Против традиций

Мир жесток. Люди готовы убить ради азарта и наживы. Готовы переступить через себя, закон, чужую жизнь и здравый смысл, лишь бы побольше захватить власти и денег. Как смешно. Мир действительно забыл свой истинный смысл и цену. А есть ли смысл? В чём он? Родить новую жизнь, которая также будет страдать от несправедливости? Поздно. Захлебнулись последние ценители. Надо было быть более внимательными. Так считали Они. Те, что скрывали свою сущность во тьме мира. Единственные выжившие существа, отличающиеся от людей. Оборотни. Двудушные твари, не верящие в высшие чувства. Их закон жесток. А их клыки и когти погрязли в океане крови. Они ненавидят людей и чувствуют в них лишь добычу. Жалкую, хрупкую и вкусную до отказа способности мыслить, как человек. Звери. Демоны. Никто не знает, сколько всего стай. Но иерархия везде одна. Во главе стаи стоит вожак. Он решает, кому жить, а кому умереть. Вожака не выбирают. Он отстаивает своё место, убивая неугодных. Он самый сильный и жестокий. С ним рядом всегда бежит кайо. Его пара навеки, которую выбирает сам и отбирает от семьи. Пара, что будет драться на его стороне вне зависимости от ситуации. Вторая по силе после вожака. Дари – единственный оборотень, которого будет защищать вожак даже ценой собственной жизни. Это может быть член его семьи или их с кайо ребёнок. Но дари остерегаются все. Ведь это уши вожака. Вокруг их окружения вертятся ишты. Самые сильные оборотни стаи после вожака и кайо. Их число всегда колебалось. Они – советчики на словах и временные подстилки на деле. Выполняют любой приказ по устранению или наказанию. На этом их функции заканчивались. И самое низкое общество. Обычные, ничем непримечательные оборотни, беспрекословно слушающиеся гласа вожака. Животные. Звери. Убийцы. Всё ради собственного живота. Нет гордости. Нет чести. Нет любви. Только агрессия. Только голод. Только желание убивать. Мало какие стаи смели выбираться из лесов и жить с людьми. Их небольшие поселения глупо прозвали старообрядческими. Люди просто не хотят видеть правды. А оборотни могут просто не сдержаться в скопище людей и кого-то убить. И где-нибудь поблизости найдётся охотник. И жадность уничтожит жизнь, погубит. В деревнях они жили. Там они работали и создавали семьи. Женщины считались грязью под ногами. Они носили в себе маленьких «мразей» от левого кобеля, и это считалось нормальным. Семей, созданные по любви, уничтожали. Они шли против традиций. Были и те, кто шёл против гласа вожака, те, кто не хотел ему поклоняться. И если после хорошей взбучки неугодный нарушитель выживал, его изгоняли. Ему ставили клеймо, сжигающее его сущность медленно и мучительно. Они не проживали и десяти лет, несмотря на свою силу. Были и обычные одиночки, брошенные семьёй. Беспризорников презирали, и их никто не забирал в свои семьи, а вожак даже не обращал внимания. Выросшие беспризорники уходили сами, выживая в жестоком мире. Одиночек недолюбливали. В отличии от стай, у них была своя точка мировоззрения, они могли постоять за себя. Но изрядно потрепавшая их шкуры жизнь не давала им смысла продолжать свой путь. Они просто скитались по свету, ища смерти. Группы объединившихся изгоев побаивались. С ними можно было сотрудничать, их можно было сравнять с землёй, ведь поддавшиеся стадному инстинкту оборотни не имели большой угрозы. Они просто конкуренты на чужой земле. Изгоев-одиночек ненавидели. Чисто и искренне. От них шарахались, их уничтожали сами вожаки. Озлобленные на судьбу, на стаю, на чёртову метку, приносящую невозможную боль, изгои-одиночки выстраивали своё мировоззрение, учились выживать, были самыми сильными и с самой быстрой регенерацией. Если, конечно, изгой-одиночка сумел прожить хотя бы три года. И таких можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но никто не поменял свою точку зрения о людях. Погрязшие в крови оборотни во всех своих грехах обвиняли только людей. Ведь так легче, чем признать самого себя монстром. Люди должны уйти из этого мира. Или они приведут всех к катастрофе. Люди - ничтожества, которых изгнали из самого Ада за их неуклюжесть. Так думали все без исключения. Пока в одной из стай не появился ребёнок с тёплыми карамельными глазами, в первые минуты своей жизни, против всех традиций, не заплакал, а весело засмеялся, будто приветствуя этот мир.