Часть 7
24 марта 2015 г. в 16:10
Вскоре вернулся Грантер. Не глядя на Вальжана, он подошел к котлу, взглянул на суп и подсел к Анжольрасу. Несколько часов все молчали: Вальжан помешивал суп, Мариус сидел рядом, жадно глядя в котел, Грантер что-то шептал ни на что не реагирующему Анжольрасу. Наконец Вальжан решил, что суп готов. Он разлил его по четырём мискам и позвал Грантера.
— Спасибо, я не голоден, — откликнулся тот.
— Ты чего? — удивился Мариус. — Не нравится, что это крыса? Да какая разница, чем крыса хуже курицы? Попробуй, очень вкусно.
— Ты прав, — сказал Грантер, поднимаясь с места. — С точки зрения голодного человека, если говорить о мясе, крыса от курицы мало чем отличается. Но в глобальном плане и человек от курицы не отличается. Но ты же не будешь есть человека? — Мариус не ответил, и Грантер продолжил: — Хотя казалось бы, какая разница? Человек — точно такое же животное, как и все остальные. Его внутреннее строение почти не отличается от строения свиньи. Что же мешает нам есть человека? Наверное, то, что в каждом живом существе заложен инстинкт продолжения рода, и, что гораздо важнее, — именно своего рода. Поэтому мы спокойно можем съесть живое существо другого вида, но себе подобных уничтожать нельзя. Однако и здесь человек зашел дальше, чем животные: есть целый класс людей, которые убивают свой вид за материальные блага. Значит ли это, что мы должны пойти еще дальше и доказать всем, что человек — истинный царь животных? Должны ли мы съесть других людей? Я считаю, что нет, потому что...
— Грантер, — сказал Мариус, с жалостью глядя на него. — Ну, при чем тут человек? Я же тебе крысу предлагаю.
Грантер запнулся на полуслове и ненадолго задумался.
— Действительно, — наконец сказал он, глядя на Вальжана. — Всего лишь крыса.
С помощью Мариуса Вальжан влил полмиски бульона в рот Легля: он несколько дней наблюдал, как это делает Жоли, и действовал уверенно. Закончив с Леглем, он подошёл к Анжольрасу и приподнял его голову. Грантер взял ложку.
— Я увидел там тело Жоли, — шепнул он Вальжану. — Сначала подумал, что крысы постарались, но лицо было ещё почти цело. И я вспомнил про это, — он кивнул на бульон и жалобно посмотрел на Вальжана. — Неужели не было другого выхода?
— Какого? — спросил Вальжан.
Грантер пожал плечами.
— Наверное, вы правы, — сказал он и замолчал.
Они влили ещё несколько ложек в рот Анжольраса.
— Вы знаете, там столько крыс, — задумчиво сказал Грантер. — Я никогда столько не видел. И они зовут друг друга. Увидели Курфейрака и запищали. И ещё сотня из коридоров выскочила на этот писк, — Грантера передернуло. — Вы правы, они действительно обнаглели. Прямо по моим ногам бежали, не боялись... — он снова о чём-то задумался.
Вальжан неуверенно постоял возле него, не зная, должен ли он что-нибудь сказать. Так ничего и не придумав, он молча отошёл.
Мариус предложил ему супа, но Вальжан отказался. Он сел возле двери и принялся машинально выдергивать нитки из уже никому не нужной корпии. Через некоторое время к нему подсел Грантер.
— Зря Жоли это сделал, — сказал он. — Мы бы справились. Мариус может идти сам, вы бы взяли Легля, а я Анжольраса. И мы бы вышли.
— Вы забываете, что был еще Курфейрак, — ответил Вальжан. — И за нами все еще идет охота. Нам надо просидеть здесь еще два дня, если не больше.
— Мы умрем за это время, — спокойно сказал Грантер. — Анжольрас точно умрет.
Вальжан пожал плечами. Он и сам уже давно об этом думал, но другого выхода не было. Если они попытаются выйти сейчас, то попадут в руки полиции, а в тюремной больнице у Анжольраса будет не больше шансов, чем здесь, только там у него не будет еще и заботливых друзей. Мариусу после прогулки по канализации станет хуже, а искать для него хороших врачей в тюрьме не станут. Самого Грантера отправят на каторгу, как и Вальжана. Хотя, если Грантер все-таки окажется агентом полиции, то его не только не накажут, а еще и наградят. Вальжан вяло отогнал эту мысль: сколько можно думать, предатель он или нет, они все равно все обречены.
Грантер, видимо, и сам это понял. Он кивнул и отошел к костру.
Проснувшись на следующее утро, они не обнаружили Грантера и Анжольраса.
— Он давно хотел уйти, — сказал Мариус. — Но не хотел бросать нас без помощи. Наверное, теперь он решил, что мы выберемся сами.
Вальжан кивнул, жалея, что не догадался привязать на ночь Грантера к себе.
— Когда мы тоже пойдем? — с тоской спросил Мариус.
Вальжан молча пожал плечами. Если бы Грантер еще немного подождал, на следующий день они бы ушли все вместе, а теперь... Теперь только чудо могло спасти Анжольраса и Грантера от полиции, а за последнюю неделю Вальжан почти перестал верить в чудеса.
Несколько раз выслушав заверения Мариуса, что он сам сможет накормить Легля, Вальжан вышел из комнаты и направился к выходу. На решетке по-прежнему болталась перерезанная веревка, с которой он снял Жоли, свет над головой то и дело загораживали проезжающие телеги и экипажи, в стороне раздавались голоса и шаги людей. Отсюда Грантер выбраться не мог. Вальжан развернулся и пошел в обратную сторону. Он дошел до того поворота, где потерял Фейи, прошел дальше, туда, где они набирали воду, и двинулся еще дальше — в бесконечные развилки канализации. В этих развилках он заблудился, несколько часов бродил по коридорам и только к вечеру вышел к другому люку. Над ним шумели женщины, ржали лошади, ругались извозчики, доносился резкий запах сырого мяса и крови. Он находился под мясным базаром. Вальжан приблизительно прикинул, где он оставил юношей, и лишь глубокой ночью добрался до комнаты.
— Где вы были?! — обвиняющим тоном спросил Мариус. — Я думал, что вас поймали!
Вальжан не ответил. Он только подметил, что Мариус сильно осунулся за день.
— А вы знаете, крысы действительно обнаглели, — с радостным возбуждением говорил Мариус, ставя на огонь котел с супом.
— Почему? — спросил Вальжан, знаком показав, что не будет есть.
— Две сегодня в наш котёл хотели залезть. Я их отгонял, а они только скалятся, но не отходят. Представляете, одна меня даже укусила, — Мариус нервно засмеялся. — Я их сапогом убил и в корпию завернул, чтобы другие...
— Укусила? — медленно повторил Вальжан. — Покажите!
На кисти Мариуса был виден четкий отпечаток зубов. Кожа вокруг посинела и вспухла.
— Мы уходим немедленно, — скомандовал Вальжан. — Корпия ещё осталась?
— Да, — испуганно ответил Мариус. — А вы...
— Замотайте руку, вы же не хотите получить заражение крови.
Мариус побледнел, на лбу у него выступили капельки крови, и он без дальнейших рассуждений принялся заматывать укус. Вальжан зажег масляную лампу: теперь уже не было смысла беречь масло — следующую ночь они встретят либо дома, либо в тюрьме. Лампу взял Мариус, а Вальжан взвалил на плечи Легля. Ему показалось, что Легль стал тяжелее, чем несколько дней назад, когда Вальжан принёс его в это место. Наверное, сказывалась вынужденная голодовка здоровых. Вальжан невольно подумал о Грантере, который несколько суток не спал и не ел. Смог ли он вынести Анжольраса? Если бы Вальжан был здесь один, он не успокоился, пока не нашёл бы следов или не убедился в их отсутствии. Но рисковать здоровьем Мариуса он не имел права, а, значит, оставалось надеяться, что молодые люди выбрались.
Шли они долго. Вальжан просил Мариуса посветить в каждый коридор, надеясь, что они увидят там Грантера, но коридоры были пусты. С каждым часом Мариусу становилось все хуже. Вальжан не видел его лицо, но слышал за своей спиной прерывистое свистящее дыхание.
— Я больше не могу, — сдавленно просипел Мариус и мешком свалился на пол.
Вальжан усадил Легля к стене и похлопал Мариуса по щекам. Тот не отреагировал.
Они просидели почти час, прежде чем Вальжан осознал, что из коридора веет свежестью и запахом реки. Он отодвинул лампу за спину. Так и есть: впереди коридор был светлее, чем сзади, слабый дневной свет пробивался из-за поворота. В это же мгновение Легль что-то прохрипел и снова затих. Вальжан нагнулся к нему. Молодой человек не дышал. Неожиданно для себя Вальжан вспомнил горькую шутку Курфейрака: мол, Леглю повезло впервые в жизни: он не любит крыс и не увидел их полчища на свалке. Вальжан тогда спросил, почему «впервые в жизни», неужели до этого ему никогда не везло, но ответ слушать не стал. От воспоминаний о Курфейраке защемило сердце. Его Вальжану хотелось спасти сильнее всего, даже сильнее, чем Мариуса — в тот момент точно сильнее. Мариуса он узнал лучше в последние несколько дней и только недавно понял, что же нашла в нем Козетта, а Курфейрак понравился ему сразу же. Ему нравились все эти мальчики, даже Грантер, хотя и трудно было признаться в этом самому себе. Наверное, он мог бы их спасти, если бы не перестраховывался и не старался как можно дольше переждать в безопасном месте. Всему виной была каторга, внушившая ему инстинктивную боязнь полиции. Если бы раньше он был честным человеком, теперь все раненые были бы живы. Да, в тюрьме, на каторге, но живы! А теперь из-за его трусости остался только один, да и тот вот-вот умрёт от крысиного укуса. Вальжан решительно поднялся, взвалил бесчувственного Мариуса на плечи и пошёл к свету. Как только Мариус окажется в безопасности, он наймет нищих, готовых за деньги взяться за любую работу, спустится с ними в канализацию, и они достанут Легля и похоронят его как следует. А если потребуется — если Грантер с Анжольрасом так и не вышли — то они облазят все коридоры, но найдут хоть что-нибудь.
Они вышли к берегу реки. С Сены веяло запахом тухлой рыбы, но для Вальжана это был самый приятный аромат в мире. Он вдохнул полной грудью, щурясь от непривычно яркого света, умылся грязной водой, подумал, не умыть ли и Мариуса, но решил не рисковать, и направился к мальчишкам, игравшим чуть дальше на берегу. Увидев его издалека, они бросили свою игру и с любопытством следили за ним.
— У меня нет денег, — сказал Вальжан, подойдя ближе. — Но я хорошо заплачу, если вы выполните моё поручение.
После короткого раздумья старший гамен кивнул.
— Сбегайте к кафе «Мюзен» и узнайте, где сейчас студенты, которые организовывали там сопротивление. — Он поколебался, но продолжил: — Особенно меня интересуют Анжольрас и Грантер. Запомнили?
— Да, — кивнул старший и добавил с хитрой улыбкой: — Кстати, если вам интересно, мсье, король объявил помилование для всех, кто участвовал в беспорядках.
Вальжан счастливо улыбнулся. Теперь он со спокойной душой мог отвезти Мариуса домой, не избегая полиции, не тратя время на поиск безопасных путей. Теперь он мог не волноваться, что у Козетты, кроме отца-каторжника, будет ещё и жених-каторжник. Всё время, проведенное в канализации, он запрещал себе думать о Козетте, и это сообщение сняло огромный груз с его души.
— Найти вам экипаж? — спросил кто-то из мальчиков.
Вальжан кивнул, благодарно улыбаясь.
Гамены прибежали на улицу Вооруженного человека, когда врач уже успел осмотреть Мариуса и сказать, что его жизни ничего не угрожает, а Вальжан успел вымыться, послать других мальчишек за нищими, согласными на опасную работу, и пообедать.
— Двое студентов погибли ещё во время перестрелки, — доложил запыхавшийся мальчуган. — Остальных с того момента никто не видел. Хозяйка сказала, что Грантер точно не появлялся: он живёт неподалёку от кафе, и она бы его не упустила из виду. Мы узнали адрес второго, и Наве побежал туда, но...
Вальжан кивнул и дал мальчику наполеондор. Гамен уставился на монету, как на чудо: должно быть, он никогда ещё не держал в руках таких крупных денег.
Вскоре прибежал Наве с известием, что Анжольрас тоже не возвращался, а ещё через час Вальжан и несколько крепких мужчин вытащили из канализации тело Легля, почти не пострадавшее от крыс.
Следы Анжольраса и Грантера они искали почти две недели. Наполовину обглоданный скелет Анжольраса обнаружил Мариус, который присоединился к поискам, как только немного окреп. От Грантера, закрывавшего друга своим телом, крысы оставили только кости.