***
Мару быстро добежала до номера и закрыла за собою дверь. Теперь она не хотела медлить. У нее больше не осталось «тормозов», чтобы хранить белую папку у себя. Девушка резко скинула подушку с кровати, достав оттуда папку с документами, и направилась к выходу, но в дверях ее встретила Утао. Девушка тоже была не в духе. Заметив знакомую вещицу в руках соседки, Цукиоми резко закрыла рукой дверь. — Откуда это у тебя? — со страхом и раздражением в глазах смотрела на Мару девушка. Ее голубые до этого момента глаза стали темнеть и со временем превратились в серые. Зрачки девушки бешено расширились. Одной рукой Утао схватилась за папку, но Кагеяма была уже настроена решительно, из-за этого сама с еще более сильной хваткой удава, вцепилась в материалы. — Отдай ее мне! — скомандовала Утао. — Только после того, как покажу это тренерам, — тянула на себя папку Мару. — Только посмей. Я тебе жить спокойно в этом лагере не дам! — зашипела, как гремучая змея Цукиоми. — Это же ты Рико таблетки подсунула! — попыталась снова вырвать из рук у противницы папку Кагеяма. — Да, что, если и я?! Тебе все равно никто не поверит, — рванула на себя папку Утао. Мару из последних сил вцепилась одной рукой в материалы, а другой в руку соседки по комнате и потянула на себя изо всех сил. Цукиоми не удержалась и повалилась на Кагеяму. Мару еле успела увернуться, прижав к себе белую папку, из-за чего Утао упала на пол. Кагеяма уже хотела выбежать из комнаты, но ее противница не сдавалась. Девушка схватила блондинку за ногу и дернула на себя, так, что Мару чудом не ударилась подбородком о пол. — Отдай папку! Ты один раз мою жизнь чуть не угробила, теперь решила повторить?! — села поверх Кагеямы пловчиха, пытаясь вырвать у нее из рук нужную вещь. — Зачем тебе это? О чем ты говоришь? — сопротивлялась Мару. Вдруг Утао резко остановилась и уставилась на противницу. Ее серые, как грозовые облака холодно уставились на Кагеяму. Аккуратные тонкие брови были сведены к переносице, а губы крепко сжаты. Тело девушки изредка потряхивало от негодования. — Ты, правда, не помнишь?! — хватилась за ворот футболки Мару двумя руками девушка. — Все еще хуже, чем я думала. Конечно, ты сейчас вряд ли вспомнишь меня. Хотя… поднапряги-ка извилины. Вспомни! Первый класс средней школы, маленькая толстая девочка с очками и двумя рыжими хвостиками. Вспоминай! — тряханула за ворот девушку Утао. Перед Мару судорожно стали проплывать картинки из средней школы. И тут, перед глазами встал образ, описываемый Утао. Она была меньше всех: неказистая, толстенькая, как колобок. Для математика ее бы фигура была бы идеальной. Такая же большая круглая голова, с большими ярко-голубыми глазами, которые были скрыты под квадратными очками, которые ей совершенно не шли, и два ярко-рыжих хвоста. Она была настоящим гадким утенком. Одноклассники ее сторонились, а все благодаря ей — Мару. — Помнишь?! — еще сильнее сдавила ворот футболки Утао. — Помнишь, как вы ее били? Каждый раз после физкультуры и плаванья? Каждый чертов раз! А она не понимала почему? Что она сделала?! А как вы ее форму сожгли на физкультуре, и она неделю в школу не ходила, потому что мама не могла больше себе позволить купить еще один комплект? А как вы ее облили на улице в мороз водой, и она потом с воспалением слегла на месяц?! А как на ее день рождения вы закидали ее тухлыми яйцами при выходе из дома? Помнишь это?! — дала со всей силы пощечину Мару, отчего у блондинки на лице тут же появился красный след от ладони. — А когда вы ее скинули в воду и ушли, а она же плавать не умела! Она бы утонула, если бы не учитель. Помнишь, тварь?! — Утао еще раз хотела ударить Мару, но та успела закрыться папкой. Цукиоми резко выхватила папку из рук девушки и откинула ее куда-то в угол. — В глаза теперь стыдно смотреть?! — схватила за шею блондинку пловчиха. — Утао, я же не знала. Прости, — искренне посмотрела на девушку Мару. — Прости?! После всех этих, мать твою, издевательств ты можешь только это сказать?! Да, я из-за тебя чуть на себя руки не наложила, мразь! — принялась душить девушку противница. — Но я вовремя остановилась. Я решила ответить тебе тем же! Я пошла на плаванье и быстро похудела, перевелась на дистанционное обучение, и только в средней школе вернулась обратно. Я изменила цвет волос и стрижку. Ходила на тренировки по двенадцать раз в неделю, с утра бегала. Я поклялась, что на национальных средней школы я выиграю тебя и унижу перед всеми. Ведь нет ничего хуже для именитого спортсмена, как проиграть новичку, который только появился в таблице. Я знала твое время, но не могла его обогнать. Я тренировалась как проклятая, но у меня ничего не получалась. Ты рождена была с умением плавать, и чтобы тебя победить, мне пришлось употреблять допинг. И все бы хорошо, если бы, не придя на соревнования, я не обнаружила, что тебя нет! Месяцы шли, я участвовала во всех соревнованиях, но не встречала больше тебя. А потом меня поймали на допинге, — сжимала сильнее шею блондинки пловчиха. — Конфликт замяли, но я два года не могла участвовать в соревнованиях. А потом я встретила тебя, — еще сильнее сжала шею Мару Утао. Кагеяма стала пытаться расцепить руки противницы или оттолкнуть ее, но Цукиоми мертвой хваткой вцепилась ей в шею. Мару начала ощущать, как ей медленно становится не хватать кислорода. Девушка быстро хватала ртом воздух, как рыба, что-то хрипя. — А ты меня даже не узнала. У тебя было все хорошо, любящий человек. И не ври, что не замечала, как Оикава смотрит на тебя. О таких взглядах я могла только мечтать. Хорошие друзья, и эта Рико, которая была с тобой с самого начала. Она никогда от тебя не отворачивалась и всегда помогала, и она меня тоже не вспомнила. Тогда, я решила, что я сделаю все, чтобы тебе было так же плохо, как и мне. И, как видишь, у меня получилось, — злобно скалясь, сжимала на шее жертвы руки Утао. — Дура, убьешь же! — вбежал в комнату Ушиджима. Парень схватил Утао за плечи и еле отодрал от Мару. Кагеяма громко хрипло вздохнула, хватаясь за шею, на которой красовались обезображенные красные пятна от ногтей, начала быстро дышать, как загнанная собака, глотая ртом воздух. — Придурок, пусти меня! — царапалась и вырывалась Цукиоми. — Дверь! — рявкнул Ушиджима. Крики девушки были очень хорошо слышны за приделами комнаты, но парень надеялся, что за закрытой дверью все сгладится. И он был прав, ну или все обитателя лагеря вмиг оглохли. Мару еле придя в себя, толкнула рукой дверь и, подползя к ней, оперлась спиной. — А ну угомонилась. Угомонилась, я сказал, — сжал руки Цукиоми за спиной, держа одной рукой, а другой за талию. И, как не странно, это подействовало. — Как же я тебя ненавижу, — чуть вздрагивая, сказала Утао. По щекам ее потекли слезы, нос и щеки покраснели. — Я же правда забыла, — прижала к груди колени Мару. — Забыла она. Сколько бы ты не прикрывалась смертью матери, ты никогда не изменишься. Ты как червивое красное яблоко: снаружи красивое, а внутри гадкое, — спокойно, хрипло сказала Цукиоми. — Дура, люди меняются. Они меняются под гнетом обстоятельств, — спокойно выдохнул Ушиджима, — и тому ты сама свидетель. — Люди никогда не становятся лучше, — неряшливо ответила Утао, — и я сама тому свидетель. — Прости меня, — тихо сказала Мару. Все воспоминания из прошлого медленно прокручивались у нее перед глазами, и это заметил даже Ушиджима. — Нечего извиняться, — одернул ее Вакатоши, — кем бы ты ни была в прошлом, чтобы ты тогда не делала, все это мусор. Главное — кто ты сейчас, и что ты сейчас делаешь! — Философ, блин, — крякнула Утао. — А ты делай, что хочешь, но Рико должна быть сегодня вечером оправдана, — угрожающе сказал Ушиджима. — Ага. Бегу и падаю. — Если этого не будет, то завтра все эти бумаги и запись, — волейболист достал из заднего кармана джинсов телефон, на экране которого был диктофон, — попадут на стол тренерам. И делай ты потом, что хочешь. — Ты не сделаешь этого! — Ой, вот не надо мне тут. Я — не моя сестра. У меня совести давно нет, а наглость имеется. — Пусти, — попыталась вырваться Цукиоми. Ушиджима спокойно ее отпустил. Девушка, еще немного посидев на полу, встала и пошла к выходу. — Кстати, не лезь больше к Мару, а то я все же девушек не бью, но поиздеваться, ой как могу, — усмехнулся парень. Утао недовольно фыркнула. — И еще, мой тебе совет… Отпусти прошлое. Без него, — крякнул, поднимаясь с пола, — легче живется. — Без тебя разберусь. Как только Утао вышла из комнаты Ушиджима подошел к Мару и присел перед ней на корточки. — Ты как? — поправляя волосы сестры, спросил парень. — Мерзко, — хлюпнув носом, ответила Кагеяма. — Иди сюда, — Вакатоши подхватил девушку под колени, ногой захлопнув дверь. Парень аккуратно поднял девушку и понес к кровати. Мару же в свою очередь изо всех сил прижалась к груди парня. Ушиджима уложил сестру на кровать и накрыл ее одеялом, присев рядом. Парень нежно гладил своей большой рукой светлые волосы девушки, а та лежала, не двигаясь, чуть дыша. Вдруг дверь с грохотом раскрылась и на пороге стоял тренер по баскетболу. — Кто-то из ребят услышал крик и прибежал ко мне, что случилось? — отчеканил учитель. — Все нормально. Просто девочки помаду не поделили. Уже все во всем разобрались, — с ехидной ухмылкой ответил Вакатоши. — А эта, что лежит? — кивнул головой в сторону Мару педагог. — Помада не ей досталась, вот, лежит, горюет. Тренер резко выдохнул, и вышел из комнаты, что-то бубня себе под нос. — Я ужасна, — пробурчала в подушку Кагеяма,. — Я испортила жизнь ей. И, возможно, не только ей. — О чем ты говоришь, Мару, — недоумевал Ушиджима. — Кто не издевался над аутсайдерами в младшей и средней школе? — Я никогда не знала слова «стоп», — бурчала себе под нос, как мантру блондинка. — О, Боже! Слушай, — Вакатоши резко поднял сестру за плечи и посмотрел ей в глаза, — я не знаю, что ты там творила раньше, но ты живешь сейчас. И важно только то, что ты делаешь СЕЙЧАС. Ты чудная девушка, — обхватил Кагеяму за щеки двумя руками волейболист, — ты добрая, отзывчивая, умная, талантливая, позитивная, а главное, ты сильная. Все будет хорошо, — парень уперся своим лбом в лоб сестры, — все будет хорошо…***
Вечером в комнату вернулась Рико, но девушка была все также холодна к своей подруге. Вскоре в комнату пришли Утао и Люси. Они вдвоем придумали, как выйти из этой неприятной ситуации. Наврали с три короба, привели какие-то там доказательства, потом еще звонок отца Люси, который являлся одним из организаторов этого лагеря, и все было решено в пару минут. Правда, после этого события в номере повисла темная аура. Никто больше не заходил к квартету девушек, так как чувствовали негатив. Даже Ушиджима сторонился треклятой комнаты. После драки Утао как-то изменилась. Стала меньше задевать Мару и всех остальных, проводила больше времени на улице с Люси. Мару стала чаще пропадать в бассейне. После вечерней тренировки девушка часто встречала Ушиджиму, потому что у парня в это время кончалась пробежка. Как правило, брат с сестрой садились на лавочку, которая была перед корпусом, освещенная ярким фонарным столбом. В один из таких вечеров ребята все также сидели на лавочке. Вакатоши смотрел на звезды, задрав голову, а Мару молча листала что-то в телефоне. — Слушай, наверное, не лучшее время, чтобы это сказать, но скоро конец лагеря, — начал издалека парень. Кагеяма тревожно уставилась на брата, — ты же сейчас живешь с другими людьми… — Откуда… — Не спрашивай. Просто, у меня есть просьба. Не возвращайся больше домой, — хладнокровно сказал Ушиджима. — Как? — насупила бровки девушка. — Ты можешь просто выполнить это. Все равно через полгода тебе уезжать в общежитие. — Но, как же папа и ма-Арису? — На них забей. Так сможешь или нет? — не отрывая взгляда от звезд, добивался ответа брат. Мару ничего не ответила. — В общем, я предупредил, а ты уж сама решай, — спокойно сказал волейболист, и с этими словами встал со скамьи и пошел в корпус. — Предупредил? — Кагеяма непонимающе уставилась вслед брату.