***
SBCR — Blush Музыку из клуба слышно за четверть мили от самого клуба, поэтому его можно было бы найти даже по звуку. Мы с Тобиасом стоим в длинной очереди на вход, и мне кажется, что когда мы войдём в зал, у меня уже не будет никакого настроения, чтобы танцевать. Я снимаю свои красные туфли, которые взяла в тон поясу на белом коктейльном платье, и сразу же оказываюсь ниже Тобиаса, который стоит за мной. Я не хотела идти вместе с ним, так как обиделась на него, но данное ему слово нужно держать, и поэтому сегодня мы пришли вместе. Я перекидываю волосы на правое плечо и терпеливо начинаю ждать своей очереди. — Удостоверение покажите, — говорит мне охранник. Я быстро обуваю туфли, потому что босиком меня могут не пустить, и ищу в клатче своё удостоверение. Его нигде нет, значит, оно дома. — А где Стив? — спрашиваю я, потому что Стив знает меня и может пропустить без удостоверения. — Выходной у Стива твоего, — отвечает охранник, не сходя с моего пути. — Удостоверение покажите. — Вот, — вступает Тобиас, показывая им своё полицейское удостоверение. — Она со мной. Мужчина отходит в сторону, и мы с Тобиасом проходим внутрь клуба, предварительно заплатив за вход. Я взглядом ищу Холли или Кристину, но в темноте это сделать почти невозможно. Оставив Тобиаса, я иду к бару, потому что это любимое место Холли. Как и ожидалось, Холли была там в компании Кристины и Зика. Увидев меня, на её лице появляется мрачная улыбка, и она убирает свою сумочку с соседнего сидения. Я вручаю ей подарок, и на мгновение она выглядит радостной. — Четыре где-то там ходит, — я пальцем показываю куда-то в сторону хода. Зик кивает и оставляет меня наедине с Кристиной и Холли. — Этот день рождения самый худший в моей жизни, — вяло говорит она. — Он не приехал, Трис, хотя обещал. — Может, Уолт просто опаздывает? — Нет, он просто не хочет ко мне ехать, — говорит она и залпом выпивает содержимое своего стакана. — Два мохито, — говорит она бармену, а потом разворачивается ко мне. — Если не веришь, можем поспорить. Кристина подсаживается ближе к нам с большой улыбкой на лице. Я вспоминаю тот вечер, когда мы с ней якобы поспорили на желание, в котором я должна была поцеловать Тобиаса. — Если он приедет до полуночи, то я перестану сводить тебя с Четыре. А если нет, то ты споёшь ему песню, — она протягивает руку, и я пожимаю её, обдумывая условия спора. Ради того, чтобы она перестала сводить меня с Тобиасом я хоть сама привезу Уолта из Вашингтона. Кристина разбивает наши руки, и к этому времени бармен ставит на стойку бокалы с нашим коктейлем. — С днём рождения, Холли, — я поднимаю свой бокал вверх, и мы с Холли и Кристиной чокаемся, а потом выпиваем всё содержимое. К нам подходит Тобиас и поздравляет Холли с её праздником. Она благодарит его, обнимая, а потом отстраняется и начинает разглядывать его белую рубашку. — Скажи, а вы с Трис всегда в тон друг другу одеваетесь? — спрашивает с озорством она, переводя свою руку то на меня, то на Тобиаса. На моё счастье здесь темно, и никто не может видеть моих краснеющих щёк. — Трис, ты ещё не выиграла этот спор, чтобы затыкать меня. Она ехидно улыбается и уводит Кристину в центр танцпола, а мы с Тобиасом остаёмся одни. Одну руку он засовывает в карман своих чёрных джинс, а другой чешет затылок. — Что за спор? — интересуется он, подходя ближе ко мне, чтобы я могла слышать его. — Да так, ничего серьёзного. Типа того спора, о котором ты мне рассказал после выпускного. Я догоняю Холли и Кристину и иду вместе с ними, чтобы избавиться от оправданий Тобиаса. Я смотрю на Холли, чтобы зарядиться её позитивом, который она приобрела, подколов меня с Тобиасом. Если это — источник её хорошего настроения, то я могу привести его сюда. Но оглянувшись по сторонам, я теряю его из виду. Я забываю о всём, что произошло между нами этим вечером и просто начинаю танцевать.***
На часах уже больше двенадцати ночи, а Уолта так и нету. Холли с Кристиной всё это время прожигают меня выжидающим взглядом. Когда мне это надоедает, я, закатив глава, стремительными шагами иду в сторону Айзека, одного из ди-джеев этого клуба, одного из лучших ди-джеев Нью-Йорка. Я говорю ему нужную песню, и он вручает мне микрофон, указывая на небольшую сцену. В то время, пока я выхожу туда, он плавно уменьшает громкость играющей музыки. Если бы не алкоголь, я бы сильно волновалась, выходя сюда. А после трёх бокалов мохито это сделать легче лёгкого, хотя пьяной я себя не чувствую. Взгляды всех присутствующих здесь сразу обращаются ко мне, и я чувствую некое смущение. Луч прожектора направляют на меня, и теперь все меня будут видеть. Взглядом я ищу Холли и почему-то успокаиваюсь, когда нахожу её. Сзади неё стоит Уолт, что сразу поднимает моё настроение. Он весь светится от счастья и показывает мне, чтобы я молчала. Я киваю ему и набираю побольше воздуха в лёгкие, чтобы начать говорить. — Всем привет, — я улыбаюсь, получая одобрительные возгласы в ответ. — Дело в том, что у моей подруги Холли сегодня день рождения, — зал прерывает меня, поздравляя мою подругу к праздником, хотя я уверена, здесь её мало кто знает. — И она считает его худшим в своей жизни. И знаете, когда она это сказала, я вспомнила свой семнадцатый день рождения. За несколько дней до него я рассталась со своим парнем, и у меня не было никакой радости именно в мой день рождения. Я тоже считала его одним из худших, потому что этот парень меня даже не поздравил, — взглядом я ищу Тобиаса. Он стоит рядом с Зиком, который что-то рассказывает ему, вероятно, про тот день, а Тобиас стоит и краснеет, но мельком поглядывает на меня. — Но как потом оказалось, он просто решил сделать мне сюрприз и забрать меня на Нэви Пиер, но даже там мы не помирились, а ещё больше разругались. В тот момент я точно решила, что семнадцатый день рождения — худший день рождения в моей жизни. Холли, вы с Уолтом не расстались, поэтому не нужно думать, что день не из лучших. Я обещала тебе песню, и я её спою. Pixie Lott — Birthday Айзек включает мою песню, и я готовлюсь начать петь, краем глаза наблюдая за Тобиасом и Холли. Первый стоит и улыбается от воспоминаний, а вторая стоит с грустным выражением лица, и с трудом я удерживаюсь от того, чтобы сказать ей, чтобы она обернулась. Эта песня может подойти и к Тобиасу, а точнее, к моему дню рождения, когда он подарил мне кулон, и к сегодняшнему празднику Холли. Я глубоко вдыхаю и вспоминаю первые строчки песни. Было чувство, что настал один из таких дней, Когда все валится из рук, и я расстроилась И отвернулась от всех, Не знаю, тебя ли я ждала тогда, Я была доведена почти до слез, Но с тобой забыла обо всех проблемах, Не спеши, по крайней мере, ты пришел, И никаких драм больше нет, О, ты спас мне жизнь, ты спас меня… День начинался хуже некуда, Но ты развеселил меня так, будто сегодня мой день рождения, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Я хотела поиграть со своей линией жизни, Пока не появился ты и не принес мне частичку солнца, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Хочу веселиться, мешать Bacardi с колой, окей, Я прихожу в восторг от мысли, что увижу твое лицо, Мы можем остаться дома, потому что здесь тоже весело, А если в чем-то проблема, то можешь быть моим «плюс один», Теперь я знаю, что все в моих руках, И я уверена, что нам с тобой есть чем заняться, Не спеши, по крайней мере, ты пришел, И никаких драм больше нет, О, ты спас мне жизнь, ты спас меня… День начинался хуже некуда, Но ты развеселил меня так, будто сегодня мой день рождения, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Я хотела поиграть со своей линией жизни, Пока не появился ты и не принес мне частичку солнца, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Ты помог, когда мне было плохо, перевернул все вокруг, И мне все мало, Мои ноги не касаются земли, И мне все мало, Когда ты меня обнимаешь, на душе так хорошо, Это мой грёбаный день рождения! Я вижу широкую улыбку на лице Холли, она смеётся, радуясь тому, что я так открыто произнесла мат. Весь зал одобрительно ликует и поднимает руки вверх, поддерживая меня. Я смотрю на свою подругу и заряжаюсь от неё позитивом на всю оставшуюся песню. Когда я приду к ней, она обязательно скажет, что я испортилась. День начинался хуже некуда, Но ты развеселил меня так, будто сегодня мой день рождения, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Я хотела поиграть со своей линией жизни, Пока не появился ты и не принес мне частичку солнца, Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! Я хотела поиграть со своей линией жизни, Пока не появился ты и не принес мне частичку солнца… Благодаря тебе я пою Oоооооо, сегодня мой день рождения! Из-за тебя я: Oоооооо, это мой день рождения! — С днём рождения, Холли! — кричу я в микрофон, заставляя девушку ещё шире улыбаться. — Обернись. Она слушается меня и попадает в объятия Уолта. Она обнимает его за шею, притягивает ближе к себе, и они целуются. Я смотрю на эту парочку и сама чувствую счастье от того, что подруга счастлива. Мне кажется, что Уолт — тот самый подарок, который ей нужен сегодня. Зал взрывается аплодисментами, и я ухожу со сцены с красными от смущения щеками. Внизу ступенек меня уже ждёт вся компания: Зик с Тобиасом, Холли с Уолтом и Кристина. — Трис, ты материшься, ты теперь опасная девушка, — смеётся Холли. Именно эти слова я ожидала услышать от неё. — Ты портишься на моих глазах. — Прости, мама, что выросла бандиткой, — улыбаюсь я и спешу добавить: — Я выросла в плохом районе, но плохим его сделала я. — Прости, папа, что дочь не умница, — добавляет она, — нас такими воспитала улица. Я складываю руки на груди и становлюсь в позу всех рэперов из музыкальных клипов. Холли это ещё больше веселит. Приятно видеть её такой счастливой, и даже не хочется напоминать ей о споре. Пока не нужно. — Ты отлично спела, — Тобиас касается моей талии, заставляя обернуться. От его пальцев, которые достают до моего живота, по всему телу идут электрические заряды, выбрасывая адреналин, много адреналина. Я лишь смущённо улыбаюсь в ответ и иду за всеми остальными. В помещении Айзек снова начинает миксовать какую-то песню, но скоро эта музыка плавно затихает, и в тишине раздаётся голос ди-джея: — А эту песню меня попросили поставить для сегодняшней именинницы, — громко говорит Айзек. — Холли, тебя поздравляет Уолт! OneRepublic — Hearing Voices — Трис, давай потанцуем, — говорит Тобиас мне на ухо и протягивает руку. Я оборачиваюсь и смотрю на Холли, но та полностью увлечена своим танцем с Уолтом. Она выглядит такой счастливой и радостной, что мне не хочется её отвлекать, ведь она ждала Уолта больше двух месяцев из его командировки. Я вкладываю свою ладонь в ладонь Тобиаса, и он уводит меня в другое место. Он уводит меня на второй этаж, проводит через охрану, хотя мы не покупали дополнительного браслета, который пустит нас наверх. Здесь намного меньше людей, да и те сидят за столиками и разговаривают, не обращая на нас внимания. Несмотря на то, что недавно я выступала с песней перед сотней человек, как не больше, я не хочу, чтобы кто-то смотрел за тем, как я танцую. Это личное. Я написал письмо, но будет лучше, если ты меня услышишь, поэтому я попробую спеть. — Что-то мне подсказывает, что эту песню совсем не Уолт заказал совсем не для Холли, — громко говорю я Тобиасу на ухо, обнимая его за плечо. Он одной рукой обнимает меня за талию и притягивает к себе. Во мне просыпается дрожь, и я не знаю, как унять её, потому что это — первый танец с Тобиасом за такое долгое время. Я более, чем уверена, что мириться с помощью танцев Тобиасу посоветовал Зик, потому что кроме него и Кристины никто этого не знает. Я делаю несколько шагов вперёд, вспоминая один из тех вечеров на танцах в Чикаго. Ничего ведь не изменилось, разве что мы с Тобиасом стали старше на несколько лет. Кроме этого всё осталось точно тем же: и медленная музыка, и второй этаж, и приглашение на танец от Тобиаса. Тобиас убирает руку с моей талии, и я делаю два шага назад, а потом вращаюсь вокруг своей оси два раза и снова попадаю в объятия Тобиаса. Мы сейчас стоим точно так же, как и в тот вечер, когда он учил меня стрелять. Я ощущаю его дыхание на своей шее и забываю, как дышать. Я хватаюсь за его пальцы и с помощью тех же вращений отхожу назад. Туфли на каблуке мешают мне танцевать, и один за одним я стягиваю их с ног, пиная в неизвестное мне направление. Я снова ощущаю себя шестнадцатилетней девушкой, которая танцует медленный танец с тем парнем, который нравится. Я снова ниже Тобиаса, я снова с ним танцую. — Трис, ты пела ту песню для Холли? — спрашивает Тобиас, притягивая меня к себе. — Да, у неё ведь сегодня день рождения. А песня была очень в тему. — А про нас зачем рассказала? — вновь интересуется он таким тоном, будто я разболтала секрет, который я поклялась верно хранить. Я замолкаю, придумывая убедительный ответ. Я не знаю, зачем рассказала это. Может, просто захотелось этим с кем-то поделиться. Может, просто так захотелось. Я не знаю. — Я рассказала ей о том дне, потому что хотела, чтобы она знала, что если парень не приехал, — это ещё не плохо. Плохо — это когда вы расстались за несколько дней до всего этого. — А что за спор у вас всё-таки был? И не поэтому ли ты пошла петь? — Мы спорили на то, приедет ли Уолт. Если выигрывает Холли, то я пою песню, а если я — то она перестаёт сводить нас. Ловлю свой двадцать второй. Я обращаю внимание на Тобиаса. У меня такое чувство, что он поставил эту песню, чтобы сказать мне то, что он сам боится произнести. Через пару недель ему исполнится двадцать два года, я совсем забыла об этом. Я радуюсь от той мысли, что мы с ним сейчас одного возраста, как и четыре года назад, что ему, как и мне, сейчас двадцать один год. Я истратил и потерял твою любовь. Тобиас опускает свой взгляд вниз и почему-то задерживается на зоне декольте. Я опускаю голову, чтобы посмотреть, в чём дело, и случайно ударяюсь своим лбом о лоб Тобиаса. Он смеётся и убирает свою голову. Я смотрю туда, куда был обращён его взгляд. Серебряный кулон. Тот самый, который он подарил на тот день рождения. Я аккуратно вынимаю свою руку из его руки и уже двумя руками обвиваю его шею, а руки Тобиаса ложатся на мою талию, и он прижимает меня к себе. — Ты до сих пор его носишь, — шёпотом говорит он. Я невольно вздрагиваю и ближе прижимаюсь к нему, будто мне холодно. Тобиас крепче хватает меня за талию. Моё сердце бьётся так сильно, что мне кажется, что в любой момент оно может сломать рёбра и выскочить из груди. Вместо крови по мне течёт электричество, и на мгновение я забываю обо всём, что было между мной и Тобиасом в эти дни. — Ну, ты же зачем-то носишь мои часы, — отвечаю я, чувствуя эти самые часы на своей пояснице. — Я ношу это по той же причине, что и ты. Тобиас наклоняется сам и наклоняет меня, держа за талию. Я укрепляю хватку на его шее, хотя прекрасно знаю, что он меня не отпустит. Он резко поднимает меня, и мои волосы несильно бьют меня по лицу. Я беру его за руку, а другой обнимаю его за плечо, и мы начинаем танцевать вальс. Я делаю шаг вперёд, затем шаг вправо, два оборота вокруг себя. Босиком танцевать намного лучше, да и мне нравится быть ниже Тобиаса. Он убирает руку с моей талии, и я отхожу назад. Держа его за левую руку, я делаю три вращения и на последнем раскрываю руки для того, чтобы обнять его. Я вновь обвиваю свои руки вокруг его шеи и прижимаюсь близко к нему, вдыхая его запах. Я закрываю глаза и просто наслаждаюсь его близостью, его запахом, им самим. Тобиас также обнимает меня за талию, и его нос утыкается мне в шею. Он поднимает меня над землёй и кружит. Полной грудью вдохнув его запах, я убеждаюсь, что я в безопасности. Тобиас ставит меня на землю. Всё бы ничего, но вдруг перед собой я вижу Роберта. Я быстро убираю руки от Тобиаса и отхожу от него. Он сам оборачивается и натягивает улыбку, будто рад его видеть. В темноте я ищу свои туфли. Они оказываются недалеко от края балкона, так что если бы я приложила больше силы, они упали бы кому-то на голову, а я ушла бы босиком. — Привет, — я говорю как можно спокойней, чтобы он ничего не заподозрил. — Ты как здесь оказался? — Подругу твою приехал поздравить, — со злобой отвечает он. — Если честно, то я за тобой. Я хочу тебе кое-что сказать. Обув свои туфли, я ненароком прохожу мимо Тобиаса. Даже в темноте я вижу, что он злится и ревнует. Тем более, после того, как я сказала ему, что люблю Роберта, хотя это далеко от реальности. — Скажи Холли, что я уехала, — я останавливаюсь возле него. — И ещё. Четыре, двое могут хранить секрет, только если один из них мёртв. Не оборачиваясь на него, я спускаюсь вниз и слышу шаги Роберта за своей спиной даже через громкую музыку. Мы выходим на улицу, где порыв тёплого ветра бьёт в лицо, убирая пряди волос с моих плеч. Роберт обнимает меня за талию и ведёт к своей машине. Мы садимся внутрь, и он заводит машину. Сначала я думала, что Роберт везёт меня к себе домой, но я немного удивилась, когда увидела свой дом. Я отстёгиваю свой ремень и готовлюсь выйти из машины, но Роберт перехватывает мою руку. — Подожди, — он завязывает у меня на голове тёмную полосу ткани, закрывающую глаза. Роберт выходит из машины и подходит к моей двери. Он берёт меня за руку и выводит из автомобиля. В этой ситуации мне нужно полностью довериться ему, потому что у меня нет другого выхода. Я крепко хватаюсь за руки Роберта, а он просто ведёт меня в мою квартиру. Когда я слышу звук открывающегося замка, я успокаиваюсь, хотя в душе всё равно волнуюсь и даже не знаю, из-за чего. Роберт останавливает меня и медленно развязывает повязку. Она скользит по моей голове и падает на пол. На полу выложена дорожка из горящих свечей, которая ведёт в гостиную. Я прохожу туда и вижу там ещё больше свечей. Но кроме них стоит бутылка шампанского, два бокала и цветы. Банально и не так, как я люблю. Если честно, я ненавижу всё это, но чтобы не расстроить Роберта, я удивлённо ахаю и улыбаюсь ему. — Спасибо, — я обнимаю его и целую. Роберт обнимает меня за талию и прижимает к себе. Я ловлю себя на мысли, что у него не такие объятия, как у Тобиаса. У него не такие прикосновения, да и от них у меня внутри ничего не трепещет. Роберт берёт меня за руку и усаживает на диван, который усыпан лепестками роз. И снова банальность. Я не могу сказать ему, что мне не нравится это, потому что он обидится на то, что я не уважаю его старания. Не отпуская моей руки, он становится на одно колено передо мной и достаёт из кармана штанов бархатную коробочку. Свободной рукой он откидывает её крышечку, обнажая золотое кольцо. — Трис, будь моей женой, — он широко улыбается, протягивая мне кольцо. Я чуть сильнее сжимаю его руку, раздумывая с ответом. — Давай ещё немного подождём, — тихо говорю я и в следующую же секунду вижу разочарованное и обиженное лицо Роберта. — Давай я закончу колледж, а там видно будет. Он отпускает мою руку и убирает кольцо на журнальный столик, а потом впивается в мои губы. Я отвечаю на его поцелуй, хотя секунду назад не хотела, чтобы он меня целовал. Во мне нет того огня, который разжигается в душе, когда меня целует Тобиас. Я ничего не чувствую во время его поцелуев. Роберт обнимает меня за талию и поднимает с дивана. — Куда? — спрашиваю я, отстранившись от него. Роберт удивлённо смотрит на меня, но ответ у него находится быстро. — В спальню, — он тянет меня за собой. — Ты разве этого не хочешь? — Хочу, — вру я, — но ты же знаешь: в постель только с мужем. Я не могу так просто тебе отдаться. — Трис, ты совсем запуталась! — он бросает мою руку. — Ты хочешь заняться со мной сексом, но не хочешь выходить за меня замуж. Где логика? — Знаешь, а мне кажется, что ты сделал мне предложение только для того, чтобы выпендриться перед Четыре. Ты думаешь, я не вижу, что вы как петухи красуетесь друг перед другом, доказывая, кому я принадлежу? Так вот, Роберт, я не вещь, чтобы принадлежать кому-то из вас. Я сама по себе. — Ты его любишь? Поэтому и не хочешь замуж? — Нет. Просто я хочу сначала закончить колледж, а потом уже заниматься организацией свадьбы. Так что давай отложим момент помолвки на два месяца. Роберт кивает и чуть ли не выбегает из квартиры, хлопнув дверью. Мне уже всё это надоело. Даже я так не обижаюсь, как он. Возможно, мне пора послушать Холли и расстаться с ним, и чем раньше, тем лучше для меня же. Я включаю в комнате свет и принимаюсь тушить все расставленные свечи здесь и в коридоре. И пока я это делаю, мне кажется, что все мои чувства к Роберту уходят вместе с тем огоньком, который ещё мгновение назад горел на свече. Я убираю все гильзы в обувную коробку и запихиваю её под диван, подальше к стене. Шампанское убираю в холодильник, потом как-нибудь с Холли или Кристиной выпьем. Прямо в платье я ложусь на диван и включаю телевизор в поисках чего-нибудь яркого и пестрящего, что будет отвлекать моё внимание и не давать заснуть. Я включаю какую-то мелодраму и поудобнее устраиваюсь на диване. Долго так смотреть я не могу, потому что сюжет до жути банален, но мне всё равно не хочется переключать канал, потому что не хочу тянуться за пультом. Уставившись в экран телевизора, я не замечаю, как веки тяжелеют, и я засыпаю, а в ушах всё равно крутится фильм, который мне лень выключить.