Жги огонь, поджидай гостей

      Ребята всё же согласились пойти искать мою команду: то ли понимали, как те мне были дороги, то ли надеялись на увеличение нашей общей силы и призрачную возможность меня образумить, то ли просто хотели хоть сколько-нибудь продуктивно провести время — мне было не важно. Главное, что мы всё же пошли по известным нам ближайшим убежищам. Я бы, конечно, пошла и одна — а Кимимаро с Джуго наверняка не захотели бы разделяться и потащились бы следом, но тогда дело это было бы сугубо недобровольным. Оно мне было не нужно.       Далеко от страны Огня решили не отходить, чтобы, когда всё случится, вовремя отреагировать. Мы проскакали по деревьям и дорогам около двух недель, заглядывая в деревеньки, чтобы пополнить запасы и подзаработать немного. Не у всех хватало средств добраться до деревни, заплатить ей за шиноби и вернуться обратно, а мы многого не требовали — потому люди относились довольно доброжелательно, несмотря даже на то, что мы выглядели, как шиноби.       Протекторов, конечно же, не было. Глупо было бы носить их, собираясь идти в Коноху, и ещё глупее было бы перечеркивать. Отступников не любят никакие шиноби, а у обычных граждан они вызывают здоровые опасения. А вдруг прирежет?       И, к моему сожалению и все более мрачневшему настроению, мы ничего не нашли. Никаких следов. Убежища, конечно, не были пусты — если вообще были, потому что парочка точно была завалена. Видимо, революция в них прошла успешно, и победители поспешили погрести и побеждённых, и ужасное прошлое под слоем камня. В остальных были люди, сохранившие верность Орочимару даже после его смерти; были сумасшедшие и беспомощные эксперименты; были те, кого удержали те самые верные люди, и те, кто просто не знал, куда идти.       Несколько раз на нас напали, но все нападения мы отразили. Нападавшие были слабыми уже по той причине, что окончательно потеряли разум — те, кто его сохранил, предпочли не высовываться или даже сбегали. По этой причине битва с ними не доставляла проблем: как правило, действовали или Кимимаро, или Джуго, а мои иллюзии служили лишь небольшой страховкой. Можно было бы, наверное, самонадеянно заявить, что мы не напрягались, но такое говорить могли только новички-генины: даже если видно, что противник слаб, это не повод терять бдительность, это повод насторожиться ещё сильнее. Ведь кто знает, не сделано ли это специально, чтобы враги расслабились.       Всё это время я почти не общалась с Кимимаро, предпочитая переговариваться с Джуго, а не с ним. Видят ками, я пыталась разговорить его — но быстро поняла, что мне ничего не светит. С Джуго Кимимаро общался нормально, а вот на меня смотреть не желал, и отвечал так, будто делать это ему то ли тяжело, то ли противно до дрожи. По делу общался нормально, а просто так — нет. Понятное дело, что такое отношение не могло не задевать, так что спустя несколько попыток я от него отстала, рассудив, что когда перегорит, то сам объяснит, какая муха его укусила.       В конце концов, должен же кто-то из нас двоих вести себя, как взрослый человек. Если надежды на Кимимаро нет, то хотя бы я. Джуго смотрел на всё это и, как мне казалось, тихонько вздыхал. Я бы тоже вздыхала, да как-то больше хочется кулаки о чьё-нибудь лицо почесать.       Общаться с Джуго было легко. Он не сторонился меня, не презирал, ему просто было интересно. За эти три недели я говорила с ним так, как не говорила за все эти годы. Ведь раньше, хоть мы и были неплохими друзьями, между нами своеобразным буфером стоял Кимимаро. И Джуго, и я знали его лучше, а значит, беседовать предпочитали именно с ним. Теперь его, своеобразного барьера, не было. А я узнала о Джуго много нового — не только в плане истории его жизни, но и в плане мнения о некоторых вещах; поделилась своими отношениями с прошлой командой, рассказывала о своём прошлом мире; о том, что было в этом, и очень осторожно — о том, что будет. Кимимаро такие истории тоже слушал, но близко не подходил, ну чистое ребячество. Будто так сложно понять, что тебя подслушивают, не особо скрываясь.       Звук взрыва настиг нас во время пути. Мы, не сговариваясь, заняли наиболее удобные позиции на ветках и замерли. Ничего не происходило. Сенсоров среди нас, к сожалению, не было, так что сказать, был ли этот звук неудавшейся техникой какого-нибудь шиноби, задумавшего на нас напасть, или чем-то иным, мы не могли. Потом до меня дошло.       — Спокойно, ребята, — мрачно сказала я, опуская флейту. — Это Пейн веселится.       Кимимаро с Джуго переглянулись, я же несколько приуныла, задумавшись. Отлично, Пейн. Ничем иным это просто не может быть, но лучше, конечно, найти какую-нибудь деревеньку и расспросить жителей. Вдруг я ошибаюсь и такие звуки тут — норма. Что, конечно, очень сомнительно... А значит, нужно думать над тем, что и как предпринимать.       Когда Данзо уйдёт на совет Каге? Через какое время? Я не помнила, были ли указаны точные даты, и даже если бы они были, вряд ли бы я смогла их вспомнить. Значит, руководствоваться можно только логикой. До страны Железа, в которой совет проходил, нужно ещё добраться — и Каге, и Тоби, но у Тоби есть читерская техника, так что его отбрасываем. А ещё Обито, если не ошибаюсь, нужно успеть убить Конан и забрать у неё глаза Нагато. Чтобы убить, надо сначала найти... А Конан создавала впечатление умной женщины. Плюс деревня должна в какой-то мере восстановиться, но делать это помогают шиноби в целом и Ямато в частности с этими его деревянными домиками... Неделя или две?       Раньше мне не нужно было предугадывать события. Я вообще в них участвовала постольку-поскольку и ничуть от этого не страдала. Сейчас нужно было влиться... и вот это было самым сложным. К Данзо попадать не хочется, сразу на войну — тоже, потому что если не будет времени проверить нас, то шиноби, скорее всего, бросят своих врагов в какой-нибудь тюрьме. Как Карин. Не то чтобы мне очень хотелось воевать, но был шанс встретить там свою команду. Вдруг они прибьются к какой-нибудь деревне? Или просто к идущей армии? Хотя последнее, конечно, маловероятно, откуда бы узнать, куда они пойдут...       Во время привала ко мне неожиданно подсел Кимимаро. Я никак не отреагировала, всё ещё задумчивая донельзя, только вяло удивилась: меня решили почтить своим присутствием? Ками-сама, какая радость, даже не знаю, что говорить и что делать.       — Ты же понимаешь, что идти в Коноху — слишком опасно? — без предисловий начал он. Я поджала губы. Следующий этап уговоров? Окончательно убедились, что я говорю правду — ну или слишком много знаю — и теперь хотят вывести на «серьёзный разговор»? Или что?       — Так ты эту мысль всё время обдумывал? — кисло поинтересовалась я. — Скажу ещё раз: в Конохе ситуация предсказуема, я знаю, чего ожидать, а значит, пойти туда — наиболее логичное...       — Ты точно уверена, что мы не попадём к этому Данзо? — вкрадчиво поинтересовался Кимимаро. — Ты точно уверена, что, повернув «команду спасения» Учихи назад, ничего не нарушила? Ты точно уверена, что тебе удастся повернуть ситуацию так, как нам нужно?       Я смотрела на землю у себя под ногами. Понятное дело, я не была уверена во всём этом. Но я была уверена в другом. Риск есть всегда — и в этом случае он оправданный. Примкнём к Конохе, отправимся на войну, а там уже по ситуации. Сбежать, как я намекала на это раньше, вряд ли, конечно, получится, но вот не особо высовываться и остаться в живых... Это можно. Мне как бойцу поддержки выжить будет намного легче, чем Кимимаро с Джуго. Но я ведь не только о себе забочусь. Я уже рассказала им и о мертвецах огромной силы, и о Зецу.       Кимимаро, видимо, принял моё молчание не за упрямство, а за колебание, так что продолжил тем же тоном, но уже мягче:       — В Конохе мы уже промелькались, и никакие уговоры нас не спасут... Даже если деревня будет в столь бедственном положении, что ты описала! — обрубил он, не давая мне возразить. — Тем более, если это будет так. Не старайся подогнать события под нужный тебе результат. Мы идём в страну Воды. Мизукаге только обрадуется нам троим, и плевать ей на Орочимару — у них мало кланов, наши же способности уникальны. И могут передаться по наследству. С Джуго неясно, конечно, но он и Конохе напакостить не успел, его требовать выдать как преступника не будут.       — А если я скажу вам, чтобы вы отправлялись туда одни? — негромко спросила я. Не то чтобы я действительно собиралась так говорить, но искушение было велико. Возможно, из-за того, что Кимимаро был прав. Неприятно, когда тебя тыкают в твои же ошибки.       — Не думаю, что ты сможешь нам что-то противопоставить. Вырубить тебя и связать для нас двоих не составит проблем, — беспристрастно заметил Джуго.       Мне подумалось, что эти двое всё продумали. Что Кимимаро не говорил со мной не из-за неведомой обиды, а из-за того, что размышлял, под каким соусом подать это их с Джуго решение (или только его, с которым Джуго согласился). И ведь не скажешь, что они неправы. У Теруми Мэй есть пунктик на замужество, но нет пунктика на ослабление собственной деревни, как у предыдущего Мизукаге. Клан Кагуя она примет с распростёртыми объятиями — носитель генома мужчина, заделать детишек может немеряное количество. Джуго интересен в первую очередь как боец, ведь кто знает, передаются ли его способности по наследству. А я... ну, мне сложнее, конечно, тут Кимимаро слукавил. Я полукровка, а значит, есть большой шанс, что геном у детей перекроется чем-нибудь другим. Но и от такого Мэй вряд ли откажется.       — Хорошо. Идём в деревню Тумана.       Конечно, легче было сказать, чем сделать. Мы как раз были на северо-восточной части границы страны Огня — недалеко от моря, по другую сторону которого и находились острова страны Воды. И если до небольшого городка, от которого можно было отчалить на лодке, мы добежали быстро, то по воде плыли очень, очень медленно. Побежали бы так, но расстояние невозможно было бы преодолеть за один день. Как хорошо, что понятливый капитан небольшого кораблика, на котором мы передвигались, сказал нам, когда уже можно было добежать до берега на своих двоих.       Не воспользоваться таким предложением было бы глупостью — и мы воспользовались. Качаться на волнах никому не хотелось, хоть у нас троих и не было морской болезни. Просто... неприятно. Пялиться на волны, когда ты мог бы что-нибудь сделать, куда-нибудь бежать. Не уверена, двигало ли ребятами это же чувство, но мной — точно оно. Нетерпение.       Как мы умудрились дойти до самого большого острова страны Воды, где и находилась Кири, и только там наткнуться на отряд их шиноби — непонятно. Хорошо хоть никто не стал сразу нападать, просто очень вежливо (преградив путь) попросили остановиться. Мы и остановились. Кажется, пятёрка ниндзя даже удивилась такому послушанию, но никак этого не выразила.       — Шиноби без протекторов. По какой причине вы находитесь на территории страны Воды? — подозрительно спросила нас хмурая низкорослая брюнетка. То ли командир отряда, то ли просто язык хорошо подвешен — никогда нельзя быть точно уверенным.       — Очень хочется получить протектор, — негромко пробурчала я, но моё тихое высказывание затерялось за словами Кимимаро.       — Мы бы хотели вступить в вашу деревню.       — Слабые шиноби не нужны никому, — покачала головой брюнетка.       — А кто сказал, что мы слабые? — вопросительно произнёс Кимимаро, чуть склонив голову.       Недоверие женщины понятно. Кто мог бы сделать из нас хороших шиноби, если у нас нет деревни? А если деревня есть, то как она могла отпустить сильных ниндзя? Только если мы нукенины. А вдруг скрытое селение потребует своих шиноби обратно? И хорошо, если это будет какой-нибудь взаимовыгодный обмен, а не эпизод, который ухудшит отношения между деревнями («Ах, вы укрывали наших преступников?! Да как так можно!»).       Но оставлять нас на своей территории или отправлять обратно не имело смысла, особенно после того, как Кимимаро, красуясь, вытащил у себя из запястья кусок кости. Брюнетка сразу подобралась, хмыкнула и кивнула.       — А мы-то думали, что все Кагуя уничтожены... Идёмте, — она, видимо, подала какой-то сигнал всем остальным, так что наш отряд из трёх человек ненавязчиво окружили. Я же разглядывала униформу шиноби Кири. Миленько. Из пятерых человек её носили четверо, последняя — всё та же брюнетка — ею пренебрегла.       И зачем вообще иметь всеобщую форму, если какая-то часть, пусть и одна пятая, всё равно будет наряжаться во что-то своё? С другой стороны, денег на «что-то своё» хватает не у всех, так что всё, наверное, логично. Это вам не Орочимару, где нечто другое носить просто не получится. Кстати, об Орочимару... не узнали ли ребятки из Тумана подозрительные костюмчики? Вряд ли. Если я не ошибаюсь, Змеиный саннин на островах не мелькал особо.       В стране Воды туман был везде. Одежда была влажной и неприятно липла к телу, а ещё было прохладно — в общем, по сравнению с Конохой и близлежащими к ней странами, природные условия не особо радовали. У берега ещё и ветер задувал такой, что даже температуроустойчивых шиноби заставлял ёжиться от холода. Но если надеть много одежды — она отсыреет и будет мешаться... а теплее не станет. Так что все большие поселения находились внутри островов.       Всё из-за того же тумана стены одной из Великих деревень мы увидели не сразу. А когда увидели — они уже были очень близко. Я подумала, что маскировка что надо: деревня находится в низине, а значит, тумана ещё больше, чем везде. Плюс неяркие, в отличие от той же Конохи, которая поражала даже ночью, здания. Но вот расположение... выгодно ли строить деревню в низине? Холодно, легко напасть, сложно защитить.       Пока я задавалась этими философскими вопросами, наперерез нашей плотной кучке спрыгнули двое шиноби, о чём-то переговорили с командиром отряда — таки та брюнеточка им оказалась — и убежали в деревню. Я проводила их взглядом. Предупреждать, я так полагаю? А то нагрянем внезапно, не дав начальству хотя бы примерно прикинуть, что с нами делать, и неловко получится. Я уже приготовилась к долгому бессмысленному пути по серо-коричневой, в цвет тумана и скал, деревне, но встреча с «начальством» произошла раньше.       Теруми Мэй действительно оказалась эффектной рыжеволосой женщиной, за плечами — два телохранителя. Один, с мечом, выглядел, конечно, не особо впечатляюще, но это если не знать, что он Мечник Тумана. Слабакам такие статусы не дарят. А второй... это тот, что с бьякуганом? Или у нас Облако бьякуганы с принцессами любит красть? Учитывая то, что глаз закрыт повязкой — не только Облако.       Я проследила за тем, как он прячет руки за спину. Какой невинный жест. Я подавила усмешку. Мне было всё равно: пусть складывает свою печать концентрации, пусть смотрит на нас своим бьякуганом. Скрывать нам нечего.       — Значит, в деревню проситься пришли, — окинула она нас оценивающим взглядом, улыбаясь. На плечах у неё, как и у её спутников, лежал плащ. Чтобы платье не отсырело, не комильфо являться под очи других Каге некрасивой? У неё вроде пунктики по поводу собственной внешности, возраста и замужества.       — У всех приличные объёмы чакры, один несёт в себе сенчакру наравне с обычной, — кивок на Джуго, — вот этот — Кагуя, — кивок в сторону Кимимаро, — а последняя... очень странно развиты чакроканалы и танкецу во рту, горле и в руках.       Не знаю, как моих спутников, но меня такие демонстративные разговоры не впечатлили. Я повела плечами, размышляя: мне сейчас полагается промолчать или всё-таки объяснить такую «аномалию»? И не будет ли слишком грубо шутить про развитые бла-бла во рту? С секунду подумав, решила, что грубо и пошло. Тем более что про себя. И, судя по прожигающему взгляду Кимимаро, ответ от меня всё-таки требуется.       — Я из клана Симизу, — я потянулась к подсумку и под напряженными взглядами вытащила оттуда флейту. Взгляды сразу стали растерянными. — Мой кеккей генкай позволяет мне накладывать с помощью звука такие гендзюцу, из которых не выбраться обычным способом.       — А как выбраться? — брови Мэй сдвинулись, хотя она всё ещё улыбалась.       — Только с помощью боли. Но именно об этом способе напарники вспоминают в последнюю очередь. А если ты один и скован, то... как неловко получится, — я хмыкнула. Никакого пиетета перед Мизукаге я не испытывала. Спасибо, Орочимару внушал больше, и общаться с ним куда сложнее.       Мэй легкомысленно обмахнулась сине-белой шляпой Мизукаге, которая, на мой взгляд, выглядела просто смешно. Но не мне судить великих мира сего... Женщина тем временем надела этот выкидыш дизайнерского искусства на голову и заключила:       — Кто же от такого откажется? Мизучи-чан, на тебе забота о наших новых шиноби. Жильё, оценка способностей, выдача формы, введение в курс дел. На миссии не посылать, пока я не вернусь с совета. Мне бы хотелось самой поговорить с такими интересными молодыми людьми.       И Мизукаге была такова, сорвавшись с места. Два верных телохранителя мгновенно последовали за ней. Я же подумала, что от страны Воды до страны Железа топать дольше, чем от страны Огня — как хорошо мы успели... Не будь в деревне Теруми — кто знает, как с нами бы поступили. Понятное дело, что в деревне остаётся заместитель или совет таковых, но окончательное решение тут всё равно остаётся за Каге. Сейчас же наша судьба уже решена. Да, будут следить, не будут выпускать из деревни... Но это лучше, чем, возможно, куковать в совсем не гостеприимных застенках местного аналога АНБУ.       Я посмотрела на Кимимаро. Приходится признать, хоть и со скрипом, что он кругом прав. Даже если бы мы с Джуго не обладали никакими выдающимися способностями, то Мэй всё равно решила бы в нашу пользу из-за него. Подумать только — вернуть хотя бы одного Кагуя! Но ведь у него будут дети, но ведь, возможно, в деревне остались полукровки, а значит — через несколько поколений этот клан уже будет что-то из себя представлять.       Не удивлюсь, если меня и Кимимаро будут сводить с подходящими нам людьми. Возможно даже, честно пояснив, что это всё для рождения потенциально сильных детей. Но это не точно. Я почему-то нахмурилась; на душе стало погано. Хотелось бы верить, что Наруто свет наш Узумаки положит этому конец, но три раза «ха!», если оно будет так. Просто мирное время будет тянуться дольше, чем когда-либо в истории шиноби. И все будут это понимать. А значит — что? А значит, надо делать так, чтобы деревня была сильна не сейчас, а через поколение.       Судя по усталому и откровенно задолбавшемуся взгляду брюнетки, которая оказалась «Мизучи-чан», меньше всего ей сейчас хотелось брать на себя ответственность за нас, но, приказав одному из своего отряда предоставить отчёт о выполненной миссии, она махнула нам рукой, мол, идите за мной. Я без особого интереса разглядывала здания. Да-а-а, Конохе Кири проигрывает по всем фронтам.       — Сейчас рано, — правильно поняла мой взгляд Мизучи, — солнце ещё не вышло. Самое красивое время — когда оно уже появилось, но туман ещё не ушёл до конца. Вам понравится. Или, — вдруг резко оборвала себя она, — нет.       До огромного, высеченного в скале здания мы дошли в молчании. Когда же зашли... о, начался просто бумажный ад. Кто-то что-то спрашивал, кто-то что-то заполнял, кто-то кого-то звал, кто-то на кого-то матерился... Я с тоской подумала, что в нукенины уходят не из-за разности во мнениях, а для того, чтобы подальше убежать от бумагомарательства.       Примерно через час часть бумаг была заполнена, и нас растащили по разным углам — то есть полигонам. Проверять уровень. А то скажешь, что джонин, а на деле — чунин, и что делать?.. Мне в «проверяющие» достался мрачноватого вида мужик, и я не иначе как шестым чувством поняла, что сейчас меня будут гонять. И в процессе не постесняются даже убить. Случайно. Становиться шиноби Кири резко перехотелось, но я сдержала трусливый порыв сбежать (в спину ведь ударят, пока пятками сверкать буду) и собрала всю свою силу воли в кулак. Пока собирала, успела подумать: Мизучи-чан не соврала, действительно красиво.       Стоило мне только ступить на землю огороженного полигона, я плавным жестом вытянула флейту. Мы дошли примерно до середины, мужик повернулся ко мне лицом, скептичным взглядом обвёл фигуру и скупо обронил:       — Начали.       Я тут же отпрыгнула подальше, вызвала Доки — ранку на пальце я раскорябала заранее, так что драгоценные мгновения на прокусывание тратить не пришлось. Вдох, выдох в флейту, пальцы двигаются по знакомому маршруту. Кажется, мой проверяющий удивился и настрожился одновременно. Всё ещё не понял, зачем флейта?       На самом деле догадаться для шиноби всегда очень сложно, так что Шикамару может считаться гением не напрасно. Некоторым даже в лицо сказать нужно, что всё от флейты зависит, чтобы поняли — иначе не допирает, думают, издевается девочка, похоронную песенку им играет... Я, впрочем, никогда не жаловалась. Мне же лучше.       Катон — Доки уворачивается от шаров огня, Суйтон — ещё один отпрыгивает, опять Суйтон — отпрыгиваю я, и связываю своего противника боем с двумя Доки. А сейчас... осторожненько... Я потихоньку начала вплетать в мелодию гендзюцу, беря за основу его собственные мысли о ходе боя. Ещё чуть-чуть... Есть! Шиноби остановился, я продолжила играть, не собираясь идти на сближение. Так, Доки — вперёд.       К сожалению, бои так легко не заканчиваются, и противнику удалось вырваться. Я прикрыла на секунду глаза, активируя Джуин. Очень быстро. Просто так с ним не справиться. Вязь некрасивых татуировок муравьями поползла по коже, и мужик, кажется, удивился ещё сильнее. Я бы ухмыльнулась, да не могу, играю. Что же будет, когда я активирую второй уровень? То, что сражаться даже на первом опасно, я поняла после того, как противник вывел ещё одного моего Доки из строя техникой Фуутона. Три стихии?! Да кого мне подсунули?!       Бой был жаркий и, к моему сожалению, мною проигранный. После всех этих немного пренебрежительных взглядов хотелось врезать ему так, чтобы потом икал, когда вспоминал, но увы-увы... Так что, когда мою кожу опалил жар огненной техники, а дышать стало невозможно из-за пепла, я закашлялась и попыталась вырваться. Увы — пепельное облако было слишком большим, и я не успела даже Доки позвать на помощь, чтобы вынесли или закрыли своим телом, или ещё что-нибудь, потому что вдохнуть казалось сущим мучением.       Пепельное облако подожгли, но тут же потушили какой-то техникой Суйтона, оставив мою мокрую подгоревшую тушку откашливаться.       — Стихия какая? — меланхолично спросил он меня, начиная бинтовать ногу, когда мой кашель поутих и я откинула волосы с лица.       — Ветер, — прохрипела я; горло было безнадёжно сорвано. Казалось, что так плохо я себя не чувствовала даже после битвы с Кимимаро, а ведь тогда ещё и по всем надеждам был нанесён нешуточный удар. Сейчас хреново было физически. Пусть и на секунду, я успела загореться. Ничего хорошего. Хотя нет, есть кое-что: одежда от Орочимару выдержала.       — Так чего не воспользовалась? Разогнала бы облако и продолжила пиликать на своей флейте.       — Я не учила техники, которые нельзя сыграть. Глупая трата времени, под стиль боя не подходит. Играть можно только гендзюцу, — хрипя каждое слово, пояснила я.       — М-м-м, — глубокомысленно протянул он. — Теперь понятно, что не глупо?       Я промолчала. Да, понятно. Я ведь его теснила: не догадайся он об этой моей слабости, и мои Доки его спеленали бы в какой-нибудь момент, пока он был бы под моим гендзюцу. Их ведь нельзя снять ещё на подлёте или отразить на применившего, то есть на меня.       — Вижу цель — иду к ней, — выдохнула я полушутя-полусерьёзно. Шиноби рядом одобрительно хмыкнул.