Hurricanes

- Нет, Иван – пресек попытку Брагинского рукой забраться под рубашку Артур. - Да ну вот почему! – расстроено негодовал русский, но руку все же убрал. - Все потому же, я не хочу делать подобное среди белого дня, боясь, что Мэтти нагрянет в любой момент тем самым испортит себе психику – в сотый раз объяснил Кёркленд, закатив глаза. С Брагинским он «встречался» - если так можно было назвать совместное проживание в течение двух месяцев и постоянные прогулки – уже достаточно, по мнению Ивана, что бы наконец сойтись одним утром/днем/вечером/ночью у Артура в комнате. И он явно не имел в виду совместный просмотр фильма или поливку прекрасных комнатных роз, что стояли на подоконнике. Да ясен красен русскому нужно было, наконец, получить что-то большее, чем утренний поцелуй в щеку или умилительно невесомые прикосновения. И как бы он не изворачивался, как бы ни намекал, Артур делал вид сверх удивленного человека, которому впервые рассказали, зачем закрываются в одной комнате два человека, прикладывал руку к груди в притворном шоке и уходил по своим делам. Нет, актерские способности – это круто. Но не в этом случае. Ваня даже затаил тихую обиду на англичанина, не разговаривал с ним, а тот, кажется, и не заметил. - Ну, вот опять – несчастным голосом проговорил Брагинский, плюхаясь на диван, делая при этом настолько оскорбленный и обиженный вид, что Артур даже пристыдился. Но вспомнив то, что с него хочет Иван, все сочувствие как рукой сняло. Переломится, ничего не станется с ним. - Я бы посмотрел на тебя, если бы маленькие ребенок всегда кружил рядом – усмехнулся Артур, присаживаясь в противоположное дивану кресло. - Да ты отмазываешься просто – фыркнул Иван, накрываясь пледом с головой – я просто тебе не нравлюсь. Артур аж подавился. Серьезно? - Вообще-то, я видел тебя голым, и если бы ты мне не нравился, я бы тебя здесь не терпел. - Так ты меня ещё и терпишь!? – взвизгнул русский, с психом откидывая клетчатый кокон. - Я не то хотел сказать – оправдался Артур, хлопнув себя по лбу – Просто, ты не понимаешь, какого это, объяснять ребенку, который непременно нас застукает, что это мы делали тут. - Но Мэтти же ночью спит! Почему и тут-то облом? – искренне недоумевал русский, нахмурив брови. - Потому что у него чуткий сон, Брагинский – закатил глаза Артур, вдалбливая простую истину в голову русского – а не медвежий храп на весь дом, как у некоторых русских. - Я не храплю! – старался совладать с нервами Иван, у которого уже крыша ехала и румянец по щекам расползался. - Ну, да – хихикнул в кулак Артур – это всё мелкий проходимец Кумадзиро, как я сразу не догадался. - Всё ваша невнимательность, доктор Кёркленд – Иван сщурил глаза, и, подобравшись скользнул по дивану в сторону Артура, целуя мочку уха – уделите вашему больному минуту, пока заместитель в садике? Нет, Артур старался не смеяться, честное слово же! Но, как только он услышал этот шёпот, который больше напоминал хрипы предсмертного, и это движение, как будто Иван это и есть медведь в брачный период и ему срочно необходимо уложить кого-нибудь под себя иначе он умрет от неудовлетворения, он не выдержал. Мда, за место поцелуя или хотя бы ласкового поглаживания, Брагинский получил лишь… смех. Кёркленд не скрываясь продолжал заливисто хохотать, нанося не хилый удар по самолюбию русского. - Ну, знаешь ли! – Иван весь напыжился, отвернулся в другую сторону, а потом вообще ушел наверх, оставив ржущего Кёркленда в гостиной. - Ваня, прости! – всё, что смог выдавить из себя Артур, пополам скрючившись на диване одновременно утирая слезы. В таком духе Иван проходил мрачным неделю, и мысль о том, что Артур откровенно издевается, не давали ему покоя. Как так! Где тот парень, что плавился под его прикосновениями, заходился в стонах, открывался полностью лишь в угоду ему, где он? Видимо, он там, во снах. А что есть в жизни? Вечно работающий, обучающий малыша и «Ваняотстань» или «Яусталрусскийсвалиспатьяхочу» Кёркленд, который регулярно обламывал все светлые надежды русского. И Брагинский бы действительно обиделся, ушел в себя и не проветривал в своей однокомнатной голове недели две, хандрил, не будь он русским. А эта нация славится хорошим умом, хитростью и жадностью до любви. Поэтому, одним одиноким утром в не менее одинокой пастели, Ивану стукнула в голову клювом птичка-идея. И, быстро собравшись он поспешил соскочить с кровати, умыться и наконец спустится вниз для приготовления завтрака. - Доброе утро, Ваня! – малыш Мэтти влетел в кухню самый первый, повиснув на Брагинском как на ветке дерева – представляешь, меня дядя Скотт забирает! И вместе с Альфи он повезет нас в Шотландию! Малыш лучился радостью, мало выпадал шанс увидеться с дядей, а что уж говорить про двоюродного брата! Поэтому он соскреб себя с кровати раньше положенного, пока папа ещё спал, и помчался одеваться скорее, ведь если этот день начнется раньше, то и дядя Скотти приедет быстрее, так? - Тебе так повезло, малыш – улыбнулся Мэтти Иван, наливая мальчику молочный суп – а кто это, Альфи? - Это мой брат двоюродный! – радостно щебетал малыш, зачерпывая ложкой вкусный молочный суп – мы редко видимся, и я всегда скучаю! - Тогда тебе повезло ещё больше, правда? - Правда – ответил за сына Артур, сонно моргнув – дядя Скотт звонил тебе? - Да, пятнадцать минут назад – кивнул малыш, поедая бутерброд с маслом - и Альфи приедет! - Альфред? Как давно я не видел моего племянника – устало потер переносицу Кёркленд, вспоминая, какой должно быть малыш уже взрослый. Из-за работы он совсем забыл даже про день рождения светловолосого малыша, на что тот обиделся но присланная коробка конфет и фигурка Супермена загладили инцидент. - Ага, я давно обещал погулять с Кумадзиро и Альфи, вот только дядя Скотт много работает и поэтому мы видимся очень редко – печально протянул малыш, но тут же развеселился, ибо сегодня тот самый день, когда можно будет увидеть братика. А Кёркленд, сев за стол, пристыдился. Вообще-то, мальчики не виделись из-за разногласий между Скоттом и им самим, поэтому и росли так далеко друг от друга, общаясь довольно редко. - А Скотт не сказал, когда планирует заявится? – спросил Артур, но ответ малыша опередил звонок в дверь – понятно, можешь не отвечать. Никогда не жил по расписанию – закатил глаза он, и так и не притронувшись к завтраку, что немного обидело Ивана, Кёркленд отправился открывать гостям, ожидая либо поток детского смеха, либо ругани рыжеволосого брата. Мэтти тоже рванул прочь из кухни, что немного даже удивило Ивана. Обычно тихий малыш превратился в маленький ураганчик прямо на глаза. Видимо, теплая любовь к родственникам могла изменить его до неузнаваемости. Поставив чайник и прибрав со стола Брагинский проследовал в гостиную, чтобы поздороваться с новоприбывшими гостями, но не успел и шагу сделать как в гостиной что-то разбилось и послышались крики. Иван не знал, о чем говорили братья Кёркленды, но последней фразой было короткое «нет!» и осколки разбитой чашки рассыпались на паркете. - Как знаешь, но я бы на твоём месте… - не дал закончить огненно рыжему брату Артур, взмахнув рукой. - Но ты не на моём месте, Скотт. Так что засунь себе своё собственное мнение глубоко в… - оборвал себя Артур, и два зеленых взора устремились на Ивана - Шотландию, ты, когда в Шотландию с ребятами собрался? – перевел тему Кёркленд, всё ещё гневно буравя взглядом брата. - Как только распогодится, братец – отвечал взаимным взглядом Скотт, ведь оба не хотели, чтоб посторонние услышали их передряги – думаю, завтра днём отправимся, если Лондон позволит. - Понятно, комната наверху напротив моей, ну ты помнишь – указал на лестницу Артур, стиснув зубы – можешь идти, пока дети играют во дворе. - Где твои манеры, Артур Джеймс Кёркленд? – включил мамочку рыжеволосый, улыбаясь Ивану – представь нас. - Обойдешься – прошипел Артур, сгребая брата под руку, решив для надежности проводив его наверх сам, желательно спустив того с лестницы «случайно». И они уже было бы двинулись неохотно, со стороны Скотта и медленно со стороны Артура к лестнице, как русский сам протянул руку шотландцу: - Иван Брагинский, друг Артура – улыбнулся русский, получая приветствие в ответ. - Скотт Кёркленд, старший брат Артура – отцепил младшенького от рукава темно-синего пальто с двойным рядом белых пуговиц рыжеволосый, улыбаясь в ответ – меня чуть не увели под конвоем, не представив, уж прости. - Ничего, видно, Артур такой раздраженный, потому что не поел. Хотя я и приготовил ему его овсянку – скривился на последнем слова русский, который больше предпочитал геркулес и бутерброды на завтрак. - Да, он у нас такой… - многозначительно посмотрел на брата Скотт, удивившись другу у Артура – немного колючий по утрам, правда? - Присоединишься к чаю? – кивнул Иван, почувствовав в Кёркленде старшем хорошего человека, с которым можно нормально поговорить, как бы Артур не упирался. Хотя… Почему блондин не говорил ему ничего о семье? Иван сразу сказал про двух сестер Катерину и Наташу, а вот он про Скотта и словом не обмолвился. Брагинский-то про племянника его узнал только утром, может, он просто забывал ему сказать? - Конечно, я бы не отказался бы и от кофе – снял пальто Скотт, кинув Артуру, словно тот гардеробщик – а что предпочитаешь пить ты? - Тоже кофе, но и про чай не забываю – забрал у Артура пальто Иван, выйдя в гардероб, оставив братьев наедине. И Артур честно бы не навал ту жижу чаем, язык не повернется. - Твой бойфренд, да? - сходу задал вопрос Скотт, повиснув на плече Артура. - Тебе-то какое дело? – взъелся блондин, скинув рыжего с себя – опять начнешь лезть со своими «дельными советами» на правах старшего брата? - Нет, я не против всего этого, знаешь ли. Мне надоело видеть твою кислую мину, может, этот человек сможет поднять тебе настроение? – многозначительно поиграл рыжими бровями старшенький, обнимая Артура как давно хотел. По-братски. Но вот ёжик младшенький всегда кривился не давал себя потискать даже в детстве, а тут… Чудо. Артур даже вцепился в плечи старшего, сжимая белую рубашку, укладывая голову чуть выше ключиц, ибо ростом не выше самого Скотта. - Ого, чем обязан? – весело спросил Кёркленд старший, но в его голосе сквозила осторожность, и обнимал он крепко, так что если Артур решит уйти, он не позволит. Не виделись три года. А перед этим десять лет. - Не знаю – ответил блондин, которого уже не кутала злость на брата, - ты правда так думаешь? Насчет Ивана? - Угу. Ну, есть в нем что-то – кивнул Скотт, осторожно погладив светлые, встопорщенные волосы младшенького – ты же любишь его? - Да – сказал Артур, пряча пылающие щеки от светлых глаз брата. - Хорошо. После Шарлоты тебе пора бы уже выдохнуть – и оба вспомнили усопшую жену младшего из братьев, от чего в комнате повисла тишина. - Я всё же… рад, что ты приехал – выдавил Артур, прервав молчание. И Скотт искренне удивился. Раньше младший только гнал его из-за стычек и вообще, а тут рад. Это не могло не греть душу. - А я рад, что ты меня принял, а не спустил собак – улыбнулся старшенький, и Артуру стало намного лучше. Иван как раз возвращался обратно в гостиную, когда услышал разговор братьев, и прерывать не хотелось. Они смотрелись так по-семейному, что невольно русский вспомнил Катерину и ее ужины, наполненные борщами и котом Барсиком. Потом Артур сказал, что любит его, и сердце Брагинского забилось быстрее, и пусть не в первый с губ англичанина сорвалось признание. И он, обрадованный стоял по струнке, боясь пошевелится, пока входная дверь нахально не хлопнула и в гостиную не влетел ребенок ростом с Мэтти, предварительно сбив с ног Ивана, и не начал пищать, верещать, скакать вокруг Скотта и Артура, старательно пытаясь залезть последнему на руки. - Артур, Артур! Герой вернулся! Скорее лови меня! – забрался на спинку кресла малыш, прыгая прямо в объятья Кёркленда, Артур среагировал мгновенно и теперь маленькими ладошками хлопая по лбу англичанина малыш приговаривал бодро – молодец! Словил героя! Настоящего Капитана Америку! - Скотт, он у тебя кроме телевизора ещё хоть что-нибудь смотрит? – недовольно посмотрел на старшего брата Артур, протягивая руку Ивану, пока голубоглазый малыш оценивающе рассматривал нового человека – эти фразочки ему точно «Марвел» подарил. - Комиксы читает – пожал плечами и как ни в чем не бывало Скотт, расположившись в кресле – в приставку играет, в сад ходит. В общем, растет как надо, правда Альфред? Светловолосый ураганчик высунулся и посмотрел на отца, показав большой палец: - Я Герой! А Герои так и растут! - Манер у тебя нет, герой – осадил его Артур, пока Иван отряхивался после падения. Альфред пропустил это мимо ушей, щелкнув пальцами: - О, ты кто такой? – показал на русского малыш, продолжая ютиться в кольце рук Артура – я тебя раньше не видел, значит не родственник! - Но он идет к этому – тихо шепнул сыну Скотт, заставив Артура покраснеть, а Ивана подавиться воздухом. - Правда что ли? Так он ж этот – быстро защелкал пальцами малыш, пытаясь вспомнить слово – о, не девушка! Это подстава, дядя, я тебе говорю. Ты приглядись, на него даже платья мамы не налезет, какой здоровый! - Я учту ваши замечания, мистер – наигранно серьезно кивнул младшенький, пока Скотт откровенно ржал, стараясь кое-как прикрыть себя журналом, а Иван обижался на «какой здоровый», да не здоровый он! Кость широкая просто, тем временем Артур продолжил – ты так разбираешься хорошо, у тебя-то самого девушка есть? - Конечно, что за вопрос – заважничал Альфред, вскинув подбородок – Матильда, иди сюда! – громко позвал он, и его голубого цвета глаза наполнились теплотой и детским чистым весельем. - Матильда? – синхронно спросили Кёркленды, пока Брагинский старался не засмеяться, ибо в проёме комнаты, переминаясь с ноги на ногу, стоял одетый в девчачье платье Мэтти, пока Альфред тянул ручки к нему. - Как это понимать? – обратился к сыну Скотт, раздражаясь и веселясь одновременно. Так вот зачем он так просился в магазин на прошлой неделе, а Скотт ещё недоумевал, зачем ему платьице, мальчик же. - Ха-ха-ха! Выбираю тебя, Матти – смеялся маленький герой, выскользнув из объятий Артура, побежав навстречу брату, схватив его за руки тут же начиная кружить. - Мда, приехали – закатил глаза Артур, пока Мэтти явно ловил только веселье от своего вида и брата. *** - Ну что поделать, это же дети – заключил Иван, когда у Артура чуть глаза на пол не вывалились, стоило увидеть как Альфред, наплевав на всякие манеры и свою отдельную комнату с важным видом и со словами «мне надо», вышел в комнату к Мэтью и наотрез отказался спать где-либо. - Странно всё это – прищурился Кёркленд, приоткрыв дверь в детскую, увидев детские спящие лица, и руки Альфреда на шее брата – что за мысли вырастут в этой беспокойной голове. - Нормальные у него мысли вырастут, что ты сразу начинаешь – закатил глаза Иван, оттаскивая беспокойного родителя от двери, закрывая ногой последнюю – Скотт уже давно ждет тебя за столом. - Он не метро, подождет – фыркнул Артур, спускаясь вниз нехотя. Если бы не Иван и его «правильная политика» Кёркленд бы давно себе сопел в две дырочки, так нет же, надо отправить из самых чистых и выстиранных «Лаской» помыслов, дорожка из которых итак вымощена в Ад к не менее адскому братику. Ведь тот ни живым ни мертвым теперь не слезет с него своими вопросами! Артур то, Артур сё. Пятое десятое и двадцатое и давай потом фотографии показывать Ивану, где Кёркленд еще в подгузниках по газону рассекает летом. И если честно, последнего Артур боялся как огня. А если он еще припомнит ему, как в университете крутил роман с Гилбертом, что сейчас вообще мирно сосуществовал в другой части Европы со своим, подчеркиваю, своим мужем, то…. Это же русский! Нельзя ему такое рассказывать. Да вообще никому. Это было давно и уже не правда. И все же, Иван благополучно отбуксировал вредного Артура до кухни, где уже образовался целый стол из чаев, тортов и борща. Что здесь делал борщ – тайна. Скотт тем временем что-то увлеченно печатал в смартфоне, но, как только двое препирающихся мужчин оказались рядом с ним, он быстро убрал своё добро в карман, только что обратив внимание на тарелку борща. - А, что это за суп? – поинтересовался рыжеволосый, смотря как сметана величественно горкой возвышается по центру варева. - Борщец. У меня на родине его все любят – похвалился Иван, наливая себе кофейку. - А еще его из кота варят – пробухтел Артур назло Ивану. - Что сказал? - Ничего. - Так, хватит, я хочу попробовать национальную еду – перебил всех разом Скотт, хлопнул ложкой по лбу Артура – мешаешь. Итак, Иван, расскажи мне, как ты познакомился с моим братом. Иван загадочно улыбнулся, и Артур подумал, за что ему такой брат и почему его ложка оказалась сделанной из дерева. А еще больно было. Но это фигня. - Мы познакомились на практике у меня на родине. По обмену приехали студенты, и среди них был Артур. Я практически не замечал его, так как сам собирался улетать на следующий день в Англию, но он все же меня зацепил – бросился в воспоминания Иван, пока Скотт внимательно слушал, поедая борщик, а Артур трогал шишку на лбу. А вдруг не будет болеть?– мы начали переписываться, потом свиделись, в общем, я тут – навыдумывал Брагинский не так романтично, как начал, но шотландец чуть не пустил слезу в борщец. - Вот это да. Ну что же, я вижу в тебе хорошего человека, Иван. Знай, если ты захочешь жениться, а он нет – еще раз хлопнул ложкой по лбу Артура Скотт, сведя брови к переносице – ты только скажи. У нас, Кёрклендов, всегда так. Сначала мы романтики, потом мы слюнтяи. Ну меня это конечно не касается, я нормальным вырос. - И кто это говорит? Хоспадибожемой, да ты до сих пор не женат! – ойкнул Артур, потирая вторую шишку. - Я не понял, ты что это, лоб опять морщишь на брата? – замахнулся Скотт, но, передумав, положил деревянную ложку в пустую тарелку, где недавно еще плескался борщик – я иду к этому. А вот ты катишься, и не туда причем. - Давайте жить дружно – вспомнил фразу из мультика Брагинский, на что Скотт махнул рукой, чмокнув Артура в лобик – до свадьбы заживет, но больше целовать тебя не буду. - Почему это? – не особо сильно возмутился младшенький, но все равно. Надо же было показать себя униженным и обиженным и все ему надо было показать. Скотт посмотрел на него как на идиота, перевел взгляд на Ивана, снова посмотрел на Артура: - Да потому что я твоими бровями чуть не подавился. Ты что, смерти моей хочешь? - А по-моему у него симпатичные бровки – глянул на своего возлюбленного Иван, пока Артур успел побогроветь, позеленеть, порозоветь и вообще он у нас гирлянда – мне нравятся. - Ох, Иван, Иван. Это ты не знаешь, что было, когда он увлекался панк-культурой. Эти брови могли заметить в темноте проезжающие машины! Это же надо было додуматься выкрасить их в кислотный цвет! Говорю тебе, водители думали, что это НЛО пролетает так низко. - Иди спать, достал уже! – психанул Артур, обидевшись. - Да ладно тебе, я же любя – сгреб брата в объятья Скотт, пока Брагинский втихаря щелкнул их себе на телефон. Будет, что потом показать Артуру. Да и всегда можно поржать. А про бровки своего любимого он точно не забудет – ладно, ближе к телу. - Я не буду раздеваться – выбрался из объятии брата Артур, показав ему кукиш. - Если ты думаешь, что мне приятно смотреть на тощую доску и один неровно прибитый гвоздь, то ты ошибаешься – закатил глаза Скотт, сказав – я имею в виду, вы планируете что-то более серьезно? - Я хотел бы провести с Артуром всю свою жизнь – отозвался счастливый русский, подливая Скотту кофе – только вот он сам как-то не очень стремится быть ближе ко мне. - Ты опять ломаешься да? – грозно глянул на своего брата Скотт, пока тот все еще обижался на гвоздь. Все у него нормально прибито, что он начал-то! - Ой все, мы сами разберемся. А ты, Иван, настоящий болтун – обидел русского англичанин, скрестив руки на груди. - Но я… Но я! – плечи Ивана опустились и сам он что-то подрасстроился, но положение спас Скотт, который взял руки Брагинского и Артура, сжав их. - Так, детский сад. Ну, пошутили мы, все. Не надо было мне так много болтать, извините. И уж давайте без давайте. Вы пара-то хорошая. Вам надо держаться вместе – мягко сказал Кёркленд-старший, улыбнувшись – ладно вам. А ты, Артур, лучше перестань быть букой. Улыбнись быстро! И Артур действительно улыбнулся, но только Ивану и искренне. От его улыбки в душе русского потеплело, и сам Брагинский нежно сжал руку Артура. Стоило бы оставить их наедине, глядишь, с таким настроем давняя мечта Ивана наконец воплотить то, что так долго мучило его во снах осуществилась бы, но Скотт уверенно взял Артура за руку, выпроваживая его из кухни. - Иди, настоящим мужикам надо поговорить. – настаивал рыжеволосый, на что блондин снова обиделся. - А я тебе что, не мужик что ли? - Ты у нас за маму у Мэтти, иди спать вообще. Сел тут, атмосферу портишь бровями своими – выпроводил брата из кухни наконец он. Тут же доставая из-под стола бутылку водки. На удивленный взгляд Брагинского он пожал плечами, шмыгнув носом: - Клянусь, брал в дютифри в качества средства от простуды. Но раз такое дело, то нам надо поговорить нормально. Ты ж меня понимаешь? - Понимаешь – кивнул Иван, выливая недопитый чай в удачно поставленный им на подоконник кактус – все мы понимаешь. - Говорю же, есть в тебе что-то родное! – щелкнул пальцами Скотт, разливая на двоих. *** - Ну ладно, вроде все собрал – проверил портфель своего сына Артур, положив про запас еще пару футболочек. Он собрал ему все, что необходимо и что обходимо и даже умудрился запихнуть рамку с их семейной фотографией. Ну а вдруг Мэтти соскучится по своему папе? Вот, надо положить фотографию. Пока дети завтракали а Скотт уж подозрительно долго пребывал у душе Иван заварил чай для Артура, разливая какао малышам. Те сразу принялись за кружечки, уже полностью одеты так как неожиданно Скотт проспал все на свете и свой завтрак, кстати, тоже. Артур еле уговорил Ивана не собирать ему в самолет овсянку и бутерброды. Это ж надо ну. К тому же, братец может и перебиться йогуртом, а вот Мэтти с Альфи конечно нужно положить печенюшек, соков, и еще леденцов и обязательно желатинок! Лететь и лететь им же! В общем, наскоро собравшись рыжеволосый, не выдавая похмелья, зажевал то, с чем не справилась паста, надевая солнцезащитные очки: - Все, полетели птички мои, нам пора. Дети сорвались на бег, тормозя возле прихожей, ожидая пока Артур наконец соберется и попрощается с ними. Особенно переживал Мэтти, хотя и не в первый раз ему приходилось улетать одному. Второй раз. И все же… - Ты обещаешь меня не забыть, папочка? – попросил тихим голоском малыш, обнимая Артура за шею – я так люблю тебя! - Я тоже люблю тебя, солнышко – мягко погладил его по головке Артур, поцеловав в щечку – конечно не забуду, скоро вернешься и мы с тобой сходим погуляем. Я пока поищу тебе новые книжечки, игрушечки и… - тут послышался всхлип и Артур снова поцеловал сына в лобик – и пока тебя не будет мы с Иваном ремонт тебе в комнатке сделаем, хорошо? - Конечно, папочка. Не расстраивайся только! Я буду тебе звонить! – Мэтти мягко улыбнулся и его нижняя губа уже мелко дрожала. Но он ведь большой мальчик! Плакать не будет! - А мне он просто руку пожал, тоже мне, дядя – фыркнул Альфред, и взрослые рассмеялись – иди обними меня нормально что ли! Я ж Герой! - Герой, конечно, герой – успокоил племянника Артур, тоже поцеловав его у щечку – ну ладно, герои мои, идите в машину. Мальчики наконец умчались в авто, и только было видно как за спинками детей висели портфельчики и мягкие игрушки торчали из незакрытого отсека. Что поделать, если Кумадзиро и странному инопланетянину по имени Тони нужен был воздух. Интересно, где он вообще эту игрушку достал? - Ладно, бывай братец – улыбнулся Скотт, обнимая Артура – будь паинькой. - Тебя забыл спросить – ехидно выдал Артур, улыбаясь сквозь зубы. Но, потом, смягчившись, он продолжил - хорошо, буду. - Умница. Ванька, дай руку пожму – тут у Артура дернулся глаз от этого «Ваньки». И когда они успели так породниться? Впрочем, утром выходя на пробежку и прихватив с собой мусор его странно мучил звон стекла в мешке… Ну, понятно все. Брагинский с удовольствием пожал руку Скотту, они обнялись тоже и, махнув на прощание, Скотт пошел к машине, таща чемоданы детей. И свою одну сумку. *** Артур ходил весь день как в воду опущенный. Расставание с сыном далось ему тяжело, но не отпустить его к своим родителям и в парки развлечений он не мог. Все же, его малыш давно не видал ни бабушку с дедушкой, ни своего двоюродного брата. Хотя последнего можно бы и не видеть. В конце концов, тот влияние имел на него, и почему-то это влияние не нравилось Артуру. Ну да Бог с ними. Вечер выдался слишком скучным, Артур сидел на диване в гостиной перед телевизором, обмотавшись в плед, и пил чай. Русский вообще не понимал, как он мог пить чай без сахара, ему лично не нравился. И вот, когда за окнами окончательно стемнело Иван, закончив уборку в доме, подсел к Артуру, мягко обнимая его за плеч: - Не переживай за Мэтти, он в надежных руках – успокоил его Иван, устроив светлую голову Артура у себя на груди. - Я не переживаю, просто…Уже скучаю – выдал Артур, утыкаясь Ивану в шею. - Всё в порядке, ничего – погладил по голове его Брагинский, успокоив. - Надо отвлечься – прикрыл глаза Артур, скользнув носиком по ключицам Ивана, что так удачно не прикрывала футболка русского. - Сериал посмотри. Ну, или почитай что-нибудь – предположил Иван, прижимая своего вредного англичанина ближе, вдыхая запах волос его. - Да, надо почитать… - кивнул головой Артур, находя губы Ивана, мягко целуя его Брагинский не ожидал такого подарка судьбы в виде поцелуя его любимого Артура. Ведь в последний раз они нормально целовались давно, даже стыдно за такую цифру. Но сейчас его ничто не волновало, кроме мягких, но напористых губ англичанина. Пока Артур самозабвенно целовал свой объект обожания руки его поползли вниз по крепкой груди русского и дальше. Еле оторвавшись от губ Ивана Кёркленд устроился на коленях его, обхватывая шею русского руками, снова целуя. Брагинский, решив не упускать случая, проворно стянул футболку Артура прочь, целуя его в шею. Тот прикрыл глаза, почувствовав жаркое прикосновение губ, заерзав на коленях Ивана. Брагинский выдохну на разгоряченную кожу, ибо англичанин старательно задевал его возбужденный и без того орган, и в отместку Иван прикусил тонкую бледную кожицу. От чего Артур тихо простонал и снова заерзал, поднимая ладонями лицо русского, жарко кусая его губу до крови. Их тихие стоны наполнили гостиную, воздух стремительно нагревался и, казалось, его можно было резать. Но это не волновало двух любовников, один из которых уже лежал на спине в предвкушении сдергивая надоедливые штаны прочь. Брагинский нависал над ним, бросая томные взгляды то на раскрасневшееся лицо Артура то на его узкие плечи, что уже были покрыты тонкой ниточкой красных пятен поцелуев. Отдышавшись, Иван спросил: - Ты так решил убить скуку? Закусив губу, Артур, невидящим взором, взглянул в такие же затуманенный возбуждением глаза, сказав тихое: - Ты лучше всякой скуки, Иван. Мэтти нет, мы одни… Разве не этого ты хотел? – Брагинский близко-близко наклонился к ушку Артура, и его мягкие волосы коснулись разгоряченной кожи шеи: - Хотел, Артур Кёркленд. Так хотел – прикусил мочку уха Иван. И в следующую секунду Кёркленд уже вел теплую ладонь русского вниз по своему телу, минуя рубеж в виде нижнего белья. - Ну, так вперед – на последнем слове его голос сорвался и, задрав голову Артур застонал, стоило Ивану обхватить его. Русский щедро покрывал его шею поцелуями, спускаясь вниз, придумывая на ходу, чем можно заменить смазку, тюбик которой остался на втором этаже, в спальне. Оторвавшись от покрасневшей кожи Артура Иван приставил два пальца к его губам, посмотрев на него. Кёркленд понял все без слов, и послушно вобрал фаланги внутрь рта, щедро покрывая их слюной. В другое мгновение он уже чувствовал их совершенно не во рту, Иван старательно и требовательно растягивал его, и, Артур честно пытался расслабиться. Но между ними в реальности не было ничего, и поэтому растяжка давалась нелегко. - Тише… Все будет нормально – успокаивающе проговорил Иван, стараясь совладать с собой и не войти раньше времени в слишком узкого Артура. Наконец, дыхание Кёркленда стало приходить в норму, а два пальца русского входили без усилий. - Иван… Осторожнее – попросил Артур и секунду его стон разлетелся по всей комнате. Брагинский вошел до конца, замирая на месте, ожидая, когда неприятные ощущения его любимого наконец пройдут – черт! Во сне все было приятнее! - Все будет х-хорошо – еле сказал Иван, и, наконец, начал двигаться, как только Артур кивнул ему. Поочередности и, порой, синхронно стоны слетали с губ двух парней, наполняя комнату, оглушая обоих. Их тела, разгоряченные, плотно прижимались друг к другу и от жары плавились мозги, но их это не интересовало. Иван старательно набирал тем, пока Артур, заставив русского склонится к нему, царапал ему спину, когда тот задевал внутри него особо чувствительную точку от чего перед глазами плыли звезды… *** Никто из них не мог дать потом точного ответа, когда они смогли закончить, но за окном уже раздавались первые лучи рассвета, когда их тела наконец укрывало бережно покрывало. Дыхание пришло в норму и только певчие утренние птицы могли лицезреть, сидя на ветках деревьев как Брагинский поднимался, светя своим голым торсом и шлепал до кухни за стаканом воды для одного англичанина, что и встать не смог. Их закрутило в водоворот отношений и они снова и снова переживали моменты их близости и любви. Каждый день казался новым, не похожим на вчерашним и в тоже время таким одинаковым – теплым и приятным. Романтика преследовала их в каждой мело и Иван, как потом оказалось в бывшем отличный пловец, однажды повел Артура на шоу с дельфинами… На шоу, только для Артура одного. Разве не романтика, а? Плыли дни, мчались часы, и проносились минуты и ни одной не смог бы забыть ни Иван, ни Артур. А моменты с ремонтом вообще позабавили обоих, и Артур потом долго припоминал Иван как тот порядком уставший, перепутал руку англичанина, что итак бледна как стена, окрасив ее в синий цвет. Благо краска была акриловой, и смылась быстро. Иначе бы синерукий Кёркленд намазал одно место клеем для клейки обоев ему. Не ну а что, он обидеться не может что ли? В общем, неумолимо приближался день приезда малыша Мэтти, и, как хороший родитель Артур испек тор своему сыну с утра, собрался и поехал в аэропорт навстречу своему чуду. И Иван, как хороший друг, и не враг своему и мэттиному желудку, выкинул тортик своего любимого в мусор, сумев провернуть фокус и сделав новый и главное, вкусный торт. Да и… Вчера он сходил в ювелирный магазин и… Сегодня он планировал сделать предложение своему вечно хмурому Артуру, надеясь, что он не отвергнет его предложение. Нервничал, он нервничал прямо сейчас потому что осталась всего ничего и Артур с Мэтти вернуться домой. Переодевшись и приготовившись Иван накрыл праздничный стол, вложив кольцо именно в тот кусочек торта, который специально отрезал заранее для Кёркленда. И вот, дверь открывается и входят Мэтти и Артур. Первый кидается ему нею, начиная целовать в щеки и щебетать как его братец пока Артур, улыбаясь, снимает пальто, относит чемодан малыша наверх и возвращается вниз, где его уже ждут на кухне. - … ну, а потом дядя Скотти вытер ему сопли и он сказал, что герои не болеют. Ну а потом чихнул на Кумадзиро – поделился воспоминанием Мэтти, рассмеявшись. Брагинский поддержал его, улыбнувшись, положив на тарелочку для малыша кусочке тортика. - Да, Альфред все-таки заболел – подтвердил Артур, садясь рядом с сыночком, тоже получая свой кусочек – я с ним только в аэропорте говорил. - Ну, зато теперь будет знать, как бегать по двору без курточки – сказал Иван, с нетерпением поглядывая на Артура и его кусочек торта. - О! У меня вопрос для вас! Скажите – тут Мэтти театрально затаил дыхание, продолжив – а когда у меня будет сестричка? – спросил он, повергнув взрослых в немой шок – мне дядя Скотт сказал, что вы все время, пока меня не было, делали мне сестричку ну, или братика. Вот, мне интересно, когда я увижу ее? Артур, только-только начал пробовать тортик, как подавился к чертовой бабушке чуть не оставив на столе часть своего желудка. А Иван лишь приподнял бровь, рассмеявшись. - Что за...? – вдруг не понял Кёркленд, когда ему на ладонь выпало изо рта кольцо и Мэтти счастливо захлопал в ладошки. - Ну, вот! Мне так и сказали! Все с кольца начинается! – прощебетал он, похлопав заботило папу по спинке. - Так ты согласен? – с надеждой спросил Иван, и Артур только и кивнул, покраснев – ну пошли тогда детей делать! - Ну, Иван! Кошмар какой! Нашел, что при ребенке сказать! - Да я итак много чего знаю теперь! Мы с братом такого насмотрелись, вы не поверите! - ЧТО!!