Животные-моя жизнь. Я все еще люблю.

Четверо сидели в доме Агнесс и приводили себя в порядок после взбучки. Мелоди все никак не удавалось успокоиться. Ее руки тряслись, и она дрожала всем телом. Ее плечи иногда вздрагивали от всхлипов, а глаза сильно покраснели. Кас сидел рядом, обнимая ее. На щеке у него красовался яркий синяк, на губе была ссадина. Он каждый раз жмурился от боли, когда сильно растягивал рот или же резко открывал его. Агнесс сидела, облокотившись локтями о стол и спрятав лицо в ладони. Она даже не плакала, не могла, не было сил. На ее запястьях красовались красные полоски от скотча, которым ее связали. Женщина усиленно пыталась вырваться, но это привело только к ранам на запястье. Нат сидел, сцепив руки в замок, и смотрел перед собой. Его лицу досталось куда меньше, чем личику Каса. Даже синяки и ушибы на теле его совсем не волновали. Сильнее всего пострадало его сердце. Его глаза наполнились слезами, но он не дал им волю. Хотя в такой ситуации ему были бы прощены и слезы и крики. В комнате стола оглушительная тишина, иногда нарушаемая всхлипами Мелоди. Животные держались вместе на втором этаже. А ребята рады были бы любому нарушению тишины и мыслей. Сейчас им не хватало ободряющих действий со стороны любимцев. Но Марку, Султану и Бесу самим нужна была поддержка, которой никогда не дождешься от людей. Они просидели так в тишине до самого вечера. На улице стемнело. Нат и Мелоди собрались домой. Когда они вышли на улицу, то моросил дождь. Лучшей погоды и не придумаешь, когда все идет наперекосяк, не правда ли? Как будто в жизни и так все недостаточно плохо, так вот на те вам еще дождик противный в придачу. А он все намеревался забраться за шиворот и доставить больше неудобств. Кастиэля Агнесс уговорила остаться у нее, чтобы не оставаться в одиночестве. Одиночество – вот чего сейчас боялись они оба. Женщина определила его в гостевую комнату, о всю ночь они вдвоем просидели в гостиной. Кастиэль сходил в магазин за выпивкой. Они взрослые им уже можно, а сейчас даже нужно. Кас и Агнесс обошлись пятью бутылками вина. Возможно, это много, но этих бутылок не хватило, чтобы забыть весь прошедший день. Они не сказали ни слова за всю ночь. Они просто сидели и смотрели в стену перед собой и пили. Кас и Агнесс боялись одиночества по раздельности, но когда они сейчас сидели в одной комнате, оно было почти терпимым. Ночь подходила к концу. Первые лучи солнца застали их спящими на полу в окружении пустых бутылок и бокалов. Бессонной эта ночь оказалась для Натаниэля. Парень все это время просидел в своем кабинете за закрытым замком. Он смотрел в окно и до побеления костяшек сжимал подлокотники кресла. Парень так сильно закусил губу, что из уголка уже начала сочиться кровь. Но было ли ему до этого дела? Никакого. Нат мог поклясться, что до сих пор слышит голос Эшли. Вспомнив, как она закричала, он вдруг открыл рот и выдохнул. Тогда она была так близко, что их разделяла чуть приоткрытая дверь, но даже этого было достаточно, чтобы разрушить надежду. Только Мелоди было легче всех. Она проспала всю ночь, правда, то и дело просыпаясь от кошмаров. Но ее мало волновало, что там с Эшли. Ее больше заботило, что же происходит с Натом. В ней еще была надежда, что он скоро оставит поиски, оставит бредовую идею, найти Эшли. Мелоди всем сердцем желала, чтобы он остался с ней. Сегодня она очень сильно испугалось, но и ликовала от того, что план не сработал. За все это она расплачивалась постоянными кошмарами. Время шло. Раня на запястьях Агнесс зажили, синяки и ссадины на лице Каса давно уже прошли. Ушибы на теле Ната совсем перестали его беспокоить, жаль только раны на сердце от разбитой надежды не заживают так же быстро. Времени прошло много, даже слишком много с тех пор, как они все четверо виделись. Три месяца это очень много, особенно для той, кто отчаянно ждет спасения, для того, кто хочет спасти ее. Винил ли кто-нибудь кого-нибудь в этой неудаче? Вряд ли. Думали ли они, как действовать дальше? Каждый день. Пришли они хоть к чему-нибудь? Твердое нет. Ни Касу, ни Агнесс, ни даже ату нечего было предложить. Но однажды их собрала Мелоди в доме Агнесс. Ей было, что сказать им. Девушка гуляла по просторам интернета и нашла интервью с участием Эшли и Грега. Мелоди уже вставляла флешку в телевизор Агнесс. А Парни и женщина уже сидели, нетерпеливо ерзая на диване. Наконец включилась запись. На экране появились Эшли, Грег и журналистка с микрофоном в руках. Все заметили, как изменили Эшли эти прошедшие пять лет. Она сильно исхудала, под глазами появились черные круги, а волосы совсем поблекли и поредели. Но сейчас она вся святилась от счастья. Глаза сияли, а с бледных губ не сходила улыбка. - Не похоже, что ее заставляют улыбаться, - сказал Кас, до начала интервью. - Да и Грег, тоже выглядит счастливым, - поддержала его Мелоди. Нат сжал кулаки, но ничего не сказал. Агнесс только положила руку ему на плечо. - Скажите, - начала молоденькая журналистка, - в компании «Флинт Индастриал» произошло что-то хорошее, вы прямо светитесь от счастья. Девушка приблизила микрофон к лицу Грега. - Компанию это мало затронет, а вот в моей семье этой новости очень счастливы, - сказал он. Эшли согласно закивала головой. Нат не мог понять, как она может улыбаться, находясь рядом с этим чудовищем. Как она вообще может стоять рядом с ним? Как она может соглашаться с его словами? Агнесс приложила ладонь к лицу. А подступающие слезы туманили ее взгляд. - Что же такое произошло у вас в семье? – наигранно спросила журналистка. На это раз она поднесла микрофон к лицу Эшли. Она подняла вопрошающий взгляд на Грега. Он едва заметно кивнул. Эшли улыбнулась и заговорила: - Я утром была у врача. Он сказал мне, что я беременна. Срок девять недель. - Что? – только и смог сказать Кас. Агнесс закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Мелоди улыбнулась уголками губ. Ей – то от этого только лучше. - Почему? – тихо спросил Нат. Вот сейчас он не сдержался: из уголка правого глаза по щеке побежала слеза. Всего одна, но сколько чувств скрывалось в ней. - Ух ты, - журналистка удивилась на этот раз искренне, - так получается у компании «Флинт Индастриал» скоро появится наследник? Грег обнял Эшли и сказал: - А может это будет маленькая принцесса, - он поцеловал Эшли в макушку. - А что думает ваша жена? – журналистка вновь поднесла микрофон к лицу Эшли. - А я хочу, чтобы первым был мальчик, - чуть капризно сказала Эшли. – А еще я хочу родить и вырастить ребенка в Париже. Нат не выдержал. Он бросил пульт прямо в телевизор, не услышав последние слова Эшли. По нему поползли трещины, изображение и звук пропали. Все удивленно уставились на него. Он вскочил с дивана и побежал к входной двери. Мелоди бросилась за ним, но Кас схватил ее за руку. - Он должен побыть один. Ему сейчас больнее всех. Нат бежал, не разбирая дороги. Пряди непослушных волос прилипли ко лбу и лезли в глаза. Он не обращал на это внимания и просто бежал дальше. Вскоре он остановился в парке перед озером, вокруг которого росли высокие деревья. Он подошел к одному из них. Нат Громко закричал и обрушил ряд ударов на беззащитное дерево. Оно стойко переживало агрессию парня, которая все росла и росла. Его руки были уже сбиты в кровь. Кора дерева больно ранила его руки. Но разве это могло сравниться с тем, что творилось у него внутри. - Как? – Кричал он. – Как она может улыбаться ему? Как она может терпеть его поцелуи и обьятья? Когда силы парня иссякли, он опустился на колени и головой прижался к стволу дерева. На лбу виднелись капельки пота, а на руках не было живого места. Он снова закричал, но на этот раз ударил ствол дерева раскрытой ладонью. - Почему она счастлива рядом с ним? – не унимался он. Сейчас он не стал сдерживаться, слезы потекли по его щекам. Что же твориться в душе мужчины, чтобы он вот так кричал и дал волю слезам. А там внутри происходят очень страшные вещи: сердце рвется на тысячу частей, но очень медленно, там грудь сжимается так, что невозможно дышать, там рушится целый мир, погибает целая вселенная, а человек остается жив. Внутри душа умирает медленно и мучительно. Страшно, правда? Жаль только, слезы не облегчат эту боль. Нат оттолкнулся от дерева и сел на землю, вытянув одну ногу перед собой, а другую согнул в колене и положил на нее голову. Он больше не кричал, а слезы текли все медленнее, а день уже подходил к концу. Мелоди, Кас и Агнесс сидели все так же в гостиной. На улицу уже давно опустились сумерки, а Нат все еще не вернулся. Мелоди не находила себе места: она то и дело вскакивала с дивана и подбегала к окну, но не увидев Ната, возвращалась. - Как думаешь, когда он вернется? – в сотый раз Мелоди задавала этот вопрос Агнесс. - Как придет в себя, так и вернется, - в сотый раз ответила ей Агнесс. - Но почему она хочет вырастить ребенка в Париже? – спросил Кас, который после ухода Ната не проронил и слова. - Она дает нам еще один шанс, - ответила Агнесс. - О чем ты говоришь? – спросил Нат, который только что вошел в гостиную. Его волосы были растрепаны, рубашка расстегнута, джинсы грязные, а руки в крови. Женщины испуганно смотрели на него. Только Кас держал себя в руках. Он сходил за аптечкой, усадил Ната на диван и начал обрабатывать ему раны. Блондин даже ни разу не скривился от боли. - О чем ты говорила тогда? – спросил он снова. - Она же сказала, что хочет родить и вырастить ребенка в Париже. Значит, она дает нам еще один шанс, что мы смогли спасти ее, - объяснила Агнесс, не совсем отойдя от ужасного вида его рук. Нат откинулся на спинку дивана и шумно выдохнул. Он дернул руками, чтобы разлохматить волосы, но Кас помешал ему это сделать. - А ты уверена, что она хочет, чтобы мы спасли ее? – немного зло сказал блондин. - Конечно же, Эшли хочет, чтобы мы спасли ее, - ответил за Агнесс Кас. - Но ведь она счастлива, вы сами это видели. Может она полюбила Грега? – предположила Мелоди. - Она счастлива лишь потому, что теперь у нее есть ребенок, которого она может любить, не опасаясь за его жизнь. Она может любить того, кого даже Грег не посмеет у нее отнять. Ей дорог ребенок, а не Грег. А ты, Нат, не смог этого понять, то, как ты можешь говорить, что любишь ее? О какой любви вообще может идти речь? Ты усомнился в ней. Ты совсем не достоин ее любви, - зло говорила Агнесс. - Тогда, может нам пора остановиться? – слишком безразлично сказал Нат. Кас закончил обрабатывать ему руки и встал. - Тогда уходи сейчас же, - презрительно сказал он, - Агнесс права, ты не достоин ее любви. Я сам спасу ее, а ты больше никогда не смей появляться в ее жизни. - Отлично, - вскочив с дивана и взмахнув руками, сказал Нат, - я уйду. Только без меня у вас ни черта не выйдет. Блондин схватил Мелоди за руку, и они вдвоем вышли из дома Агнесс. - Думаешь, он вернется? – с надеждой в голосе спросила Агнесс. - Я очень в это сомневаюсь. Но это его выбор, и он его сделал, - безразлично ответил Кас. Но безусловно, это безразличие было напускным. Он понимал, что Эшли нужен тот, кто будет любить ее. Кто ни за что не оставит попыток спасти ее. А нат уже мало подходил на эту роль. Но надежда все же оставалась, что блондин вернется.