на неё. Начинает ерзать на месте, приложив ладонь к припухшим от долгого поцелуя губам. Издаю смешок и начинаю посыпать каждый участок внутреннего бедра нежными поцелуями. Иногда прикусываю кожу, а затем зализываю её, будто извиняясь за причинённое неудобство. Отстраняюсь и смотрю на его зардевшееся от ласк лицо, задеваю кончиками пальцев эластичную резинку от трусов. Медленно стягиваю их и выкидываю туда же, куда отправились брюки и рубашка. Наклоняюсь и дотрагиваюсь кончиком языка головки возбуждённого органа. Слизываю образовавшуюся прозрачную плёнку, беря в рот всю головку. Чувствую, как всё его тело мелко дрожит от незнакомого чувства. Отстраняюсь от него и хочу успокоить, сказав пару ласковых слов. Но, остановившись, просто увлекаю его в одурманивающий поцелуй, постепенно снимая с самого себя верхнюю одежду, которая в скором времени отправится куда-то вглубь еле освещённой комнаты. Освободив руки от гладкой ткани перчаток, провожу рукой по оголённому животу. Тихо стонет, зарываясь пальцами в мои волосы, затем, отстранившись, начинает трясущимися руками снимать с меня рубашку. Избавившись от неё, обхватывает шею руками и робко целует. Отвечаю на поцелуй, углубив его. Тихий, едва уловимый для слуха рык слетел с моих губ. Катастрофически начинает не хватать воздуха, но я даже не прерываю поцелуй. Он начал царапать мою спину, принося неприятную жгучую боль. Нехотя отстраняюсь, смотря, как мой партнёр жадно пытается вобрать в себя как можно больше кислорода. Глажу его по взъерошенным волосам, пытаясь его успокоить. Облегчённо вздохнув, пытается принять сидячее положение, но всё безрезультатно. Хватаю его за запястье и тяну на себя, тем самым заставив его скривится от внезапно появившейся боли. Еле ощутимо целую его и медленно спускаюсь ниже — к его члену. Провожу языком по детородному органу и вбираю в рот мошонку. Потом медленно поднимаюсь обратно. Облизываю головку, а затем, почти до упора, взял в рот его член и начал неторопливо сосать, тем самым дразня своего любовника. С каждым движением увеличиваю темп, и вскоре чувствую, что что-то горькое разлилось в моей ротовой полости, а с его губ срывается громкий протяжный стон. Отстраняюсь от него, кинув слегка раздражённый на него взгляд. Приподымаю его лицо за подбородок, смотря на его потрескавшиеся от вдохов ртом губы. Облизываю их, принося томительную боль, от чего он начинает хрипеть. Его руки, которые всё это время лежали на моих плечах, и пальцы, которые болезненно впивались в кожу, начали скользить вниз — к ремню. Судорожно пытаясь расстегнуть его, но путного ничего не выходило, перехватываю дрожащие руки и сам снимаю с себя оставшуюся одежду. Избавившись от неё, поудобнее устраиваюсь между его ног. Приставляю головку полового органа к анальному отверстию и медленно вхожу в него. На его лице застыл немой крик от резко появившейся боли, а из его глаз хлынули прозрачные солёные слёзы. Пытаюсь успокоить его нежными поцелуями, гладя по впалому животу. Через пару мгновений, когда он успокоился, начинаю входить глубже — до самого упора. Дыхание участилось, перед глазами начало всё плыть, а в комнате стало невыносимо жарко. Сознание было застелено дымчатой пеленой возбуждения и наслаждения, от чего было чертовски приятно. Темп с каждым толчком нарастал, а болезненные крики сменились протяжными, полными удовольствия стонами, которые становились всё громче и эхом разносились по комнате. Голос начал хрипеть, голосовые связки невыносимо гудеть, но вожделение заставляло позабыть о боли, лишь накрыться с головой наслаждением и отдаться человеку, которого любишь больше всего на свете. Ещё пару резких, глубоких толчков, и горячее вязкое вещество разлилось внутри него, а в комнате раздались слитые в унисон стоны. Медленно выхожу из него и обессиленно падаю рядом с ним. Обнимаю его за плечи и целую в покрывшийся испариной висок. Обнимает меня в ответ, утыкаясь лицом в мою грудь. — Акаши-кун… — он тихо меня позвал, всё ещё не отдышавшись. — Я тебя слушаю, Тецуя. — Уже можно снять повязку? — усмехаюсь и безмолвно снимаю гладкую ткань. Зажмурившись, пусть и от тусклого света, пытается рассмотреть моё лицо, с которого так и не сошла улыбка. Ладонью провожу по его щеке, а затем нежно целую в губы, на что тут же получаю ответ. — Я люблю тебя, Тецуя, — томно шепчу ему в губы, обжигая их палящим дыханием. — И я тебя, — так же тихо сказал он, увлекая меня в пьянящий поцелуй.