Азбука Фикбука

Тёмная ночь, захламлённая комната почти не освещается, да и в этом нет никакой нужды. Хозяин уже давно понял: то, что действительно важно, мы храним в себе, остальное – мусор. Именно ночью мужчина это понял. Ночь – время откровений. Не найдя впотьмах блокнот, на память воспроизвёл любимый стих. Значит, правда. Солнечные лучи высвечивают всякий хлам, отвлекающий от основного. Наверное, в раю нет солнца. Или мелочей. И в аду нет солнца. А может, рай и ад – это одно и то же. Просто без солнца спадает вся шелуха – и человек чувствует только то, что может и заслуживает. Чего только в голову ни взбредёт. Хозяин комнаты сидел за письменным столом и был отрешён от беспорядка и пыли за спиной. – Сколько лет прошло... А ты всё же пишешь... Он хрипло рассмеялся. Дрожащие пальцы подшивают конверт в папку, к таким же, но куда менее старым. Следом – исписанные страницы. – Неужели не забыт? Дрожь и благоговение. Трепетная благодарность и неверие. Через столько лет после прошлого пришло это письмо. Он ждал, ждал столько, что люди столько не живут. И он не смог – за столом сидел живой скелет, с тускло горящими глазницами. Он вступил в переписку давно, когда ещё был пылким юношей, продолжал её мужчиной и всё ждал писем теперь. Всё же врут люди, что любовь в сердце. Врут безбожно. И даже не в мозге, иначе бы скелет, лишённый уже всех органов, не мог чувствовать ничего, не мог мыслить… значит, не было бы причин ждать… Можно было бы рассыпаться прахом. Но нет, нет и ещё раз нет. И мужчина гладит конверт, кости царапают бумагу. Ладно. Свой след всегда должен быть оставлен. Пламенная любовь, тысячи пройденных испытаний, дружба и груз потерь – всё встаёт перед глазами у скелета, и душа пульсирует, разгораясь то ярче, то сжимаясь почти до точки. Взор бежит по строчкам далее… «Я знаю, ты ждал с нетерпением. Спасибо, что ты есть, милый. Слов не хватает, их катастрофически мало. А листов бумаги. Может быть, ещё меньше. Я буду ждать твоего ответа, как ты моего. И как будешь, я знаю, верю, ждать следующего письма…» – дышащие духами строчки обрывались на этом. – Что ж... – прошептал скелет. Голос был больше похож на шелест ветра, чем на речь человека. – Я буду ждать... Костяной палец вновь провёл по листку бумаги, на котором буквы были словно выскоблены нервным, прыгающим почерком. – ...Проды... Режим Хатико включён.