Чтобы ни о чём не жалеть

      Какаши горестно вздохнул и с силой потёр виски: маразм крепчал, паранойя стремительно прогрессировала. То ему кажется, что девчонка шпионит за кем-то, то оказывается, что внутри она как взрослый шиноби, а теперь вот это. И ведь знала же, зараза малолетняя, что так и будет, с первой тренировки знала! Хоть руки не оторвало двум идиотинам, кто ж придумал сталкивать эти техники? Страшно подумать, что она делала бы с Расенганом, выпусти Учиха огненный шар... Мужчина простонал, закрывая лицо руками. За что, ну за что его так?       Не считая самой первой тренировки, эксцессов почти не было. Учить детей одновременно выходило легче, чем он рассчитывал — сам по себе Саске неплохо справлялся, а теперь ещё и добавился спарринг-партнёр, а значит джонин мог сидеть в сторонке и контролировать процесс, быстрее замечая ошибки. Глуповатая с виду джинчуурики не скрывала, что довольно сносно разбирается в терминологии, хотя пару раз пришлось разжёвывать. Мужчина и не предполагал, но для Узумаки были гораздо проще и понятнее его странные примеры типа «это как когда ты жаришь барбекю». У Саске всегда было не очень с аналогиями и ассоциациями, так что он круглыми от шока глазами смотрел на их «дикие» примитивные объяснения. Работает, и ладно.       Девчонка бесила вплоть до паранойи. Он не мог вспомнить, когда в последний раз так нервничал из-за подобной мелочи, однако эта ситуация прямо-таки выводила его из себя. Взрослый, в конце концов, человек, а паникует как школьник перед экзаменом. Вдруг и в правду шпион? Вдруг попала под чью-то технику? Вдруг... Мучительная неизвестность заставляла носиться за блондинкой по пятам, отслеживая и контролируя каждый шаг. Собственно, как и сейчас.       Сумерки медленно опускались на землю. В мягком свете лампочек и уличных фонарей невозможно различить кто шиноби, а кто нет. Все нормальные люди должны сейчас спешить домой, но квартира всё равно пустует, так что делать там нечего, но зато всегда можно занять, развлечь и успокоить себя уже вошедшим в привычку обрядом наблюдения за «особо подозрительной личностью». Узумаки день за днём тренировалась на одном и том же полигоне, затем чинно делала круг почёта по деревне вместо вечерней прогулки и затем уже плелась в общежитие. Видит Ками, сегодня Какаши особо везло — девочка свернула не в свой переулок, а в соседний, и запетляла куда-то к окраине деревни. Чем бог не шутит, может сегодня ему откроется чудо?       Уже на подходе он почувствовал подвох. Дома редели, толпа постепенно рассасывалась, и вскоре он и она стали единственными прохожими на довольно узкой неживой улочке, ведущей прямиком к кварталу Учиха. Зачем ей понадобилось туда идти — вопрос риторический. Какаши и сам догадывался, что ни подсказок, ни ответов он не получит, по крайней мере не от неё так точно.       На пути встала стена с внушительной дырой, проломанной ещё лет семь назад во время той ужасной кровавой ночи. В пустоте разлома то и дело сверкали частички защитного барьера. «Допрыгалась», — насмешливо хмыкнул Хатаке. Он-то мог и видеть дыру, и пройти внутрь, являясь носителем особой печати доверия Хокаге, но обычным гражданским и случайным шиноби на месте руин виделась только старинная, вся в трещинах, но целая стена.       Джинчуурики помялась на месте, вероятно, тоже ощутив преграду, осторожно вытянула ладони вперёд и сделала небольшой шажок так, что её пальцы едва коснулись защитного поля. Прозрачная поверхность мелко завибрировала. Заметно осмелев, она начала во всю шарить по нему руками. «Ну да, конечно, — пепельноволосый вяло зевнул. Вид из укрытия был не ахти, но он не спешил менять удобное положение. — Конечно, его ведь не обновляли с тех пор как поставили, нормальные люди сюда сами не ходят. Неудивительно что барьер прохудился!» В конце концов, воровато оглянувшись по сторонам, девочка ловко юркнула в пролом, будто не сам Третий его запечатал. Заходи, выноси всё, что в руки поместится...       Воздух за барьером был теплее и гуще, как специально, приходилось судорожно вдыхать его на полные лёгкие. О секретнике клана Учиха, Святыне Южной Радости, джонин слышал несметное количество раз, но внутри по весьма очевидным причинам ему бывать не приходилось. Зато это упущение можно было тут же легко исправить попросту бесшумно следуя за тонкой светлой фигуркой внутрь храма. Некогда величественные яркие входные ворота уныло покосились, расколовшийся посередине фамильный герб стал похож на глаз и теперь укоризненно косился на незваных гостей сверху вниз. Тонкая выцветшая ширма легко отъехала в сторону с характерным треском. Узумаки словно знала, куда идти, она безошибочно нашла главный зал и плюхнулась на татами ближе к торцу комнаты. — Пятый, восьмой, десятый, — задумчиво шепча, она простукивала деревянные панели костяшками пальцев, — ну где же ты? — Седьмой, — скорее спросил чем подсказал мужчина, но эффекта его замечание не возымело — он пробормотал лишь себе под нос, чтобы не спугнуть объект наблюдения. — Седьмой, — почти одновременно с ним она удовлетворённо выдохнула, когда раздался звук от последней проверенной панели: звонкий, не глухой, — нашла!       Деревяшка была аккуратно снята и убрана в сторону, открывая ряд узких ступеней в святыню. Блондинка начала осторожно спускаться вниз, держась за стенку, и Какаши пришлось податься вперёд чтобы увеличить обзор, как вдруг... проход будто сам собой закрылся. Татами по воле неизвестной силы встал на свое место и щёлкнул. — Ну конечно, — мужчина тут же переметнулся туда, где ровно секунду назад исчезла джинчуурики. Он постучал, попробовал зацепить панель пальцами, ковырнул тонким ножом, но все усилия оказались напрасными. Джонин развалился на полу, хлопнул ладонью по старым дощечкам и тихо рассмеялся, не веря в происходящее: — Конечно, — он покачал головой, снова хмыкнув, — ну а как же иначе? — М-м? — Наруко вздрогнула и обернулась туда, где ещё секунду назад красовался вход в тайную комнату для собраний. — Закрылся... ну надо же! — она слегка нервно ухмыльнулась. — Слышал, Ку? Мы тут, кажись, застряли!       Лис лениво зажмурился: «Шило в заднице у тебя застряло. Напомни-ка мне, на кой чёрт мы вообще сюда полезли?» — Курама, ну камень же! Этот, который волшебный, даттебаё! «Волшебный, — биджуу хохотнул, — священная скрижаль Мудреца Шести Путей, ты хотела сказать?» — Ну да, она самая, чего придираешься? — она раздражённо фыркнула, споткнувшись о собственную ногу и едва ухватившись за скользкую от многолетней сырости стену, — И чего так темно-то, а-а?       Внезапно, словно ответ на её вопрос, совсем рядом вспыхнул факел, за ним второй и третий, и вскоре всё не слишком просторное помещение было худо-бедно освещено. У дальней стены тускло поблёскивал тот самый «волшебный камень», но издалека перевести написанное отчего-то никак не удавалось. Девочка решительно направилась прямо к нему, присела на корточки и легонько коснулась надписи. — Похоже на какой-то древний язык, не могу прочитать. «А риннеган на что?»       Под лиловой призмой замысловатые закорючки складывались в уже знакомые символы. С каждым новым предложением она всё сильнее хмурилась. Блондинка помотала головой, вновь напрягая глаза: ничего не изменилось, каменная плита всё также была исписана полнейшим на её взгляд бредом. Чуть кривовато выдолбленные иероглифы будто смеялись над ней, прыгали перед глазами и не несли абсолютно никакого хоть сколько-нибудь адекватного смысла. Она едва скользнула рукой по рельефным письменам: — Если вкратце, то нужно убить кого-то близкого для получения Мангекё, а затем вживить ген Сенджуу чтобы пробудить проклятые глаза? «Что-что ты сказала? — Деаятихвостый весь подобрался, рыжие хвосты, вспыхнув, поднялись и беспокойно взвились. — Ты точно правильно читаешь?» — ...чтобы после всего этого призвать Джуби и погрузить мир в вечную иллюзию где все будут счастливы? — Узумаки сглотнула подступающий к горлу ком. — Курама, я не понимаю, почему... «Это ложь! Невозможно чтобы он это сделал! — большой зверь заметался в своём убежище, — Это не может быть подлинник! Я ведь знал его, он сам говорил мне! Рикудо бы никогда...»       Она лишь слабо удивилась: — Неужели? По-твоему, кто-то мог пробраться сюда и специально изменить запись чтобы запутать «злых и ужасных» Учих? Постой-ка... — Кьюби и его хозяйка одновременно затаили дыхание, — нет-нет-нет, ты же не имеешь ввиду, что...       Что-то прохладное и влажное скользнуло по её плечу, заставив её тут же вздрогнуть и обернуться. — А-а-а!!! Призрак! — Наруко вскочила на ноги, отшатнулась и выхватила кунай.       Белёсый туман стал угрожающе густеть и клубиться и постепенно приобрёл очертания мужчины. Когда же он заговорил грозным голосом отца Саске: — Не думал, что увижу тебя здесь, — джинчуурики окончательно пришла в ужас. — Курама, валим отсюда! — она нервно дёрнулась в сторону ступеней, на ходу снова запнувшись, а когда полупрозрачная фигура загородила ей путь, укоризненно пригрозив пальцем, девочка взвизгнула не своим голосом, подалась назад, неуклюже взмахнула руками и с жутким грохотом повалилась за злосчастный артефакт, перевернув при этом подставку с огнём. Чугунная тарелка опрокинулась на пол, усыпая его тлеющими углями. Послышался треск ткани: полотно с гербом клана Учиха, за которое она ухватилась чтобы не упасть, надрывно скрипнуло и оборвалось под тяжестью её тела. Приведение вытянуло к ней руки.       То тут, то там возникали сгустки белого тумана, преобразовываясь в размытые силуэты людей, которых она ни разу в жизни не встречала. Все они скапливались вокруг её на расстоянии нескольких метров, но ближе не приближались, только внимательно следили за каждым её движением пустыми глазами. Вскоре в комнате стало довольно тесно, что заставило призраков буквально столпиться вокруг блондинки плотным кольцом, а она лишь ошалело пялилась на них в ответ, крепче сжимая кунай.       Пока Узумаки продолжало слабо потряхивать от волнения, вперёд грациозно выступила женщина с длинными волосами и наиболее приятным лицом: — Ты так выросла, Наруко-чан! Казалось, только вчера Кушина давала мне подержать тебя на руках, — она тепло улыбнулась, — однако выглядишь ты младше своих лет. Почему ты здесь? — М-м-микото-сама? — Саске показывал ей фотографии родителей когда-то давно, ещё в детстве. Да и узнать их сейчас было довольно трудно из-за причудливых изгибов светлой дымки.       Фугаку негромко кашлянул, привлекая её внимание: — Ну так что, просветишь нас?       Ну, убивать, высасывать душу или делать ещё какие-то непотребства с ней не собирались, так что на время можно было и успокоиться. Да и Микото с Фугаку вызывали чуть больше доверия. Кьюби этот клан не любил и не зря, здесь нужно всё время быть начеку, но если что, он тут же даст дёру и её из этой дыры тоже вытащит, бояться нечего. Она почувствовала себя немного увереннее. Учихи хоть и косились криво и с явной долей сарказма, но почтительно молчали, а значит, можно было без утайки поделиться с ними событиями их возможного будущего: — Короче, помните Обито? Который якобы погиб в Третьей Великой Войне? — глава клана кивнул. — Так в общем он жив.       Толпа призраков тут же возмущённо загудела: — Мерзавка, как она смеет? — кто-то от негодования хлопнул в ладоши, кто-то заохал, люди укоризненно качали головами. — Тихо, — отец Саске цокнул языком, потерев переносицу, — продолжай. — Если без лишних подробностей, то его спас Учиха Мадара, который тоже, между прочим, оказался жив, гадкий прыгучий старикашка, даттебаё, — тут джинчуурики сердито вздёрнула нос, — сделал из него свою пешку чтобы возродить Десятихвостого. Мы так и не поняли для чего, но на вашей скрижали говорится про некую иллюзию. Вероятно в процессе что-то пошло не так и тогда Обито применил какую-то особую технику, которая уничтожила всё на своём пути. Ну а я вернулась в прошлое чтобы понять что именно произошло и не дать этому произойти снова, — выпалив всю историю на одном дыхании, она набрала в лёгкие побольше воздуха, сложила руки на груди и нервно хихикнула. — Вот так. Жутковато звучит, правда, да? — своим видом и позой она изо всех сил пыталась показать непринуждённость.       Повисла гробовая тишина. На лице Фугаку отобразилась вся его многолетняя усталость, наверняка ему трудно было в полной мере осознать и принять услышанное. Ещё бы, не каждый день их тревожат подобные гости, да ещё и с такими невероятными заявлениями. Самое страшное, как напряжённо думал мужчина, было именно то, что какой бы фантастической ни казалась история девчонки, она была полностью обоснована логически. Иначе для чего был бы камень и шифр Рикудо? Да и их проклятые глаза ни на что другое всё равно не сгодились бы. В конце концов он сокрушённо вздохнул. — Очередное спасение мира, значит? Минато был точно таким же. Мда-а, и давно ты тут? — Чуть больше месяца, — она закусила губу, размышляя, — Фугаку-сама, давайте быстрее и по делу. Орочимару сказал, что та техника называется Небесная Кара. Всё смешалось в кучу и потемнело, было шумно очень, все кричали как будто мир рушится... — Плохо, — перебил тот, — я понял о чём ты. Но во второй раз он не сможет её применить. Змей же сказал про временные рамки? Кару Небес возможно использовать лишь раз в тысячелетие, так что сейчас ему наверняка придётся создать новый план, возможно ещё кровавее. — Да уж куда там, — буркнула Наруко. — Час от часу не легче, — он снова вздохнул, — как мои сыновья там, в будущем? — Э-э-эм, как бы так помягче сказать... — она закатила глаза, откинув волосы за плечо, — в своём репертуаре. Итачи просто придурок, перехитрил сам себя и Саске голову запудрил, Саске его убил, потом решил за него отомстить Конохе, а потом передумал и захотел стать Хокаге.       Призраки опять загудели. Кое-кто даже прыснул, заставив стоящих рядом на него обернуться: — Как всегда у них ерунда какая-то творится!       Узумаки вдруг резко указала на говорившего пальцем: — Это ты Шисуи? Ты вообще молчал бы. Твои глаза такие проблемные, сплошное дерьмо с ними.       Парень перестал смеяться: — И почему же? — А потому что один из них у долбанного Данзо, чтоб ему пусто было, а второй у Итачи, и в прошлый раз он с ним так лоханулся, что я уже начинаю бояться! — она скорчила гримасу. — Кошмар с вашей семейкой короче, один лучше другого. И за что вы, Учихи, сдались мне, Ками-сама... — Я так понимаю, про твои глаза спрашивать не стоит? — глава клана заискивающе усмехнулся. — Правильно, чем больше вопросов, тем меньше ответов, — Наруко вернула улыбку, — мне бы и самой знать хотелось, — добавила она уже чуть тише, разглядывая носки сандалий. — Не суть важно. Вот это, — тонкий пальчик указал на плиту, — необходимо убрать, там написаны ужасные вещи и Курама сказал, что Мудрец такого вам в наследство оставить не мог. Что делать будем?       Микото задумчиво склонила голову: — И Мадара в своё время, и Обито-кун, вероятно, сильно обманулись, из-за чего и произошла вся эта неприятная ситуация. Верно? — она бросила взгляд на блондинку, и та закивала. Женщина повернулась к мужу: — Дорогой, ты что думаешь? — А ты его уничтожить что-ли предлагаешь? — Узумаки снова быстро закивала, пряча маленькую улыбку: победа! — Я никого не хочу обидеть, но если с ним не разобраться сейчас, этот булыжник ещё много жизней попортит, слова очевидца, даттебаё, — она потрясла кулаком в воздухе для большей убедительности, — так что да. Предлагаю разбить на кусочки и развеять по ветру. Ну а вы можете подняться в Чистый Мир, или, если хотите конечно, жить в моём подсознании, места там хватит.       Переглянувшись, фигуры шиноби начали постепенно растворяться в воздухе. Не исчезли только родители Саске и Шисуи, который с явным интересом разглядывал джинчуурики. Помнится, ещё совсем недавно ему приходилось приглядывать за ней по распоряжению Хокаге, следить, чтобы та не впутывалась в неприятности и периодически отпугивать сомнительных типов от двери её комнатки в общежитии. А теперь вот, полюбуйтесь, во что её превратила взрослая жизнь. И ведь самое главное — неплохо же вышло! Троица подошла ближе. — Вы остаётесь? — Да, — ответил Фугаку, взяв жену за руку, — хотим увидеть сыновей. — А я просто так, — парень ухмыльнулся, — нравишься ты мне, думаю, я у тебя подольше задержусь.       Она улыбнулась: — Хорошо. Тогда добро пожаловать! И пожалуйста, не бойтесь Кураму, он очень хороший. В душе, — хихикнув, она одним движением открыла печать и Учих туда словно воронкой затянуло. — Теперь ты, — девочка повернулась к камню.       Пока она самозабвенно дробила скрижаль в мелкую крошку, в её подсознании, в огромном зале где раньше была клетка Кьюби новые жильцы располагались поудобнее. Клубы тёплой рыжей чакры, поднятые хвостами демона, сформировали для них сидения, напоминающие кресла, и некое подобие столика, на котором тут же возник новенький свиток и коробочка заварной лапши. — Это что? — Шисуи с интересом взглянул на лиса. — Это, — биджуу величественно приосанился, — информация, выгравированная на скрижали. Теперь эти знания будут храниться и передаваться вместе с геном Узумаки. Ну и мои будущие джинчуурики, конечно же, тоже смогут ей обладать. Если я позволю. — Нет-нет, вот это. — Ками-сама, спаси и сохрани, — Кьюби презрительно покосился на упаковку с лапшой, — Фу какая гадость. Это вон, у неё спрашивай, чем она себя травит, — он кивнул в сторону одной из стен помещения, которая вдруг стала прозрачной, открывая вид на девочку, что уже успела расправиться с камнем и теперь сгребала его в большущий пакет — дальше по плану было пафосно развеять стёртые в порошок осколки величия по ветру, желательно под шум прибоя, стоя на какой-нибудь горе и с лицом полным надежды глядя на закатное солнце. «Ну что, тут мы вроде как на пока закончили, пора бы и честь знать...» — голос джинчуурики устало прозвучал в подсознании, вызвав очередную волну детского восторга Шисуи, пока она сама запечатывала свою ношу в новый свиток и карабкалась по ступеням обратно к выходу.       Не успела блондинка даже наполовину вылезти из-под татами, как тишину храма разрушил почти победный возглас того, кого и подавно здесь не должно было быть: — Узумаки Наруко, ты обвиняешься в государственной измене! Тебе прийдётся пройти со мной. — Какаши-сан? — в ответ она могла только тупо пялиться на мужчину, от удивления приоткрыв рот.       Одновременно с этим Девятихвостый оскалился от её бессвязного панического шёпота, граничащего со злым шипением: «Курама, глупый ты пылесборник, какого Джуби ты не сказал, что он тоже тут, даттебаё?!»       Лис дёрнул рыжим ухом: — Не засёк вовремя. Хорошо скрыл чакру, засранец.       Шисуи уставился на биджуу с толикой непонимания: — Разве ты не должен чувствовать его жизненную энергию тоже? — он лукаво улыбнулся: — Или ты знал о нём всё это время, но молчал? — Цыц, мелкий, не мешай.       Учихе оставалось только удивлённо вскинуть брови и, с разрешения Кьюби усевшись рядом подле его хвоста, наблюдать за развитием событий «на экране». Жанр, похоже, был психологический триллер. — Возражения не принимаются, — тем временем Какаши не собирался упускать свой шанс. Объект обезоружен фактором неожиданности, девочка на секунду растерялась, а значит пора действовать более настойчиво. — Ты прямо сейчас вместе со мной отправишься на допрос к Хокаге.       Девятихвостый на заднем фоне подозрительно покорно молчал, так что она решила пуститься в импровизацию и блефовать, как в таких случаях обычно делал Саске — у него ведь работало! — Я и измена? С какой такой стати? — блондинка как ни в чём ни бывало села и отряхнулась. — Ордера на арест у вас нет, без весомых доказательств задержать меня вы не можете. Не можете ведь? — джонин оторопел от такой резкой смены обстоятельств. — Не можете. Ну а даже если вы приведёте меня туда, что вы им скажете?       Отступать он тоже был не намерен, так что только прочистил горло: — Я повторю. Узумаки Наруко, ты обвиняешься... — Что вы им скажете, что? — неестественно комичная рожица подопечной начала уже порядком бесить пепельноволосого, если вспомнить, в каком положении она вообще здесь оказалась, но та лишь с чувством собственного превосходства продолжала ехидничать. — Что вы вот так просто случайно застукали меня пока я, я, джинчуурики-недотёпа, вламывалась в священное хранилище Учих? Да вам же никто не поверит, даттебаё!       Он попытался собрать остатки своего запала и скорчить серьёзную гримасу: — Я вообще-то не должен ничего тебе объяснять и могу вот так просто взять и переместить тебя прямо в резиденцию, но... — Но что? Боитесь что засмеют? «Наруко, заканчивай там вокруг него прыгать, пора убираться отсюда».       Узумаки мысленно кивнула: — Короче вывод такой: не суйтесь куда не просят, и всё у вас будет хорошо. Это вас, — он и не заметил, как она подобралась так близко и ткнула ему пальчиком в жилет, — никоим образом не касается, — с этими словами она решительно обогнула мужчину и направилась к выходу из храма. — Стой! Я запрещаю! — Наруко обернулась, взглядом будто ответив насмешливое «Неужели? И как ты собираешься меня остановить?» — Ладно, хорошо, допустим, но тогда докажи хотя бы что... я не знаю, — он старательно подбирал слова, — да кто ты вообще?       Она хмыкнула: — Всё, что вам нужно знать — зовут меня Наруко Узумаки и родину я не предавала. Остальное не важно. Не важно... — тут девочка сделала загадочно-замысловатое движение рукой и исчезла в собственной технике, оставляя сенпая в глубоком ступоре осознавать свою безнадёжность и профнепригодность. «Ну и что это был за цирк?» — не особо церемонясь поинтересовался хвостатый, стоило ей очутиться внутри её квартиры. — Ками-сама, — Наруко наконец смогла судорожно выдохнуть, хватаясь за помятую кофту, — А ведь и правда, он действительно мог бы меня повязать без вопросов, он совсем не обязан был со мной разговоры водить... Фу-у-ух, пронесло! Я уже испугаться успела. Почему он не арестовал меня сразу? «Проверить свои догадки хотел наверное для начала, — Кьюби уложил морду на один из хвостов, раздражённо закатывая глаза, — упрямый тип, да и болтает он слишком много для шиноби его уровня». — его такая беготня вымотала морально, и теперь он устраивался поудобнее чтобы отдохнуть. — А с этим что? — она бросила взгляд на свиток. С одной стороны, так хотелось всё же развеять по ветру — красиво, величественно, круто в конце концов. А с другой... лицо перекосила кислая мина — сейчас идти куда-то, искать подходящее место, после этого тащиться домой... ой, Джуби с ним! Пропитанная чакрой бумага прекрасно воспламеняется.       Свиток вспыхнул крохотным рыжим пожаром и тут же истлел, а девочка с чувством выполненного долга отправилась домой. Уже в квартале от общежития её нагнал стелящийся по земле песок. Она устало вздохнула: ни минуты покоя. Гаара возник из-за угла так же бесшумно: — А я всё жду, пока ты мне расскажешь подробности нашей встречи. Или сейчас не лучший момент? «Ксо-о-о, сегодня просто день откровений какой-то!» — Почему же, расскажу, — блондинка издала ещё один тяжёлый вздох, мол, ничего не поделаешь, — только не здесь. Пройдёмся?       Он согласно кивнул, следуя за ней и начиная вслушиваться в недлинную но занимательную историю. — ...я ничего особенного не сделала тогда, просто приложила тебя хорошенько, но это как-то кардинально изменило твоё мировоззрение. Так мы и подружились, наверное. Потом не виделись года три, ты за это время уже успел подобреть, стать красавчиком-Казекаге и обзавестись толпой поклонниц, я так завидовала... — Узумаки хихикнула, поправляя волосы. Вид с горы Хокаге открывался отличный, как и всегда: любимое место, куда она привела его, позволяло видеть всю деревню, сейчас тихо дремлющую под покрывалом из маленьких огоньков — фонарей и окон домов. Волшебное зрелище не переставало завораживать даже спустя столько лет. — Из тебя вышел отличный правитель. Позже на войне...       Тот перебил: — Шукаку мне рассказал. — Ну, в общем, ты был на высоте. Но хочу попросить, — она сделала выжидательную паузу, — завтра будет большая заварушка, в которой замешан твой отец, я думаю, он тебе уже сообщил. Можешь чуть-чуть поиграть на публику? — В плане? — Сам же понимаешь, — девочка неприятно скривилось, — будет довольно странно, если ты вдруг возьмёшь и не оправдаешь ожиданий своего отца насчёт безумной полномасштабной истерики с грудами песка, кровью и тому подобное, — она сдавленно хихикнула и потёрла шею, — не нужно слишком уж зверствовать, просто затей потасовку, сделай так, чтобы никто ничего не заподозрил о твоей внезапной адекватности, — она улыбнулась, — пусть это будет сюрпризом.       Гаара хмыкнул, возвращая улыбку, но тут же набросив на лицо тень прошлого маниакального предвкушения: — Ну хорошо, раз ты просишь.