Токийский голубь

Оставаться в живых - непростая работа, Оставаясь в живых, что-то даришь взамен. Мельница – Не успеваю

Один недостаток у нейтрализатора все же нашелся. Как оказалось, он ослабляет нашу регенерацию. Когда у меня кровоточили ладони, то я не обратила внимания, ведь неурочные обеды ее подтолкнули. А вот с ранами, которые нанес черт перед смертью все было хуже. Хотя, как сказать. Если бы на мне все зажило, как на собаке, то все бы сразу вскрылось. А так, девушка c серьезными ранами и потерявшая много крови подозрений не вызвала. Макото-сан приехал в Токио следующим же утром, и добился, что бы вместо госпиталя ССG меня перевели в больницу, которой заведовал его друг, тоже гуль. Там я смогла нормально поесть и не пить нейтрализатор, но поскольку, как человеку, мне требовалось долгое лечение, ведь сломанная нога и поврежденная плечевая мышца это не шутки, то после трех недель в больнице пришлось уехать в деревню. Уж слишком я была бодрой для своих ранений. Амон заходил ко мне всего один раз, и тот, когда мне было по настоящему плохо и я спала. Потом на столе обнаружилась милая фигурка волка, а Макото-сан передавал привет. По болезни мне был положен отпуск, но так как фактически я восстановилась быстро, то в деревне устроилась в цветочный магазин. Дело о смерти отца раскрыли. Собственно искать никого не пришлось. Убитого нами с Иссэем гуля опознали как Хироши Сато, а генетические следы в нашем доме полностью совпали с его. А вот моих, как гуля, генетических следов, там не было. Наверное, это был первый раз, когда я подумала, что укаку — не самый плохой тип кагуне, ведь эти RC-клетки разрушаются быстрее всего. Тело Иссэя так и не нашли. Хотя, кто там будет пересчитывать убитых гулей. Черт просто оказался крупной добычей s-ранга, вот его и заметили. Печалило, что мой Джозеф оказался сломан и не подлежал восстановлению. Это ведь была память о Субару-сане. Его похороны, к сожалению, прошли без меня. Макото-сан запретил появляться в Токио до тех пор, пока мой отпуск по болезни не истечет. Поэтому пришлось ограничиться посланными цветами и соболезнованиями по телефону. Что удивительно, меня никто ни разу, не попытался спросить, о том, что там произошло. Хотя пока я лежала в больнице, успела повидать и коллег из второго района, которые занимались делом черта, и простых полицейских, бывших сослуживцев моего отца, которые восхищались моим поступком, ведь, как не крути, Хироши Сато был известной фигурой в этих кругах. Никто и представить не мог, что он из себя представляет. Хотя мне самой все это было глубоко неинтересно. Теперь у меня было время что бы оплакать как следует отца, и Субару-сана. Справедливость восторжествовала, но цена, которую пришлось за это отдать, оказалась слишком высокой. А вот мое отношение к Иссэю колебалось, я ненавидела его за то, что он сделал с Субару-саном, но ведь без него не убить бы мне черта. У меня с Ёсида был очень тяжелый разговор по этому поводу. В конце-концов мы пришли к компромиссу, что если Иссэй и выжил, то я больше не обязана его защищать. Оставался только один вопрос: что делать с работой в ССG? Ведь все, за чем я туда пришла завершилось. Макото-сан, который после новостей об Иссэе, стал оберегать меня еще сильнее, не хотел, что бы я туда возвращалась. Мисаки-сан была того же мнения, а я смотрела на фигурку волка и вздыхала. Понятно, что у нас c Амоном ничего не получиться, но просто побыть еще немного рядом с ним я могу. Если меня оставят в двадцатом районе, то я вновь рискну своей жизнью, чтобы побыть с ним еще чуть-чуть. Пусть не рядом, но близко.