Альтернативы

1 Если бы все пошло немного иначе, Пастырь не только спас бы людишек, которым плевать и на него, и на себя, но и убил бы Черную Шляпу. Только кишка оказалась тонка, рука дрогнула, совесть замучила, поезд взорвался, подпаленная шляпа спланировала на сухую землю, все вздохнули с облегчением, но вот ведь незадача — сам Черная Шляпа свалил изящно, затаился и задумался. Пастырь опять предал его. Конечно, попытка убить была весьма страстной и возбуждающей, но опять же до конца не дошел и на бабу отвлекся, пусть это и дочь. С каждым проколом счет Пастыря становился все жирнее, мысли Черной Шляпы становились все сложнее, но сводились, в общем-то, к одному: кое-кого надо подсадить на вкусную вампирскую кровь, чтобы он заторчал без возможности соскочить. Черная Шляпа даже почти добрался до Улья, в котором окопалась Королева, но потом подумал еще немного и переиграл план. Пастырь получил послание. Милое и незатейливое «не спи, парниша», мы тебя в покое не оставим, все равно твоя Церковь — говно, не потому что Церковь, а потому что говно, ей дела нет до спасения человечества, она власти ищет, нашла уже, взяла в свои ручки и жиреет, пока другие тупеют. А ты, Пастырь, реликт, на который смотреть без стыда невозможно: злые-злые люди взяли и учинили над бедными-несчастными вампирами геноцид, в резервации загнали и там до полнейшего обыдления довели. Свободу вампирам! Вампиры тоже люди! Стыдоба-то какая. А тут еще записка эта, «скучаю, — мол, — и жду, встретимся у Сола Мира на рассвете, захвати вино и шоколадку», а снизу роспись кровавая и шляпа нарисована. Куда уж прозрачнее? Черная Шляпа просчитал все верно: Пастырь даже не подумал сообщить о том, что враг номер два вышел с ним на связь. Ни Церкви не сообщил, ни Монахине, что уж про дочь с зятем говорить. Собрался, серебро начистил, молитвенник проверил, на мотоцикл вскочил и погнал прямо к Сола Мира, не сворачивая. Гордый, стремительный, решительный, ни дать ни взять, спецназ на службе человечества. Только Черная Шляпа оказался умнее, как всегда. И инстинкты у него лучше сработали, как всегда. И настроение было не очень — Пастырь не привез ни вина, ни шоколадки, а ведь его просили. И не поздоровался даже. Сразу в драку кинулся. Черная Шляпа криво улыбнулся, уголок губ пополз наверх, а глаза так и остались холодными. Правый клык отразил первые лучи солнца, сердце грохнуло раз, другой, третий, тело переполнили адреналин и вампирская суперсила, даже ладони вспотели, губы пересохли и пенис кровью набух, но так и было задумано: хорошая драка лучше отличного секса, от нее и кончить можно, даже если окажешься снизу. От сюрикенов Черная Шляпа уклонился легче легкого. Траектория была предсказуема, к тому же, Пастыря натаскали на драку с вампирами, а не с людьми, навык было не так просто перебить. Именно поэтому схватка двух пастырей была столь увлекательной — не сразу догадаешься, что предпримет противник, если, конечно, не знать наверняка всех его мелких фишек вроде тяги к позированию, как у Черной Шляпы, или любви к воздушной акробатике, как у Пастыря. Кулак впечатался в левый бок, Черная Шляпа крякнул, пара ребер треснула, осколок пронзил легкое, на губах выступила кровь, один-ноль в пользу Пастыря. Черная Шляпа вцепился в плечо Пастыря, оттолкнулся ногами, взлетел в воздух — он тоже кое-что умеет, — широко улыбнулся и подмигнул Пастырю. А потом прокусил нижнюю губу. Больно было — как ребра сломал, зато каков эффект! Кровь хлынула из разорванной губы на лицо Пастыря, попала и в глаза, и в рот, один-один, практически ничья, но Черная Шляпа уже знал, что победил. Пастырь пошатнулся, потерял лидерство в короткой стычке, отер лицо рукой в черной перчатке и сплюнул, но он уже заразился, пусть пока и не понял. Черная Шляпа приземлился, выбил из сухой земли пыль, та замерцала в воздухе, заиграла в солнечных лучах бликами, словно драгоценные камни. Порванная губа пульсировала от боли, как и левый бок. Самое время было хлебнуть свежей крови и вылечиться, но рядом был только Пастырь, а у Черной Шляпы на него были совсем другие планы. Ничего. Черная Шляпа умел терпеть и ждать. К нему один раз смерть уже не пришла, не придет и сейчас. Он стоял, держался за левый бок и, улыбаясь, смотрел на корчи Пастыря: мелочь, а приятно. И дальше будет только лучше. Особенно, когда Черная Шляпа поделится маленьким секретом. — Ну что, готов? — спросил он, когда Пастырь затих. Ответа, естественно, не последовало: Пастырь был в глубокой отключке, в далеком трипе, он разговаривал с Богом, которого наконец-то нашел, а всего-то и надо было, что хлебнуть крови боевого товарища. — Готов. Черная Шляпа оскалился, склонился над Пастырем, низко-низко, близко к шее, так, что сквозь запах своей крови учуял запах Пастыря, сухую злость, горячую ненависть и горькое отчаяние. — Ох ты ж. Черная Шляпа содрогнулся, уперся кулаками в землю, вжался лицом в шею Пастыря, вдыхая часто-часто, изливаясь до шума в ушах и звезд перед глазами. А ведь и не дрались особо, что же будет, когда они станут равны? Через пару секунд его отпустило — короткий разгон, короткий тормозной путь, — сознание прояснилось и появились силы подняться на ноги, взвалить на себя тушу Пастыря, который, судя по его весу, очень хорошо кушал, добраться до мотоцикла и рвануть в рассвет, к резервации, в которой кроме вампиров полно фамильяров, готовых подставиться под клыки и не только. Еда, лечебная микстура и ночлег с камерой пыток — о чем еще может мечтать простой гибрид? Резервация Эдорас находилась в самой дальней точке от столицы, по ее периметру все еще ходили охранники — чистые люди, которых не касался клык вампира, — ворота были надежно заперты, а по двору носились кудахтающие куры и фамильяры. Впрочем, все было не совсем так. Внимательный взгляд ухватил бы, что охранники смотрят в сторону и закрывают глаза на всякие мелочи, что некоторые фамильяры не такие уж и добровольцы, что главный над всеми — Черная Шляпа, бодрый, веселый, с крестом на лице и клыками во рту, вроде человек, но все-таки вампир. Тяжелые ворота бесшумно раздвинулись, впуская в нутро резервации ее хозяина, и столь же бесшумно закрылись: Черная Шляпа первым делом приказал наладить технику, смазать петли, вычистить механизмы и перепрошить операционную систему, с людьми надо бороться их же оружием. — Еды, — коротко бросил Черная Шляпа. Левый бок полыхал, от него расходились белые волны боли, били по горлу, зубам, глазам, вискам, выворачивали наизнанку, но Черная Шляпа все равно взвалил на плечо Пастыря и потащил его в любовное гнездышко, где сбросил на пол, стянул руки и ноги пластиковыми наручниками, отер со своего лба пот и устало улыбнулся: такую работу провернул, молодец. И ведь главное — все по плану, без особых проколов, если не считать легкого. — Хозяин, — донеслось от двери. Черная Шляпа повернулся, подмигнул своей еде, текуче поднялся, скрывая боль, и предложил даме руку. — Я скучал по тебе, Звездочка. — И я. — Ты здорова теперь? Звездочка зарделась, потупила взор и кивнула. Пару недель назад она так простыла, что Черная Шляпа подумывал уже обратить ее, все-таки, укушенные фамильяры более живучи, пусть и выглядят не очень, но Звездочка справилась, на ее щеки вернулся здоровый румянец, и золотые волосы вновь засияли под тусклым солнцем — услада для глаз, которая может пробудит романтика в каждом. — Что ты со мной делаешь, — вздохнул Черная Шляпа и прижал к себе Звездочку. — А этот? — кивнула Звездочка на Пастыря. — О, до него еще дойдет очередь, — ухмыльнулся Черная Шляпа. — А теперь пойдем, я голоден. Покои Черной Шляпы были оформлены богато, даже кичливо: резная мебель из дорогих пород дерева, много золота и ярких красок — красное, синее, зеленое, желтое, они перетекали друг друга и радовали глаз, пусть их и было слишком много. Черная Шляпа отлично понимал, что просто компенсирует свои обиды на Пастыря, Церковь и человечество в целом, но особо не заморачивался. Удовольствие есть удовольствие, какая разница, из каких мотивов его получать. Звездочка улыбнулась, скинула с себя грубое серое платье, быстро отерлась губкой, надела белую тунику и грациозно присела на кровать. — Вина и шоколадку? — предложил ей Черная Шляпа с теплой улыбкой. Иногда он задумывался, что чувствует к девочке, которая выжила в резервации и выросла в такую красавицу. Порой — опасался, что слишком привязался к ней. Но тревоги и сомнения быстро отступали: Звездочка была игрушкой, усладой для глаз и мелочной местью человечеству, ее легко можно было заменить, как кресло с треснувшим подлокотником или кровать со сломавшейся ножкой — вещи редкие, но не уникальные. Удивляло — и радовало, — что Звездочка отлично понимала свои роль, место и значение, но абсолютно не напрягалась по этому поводу: приходила, кормила и получала свое удовольствие. — Не откажусь, — кивнула она, принимая предложение Черной Шляпы. Звездочка ела очень соблазнительно: отламывала кусочек от плитки черного шоколада, откидывала голову — запах крови и лаванды становился почти удушающим, — высовывала кончик языка, клала на него лакомство, закрывала рот и медленно сосала, то и дело сглатывая, от чего ее шея выглядела еще вкуснее. Черная Шляпа валялся рядом, водил ладонью по покрывалу из красного бархата и смотрел, смотрел, смотрел, тоже сглатывая, но всего лишь предвкушая. Рассосав кусочек, Звездочка опускала голову, лукаво улыбалась, медленно облизывала губы и делала пару глотков вина. Спустя плитку шоколада и полбутылки вина Звездочка была пьяна, а кровь Черной Шляпы горела от голода. — Пора, — отрывисто бросил он, шумно втягивая в себя воздух. Звездочка достала из тумбочки жгут и иглу, затянула жгут на плече и вытянула руку. Черная Шляпа приподнялся — в боку тут же стрельнуло болью — прижался носом к запястью Звездочки, поднялся наверх, до сгиба руки, часто сглатывая слюну, в который раз поборол искушение впиться в эту плоть клыками, смочил ватку спиртом и обеззаразил кожу. Игла легко вошла в вену и заплакала густой, темно-красной кровью, прямо на светлое, нежное предплечье, под язык Черной Шляпы, к его вящему удовольствию, к затихающей боли и пульсации в паху. Черная Шляпа питался, Звездочка шумно дышала под его языком, кусала губы и сдавленно ругалась грязным-грязным ртом, плохая девочка. Ее похоть пропитала красный бархат, сухой воздух и пробитое легкое, жить стало приятнее, вкуснее, ярче. Черная Шляпа вытащил иглу из вены своей красавицы, заклеил прокол и медленно облизался, смакуя последние капли. — Хорошо. — Я тоже скучала, — протянула Звездочка, раскинула руки и рухнула на кровать, счастливая и довольная. Они спали рядом, близко, тесно. Ее ноги сплетались с его ногами, ее тепло остужало его жар, их губы улыбались, а сердца стучали звонко-громко. Черной Шляпе снились разные сны — приятные, полные дружбы, богатой пищи и терпкого вина. За стеной с Богом разговаривал Пастырь, и эти беседы вплетались в сны Черной Шляпы и Звездочки, наполняли смыслом и придавали значимости. Порванное легкое заживало, сломанные ребра срастались, сердце билось гулко и насыщенно, за окном сияла полная луна, вампиры — безглазые, истинные, самые хищные — охотились безмолвно и настойчиво. 2 Черная Шляпа проснулся счастливым и довольным, потянулся, пожал маленькую грудь сопящей рядом Звездочки и фыркнул. Жизнь складывалась как нельзя лучше, можно было приступать к слому Пастыря. Ну, не то чтобы слому, Черная Шляпа никогда не пал бы низко настолько, чтобы испортить хорошее оружие и настоящего друга. Скорее — перековке. - Что, кошмары мучили? - спросил он, зайдя в любовное гнездышко. Пастырь лежал на полу, молча щерился на Черную Шляпу — ни стыда, ни совести. Черная Шляпа, между прочим, со сломанным ребром эту неблагодарную скотину на себе таскал. Эх, люди-люди-человеки. Впрочем, Пастыря можно было понять: он уже много часов не испражнялся, к тому же лежать приходилось неподвижно, пластиковые фиксаторы не давали особо развернуться, еще и жажда с голодом добрались до него, а после прихода от крови пить и жрать хочется в разы сильнее. - Хреновый из меня гостеприимный хозяин, - потер Черная Шляпа затылок. - Но я обещаю исправиться, честное пастырское. - Ненавижу. Слово полоснуло по коже, по только зажившему левому боку, по сросшимся ребрам и разбитому сердцу. На глазах Черной Шляпы выступили крупные слезы, которые он тут же прикрыл рукой с обкусанными ногтями — ночь не спал, нервничал, переживал, как же они друг другу в преданности признаются, — а тут такое. - Это отходняк, - смахнул слезы Черная Шляпа, - попустит. Что желаете на завтрак, дорогой друг? Пастырь не отвечал. Смотрел на Черную Шляпу холодным, неподвижным взглядом рептилии, но по ходящим желвакам можно было догадаться, что он выпускает своему пленителю кишки и наматывает их на кулак. Жаль, что Черная Шляпа выспался и весь адреналин вчера спустил, страсть Пастыря была такой густой, что впору было возбудиться. - Ты уж изъяви какое-нибудь желание, а то я на свой вкус накормлю. И я уверен, тебе не понравится, - сказал Черная Шляпа, глядя Пастырю в глаза — так же неподвижно, только теплее, с оттенками желтого и красного. Пастырь закрыл глаза и обмяк. Обломал все веселье, как только он умеет. За это стоило бы пнуть по почкам, но Черная Шляпа решил немного потерпеть, в конце концов, его план сработает ого-го как, лучший друг так болтать начнет, словами давиться, отплевывать их предложение за предложением, что мало не покажется, а по почкам всегда успеется. - Ну, как знаешь. Ты только хорошенько запомни, что я предупреждал и все такое, - сказал Черная Шляпа, поднес запястье ко рту и вскрыл вену. Его кожа все еще пахла лавандой, и вином, и шоколадкой — которые, кстати, кое-кто зажал, — прямо завтрак аристократа, а Пастырь нос воротил. - Извините, вампирского мяса не держим, - фыркнул Черная Шляпа, схватил Пастыря за шею и повернул его лицом к своему запястью. - Жри. Пинок в коленную чашечку что-то сломал, судя по хрусту и острой боли. Задумываться не хотелось над тем, что же именно пострадало и сколько еды придется попортить, пока Пастырь не прогнется, поэтому Черная Шляпа просто сжал кулак, замахнулся и двинул в челюсть, ты — мне, я — тебе, все по-честному. Пастырь крякнул — наконец издал хоть какой-то человеческий звук — и вырубился. - Я же говорил, что тебе не понравится, - буркнул Черная Шляпа, перевернул Пастыря на спину, положил его голову на свое пульсирующее болью колено и прижал к его рту запястье со вскрытой веной. - Но сейчас так попрет, так попрет. Ты только мысли запоминай, - хихикнул Черная Шляпа, - они до черта умные обычно. Кровь капала в открытый рот, Пастырь был расслаблен и не сопротивлялся, Черная Шляпа водил рукой по его коротко стриженому, почти бритому затылку, жесткие волосы щекотали ладонь, на улице пел рассвет петух. Все было совсем как надо и абсолютно правильно. Еще пара принудительных кормежек... Черная Шляпа покосился на Пастыря и внес изменения в свои планы: только очень наивный человек будет искренне верить, что этого упрямца можно перековать за пару кормежек. Если он не пойдет навстречу, минимум месяц уйдет. Очень интересный и увлекательный месяц. Через минуту Пастыря скрутило сильной судорогой, казалось, все его кости выходят из суставов, выворачиваются, ищут новое место в пространстве, еще лучше — новое тело, прочь, прочь от этой отравленной плоти. Громко щелкнули зубы, затылок вдавился в пострадавшее колено, боль выстрелила фейерверком, Черная Шляпа сжал челюсти и зарычал — он, конечно, очень умный и определенно коварный, но иногда такой тупой, особенно, когда идет на поводу у чувств и заботится о других. А о Пастыре чего заботиться? Он сам со всем справится и заслужил эти судороги, эту пытку, эти наручники. И все же, Черная Шляпа не трогался с места, пристально наблюдал за корчами Пастыря и оберегал его от совсем уж нехороших травм. Ну и наслаждался заодно: месть была очень холодной, вдумчивой и приятной. К тому же, оставался открытым вопрос, что получится, если кормить пастыря кровью гибрида? Квартеронец? Время покажет. Пастырь затих, обмяк, растекся по полу инертной биомассой. Опять к Богу в беседку отлетел. Черная Шляпа цыкнул зубом и покачал головой, осторожно поднялся, потирая травмированное колено и похромал во двор, найти какую-нибудь еду, Звездочкой питаться больше нельзя, но в Эдорасе было полно фамильяров, готовых подставиться без малейших условий. В первом же коридоре попалась еда. Черная Шляпа поманил ее пальцем, фамильяр подбежал к нему, радостно улыбаясь, и запрокинул голову к правому плечу — все хорошо знали привычки своего хозяина. Черная Шляпа присосался к шее, сделал пару торопливых глотков, а потом принялся пить медленно, наслаждаясь. Не кровь Звездочки, конечно, но все же кровь. - К вам посетительница, хозяин, - покачиваясь, сказал фамильяр, когда Черная Шляпа насытился. - Кто? - С крестом. Надо же. Черная Шляпа ожидал ее только через неделю, за которую успел бы развлечься с Пастырем до отрыжки. Женщины всегда путают все карты. - Проводи ее в мой кабинет. Предложи напитки. Подбери кого-нибудь покрепче, а не как прошлый раз, он всего десять минут продержаться, Дорогуша уехала разочарованной. Фамильяр кивнул и посеменил прочь. Черная Шляпа вернулся в свои комнаты, освежился и надел чистое, выгнал Звездочку из постели — хватит дрыхнуть, пора работать — и приказал навести порядок, вымыть полы и отполировать мебель. Мало ли, вдруг кто посторонний заглянет. Звездочка ругнулась, но за работу принялась, а Черная Шляпа пошел в свой кабинет — приятно чувствовать себя господином. - Дорогуша, вот уж не ждал, - Черная Шляпа уклонился от удара в солнечное сплетение, - не гадал. Я тоже по тебе скучал. - Тебе за что заплатили? Чтобы ты страху навел! - рявкнула Дорогуша, маленький такой, нежный человечек, с детским лицом и крестом на полморды. Ударом кулака Дорогуша прошибала бетонную стену, не самую толстую, конечно, но все равно она вызывала уважение — маленькая, но говнистая. И очень уверенная в том, что она здесь хозяин. Ведь человек же, в резервации для побежденных вампиров, сверхсущество, альфа и вершина пищевой цепочки. Да и пусть заблуждается. - Я и навел, - спокойно сказал Черная Шляпа, предлагая даме присесть. - Что может быть страшнее нападения и отрубленных голов вампиров? - Ты вырезал город! - Два, если быть более точным. Но ведь страшно же стало. - Ты убил троих пастырей! Черная Шляпа сел за свой стол, положил руки на подлокотники кресла и вцепился в резные львиные головы. Разговор уже начал раздражать, отчитываться и оправдываться не привлекало совсем, но большая игра требует большого терпения. И немного позерства. - Хреновые у вас пастыри пошли, - зевнул Черная Шляпа. - Не смогли одного гибрида убить. Вы что, тренироваться совсем перестали? Дорогуша вскочила и треснула ладонью по столу. О да, леди-босс, ты тут главная и страшная, а мы маленькие люди, которые работают за большие деньги, марают ручки и не гнушаются десятком-другим убийств. - К тому же, вампирам надо питаться. Ну чем пугать твоих людей? Ах, посмотрите, вампиры! Есть вампиры! Как будто они этого не знают. Твои люди ходят по улицам городов и выбивают вампирам равные права, это вообще как, нормально? - поморщился Черная Шляпа. - То есть, нормально, конечно, все мне на руку, но вы совсем в своих городах рехнулись. - Не смей... - Слушай, Дорогуша. Ты заплатила. Я сработал. Люди пересрали, пастыри подтянулись, Церковь задумалась. Так? - Но ты убил... - Сопутствующие потери, - пожал плечами Черная Шляпа. - Ты достаточно умная, чтобы понимать, такое говно случается сплошь и рядом. Особенно, когда надо провернуть теракт в поддержку Великой Идеи. - В следующий раз согласовывай план с нами, - буркнула Дорогуша, села на свое место и взяла стакан с водой. Черная Шляпа чуть склонил голову. Следующий раз — это хорошо, пусть и ожидаемо. Ну а кто еще будет шуметь, пугать и играть в плохиша? Церковь не хочет мараться, пастыри не могут мараться, а Черная Шляпа всегда к вашим услугам. Вампиры, опять же, ему подчиняются, с благословения самой Королевы. - Не вопрос, - легко соврал Черная Шляпа. - Это все? - Пастырь пропал. - Какой-то конкретный или?.. - Конкретный, - поморщилась Дорогуша. - Говорю же: Пастырь, с большой буквы П. - А. - И тебе это совсем неинтересно? Он ведь вышел на охоту, объявил тебе вендетту. - Совсем неинтересно. Я с проблемами разбираюсь, когда они мне поджопник отвешивают, - подмигнул Черная Шляпа. - Если из-за твоей глупости сорвется наше дело, то ты труп. Больших трудов стоило сохранить равнодушное выражение лица, бровь так и рвалась выразить радостное изумление и нарваться на очередную гневную истерику Дорогуши. Эта женщина знала Черную Шляпу еще до того, как он стал гибридом, они вместе тренировались и проливали пот и кровь, но ей голову снесло настолько, что она угрожала ему на его же территории. Обмельчали пастыри, совсем зазвездились и мозг самодовольством выдавили. Тем проще будет ими сыграть. - Спасибо за предупреждение, - вновь склонил голову Черная Шляпа. - А теперь я хочу отдохнуть, - сказала Дорогуша, залпом выпила воду и резко поднялась. - В этот раз пришли мне двоих. Может, хоть тогда они продержатся подольше. - Конечно. Дорогуша развернулась и пошла к гостевым комнатам. Черная Шляпа нажал кнопку коммуникатора, вызвал самого сообразительного фамильяра и приказал позаботиться о гостье. Итак, Пастырь официально потерялся, Орден пока не в курсе, куда именно, Монахиня тоже не знает. Осталось дождаться посланца Церкви, который проговорится так же легко, как и Дорогуша. А тем временем... Тем временем можно немного поразвлечься. Черная Шляпа ухмыльнулся, поднялся и потянулся всем телом. Колено больше не болело, по жилам текла горячая, живая кровь, а настроение было космически прекрасным. За окном назревала пыльная буря. 3 Дорогуша решила задержаться с визитом и попортила уже с десяток фамильяров. Казалось, ей это доставляет особое удовольствие. Фамильяры, конечно, материал расходный, но не дело тратить их так быстро, хороший хозяин долго хранит свою еду и потребляет ее постепенно, полностью используя ее потенциал. К тому же, Дорогуша мешала развлекаться с Пастырем. Черная Шляпа приходил к нему каждый день, кормил — дважды, иногда даже трижды, — смотрел в честные, прозрачные глаза и говорил, что тоже любит, но этого явно не хватало. Если бы только эта девица взяла себя за задницу и унеслась назад, в Орден. Только пыльная буря заперла всех в Эдорасе. Черная Шляпа подозревал, что еще день, максимум два, и он облажается по полной, придушит дуру и, размахивая ее скальпом, ворвется в любовное гнездышко, разговоры разговаривать — о боге, о смысле и о жизни. К счастью, у хозяев Дорогуши терпение закончилось раньше, они приказали ей рвать когти в Орден, несмотря на бурю, землетрясение и прочие помехи. - Ты что-то скрываешь от меня, - сказала Дорогуша, сев на мотоцикл. - Никак нет, я весь — открытая книга, - поклонился Черная Шляпа. - Не верю я тебе. - Это взаимно. Вы ожидаете, что я предам, потому что сами готовы в любой момент предать. Помнишь, Дорогуша, один раз вы меня уже кинули? Я, конечно, выжил, даже пару бонусов из своей недосмерти получил, но все равно обидно как-то. У меня с младенчества другой семьи не было, а она от меня фьюх и, как от бабы нерадивой, избавилась, еще и приданого не дала. - Ну тебя, - поморщилась Дорогуша. - И ты в той же позе, - подмигнул Черная Шляпа. - Помни об этом. И не поворачивайся спиной к тем, в ком не уверена на двести процентов. Слив всегда рядом. Дорогуша прищурилась, внимательно посмотрела на Черную Шляпу, поджала губы, но коротко кивнула. Она, конечно, заносчивая коза, садистка и кровь человеческую любит просто от любви к крови, а не по физической необходимости, но в ней можно было найти соратника. Не самого надежного, и все же это лучше, чем ничего. - Быстрой дороги. Дорогуша выжала газ и пулей вылетела из Эдораса. Ворота за ней закрылись так же быстро, пыль не успела осесть, впрочем, судя по буре, пыль не осядет в ближайшую неделю. Черная Шляпа понадеялся, что посланник Церкви не сможет пробиться сквозь естественный барьер, а значит, будет время развлечься с Пастырем по полной программе. - Уже иду, - пропел Черная Шляпа, оправил манжеты своей роскошной рубашки с кружавчиками, цыкнул зубом и подтянул пояс. Пастырь лежал на полу все в той же неудобной позе, в которой провел последние три дня, его мышцы были напряжены, по лицу стекал липкий, болезненный пот, а одежду покрывали пятна крови. Не самое приятное зрелище для такого ценителя красоты, как Черная Шляпа, но с этим пришлось на время смириться. - И снова здравствуй. Все еще не разорвал наручники? А хочешь, расстегну? - предложил Черная Шляпа, присев на корточки рядом с Пастырем. - Я честно, вообще без обмана, разрежу вот этим ножичком, только дверь сначала закрою, а то у тебя хватит ума меня вырубить и в резервацию выбежать прям вот так — без молитвенника и другого оружия. Пастырь молчал. Смотрел на Черную Шляпу немигающим, змеиным взглядом, густо ненавидел, но молчал. Да и что тут скажешь? Конечно, он хотел, чтобы его отпустили, ручки-ножки просто умоляли о пощаде, но пастырь — человек гордый, он умолять начинает только тогда, когда потерял надежду на жизнь, когда лежит в черной пещере без сил, а вокруг вампиры зубами клацают. Черная Шляпа нажал на кнопку, лезвие вылетело из рукояти с громким щелчком, Пастырь моргнул от неожиданности, Черная Шляпа перевернул его на живот и разрезал наручники. Он смотрел на вздутые мышцы, проводил над ними ладонью и улыбался: Пастырь такой умный, но совсем дебил. За три дня в позе зю он потерял контроль над своим телом, но отказывался признавать это. - Не дергайся. Сейчас больно будет, но лучше сейчас потерпеть, чем потом ноги отрезать, - сказал Черная Шляпа, задирая штанины на Пастыре и стягивая с него обувь. - Пока я тебе услугу массажную оказываю, ты языком поработай, о приходе расскажи, про Бога там, про веру, про честь и совесть, которые я потерял. Пастырь дергался от массажа и сдавленно стонал — ноги и руки сильно затекли, — но Черная Шляпа был безжалостен, как покалечил, так и лечил. Разгонял кровь, снимал спазмы до тех пор, пока кожа не стала выглядеть нормально — бледненькая такая, обычная кожа обычного пастыря, которая солнца не видит. Да и сведенные мышцы расслабились, сам Пастырь опять растекся по полу и не дергался. - Вот видишь, тебе хорошо, а мне — никакой благодарности. Нечестно это, несправедливо. Ты не находишь? Черная Шляпа почесал нос, размышляя, чем бы этаким зацепить Пастыря, чтобы тот уже слово молвил, а не просто валялся и постанывал от удовольствия. Приятно, конечно, своими собственными руками довести до состояния счастливой амебы, но Черная Шляпа хотел хотя бы какого-нибудь отклика. - Ко мне тут в гости Дорогуша накатывала, - невозмутимо сказал он и потянулся. Пастырь резко перевернулся на спину, сел и уставился на Черную Шляпу. Не поверил, ясен пень. Ну а кто бы поверил, что благородные пастыри мутят делишки с вампирами? Понятно, что никто. - Она, правда, уехала уже. Но я для тебя видео подготовил. С высоким рейтингом. Даже без монтажа, просто запись скрытой камерой. Хочешь посмотреть? Пастырь кивнул, Черная Шляпа усмехнулся, а вот и следующий номер в расширении сознания. Сначала через кровь гибрида прямиком к Богу, теперь — через кровь фамильяра прямиком в ад. - Я тебе руку предлагать не буду, сам поднимешься, - подмигнул Черная Шляпа. - И сильно не бузи, тут народу полно, а в катакомбах вампиры злостные, не то что в Найтшейде. Если решишь спасаться бегством, то дождись рассвета и не забудь хорошо нажраться моей кровушки. - Веди. - О, ты все-таки сомневался и подозревал. Черная Шляпа поднялся, открыл дверь и легкой, танцующей походкой направился к себе в покои, ничуть не сомневаясь, что Пастырь следует за ним. Любопытство — опасная стерва, заводит в такие дебри, что и не выберешься. А уж любопытство, замешанное на сомнениях, и того хуже. - Присаживайся. - Черная Шляпа отодвинул стул и включил видео. - Напитки и еду не предлагаю, ты еще утреннюю дозу крови не переварил. - За это я тебя когда-нибудь убью, - тихо сказал Пастырь. - Рука не поднимется. Смотри. Черная Шляпа скрестил руки на груди и уставился в коротко стриженый затылок Пастыря. Волосы уже отросли, а ведь всего несколько дней прошло. Ладонь тут же начало покалывать, словно голова Пастыря опять лежала на бедре у Черной Шляпы, в полной его власти — наглаживай до не хочу. Пастырь же от своего кино удовольствия не получал, это было видно и по напряженной линии плеч, и по сжатым кулакам, и по круглому желваку. На записи Дорогуша кромсала фамильяра на ленточки, одну за другой, одну за другой; вымазывалась кровью с головы до ног, скалила зубы и наматывала кишки на руку — очень нерациональный, абсолютно глупый, одноразовый подход к ресурсу. Черная Шляпа категорически осуждал ее и, в то же время, был благодарен. Ну а как еще расширить сознание Пастыря? Ведь тот на слово не поверил бы, а тут — прямая улика. В Ордене есть черная овца, а где одна, там и другая, да сколько их, легион имя мне, потому что нас много. - Хочешь поговорить об этом? - негромко спросил Черная Шляпа, когда Пастырь отвернулся от монитора, встал и подошел к окну. - Зачем? - Орден в упадке. Пастыри — изгои, ты сам это хорошо знаешь. Вампиры — угроза. Пастырей расчехляют, сдувают с них пыль и отправляют на защиту добра от зла. Все логично. - Война убила тысячи людей. Разрушила тысячи жизней. - Мир тоже убивает и разрушает. Вон, на себя посмотри. Был приличный супер-человек, а стал... Смотреть больно, - смахнул слезу Черная Шляпа. - Не позерствуй. - Ну что, все еще хочешь убить меня? - Да. - Все еще ненавидишь? - Да. - Какой ты предсказуемый, - цокнул языком Черная Шляпа. - Зачем ты согласился? - О. Во-первых, мне платят. - Пастырь с недоверием покосился на Черную Шляпу, но промолчал. - Во-вторых, у меня есть своя резиденция. Эдорас — весь мой, включая ваших человеческих охранников. А мне приятно быть главным, сверху, все дела. В-третьих, мне просто скучно. Ты даже не представляешь, как скучно было жить эти годы в тишине и покое, я даже вынужден признать, что понимаю Дорогушу и компанию. - И сколько их? - Да практически все. Только ты, Монахиня и еще пара принципиальных идиотов не пошли бы на такую сделку. Но сообщают, естественно, не всем. Зачем смущать народ. Пастырь отвернулся от окна и тяжелым шагом дошел до двери. Черная Шляпа подобрался, приготовился к драке, но обошлось — Пастырь развернулся на пятках и пошел назад, к окну. Думу думал, даже стыдно было его отвлекать, поэтому Черная Шляпа молчал — пристально следит за Пастырем и молчал, хотя очень хотел разрядить обстановку или наоборот зарядить ее какой-нибудь бодрой фразой не к месту. - Не верю, - сказал Пастырь, глядя прямо в глаза Черной Шляпе. - Да ладно. - Верю, что есть отдельные отщепенцы, со всеми бывает. Но Орден в целом — чист. - Как и Церковь? Черная Шляпа точно знал, что за голову Пастыря назначена награда, за что именно ее назначили и как прогнила властная верхушка. Назвать Церковь чистой? Ну, если хорошо нажраться, то можно, но в целом — какая-то неправдоподобная фигня. - Как и Церковь, - твердо сказал Пастырь. - А ты совсем плох. - Это ты испорчен. Черная Шляпа пожал плечами. Испорчен так испорчен, было бы из-за чего оправдываться. Пастырь хмуро посмотрел на него и покачал головой. - Ну и что дальше? - А дальше все просто. Ты или питаешься моей кровью, становишься очень крутым, не самым крутым, конечно, самым крутым остаюсь я. Ну или второй вариант, ты не питаешься моей кровью и рано или поздно дохнешь в корчах и прочих мучениях. - Что, решил голодом заморить? - Я? Нет же. Просто обычная пища — не вариант, - зло ухмыльнулся Черная Шляпа. - Почему? - А ты в зеркало на глаза свои посмотри. Злость Пастыря, рассмотревшего свою желтую радужку, вдарила по мозгам, как кровь младенца. Черную Шляпу пронзила волна жара, которая поднялась от кончиков пальцев к кончикам волос. Ради этого момента стоило жить долго и счастливо. Пастырь рычал на свое отражение, а Черная Шляпа улыбался. 4 Пастырь выбрал вариант с «не жрать кровь гибрида». Предсказуемо и немного обидно. Создавалось впечатление, будто Пастырь брезговал Черной Шляпой, а это ранило прямо в сердце — нежное и трепетное. Тем не менее, Черная Шляпа невозмутимо пожал плечами, бросил «как знаешь» и настаивать не стал. Более того, он сам, своими руками поймал курицу, отрубил ей голову, слил кровь в стальной кубок, ощипал и на вертеле зажарил. - Запомни мою доброту. И помни, когда блевать будешь, что ты сам решил эксперименты ставить. Я эти опыты тоже проходил, но я ведь гибрид, мне веры нет. Черная Шляпа немного приоткрыл свой богатый внутренний мир, но черствый Пастырь и бровью не повел. Что ж, это выкрутило сочувствие до нуля, Черная Шляпа даже со злорадством ожидал, пока Пастырь наестся несъедобного и завалится в лихорадке. - Оставляю тебя наедине с тазиком, - ухмыльнулся Черная Шляпа, обмакнул палец в бокал с кровью и облизал его. Не высший сорт, но для создания красивой позы и легкого перекуса пойдет. Пастырь понюхал жареную курицу, поморщился и с опаской отломил крылышко. Черная Шляпа вышел из любовного гнездышка и закрыл дверь снаружи. Он знал, что показное смирение долго не продержится, и почти видел мысли Пастыря. Тот прикидывал, сколько дней ему понадобится, чтобы восстановить форму, во время прогулок запоминал, где находятся посты и сколько людей их охраняет, ну и просчитывал, чем именно он может убить бдительность Черной Шляпы. Или самого Черную Шляпу. В логических выкладках Пастыря был только один крупный косяк: он совершенно упускал из виду свою потребность в крови, в первую очередь, крови Черной Шляпы. Хотя признаваться в таком было неприятно даже себе. - Да и что это я? - буркнул Черная Шляпа и очередной раз слизал кровь с пальца. - Может, Пастырь хитрее стал. А это мысль. Черная Шляпа отправился на прогулку по периметру стены, время от времени он останавливался и обменивался с охранниками парой ничего не значащих фраз — о погоде, настроении и чистых девочках из ближайшего города. В принципе, не мешало бы отправить туда пару зазывал поискуснее, которые сладкими речами заманят десяток-другой добровольцев, а то визит Дорогуши дорого встал. Черная Шляпа слонялся по резервации более двух часов, прежде чем решил, что все, хватит, Пастыря больше не выворачивает наизнанку, уже можно прийти в любовное гнездышко, наморщить нос и протянуть «ну я же говорил», добить этим, а потом вскрыть вену и сделать всем хорошо. Черная Шляпа с легким удивлением остановился и оперся на стену: ах, какое увлекательное открытие. Его сердце забилось быстрее от одной мысли о кормежке, дыхание стало прерывистым и член набух кровью. Даже Звездочка так на него не действовала, а она умела подать себя красиво. Проблема в том, что к ней Черная Шляпа не чувствовал ничего, а вот с отношением к Пастырю пока не определился. - Раз, два, три, четыре, пять, я иду в тебя кончать, - пробормотал Черная Шляпа. И в мыслях, конечно, близко не было, так, просто к слову пришлось, зато звучало хорошо. Черная Шляпа обдумал считалочку со всех сторон, решил, что нет, это только усложнит и без того непростые отношения с Пастырем, и, насвистывая, пошел в любовное гнездышко. Пастырь лежал на матрасе, в воздухе отчетливо пахло желудочным соком и кислым потом. Черная Шляпа цыкнул зубом и осмотрел потолок, продумывая, как бы вентиляцию получше организовать, чтобы Пастырь не сбежал, а свежий воздух — вбежал. Пожалуй, проще всего было забить. - Ну. Я же тебе говорил. Отвратительно выглядишь, к слову. - Не на смотринах, - хрипло выдавил Пастырь. С ума сойти, оно разговаривало. Вот что лихорадка животворящая делает, до самого мозга добирается и включает мыслительные процессы, а то привыкли на рефлексах жить. Черная Шляпа почесал подбородок, прикинул варианты и решил поиграть в недотрогу. Пусть Пастырь кровь выпрашивать начнет, смиренно преклонив колени. Такого, конечно, не будет, и доброе сердце Черной Шляпы дрогнет раньше, но помечтать можно. - Тоже верно. Пастырь лежал расслабленно — то ли устал так, то ли притворялся, — и смотрел в глаза Черной Шляпе. Казалось, желтая радужка мерцает в полумраке, и это было примерно так же красиво, как стекающая по чистой коже кровь. Враз пересохли губы и потянуло предложить себя всего, целиком и полностью, а потом сожрать в ответ, до отрыжки и тяжелой икоты. Они молча смотрели друг на друга, Черную Шляпу даже попустило — напряженный момент был бездарно просран, от холостого выплеска гормонов осталось неприятное послевкусие, да и ноги устали на корточках сидеть. Черная Шляпа поднялся, потянулся, потряс ногами, разгоняя кровь и посмотрел на Пастыря сверху вниз: - В общем, дорогой друг, я за нас двоих отношаться не могу. Пойди мне навстречу, тогда у нас что-нибудь да получится. А пока ты вот так смотришь и ничего не делаешь, даже языком не болтаешь, совсем дохляк. Я сдаюсь. Жрать захочешь, зови. Черная Шляпа чуть склонил голову, подмигнул и развернулся, щелкнув каблуками. Пастырь молчал, молчал, молчал, видимо, решил таки в корчах подохнуть. Ну и пусть. Черная Шляпа его, конечно, спасет в самый критический момент и насильно покормит, но все-таки хотелось бы на добровольных началах со смиренно преклоненными коленями. Пастырь и не подумал сдаться. И тоже исследовал границы допустимого. Черная Шляпа вернулся в свои покои, включил камеру наблюдения, сплел пальцы и оперся на них подбородком. Пастырь с закрытыми глазами изучал комнату — пальцами, всей ладонью, — принюхивался и прислушивался, но не так легко сбежать от Черной Шляпы, если тот против. За попытками выбраться из темницы можно было наблюдать бесконечно. Черная Шляпа так и делал, с перерывами на поесть и поваляться рядом со Звездочкой. Активность Пастыря с каждым часом становилась все слабее, его глаза сияли все ярче, щеки ввалились, кожа натянулась на острых скулах, но он все равно не сдавался. Жрал сам себя, выгорал, но не признавал поражение. Даже когда у него больше не было сил подняться на четвереньки, все равно упрямо сжал губы и молча уперся пальцами в пол. - Вот ведь дебил, - вздохнул Черная Шляпа. - Никакого инстинкта самосохранения. Звездочка посмотрела через его плечо и заметила: - Если он не поест в ближайшие пять, максимум шесть часов, то кончится. - А то я не знаю, - буркнул Черная Шляпа. С мечтой о коленях пришлось распрощаться, а ведь хотелось красиво и сверху. Жаль, что невозможно подправить человеку мышление. До квартерона улучшить можно, а вот коэффициент интеллекта где был, там и останется. Черная Шляпа поднялся, щелкнул себя подтяжками и покачал головой. Ладно, с отношениями он разберется позже, но надо придумать какой-нибудь план, как пробудить в Пастыре желание жить. Люси. Люси, конечно, вариант, но плохой. Пастырь точно захочет жить, но только для того, чтобы убить — и Люси, и Черную Шляпу, и себя. Монахиня. Монахиня тоже вариант, но тоже не очень. В первую очередь потому, что она плохой заложник. Ее можно только убить. Ну или тоже подсадить на кровь, а Черная Шляпа пока не готов разбираться с двумя принципиальными идиотами. Деньги совсем не вариант. Церковь. Черная Шляпа прищурился. Он был рядом к идеальному варианту. Конечно, месть Церкви — не такой уж и стимул для жизни, — как и месть ее верхушке. Ну подумаешь, одних вырежешь, на их место вылезут другие. Тут надо систему с менталитетом менять. Или не надо. Зависит от целей. Но если вспомнить... Если вспомнить, что Церковь — защитница человечества, и вспомнить, что пастыри — живое оружие, которое верит в свою великую миссию, то можно подобрать ключик и выдать простаку эффективный стимул. Черная Шляпа ухмыльнулся и, насвистывая, направился к Пастырю. - Хозяин, хозяин, - выбежал ему навстречу фамильяр. - Что? - К вам посетитель. От Церкви. Черная Шляпа не стал сдерживаться и засмеялся. Нарочно не придумаешь: в тот момент, когда срочно нужно показать гнильцу в Церкви, появляется ее посланник. Который сам, своими человеческими устами пробудит в Пастыре волю к жизни и переменам к лучшему. - Проводи его в мой кабинет, - приказал Черная Шляпа. - Я подойду чуть позже. Пританцовывая, он дошел до любовного гнездышка, отпер его, зашел, без реверансов вскрыл вену собственным клыком, схватил Пастыря за челюсть и влил в него кровь. - Тебе не кажется, что мы никак не можем сдвинуться с мертвой точки? - вкрадчиво спросил Черная Шляпа. - Слушай внимательно, - сказал он и наклонился к Пастырю, губами касаясь его уха. - Я не справлюсь один. Мне нужна твоя помощь. Перестань уже тупить. На поле слишком много фигур, чтобы я переиграл их в одиночку. Ты хорошо и долго сопротивлялся, наблюдатели уже тоже убедились, что ты не добровольно подписался под квартеронство. Если ты сейчас типа сдашься, все поверят, что ты просто сломался, со всеми бывает. А значит, мы сможем их переиграть, загнуть и, возможно, убить. Люди — слышишь, Пастырь? — люди в опасности. Люси твоя, Монахиня наша, с десяток мелких городишек. И ты просто обязан притвориться, что сломался и подчиняешься мне. Тогда мы обманем и вампиров, и Орден, и Церковь. А люди останутся живы. Ты слышишь, Пастырь? Черная Шляпа с трудом разжал пальцы. На щеках Пастыря остались лиловые вмятины, и как только челюсть не треснула. Зато в глазах появились понимание и легкий проблеск надежды. Черная Шляпа чуть не спалился: неужели Пастырь все это время отказывался верить, что его боевой товарищ скурвился и принял неправедную сторону? Как сложно быть бинарным и правильным. - Сейчас ты минут на десять к Богу отлетишь, посоветуйся там о дальнейших действиях, а потом припади к монитору, на этот раз картинка будет со звуком. И... - Черная Шляпа замялся, крепко сжал челюсти, что желваки заходили и губы побелели. - В общем, если они — любые они, вампиры, Орден или Церковь — узнают, что я играю против них, то я никого не смогу спасти. И себя тоже. Так что... - Черная Шляпа сжал кулак и кивнул своим мыслям. - Вверяю свою жизнь тебе. Самое сложное было сохранить серьезное выражение лица, очень хотелось заржать. Черная Шляпа не верил, что разумный человек поведется на такую пафосную речь, в которой все шито белыми нитками, а причины никак не связаны со следствиям, но Пастырь — повелся и отлетел в беседку Бога, чуть улыбаясь. Черная Шляпа помотал головой, поднялся, еще раз с неверием посмотрел на Пастыря и пошел к себе в кабинет: важные люди не любят долго ждать, от этого понижается их важность и повышается раздражение. Начало было положено неплохое, осталось только по пути к кабинету придумать, как раскрутить этот клубок лжи так, чтобы выиграть. 5 - Монсеньор, - Черная Шляпа опустился на колено и поцеловал протянутый перстень. Иногда, как например сейчас, он спрашивал себя, доколе будет унижаться и пресмыкаться, но потом вспоминал, что только притворяется, играет роль, а цель оправдывает средства, и успокаивался. Подумаешь, на колене постоять и к пыльному перстню губами прижаться. Лучше так, зато быть в центре паутины и самым крутым, а не где-то сбоку и пищей. - От тебя долго не было известий. Плохое начало разговора. Было бы намного лучше, если бы монсеньор ругался, качал права и вопрошал, какого черта Черная Шляпа натворил в Иерихоне, почему позволил взорвать целый поезд и нарушить железнодорожное сообщение. Это показало бы, насколько слаба позиция монсеньора, чем меньше собака, тем громче она лает. К сожалению, он оказался весьма крупным псом. Впрочем, и к лучшему, внезапно понял Черная Шляпа. Так лапша, которую он навешал на уши Пастырю, будет убедительнее. Ведь собранному, спокойному монсеньору и правда палец в рот не клади. Пастырь картинку со звуком посмотрит и правильные выводы сделает, его проще сыграть будет, соблазнить и завести на преступную дорожку, пока он думает, что человечество спасает. - Все пошло немного не по плану, - извинился Черная Шляпа. - Я не ожидал, что пастыри встанут у меня на пути. В основном, это косяк Церкви. Именно сборище монсеньоров должно было постараться и проследить за тем, что все пастыри останутся в своих унылых стойлах, но бросать подобное обвинение в лицо? Черная Шляпа, конечно, не самый сообразительный мальчик на планете, но инстинкт самосохранения у него отлично развит. - Это не оправдание. - Я готов понести наказание. - Лжешь. - Никак нет. - А если я решу наказать? Прикажу стянуть штаны и лечь через колени и начну шлепать? Черная Шляпа пожал плечами и расстегнул ремень. Напугали ежа голой жопой. Ни один из этих монсеньоров не знает, что такое настоящая боль. Впрочем, сам Черная Шляпа тоже давно забыл, зато он хорошо помнил, что не стоит зацикливаться на страхе, страх ослепляет, оглушает и отупляет. Надо с вызовом занимать красивую позу, тогда крупные псы дважды подумают, мараться ли о придурка. - Это было только предположение, - устало вздохнул монсеньор. - Итак. Ты устраиваешь еще один поезд. На этот раз он доедет до столицы, отвечаешь за это головой. Вампиры должны быть не очень голодными, но злыми. Пятидесяти хватит — сила внушительная, смертей будет более, чем достаточно. Вопросы? - Когда — день и время? Из какой точки? - Повторим Иерихон, снаряд в одну воронку дважды не падает. Через четыре недели. В полдень. - Где будут пастыри? - Сообщи Ордену, что ты ударишь с востока. Черная Шляпа не дернулся, хотя дыхание и перехватило. Монсеньор незатейливо сообщил, что он в курсе двойной игры, но убивать за это не собирается. Наоборот, использует в своих интересах. Но если знает он, то знают и другие. - Не щурься, морщины появятся раньше времени, - мягко посоветовал монсеньор. - Пастыри соберутся в восточных кварталах. Пока суть да дело, вампиры убьют пару сотен человек. Угроза снова реальна, Церковь в дамках, про Орден тоже не забыли, все довольны. - Кроме мертвых. - Сопутствующие потери. - Ясно. - Ты выглядишь так, будто не одобряешь. - Простите, монсеньор, и в мыслях не было. Столько пищи на халяву, с десяток взрывов и целый поезд к моим услугам. О чем еще можно мечтать? - О том, чтобы хорошо выполнить свою работу. - Сколько будет пастырей? - Тоже пятьдесят. - Мне понадобится укрытие. В Церкви. - Конечно. Монсеньор согласился слишком легко, Черная Шляпа явственно услышал звук сливаемой воды и нервно облизал губы. Опасения скрывать и не стоило, только дурак доверяется целиком и полностью своему естественному врагу, а умные живут еще меньше. Добровольное участие Пастыря в операции «поимей всех и выйди сухим из воды» становилось все более необходимым для ее успеха. Но согласится ли он? - Адрес и возможные маршруты получишь за сутки до операции. - Ясно. - Поезд будет готов через три недели. О пище позаботься сам. - Ясно. - С тобой поедет мой человек. - Нет, - отрезал Черная Шляпа. - Да, - мягко сказал монсеньор. - Нет. Присутствие постороннего могло спутать все карты, но не скажешь же об этом вот так, в лицо, честно и откровенно. Надо было придумать какую-нибудь уважительную причину, хорошую такую, качественную причину, которую нельзя сбрасывать со счетов. Что-нибудь, вроде высокого риска провала всей операции. Точно. - Во-первых, вампиры, - сказал Черная Шляпа и разогнул большой палец. - Они будут нервничать в присутствии постороннего человека. Помните, что люди для вампиров — это еда. Не партнер. Не напарник. Не боевой товарищ. Еда. - Принято. - Во-вторых, я. Я буду нервничать в присутствии постороннего человека. У меня будет ощущение, будто за мной наблюдают, будто меня оценивают, соответственно, я буду вести себя скованно, бояться сделать ошибку, а это приведет к тому, что я ошибусь, а ошибаться-то мне и нельзя. Понимаете, в чем заковыка? - Ценю откровенность. Отклоняю. Черная Шляпа нахмурился и принялся барабанить пальцами по столу. Он пытался представить себе, каково работать под наблюдением. Получалось — не очень, и все возможные конфликты заканчивались одним и тем же. - Я же его убью. Или заражу. В общем, вы не получите его назад целым и невредимым. Монсеньор приподнял бровь и усмехнулся. Ясно. В этом и заключался план. Оставался открытым вопрос: кого сливали, наблюдателя или Черную Шляпу? А может, монсеньор рассчитывал, что наблюдатель тоже станет гибридом? Или хотя бы квартероном? Черная Шляпа прищурился и почесал щетинистый подбородок. В общем, если Церковь не опечалится смертью своего ставленника, то можно не переживать. Просто кое-кто при встрече отведает свежей, богобоязненной крови, утрется рукавом черного походного плаща и демонически похохочет в небо. - Хорошо, убедил, - прервал монсеньор сладостные мечты. - Обойдешься без наблюдателя. - А я только... - Но тебе все равно нужен машинист. - У меня есть. И машинист, и проводница. - Ты переходишь все границы, - тихо сказал монсеньор. - Машинист, так машинист, - склонился Черная Шляпа. - А теперь выметайся отсюда. Черная Шляпа сжал кулаки и со злостью уставился на монсеньора, но поднялся и вышел из своего кабинета. Из которого его выставили, как приблудную дворняжку. И кто? Какой-то заезжий человечишка, который в спарринге против женщины не выстоял бы. Гнев и ярость вытекали из Черной Шляпы густыми реками, даже когда закрылась дверь и закончился основной коридор. Лишь зайдя в свои покои, он расслабился и улыбнулся. Все складывалось как нельзя лучше. Пастырь своими собственными ушами слышал в прямом эфире, как Церковь отправила в расход несколько сотен человек, а значит, поверил выдумке про спасение и тайный план. Монсеньор видел своими собственными глазами, как сильно достал Черную Шляпу, сделал ему больно и поставил его на место, а значит, поверил в свою власть. Ордену тоже не оставалось ничего другого, кроме как доверять. Осталось убедить Королеву, что заварушка в интересах вампиров. Кстати, нахмурился Черная Шляпа и почесал подбородок, какие интересы преследует он? Со всеми этими увертками и комбинациями он сам запутался. Для начала — он хочет всех переиграть. Цель достойная и благородная. От нее так и веет солидными амбициями. Еще он хочет, чтобы все уже убрались из его резервации и дали спокойно властвовать и получать удовольствие. Сами наслаждаться не умеют и другим мешают. Ну и еще... Зачем он Пастыря-то притащил? Черная Шляпа закусил губы, отчаянно вспоминая, зачем, но кроме как «от большой любви» ничего не придумал. Разве что месть. Ах да. Пастырь его отпустил. Не удержал. Бросил и не вернулся. Точно. Ну и что? Хорошо же получилось. Глаза вон какие красивые, желтые. Клыки выступают. Щетина сексуальная. Точно от большой любви Пастыря похитил и на кровь подсадил, другие мотивы просто в голову не приходят. Черная Шляпа улыбнулся, раскинул руки и потянулся от души. Звездочка захлопала в ладоши и засмеялась. - Ты чего? - У вас такое счастливое лицо, хозяин. Вот и я счастлива. - А. Это ты молодец. Кто приехал с монсеньором? Точнее, сколько? - Полное сопровождение. Три пастыря из прикормленных Церковью и два десятка простых военных. - Звездочка, ты не видела, что такое полное сопровождение, - фыркнул Черная Шляпа. - Всех пристроили? - Да. Инспекцию уже провели, документы подписали, номинальный глава резервации получил похвальную грамоту, запасы воды и еды в кортеже пополнили. Молимся, что они вот-вот уедут. Черная Шляпа кивнул. Приятно, когда все отрабатывают на славу, без задержек и провалов. Дружная команда — залог победы. - А рекруты? - Завтра новых привезут. - Молодец, Звездочка. Молодец. Продолжай в том же духе. Черная Шляпа поднялся, одобрительно потрепал Звездочку по голове и направился в любовное гнездышко, прояснить, насколько Пастырь разгневался и готов сотрудничать. Разговаривать, конечно, уже надоело, но придется. Пастырь сидел у стены, согнув колени и сложив на них руки. На лице его были вселенская печаль и праведный гнев, очевидно, откровения монсеньора дались ему нелегко. То ли еще будет. Подлость человеческая вообще границ не ведает. - Мне жаль. - Врешь. - Вру, - легко согласился Черная Шляпа, хоть и обиделся. Он ведь с чистой душой и невинными помыслами пришел. - У меня постоянно приходы от твоей крови будут? - Да. - Но каждый раз короче? - Зависит от дозы. Черная Шляпа неосознанно потянулся ко лбу Пастыря, разгладить хмурые морщины и развести брови, любовь, как никак, но вовремя опомнился, завел руки за спину и сцепил их в замок. Разговоры о крови всегда сбивали с толку и учащали сердцебиение. А Пастырь тоже хорош, будто больше тем нет. О погоде, например, поболтать можно. Или о трупах. Хотя о трупах тоже не стоит, сердечко и от них сильнее бьется. - Чем больше доза, тем сильнее приход? - мрачно спросил Пастырь. - Сечешь, - подмигнул Черная Шляпа. - Я тебя все равно ненавижу. - Я знаю. - Каждый час по глотку. Этого достаточно? Какой решительный подлец. У Черной Шляпы перехватило дыхание и кровь прилила к паху. Каждый час. Каждый час! Нет, это слишком часто, сердечко не выдержит, а оно не казенное и так с перегрузками работает. - Это самое романтичное, что я от тебя слышал за все годы. - Прекрати паясничать, - холодно потребовал Пастырь. - Я и не паясничаю. Это слишком часто. Для меня. Кормежка раз в три часа, потом у тебя минут пять-десять приход, и это не смертельно. Почему ты так против приходов? Вот бы мне кто их организовал. - У тебя нет? - Я питаюсь человеческой кровью, - терпеливо пояснил Черная Шляпа. - Почему я должен питаться твоей? - Потому что ты еще не совсем готов. Вот когда все тренировки пройдешь и экзамен в поле сдашь, тогда тоже на людей перейдешь. Ложь легко слетала с губ. Как будто Черная Шляпа возьмет и отпустит Пастыря, когда наконец-то подсадил его на себя. Всегда можно придумать с десяток причин, по которым они должны оставаться вместе, идти по миру рука об руку и радоваться каждому рассвету, который встретят рядом. - Хорошо. Мы не будем убивать людей. К концу вопроса интонация почти превратилась в просительную, но Черная Шляпа благородно не заметил момент слабости. - Конечно, нет. Ну, гражданских. Людей убивать придется. Иначе ряды Церкви не вычистить от гнили. - Будешь моим спарринг-партнером? - Не вопрос, - хлопнул Черная Шляпа Пастыря по плечу. - Начинаем, как эти отчалят, а пока, сиди тут тихо и не отсвечивай. Приду через два часа. Пастырь кивнул, Черная Шляпа пошел к выходу и едва сдержался, чтобы станцевать победную джигу, это был бы окончательный и бесповоротный провал операции, детали которой ему еще предстояло продумать. И начинать всегда надо с мотивов. 6 Пастырь всегда жил по правилам, и это жутко мешало. Не ему, конечно, ему-то было хорошо, все просто, когда в мире есть только белое и черное. Но люди вокруг него вечно оказывались в неловких ситуациях. Казалось бы, ну что такого, подержались за руки не по уставу? Пастырь ничего не говорил, зато смотрел так, что целого мыла было мало, некоторые и по три бруска переводили. Утешало, что Пастырь объявлял некоторые правила неправильными, а значит, их можно было не соблюдать. В первую очередь, ему, конечно, но что позволено Пастырю, то позволено и другим. Именно поэтому Черная Шляпа так хотел немного испортить его, чтобы получить положительную — или хотя бы нейтральную — оценку своим действиям. Глупо и смешно, но благословляющая отмашка снимала половину моральных проблем. Которых у Черной Шляпы, конечно же, совсем не было. Вот и мотивация нашлась: чуть-чуть расширить кругозор верного друга, переписать моральный кодекс и перестать уже загоняться пустяками и нелепостями. Черная Шляпа еще неделю продержал Пастыря взаперти. Приходил раз в три часа, подставлял запястье, игнорировал пожар в штанах — Пастырь припадал своими тонкими губами к вскрытому запястью и, Господи прости, сосал кровь, а потом еще и облизывался, — Черная Шляпа уходил на нетвердых ногах и ублажал монсеньора, который проводил инспекцию близлежащих городов. Каждую свободную минуту Черная Шляпа подглядывал за Пастырем. Исключительно для того, чтобы убедиться: совращение идет полным ходом, Пастырь полностью доверяет ему и держит себя в хорошей форме, чтобы оборвать уши всем — и врагам, и неопределившимся. Пастырь то отжимался — с голым торсом, рельеф мышц спины притягивал к себе взгляд и сушил горло, — то делал скручивания — опять с голым торсом, и снова рельеф мышц не давал спокойно дышать, от зависти, конечно, от чего же еще. Черная Шляпа мотал головой, пытаясь избавиться от наваждения, но залипал все сильнее. - Драться. Надо подраться, - в очередной раз пробормотал он. - Сбросить лишнюю энергию. Когда уже эти святоши уберутся? - Ты о нас? Тихий голос хлестнул по спине не хуже розги, Черная Шляпа вздрогнул, медленно повернулся, поднялся и поклонился. - Монсеньор. - Мы тебе уже надоели? - Никак нет. - Ложь. - Всей душою стремлюсь я начать работать по вашему заданию, но в настоящий момент в резервации слишком много посторонних людей, которым стоит остаться в блаженном неведении, дабы операция не провалилась бездарно. - Разговаривай нормально, - с намеком на улыбку сказал монсеньор. - Хорошо. Я постараюсь. Но ведь правда же чистая. Чем меньше людей в курсе, тем шансы выше. К тому же, я все-таки нервничаю. Моя голова на кону, а я ею очень дорожу. - Мы отбываем через два часа. - О. Я знаю, тут место для «как жаль, не желаете ли задержаться еще хотя бы на денек», но мы пропустим эту часть? - Да. Я пришел лично только по одной причине, - монсеньор был холоден и больше не походил на добродушного старичка. - Напомнить, что мы видим многое, если не все. Используй все ресурсы в наших общих интересах и не поворачивай против нас. - Вы мне угрожаете? - легкомысленно улыбнулся Черная Шляпа. - Нет, не угрожаю. Я прошу проявить благоразумие. Слова монсеньора звучали однако, как самая чистая, стопроцентная угроза, от которой так просто не отмахнешься. Хуже всего было то, что Черная Шляпа не знал хотя бы приблизительно, против кого именно придется драться. За монсеньором могло стоять только его сопровождение, а могла спрятаться и половина Ордена. Черная Шляпа неожиданно понял, что считал себя слишком умным, и эта самонадеянность могла завести его прямиком в могилу, на этот раз — окончательно. Играть на нескольких уровнях и обманывать всех подряд — не его исключительное право, как это ни печально. - Я постараюсь, - прижал кулак к груди Черная Шляпа. Монсеньор внимательно посмотрел на него и кивнул. Не поверил, как божий день ясно, но и черт бы с ним и три вампира в придачу. Наконец-то он уберется и в резервации Эдорас все вернется на круги своя. И у Черной Шляпы будет возможность спарринговать с Пастырем до потери пульса, дыхания, сознания. А там может и придумает, как выбраться из заварушки, поимев с нее по максимуму. Как только за святошами закрылись ворота, Черная Шляпа направился к Пастырю, сбросить пар и обменяться парой плюх. Тот уже ждал: его глаза мерцали в полумраке, удлинившиеся клыки выступали над губой и чуть царапали ее, а дыхание было частым, словно он готовился к интиму, а не драке. - До кормежки еще полчаса. Команда «к бою». Черная Шляпа ослабил узел шейного платка, улыбнулся и занял исходную позицию. Самое важное в поединке — предугадать действия соперника. Сила, скорость, ловкость — тоже важны, но это вторичные характеристики, которые имеют значение только тогда, когда противники слишком различаются по уровню. Черная Шляпа хорошо знал Пастыря и был уверен, что спарринг закончится ничьей: Пастырь тоже хорошо знал его и почти нагнал по вторичным характеристикам. Зато энергию сбросят. Пастырь не задал ни одного вопроса, плавно перетек в стойку, расфокусировал взгляд и направил его на сердце Черной Шляпы. Значит, по-настоящему? Без реверансов и попыток сдержать удар? Отлично. Черная Шляпа криво ухмыльнулся и дал рукой знак начала спарринга. От первого удара он уклонился, но Пастырь поймал его за правое запястье, вывернул руку и прижался к спине, а потом — дунул в ухо. Дунул в ухо! Это как если бы он анекдот рассказал или пошлую шуточку отпустил. Черная Шляпа покосился на него через плечо и хмуро спросил: - Ты кто и куда дел моего зануду? - Убил и съел. Пастырь отпустил Черную Шляпу, тот в два прыжка добрался до дальней стены и помотал головой, избавляясь от мурашек. Спарринг развивался по интересному сценарию. Можно было даже размечтаться, порозоветь щеками и представить себе такое, за что из Ордена исключить могут. - Хороший отвлекающий маневр, - подмигнул Черная Шляпа. - Одобряю. Но меня так просто не возьмешь! От второго удара он тоже увернулся, но на этот раз не дал себя поймать за запястье, схватил сам, вывернул руку Пастыря и прижался к его спине. Позиция получилась очень завлекательная, Черная Шляпа понял, насколько силен соблазн дунуть в ухо, но сдержался, просто отпустил руку Пастыря и отошел на шаг. - Продолжаем разговор. Пастырь постоянно был в атаке, в защиту не уходил совсем, не давал Черной Шляпе вести, не уступал — ни на вдох, ни на полвдоха. Это так заводило, черт побери. С каждым пропущенным ударом улыбка становилась все шире — больно, конечно, но как приятно столкнуться с достойным противником, который не сдерживается, не боится, не пытается образумить, а просто бьет на поражение. Черная Шляпа отпустил себя, перестал контролировать силу удара и скорость атаки, вдохнул полной грудью и подмигнул Пастырю. Казалось, время застыло, превратилось в фотографию, в которой сплелись прошлое, настоящее и будущее цвета сепиа. Черная Шляпа выдохнул и перешел в наступление. К сожалению, это оказалось ошибкой. Защита Пастыря выдержала четыре удара — конечно, не всего, а целых, но все равно слишком мало. Во рту тут же загорчило от разочарования, боевая горячка схлынула за пару секунд, оставив после себя усталые и вялые мышцы, а настроение упало ниже вампирских склепов. - Прекрати дуться, словно сам проиграл, - потребовал лежащий на полу Пастырь, вытирая кровь с губ. - Я только разошелся, - буркнул Черная Шляпа и лег рядом. - Хочешь поговорить? - Нет. - А я хочу. - Пастырь покосился на Черную Шляпу, нахмурился, закусил губы, хмыкнул, но сказал: - Все-таки, не понимаю. Ты же знал, что я не остановлюсь, пока не спасу Люси. Зачем ты таскал ее за собой? - Убить собирался. У тебя на глазах. Зачем еще? - И правда, больше незачем. Но все же? - Слушай, - не выдержал Черная Шляпа, - я тебя ненавижу. Я на тебя обижен. Я хотел сделать тебе больно. Очень больно. Не просто убить, а разорвать душу в клочья, зацени силу моей ненависти. - Или ты хотел, чтобы я тебя догнал и помешал доставить вампиров в город. - Хорошая версия. Отличная. Я в ней такой хороший, а мы — снова команда. Можем остановиться на ней. Версия и правда была отличной. Ее стоило бы придумать самому, не сделай этого Пастырь. Ведь красиво же получалось: Черная Шляпа, связанный обязательствами и страхом за собственную жизнь, похищает горячо любимую дочь Пастыря, вызывает огонь на себя и таскается из городишки в городишко, тянет время в надежде, что его остановят, не дадут сделать непоправимого. Увы, Пастырь не успевает вовремя, жители славного города Иерихона становятся пищей для вампиров, а так хотелось оставить их в живых. - И правда, отличная версия, - сказал Черная Шляпа и покосился на Пастыря. - Остановимся на ней. Оставалось только вздохнуть тяжело и развести руками. Если человек хочет обманываться, пусть обманывается. Ему даже помочь можно, от доброты душевной. - А сейчас время ужина, - сказал Черная Шляпа. - И так как мне лень, а у тебя уже отросли клыки, то сегодня самообслуживание. Сам вскроешь, сам поешь, сам закроешь. Вопросы? - Обязательно с руки есть? - Нет, я добрый и люблю разнообразие. Выбирай и вскрывай. Стоило заподозрить за этим невинным вопросом подвох, но Черная Шляпа был разочарован и печален, а потому — возмутительно расслаблен и беззащитен. Он даже среагировать не успел, а Пастырь уже выбрал, уселся сверху, надавил ему на подбородок, обнажив шею, и вскрыл его яремную вену. А все почему? А потому что расслабляться нельзя. 7 Первой реакцией было скинуть говнюка и убить его насмерть, но Черная Шляпа сдержался и заставил себя доверять Пастырю, если не головой, то хотя бы телом. Конечно, непросто, тело привыкло выживать и защищаться, а от лежания под вампирами у него легкая истерика, но это же Пастырь, который всего лишь кормится, как Черная Шляпа сам ему и предложил. Короткие волосы щекотали ухо, мерное сопение вызывало мурашки, а от звуков проглатывания становилось жарко, жарче, невыносимо. Черная Шляпа сжимал кулаки, лежал и не дергался, слушал, впитывал в себя ощущения, как Пастырь — кровь. Пожалуй, к этому можно было привыкнуть, прикинул Черная Шляпа. Лежать расслабленно — с вытянутыми мышцами шеи и сжатыми кулаками, — слушать мир и наслаждаться близостью человека-вампира, гибрида, такого же, как Черная Шляпа, только чуть-чуть слабее, чуть-чуть наглее, чуть-чуть наивнее. Черная Шляпа вздохнул и улыбнулся. Пастырь тут же оторвался от его шеи, одной рукой зажал рану, другой — вытер губы, а потом нахмурился. - Аптечка есть? - Нет, зачем? - Обработать травму. - Ах, как это звучит, - засиял Черная Шляпа. - Сначала калечим, потом лечим, ролевые игры, прекрасно. - Не паясничай. - Это как не дыши, ты требуешь невозможного. И не надо обрабатывать. Скоро само пройдет, только не слезай с меня и руку на шее пару минут подержи. - Хорошо, - кивнул Пастырь. - Ничего, что мы в такой позе? - Ничего, с чего вдруг вопрос? - Ну, ты говорил, что тебе приятно быть главным, сверху, все дела, цитата дословная. - Пастырь шутит, вот это новость, - округлил глаза Черная Шляпа. - Пастырь серьезен, как смерть. Так все же? - Открою тебе один секрет, - подмигнул Черная Шляпа. - Неважно, находишься ты сверху или снизу. Если ты уверен, что ты сверху, то ты сверху, даже если по физике — снизу. - Слишком сложная для меня сентенция, - нахмурился Пастырь. - Подрастешь, поймешь. А теперь к делу. Через две недели нас ожидает одна неприятная операция. Готов порулить? - Ты же любишь быть главным, - Пастырь прищурился и чуть крепче сжал руку на шее Черной Шляпы, большой палец очень неприятно надавил на кадык, от чего сердечко заколотилось быстро-быстро-быстрее. - Да. Но если я поведу нашу армию на город и случайно захвачу город, со мной и такое может быть, ты же меня знаешь, то я буду кругом виноват, а ты решишь, что я пропащий и меня надо убить, так? - Так. - Вот. А будешь главным ты, ты и будешь виноватым. Здорово я придумал? Черная Шляпа гордился своей находчивостью, он так удачно скинул ответственность на другого и загрузил его по полной своим добронравием, что впору было принимать бурные аплодисменты. Пастырь же отчего-то хмурился, глупый человек-вампир. Идея была отличной. - Ну же, подумай сам, - буркнул Черная Шляпа, аккуратно снимая руку Пастыря со своей шеи. - Подумал. Идея не очень. Я все равно могу решить, что ты кругом виноват, выставил меня вперед, а сам у меня за спиной темные делишки проворачиваешь. И не куксись так обиженно. Я тебе или доверяю, или не доверяю. К тому же, там будут люди Церкви. И они будут ждать тебя. - А это и правда неувязочка. Ладно, я главный, так я главный. Черная Шляпа потянулся и сел, но Пастырь даже не пошевелился, как сидел на бедрах, так и сидел, смотрел на Черную Шляпу, хмурился и о чем-то напряженно думал. Если бы только было можно залезть в его мысли и прочитать, узнать все до одной и сыграть на опережение — Пастырь еще не понял, к выводам не пришел, а его уже, например, поцеловали. В щеку, невинно, со словами благодарности и похлопыванием по заднице, пора, дружок, вперед, тренироваться и создавать армию. Губы у Пастыря были как пустыня — так же высушивали, обжигали, опаляли и подавляли волю. Черная Шляпа сидел неподвижно, с широко распахнутыми глазами и смотрел на лоб Пастыря, на коротко остриженные волосы, на кончик уха, давился сердцебиением и лихорадочно соображал, как, каким образом, почему его обыграли? И вообще, зачем?.. - Просто захотелось проверить, - пожал плечами Пастырь. - Что? - Черная Шляпа и сам не узнал свой голос, настолько тот был высоким и тонким. - Понравится ли. - И? - Понравилось. - Пастырь текуче поднялся, размял мышцы шеи и плеч и посмотрел на Черную Шляпу: - Ну? Идем план придумывать? - Да я уже придумал. Черная Шляпа все никак не мог поверить, что перед ним Пастырь, его Пастырь, его зануда, который по правилам даже испражняется, строго соблюдая все нормы и рекомендации. И как объяснить его поведение? Разве что... Разве что... Пожалуй, они влияли друг на друга. Черная Шляпа и сам себя в зеркале не узнавал: слишком много думал, а порой и вовсе занудствовал, вот как сейчас, нет бы получить удовольствие и прихватить за задницу, взял и удивился, анализировать начал, теории строить, брови хмурить, хотя все просто, проще некуда. Но момент уже был упущен. Черная Шляпа помотал головой, принял руку Пастыря и поднялся. - Озвучишь план? - спросил Пастырь. - Да, - широко улыбнулся Черная Шляпа. - Пришел, увидел, победил. Чем больше думаешь, тем хуже получается. Это еще одна сентенция, которую ты поймешь с возрастом. А пока — доверься мне. Ах да, твоя задача — развлекать меня великолепного. - Почему? - Потому что я главный и я так сказал. - А если серьезно? - Черная Шляпа серьезен, как смерть. - Так все же. - Скучно с тобой, - тяжело вздохнул Черная Шляпа и «смахнул слезу». - На самом деле ты приедешь в город за два дня до поезда, явишься в Орден, вот такой красивый, с клыками и желтой радужкой, скажешь, что сбежал от меня, что я планирую очередное нападение на город, что зайду с востока. Тебе, конечно, не поверят, еще и осудят публично, был пастырь, а стал — ну ты сам понимаешь. Ну а потом и я инфу подкину, что еду в восточные ворота. - Так зачем мне рисковать своей жизнью? - Чтобы они тебя увидели. - И? - Думай, Пастырь, думай, - с досадой потребовал Черная Шляпа. - Представь себя на их месте. Приходит к тебе такой красивый пастырь, с клыками и радужкой, что ты сделаешь? - Влюблюсь. Окончательно и бесповоротно. - Ты что, под кайфом? Ах, да, под кайфом же. Черная Шляпа поморщился, надо же, нашел время серьезные разговоры разговаривать, Пастырь только что покормился, его прет и таращит, поэтому он сам на себя не похож, поэтому целоваться полез, а не потому что вдруг захотелось, вдруг воспылал пламенной любовью, это очень очевидные причины и следствия, стоит только подумать немного. - Ладно, ты прав, - сказал Черная Шляпа, - я тоже влюбился бы, окончательно и бесповоротно. А еще пустил бы на опыты. Но на опыты тебя надо не в Орден, а в Церковь, она у нас пока главная. Хотя если усилить Орден... Ты не хмурься и особо не вслушивайся, - похлопал Черная Шляпа Пастыря по плечу, - я просто вслух размышляю, уточка ты моя. Так вот, если усилить Орден, то Церковь будет в пролете. Но зачем тогда монсеньор приказал предупредить Орден? Ах, да, сказать, что с востока, а Иерихон на юге, слушай, почему меня-то так прет, я кровь не пил? Точно, с голодухи, ты сколько крови из меня высосал, Пастырь? - Мне хватило. Их обоих явно вело. Лицо Пастыря было непривычно ярким, полным красок — сверкающие желтые глаза, красные губы, розовые щеки, а Черную Шляпу пошатывало, не от поцелуя, конечно, а внезапного осознания, что кормежка заводит не только его, но и Пастыря; и оба были явно не прочь проверить, понравится ли им, но вдруг понравится? И как дальше с этим жить? Весело, конечно, припеваючи, но Черная Шляпа не за тем Пастыря похитил и обратил! Правда, сейчас он и не помнил, зачем именно. - Знаешь, что? - гневно спросил Черная Шляпа. - Что? Пастырь покачивался на пятках и улыбался. Казалось, он еле сдерживался, чтобы не протянуть руку, не прикоснуться, не поймать, не завалить, не... Черная Шляпа вспыхнул и сглотнул вязкую слюну. Срочно, надо было срочно убираться отсюда, пока оба не учудили чего-нибудь этакого, а то вдруг понравится. - Уважаю. Но мне срочно надо пожрать, - со смехом сказал Черная Шляпа и пошел искать свою ненаглядную вкусную Звездочку. - Ну так вот он я. Черная Шляпа даже запнулся, благо, дверной косяк оказался под рукой, Черная Шляпа вцепился в него и не рухнул, обернулся и с недоверием посмотрел на Пастыря. Соблазн был очень велик, столь велик, что Черная Шляпа присмотрел пару мест, в которые стоило впиться зубами и губами, присосаться к ним, чтобы на белой коже остались красные, синие, фиолетовые разводы. - Спасибо, это очень любезно, но нет, - хрипло сказал Черная Шляпа. Он сомневался, что все еще сверху. Кажется, это его играли, уверенно, как по нотам, нажимая на нужные точки и провоцируя, провоцируя, провоцируя. А ведь это он великий провокатор и манипулятор, это он обычно несет разное, что наивные пастыри переводят на свой человеческий язык, как благородные мотивы и высокие помыслы. Сами виноваты. Сам виноват. Срочно взять себя в руки, попрощаться и убраться подальше, пока не отпустит. - Знаешь, что, пастырь? - недобро прищурившись, спросил Пастырь. - Что? - Ты от меня так просто не избавишься, ясно? - Ясно. Вот так, кстати, и бывают сверху, хотя снизу, - подмигнул Черная Шляпа, - а врал, что сентенция слишком сложная. Растешь на глазах. Увидимся через пару часиков. Пастырь не сказал больше ничего, просто посмотрел на Черную Шляпу, его бровь дернулась наверх, но тут же опустилась. Он развернулся, опустился на кулаки и начал отжиматься. Черная Шляпа тяжело вздохнул, глядя на его широкие плечи и узкий зад, и попятился из любовного гнездышка, пока оно и правда не стало любовным. И лишь зайдя в свою комнату понял, что его записали в хорошие парни. - Он назвал меня «пастырем», Звездочка, ты представляешь? - Он тебя еще человеком сделает, - ответила она, вводя иглу в вену. - Типун тебе на язык. Глупость полнейшая, но от одобрения Пастыря пела душа, с которой Черная Шляпа давно распрощался. Это же надо, «пастырь»! 8 Следующие несколько дней Черная Шляпа не то чтобы избегал Пастыря, но пытался общаться с ним по минимуму. Они встречались каждые три часа, Черная Шляпа сам вскрывал свое запястье, протягивал его Пастырю, а тот очень прилично и без провокаций питался, словно благонравная девица, которая не видит в подобной близости ничего постыдного или волнительного, потому что ничего постыдного или волнительного в ней нет. Каждый раз Черная Шляпа спрашивал себя, не показалось ли ему. И с каждым разом все больше убеждался: показалось, Пастырь просто не мог, он и сам просто не мог, это были глюки с голодухи. А если не были? А если Пастырь сейчас обижался, что ему внимания мало уделяют, более того, избегают даже? А есть ли Черной Шляпе до этого дело? Есть, очевидно, иначе не задавался бы этими вопросами, не отворачивался бы, когда Пастырь припадал губами к запястью, не считал бы мертвых котят, лишь бы не думать, не ощущать, не чувствовать. Но сердце все равно колотилось быстрее, а щеки покрывал румянец, и Пастырь все видел, но молчал. Может, правда обижался? И если обижался, то дурак. А если не обижался, то дурак — Черная Шляпа, потому что напридумывал себе невесть что, чего быть не может, накрутил свои эмоции, натянул свои нервы и прикипел задом к подоконнику, на котором сидел по ночам до самого рассвета и глядел на двор резервации, на вампиров, которые подминали под себя фамильяров и питались, на фамильяров, которые предлагали себя вампирам, на полную луну в рытвинах, на полную жизни пустыню. - Слишком гружусь, - буркнул Черная Шляпа, когда солнце в очередной раз поднялось над горизонтом. - Пора с этим завязывать. Он спрыгнул с подоконника во двор резервации, фамильяры испуганно шарахнулись от него, но признали и успокоились, повели показать первые результаты подготовки к грандиозному теракту. Черная Шляпа тут же мысленно отвесил себе подзатыльник: он до сих пор не связался с Орденом, не предупредил их, еще и этот Пастырь, который вестником быть не хочет, а ведь красиво бы получилось, с глаз долой, из сердца вон, еще и в Орден проникнуть можно на правах полноценного властителя, а не приблудного исполнителя, на которого смотрят с презрением. В катакомбах резервации было уже более ста вампиров, сорок три своих, остальные — пришлые. У Королевы было весьма извращенное чувство юмора — сам Черная Шляпа был такой шуточкой, — она с фантазией казнила провинившихся, некоторых выгоняла под солнце, других лишала питания, ну а этих ждала славная казнь на улицах главного человеческого города. Правда, если они сбегут и удачно спрячутся от карающих пастырей, то получат право на одинокую жизнь вне улья. Черная Шляпа проходил мимо отдельных склепов, изучал свое войско и улыбался, прикидывая разные варианты развития событий. Все — заканчивались для него хорошо, а в мире по сути ничего не менялось. Просто кто-то временно получал пару дополнительных очков, а кто-то притворялся поверженным, но ни одна фигура не уходила с доски по-настоящему. Пришлось умереть, чтобы эта истина стала, наконец, очевидной. Приближалось время кормления, чтобы понять это, не надо было смотреть на часы. Организм просто знал и готовился: сердце забилось быстрее, к паху прилила кровь, пересохло во рту, потемнело перед глазами. Черная Шляпа скривился, пожалуй, стоило уже прийти, взять Пастыря за жопу и обломаться по полной программе, после чего успокоиться совсем, надолго, навсегда. Красивое решение, если бы не одно «но»: а вдруг не обломается? И что потом делать с этими, прости Господи, чувствами? - Опять гружусь, - буркнул Черная Шляпа, зашел в пустующий склеп и передернул по-быстрому. Пару минут спустя он был готов встретиться с Пастырем лицом к лицу, вступить в тесный контакт и сохранить при этом трезвый разум. Не получилось. Черная Шляпа увидел Пастыря, заметил, как тот облизал губы в предвкушении, услышал частое сердцебиение и ляпнул первое, что пришло на язык: - Мне показалось? - Нет. - Ну тогда ладно, - кивнул Черная Шляпа, подошел к сидящему Пастырю и протянул руку для кормления. - И все равно я хотел бы, чтобы ты отправился в Орден. - Это не по правилам. Действующий Орден — нелегальная организация, Церковь его распустила. - Кого это волнует? - Меня. - Хорошо. А мы с тобой по правилам? - Нет, но с этим мне пришлось смириться, - буркнул Пастырь и приложился губами к вскрытому запястью. Черная Шляпа вздохнул, из него получался отвратительный лидер, слишком сентиментальный, прямо не мужчина, гибрид, небритый и брутальный, а нежная барышня в атласных перчатках и кружавчиках. С этим стоило бы завязать, только Черная Шляпа получал слишком много удовольствия от строптивости Пастыря, чтобы настойчиво обламывать его под себя, вокруг и так было слишком много угодливых фамильяров. Вот если бы захотел, обломал бы в два счета, но зачем портить хорошее? - Слушай, у меня совсем никаких шансов избавиться от тебя? - Пастырь помотал головой, не отрываясь от запястья. - Даже если я придумаю ну очень разумный аргумент, который ничем нельзя перебить? Пастырь оторвался от запястья, закрыл разрез и облизал губы, пристально посмотрел в глаза Черной Шляпе и тяжело вздохнул. Ну да, а кому сейчас легко? К тому же, не только он может быть упорным, строптивым и надоедливым. Зануда — это вообще заразно, благо, не смертельно. - Любой аргумент перебивается словом «нет», - терпеливо сказал Пастырь. - Даже если я скажу, что у них в заложниках Люси и они очень хотят тебя видеть? - Это очень опасная манипуляция. К тому же, повторяешься. - Понял, не дурак. Тогда хорош отношаться, это делу мешает. Пора в путь. Правда, я должен кое в чем признаться, прежде чем мы стартанем. Черная Шляпа осторожно высвободил руку и отступил на два шага. Признание будет не из легких, и неизвестно, как отреагирует Пастырь. Может, попытается убить, может, нет, это всегда пятьдесят на пятьдесят, но лучше не рисковать и быть готовым к обороне. - В общем, дело такое. Я предупредил Королеву, Церковь в курсе, Орден мы еще предупредим, если я, конечно, выживу, смени выражение лица, я тебя не боюсь, - показал язык Черная Шляпа и отступил еще на шаг. - Проще, будь проще. Пастырь молча наступал на него, сжимал и разжимал кулаки и слишком часто дышал для спокойного, уравновешенного человека. Интересно, но Черная Шляпа его и правда не боялся. Вот если бы Пастырь остался спокойным и неподвижным, то стоило бы искать укрытие, а так — неплохо получалось. Опять же, кулаки Пастырь не только сжимал, но и разжимал, значит, сомневался, просто пока переваривал, все-таки, не самая легкая для восприятия информация. - Зачем? - глухо спросил Пастырь, окончательно сжав кулаки. - Ну как тебе сказать, - ответил Черная Шляпа, встав в защитную стойку. - Весело. - И все? - Ну тогда ладно, - кивнул Пастырь, расслабился, сел и жестом предложил Черной Шляпе сесть рядом. - Не стой, я под кайфом, голова кружится вверх смотреть. В очередной раз поставил ребром вопрос доверия, нехороший человек, но тревожная мышца расслабилась и дала отбой, адреналин снова схлынул, тело скоро перестанет его вырабатывать, вечно вхолостую, хоть бы раз на полном серьезе подрались. Впрочем, если все пойдет по плану, драк будет более чем достаточно. - Ну так вот, - начал Черная Шляпа, усаживаясь рядом с Пастырем, - это такая открытая война, все знают обо всем, но притворяются, что совсем не в курсе. Совсем не в курсе только цивилы, но даже если бы были в курсе, то все остались бы на тех же позициях. Наша задача, войти, пошуметь, словить пару бонусов, свалить живыми. Подозреваю, что последний пункт не в интересах Ордена и Церкви. - Бог говорит, глупый план. - Ты слишком много на себя берешь, с Богом он говорит. Это не план, а задача, внимательно следи за тем, что я говорю. А план таков: вошли, пошумели, словили пару бонусов, свалили живыми. - Говорю же, глупый план, - пожал плечами Пастырь. - Предлагай свой. - Пойдем убивать вампиров. - Зачем? - удивился Черная Шляпа. - Они наш естественный враг, а люди нет. - Человек сам себе хороший враг. - Мне не нравятся вампиры. - Это аргумент. А люди нравятся? - А к людям я равнодушен, - ровно сказал Пастырь и зевнул. - Хорошо, предлагаю новый план, запомни, что я иду тебе навстречу. Вошли, пошумели, словили пару бонусов, уничтожили остатки вампиров, свалили живыми. Пойдет? - Пойдет. - Тогда так и поступим. Выезжаем завтра утром. Пастырь кивнул, улыбнулся и взял Черную Шляпу за руку. Тот вздрогнул от неожиданности и покосился на него: с чего бы вдруг? И главное, правую, ведущую руку заблокировал, это как за горло схватить и лишить дыхания, так нельзя, неужели Пастырь этого не понимает? Или опять проверяет границы доверия? Или издевается? Или наслаждается? Черная Шляпа вздохнул и расслабил мускул за мускулом, не обращая внимания на инстинкты и подавляя рефлексы. Было из-за чего страдать и ломаться: Пастырь сидел рядом с закрытыми глазами, держал его за руку и улыбался, легко, но всем лицом, с чуть заметными морщинками в уголках глаз. Пожалуй, такого и на подоконник пригласить можно, чтобы вместе — в рассвет. - Мне показалось? - тихо спросил Пастырь. - Нет, - улыбнулся Черная Шляпа. Точно, на подоконник и в рассвет, вместе. 9 Иерихон все еще был пустым, мертвым, в росчерках перекати-поле. Черная Шляпа с любопытством ходил из дома в дом, глубоко вдыхал, пытался учуять хоть какой-нибудь признак жизни, но не находил ничего, слишком хорошо поработал в прошлый заход. Пастырь бросал на него косые взгляды, раскаяние, что ли, пытался найти, но о каком раскаянии может идти речь? Черная Шляпа сознательно сделал то, что сделал, добился нужных ему результатов, а люди, что люди? Правда, жаль, что пришлось убить троих пастырей, пропали целых три кирпичика в основании империи Черной Шляпы, но и это можно пережить. - И не косись на меня так, - потребовал Черная Шляпа, ткнув Пастыря пальцем в грудь. - Как? - Так. Пастырь кивнул, но коситься не перестал, совесть на ножках. Черная Шляпа даже испытал нечто похожее на стыд, тут же почувствовал себя глупцом и замотал головой: что сделано, то сделано, и хорошо получилось, Пастырь, вон, рядом, косится, беззвучно морали читает. - К поезду. И маску на лицо натяни, - приказал Черная Шляпа, - чтобы крестом не светить, а то машинист думать начнет, а где думы, там переживания, мысли подозрительные, мы и без них обойдемся. Жаль, маска глаза не прикрывала, к следующему разу надо ее шорами облагородить, и кляпом, и затычками в уши. Черная Шляпа представил себе картинку и плотоядно усмехнулся. Пастырь посмотрел на него с вопросом, но ответа не получил, зачем предупреждать о своих фантазиях? Поезд уже стоял под парами, и вампиры грузились в вагоны. Желудок стянуло предвкушением хорошей драки и голодом, Черная Шляпа облизал пересохшие губы и услышал тяжелое дыхание Пастыря, который тоже завелся, тоже ждал, тоже предвкушал. Наконец-то жить начал, а не механически «выполнять обязательства»! И было бы перед кем, он же людей не видел, а люди предпочитали не видеть его. Черная Шляпа скривился, хлопнул Пастыря по плечу и кивнул: - Вперед, претворять планы в жизнь. На входе в головной вагон их уже с нетерпением ожидали. Машинист передал Черной Шляпе послание от монсеньора, покосился на Пастыря, неодобрительно помотал головой и скрылся в недрах локомотива, от которого несло влажным жаром. - Инструкции, здорово, - нахмурился Черная Шляпа, вскрыл конверт, пробежал глазами по посланию монсеньора, скомкал листы и бросил их через плечо. - Обойдемся. Поехали! Поезд тронулся, Пастырь вопросительно посмотрел на Черную Шляпу, но ответа опять не дождался. Да и нечем было делиться. Монсеньор просто опять грозил, а кроме того — напоминал последовательность действий и предложил три плана отхода, каждый из которых вел в ловушку, надо быть круглым дураком, чтобы пойти одним из этих путей. Зато их можно было смело исключить из рабочих вариантов. - Давай выспимся, - предложил Черная Шляпа. - Ехать долго, а потом активничать от заката до рассвета, мало не покажется. - Маску снять уже можно? - Нет, не отсвечивай крестом. Мало ли кто зайдет в нашу кровать. Одно дело — мужик какой-то в маске, а другое — мужик с крестом! Черная Шляпа округлил глаза и прижал руки к груди в притворном ужасе, Пастырь улыбнулся — по глазам было видно, а это хорошо, значит, шутка, пусть и глупая, прямо в сердце попала, ну или в желудок. И главное — даже не дернулся на «нашу кровать»! То есть — не против. То есть — за. То есть, выспятся рука об руку. К удивлению Черной Шляпы, они на самом деле выспались. Как легли на широкую кровать, так и вырубились под мерный ход поезда — в два счета, даже не успели пошлыми замечаниями обменяться и щеками поалеть. А ведь счастье было так возможно! Правда, Черная Шляпа пока не решил, что именно делать с этим счастьем, поэтому опять хорошо получилось. Зато спали они рядом, рука об руку, и когда Черная Шляпа открыл глаза, он увидел эту проклятую маску, аккуратно подцепил ее пальцем и подтянул наверх, открыл мечтательному взору подбородок и залюбовался им. Пастырь спал крепко и даже во сне был собран и напряжен, как туго закрученная пружина, но дыхание его было глубоким и мерным. Доверял Черной Шляпе! И это грело сердце. Зря доверял, конечно, потому что доверять нельзя никому, а то спиной повернуться не успеешь, в ней уже дружеский нож окажется. Судя по перестукиванию колес, поезд набрал ход. В купе тут же зашел лебезящий фамильяр, остановился у самых дверей и, бросая косые взгляды на напрягшегося Пастыря, сказал: - Машинист передает, через полчаса будем на месте. - Свободен, - бросил Черная Шляпа и улыбнулся тому, что получил лишнее подтверждение — Пастырь ему доверяет настолько, что крепко спит рядом, заблокировав свою ведущую руку. - Доброе утро. Пастырь поджал губы, повернул голову и уставился на Черную Шляпу. Но ведь утро и правда было добрым, пусть и не совсем утром, и ночь предстояла еще лучше! А может, Пастырь просто наглядеться не может и сердечко в его груди стучит чаще, потому что... - Есть хочу. - А я только размечтался, что ты по мне соскучился, - вздохнул Черная Шляпа. - Но ты прав, поесть надо. Сам или я? - Сам. Пастырь подтянул к себе левую руку Черной Шляпы, перевернул ее и надавил на ладонь, натянув кожу и вены. А потом облизнулся, медленно и неторопливо, от чего заколотилось сердечко Черной Шляпы, и уже в реальности, а не в фантазиях, и во рту пересохло, и щеки вспыхнули, и мысли появились, визуальные, объемные, голые, от того более волнительные. - Грызи уже, - буркнул Черная Шляпа, - нам еще в драках драться, скоро, уже через полчаса. А мне тоже поесть надо. Пастырь явно хотел что-то сказать, но мотнул головой и прокусил запястье Черной Шляпы, напился в несколько глотков и откинулся на спину, смакуя послевкусие — аж зависть взяла и желудок свело от голода. Черная Шляпа тяжело вздохнул и покатился через Пастыря с кровати, прикидывая, на каком фамильяре покормиться. - Куда? - спросил Пастырь, поймав Черную Шляпу за бедра и прижав к себе. - За едой, - хрипло ответил тот и округлил глаза. У Пастыря встал. В принципе, нормальная реакция. В организм плеснули крови, кровь разбежалась по телу, избытки вызвали эрекцию всего, что возможно, естественное и обязательное возбуждение. Можно было даже возгордиться на секундочку и обмануться, что реакция именно на Черную Шляпу, но жестокая и суровая логика обломала радость в зародыше. - А я на что? - В смысле? - моргнул Черная Шляпа. - Ты можешь на мне покормиться. - Издеваешься? - Нет, - спокойно ответил Пастырь. - Если я тебя укушу, то ты станешь, как фамильяры. - Но я же тебя кусаю. Черная Шляпа моргнул еще раз и задумался. Ведь и правда, Пастырь его кусает, но он не становится «как фамильяры», блеклым, страшным и лебезящим, а остается самим собой. Наверное, потому что они оба немного вампиры. Или потому, что Черная Шляпа вампир больше, чем Пастырь, поэтому его кусать можно. - Я боюсь проверять, - откровенно признал он - У меня вкусная шея, - невозмутимо сказал Пастырь и провел руками от бедер к пояснице Черной Шляпы. Тот опять вспыхнул, как девица, которую настойчиво соблазняют, а она и сама не против, но мама не велела. Откуда только Пастырь понабрался таких подлых приемчиков? Еще и голову к левому плечу склонил, обнажив шею, от чего сердце Черной Шляпы застучало у него в ушах, а перед глазами все поплыло — и от голода, и от желания, и от страха. - Но если ты офамильяришься, я тебя убью, - рыкнул Черная Шляпа, склонился к шее, потерся о нее кончиком носа и жадно прокусил. Пастырь до боли сжал руки на пояснице, но не оттолкнул, наоборот, притянул к себе, прижал и прижался, шумно выдохнул, от чего голод, желание и страх стали только более сильными, яркими, пьянящими. Кровь густо заполнила рот, и Черная Шляпа глотнул, смакуя вкус, в котором от человека было меньше, чем от вампира. Хотелось выпить Пастыря до последней капли, но пришлось остановиться — чем дольше Пастырь жив, тем больше можно его пить. Черная Шляпа оторвался от шеи, придавил прокус ладонью и уставился на румяного Пастыря. Тот остался почти прежним, только глаза ненадолго подернулись дымкой голодного желания. Ни малейшего признака мутации в фамильяра. То есть, и правда — можно друг на друге кормиться, пока не надоест. - Это какой-то вечный двигатель, - хмыкнул Черная Шляпа. - И чего вампиры друг друга не едят? - У них желудки больше. И самоконтроля никакого. - А сейчас быстро раскатились, передернули, штаны подтянули, пояса затянули, шляпы и маски поправили, до начала операции десять минут. - Никакой романтики. А поцеловать? - вздохнул Пастырь. - Потом. Вот всех победим, поцелую. Это стимул тебе для победы. - Ты пообещал. - Я пообещал. Они раскатились, Черная Шляпа спрыгнул с кровати, посмотрел через плечо — прямо в глаза Пастыря, — и понял, что на кровати не получится передернуть по-быстрому, с Пастырем за спиной, который смотрит ему в затылок и пыхтит — тоже по-быстрому. - Я в тамбур, - бросил Черная Шляпа и вышел из купе. Хватило трех движений рукой — и десятка развратных картинок, сверху, снизу, сбоку и даже стоя, — чтобы кончить. Черная Шляпа прижался лбом к горячему стеклу, прогретому дневным солнцем, и захихикал. Подстава какая-то получалась: им в драку на выживание скоро, а они кровью обмениваются и яйцами думают, как подростки. - Готовность пять минут, - объявил машинист по селектору. Черная Шляпа выпрямился, потянулся, размял мышцы и вернулся в купе, в котором его уже ждал готовый к битве Пастырь. - Погнали? - спросил он. - Погнали, - кивнул Черная Шляпа и ухватился за поручень. Через несколько секунд поезд протаранил южные ворота города. Вечеринка началась. 10 Их ожидали. Следовало догадаться, что Церковь со всеми ее благонравными монсеньорами подставит, но Черная Шляпа был уверен, что это произойдет на второй фазе, когда вампиры понадкусывают южные кварталы и пора будет уходить по-тихому. Увы, его переиграли: только поезд протаранил южные ворота и вампиры вывалились из вагонов, как на них напали пастыри, которые должны были защищать восток. - Так даже лучше, - невозмутимо сказал Черная Шляпа, - больше цивилов выживет, правда же? Пастырь кивнул, но подобрался еще сильнее, как будто до этого был недостаточно туго затянутой пружиной. Видимо, инстинкты ему тоже подсказывали, что подстава, что убивать будут кроваво и насмерть. Черная Шляпа вгляделся в клубы дыма, внюхался в воздух, учуял справа три кровеносные системы, слева — пять, спереди — одну. Явная ловушка, но рядом с этой единичной целью никого живого не было, если только Церковь не научилась мертвых поднимать или не изобрела костюмы, которые заглушают ток и запах крови. - Три, пять, один, куда? - спросил Черная Шляпа, указывая направление. - Гражданские? - Нет. Такое ощущение, что гражданских тут совсем нет. - Откуда знаешь? - Пастыри пахнут иначе. - Как? - А ты принюхайся. Пастырь закрыл глаза, приподнял голову и принюхался, но через пару секунд помотал головой: - Не вижу разницы. - Потому что нормального человека не нюхал. Пойдем там, где трое. - Почему? - Так честнее, чем двое на одного, и умнее, чем двое на пятерых. Пастырь кивнул, Черная Шляпа расправил плечи и вальяжно направился к противнику, отвлекая внимание на себя. Можно было бы, конечно, прошмыгнуть вдоль стеночки, спрятавшись за завесой дыма, но это было совсем скучно. В конце концов, они драться приехали, а не бегать от врагов по схронам. Пастырь же решил прикрыть и спрятался в тенях. Противники пахли неправильно. Не как гражданские, но и не совсем как пастыри. В их крови была еле уловимая примесь, которой нужно было придать значение, остановиться, подумать, вспомнить, но у Черной Шляпы не было ни времени, ни желания. Он хотел выбраться из ловушки, перевести битву на поле, неизвестное врагу, заставить всех нервничать и ошибаться. Его поджидали на длинной, прямой, как стрела, улице, которая вела в самое сердце города. Трое пастырей с желтыми глазами, расслабленные, самодовольные, агрессивные. Готовые убивать всех и каждого по команде. Черная Шляпа в гневе остановился, сжал кулаки и нахмурился: Церковь украла его гениальную идею, ни стыда, ни совести! Но она не добралась до Королевы, если только... Черная Шляпа замер, просчитывая вероятность подставы со стороны Королевы. Могла ли она вступить в сговор с Церковью? Могла, но она не получала от этого никаких выгод. Разве что, ей пообещали мирный договор, но Королева не настолько глупа, чтобы поверить людям, которые веками вырезали ее народ, которые поставили себе целью уничтожить ее. Или настолько? Черная Шляпа поднес запястье к носу и глубоко вдохнул. Нет, у него был совершенно другой запах. Этих пастырей траванули простыми, рядовыми вампирами, а значит, не так уж они и сильны, чтобы представлять серьезную угрозу. - Детишки, - хмыкнул Черная Шляпа, поднял руку и поманил пастырей к себе. Все, все без исключения ведутся на этот жест. Хоть раз проигнорировали бы и заставили бы напасть на себя, ведь явная же провокация, глупо на нее реагировать атакой. Пастыри напали втроем, без реверансов и честной игры, хоть в чем-то умом блеснули. Первый же удар показал, что Черная Шляпа слегка недооценил противников. Они были сильнее и быстрее, нападали слаженно, не мешая друг другу и усложняя жизнь Черной Шляпе. Не так легко было добраться до них, чтобы пробить грудину и вырвать живое еще, горячее сердце. И вот это уже злило. Черная Шляпа захватил полой плаща руку одного из пастырей, дернул его на себя, ударил основанием ладони в грудь, тут же опустился на колени и развернулся, блокируя удар второго правой рукой, левой отбил ногу третьего и усмехнулся — отлично получалось, с огоньком и адреналином, когда опасаешься за свою жизнь, потому что есть повод. От пастырей внезапно повеяло страхом, неужели самоуверенность закончилась вот так быстро? Всего пара атак? Черная Шляпа вскочил на ноги, выставив руки, нанес несколько ударов по двоим противникам, но не нашел третьего. Вот и причина страха! Одного из них выдернул Пастырь, прижал к груди крепко-крепко, Черная Шляпа даже заревновал к такой близости, но услышал треск ребер и успокоился. Стоило выбить одного из тройки, как атака захлебнулась. Создавалось впечатление, что этих пастырей готовили именно для нападения втроем и еще не успели научить сольным выступлениям, а это была огромная ошибка, на которой можно было сыграть. - Не убивай, - бросил Пастырь, вырубая еще одного противника. Черная Шляпа поморщился и показал ему язык: нашелся защитник с моралью. Врага надо убивать, больше убьем сегодня, меньше убивать в будущем. К тому же, зачем оставлять за спиной противников, способных разговаривать и указывать путь другим? Что за нездоровый гуманизм? Но Пастырь так пламенно защищал Черную Шляпу от желтоглазых, что пришлось пойти ему навстречу и оставить в тылу покалеченных, но живых противников. В городе Пастырь ориентировался намного лучше, он всего несколько месяцев как уехал, и еще помнил расположение улиц и канализационных люков. Не помешало бы сразу же развернуться и убраться подальше от этой ловушки, но им нужен был транспорт, их — вышел из строя благодаря паре прицельных обстрелов. Лучшие мотоциклы были, конечно же, у Церкви, и украсть их было делом чести. - Надо провести за собой вампиров, - сказал Черная Шляпа. - Они создадут нужный переполох. Пастырь поморщился, но согласно кивнул. Забавно, он сам уже был на четверть вампиром, но привычки, вбитые годами тренировок и жестоких боев, просто так не уходили. Интересно, у него это вообще пройдет? Черная Шляпа свистнул, сзывая к себе смертничков, а Пастырь в это время снял решетку, ведущую в канализацию. Появилось всего семеро вампиров, это было меньше, чем хватило бы для большого переполоха, но лучше, чем ничего. - Сначала идем мы, потом они, - сказал Пастырь. - Нет, три вампира впереди, потом мы, потом опять вампиры. - Мне это не нравится. - Мне вообще мало что нравится, только тебя вот люблю, это мне, кстати, тоже не нравится. Так что, вампиры, мы, вампиры, бутербродик. Вперед. Черная Шляпа раздал указания, спустился в канализацию и бодро побежал. Света едва хватало, сверху доносились звуки битвы, время от времени раздавались взрывы, но чем ближе был центр города, тем тише и спокойнее становилось, лишь нарастал гул человеческой толпы, в которой обсуждали нападение вампиров и грядущий конец света. Черная Шляпа улыбался и без перерыва прикидывал, какая подстава еще может их поджидать. Получалось — любая возможная. Их отход в канализацию спалили, маршрут просчитали и по-быстрому заминировали один из рукавов. Взрыв разорвал в клочья первого вампира, камни завалили второго, третий затормозил так резко, что Пастырь и Черная Шляпа врезались в него. - Теперь понимаешь, почему бутербродик? Пастырь скривился, но от словесных комментариев воздержался, вместо этого предложил несколько новых маршрутов, из которых Черная Шляпа случайным образом выбрал один. Им повезло, на них никто не напал, взрывов больше не было, они добрались до центральной площади и замерли. - Принюхайся, - сказал Черная Шляпа. - Большинство запахов — человеческие. Но есть еще и пастырские, чувствуешь? И есть смешанные. Слушай, да ты в рубашке родился, там всего двое гибридов. Прорвемся? - Прорвемся. - А еще... Ты можешь завести меня прямо под храм, под алтарь? - Да. - Веди. Пастырь пристально посмотрел на Черную Шляпу, но так и не задал вопрос, помотал головой и повел к цели. Правильно, меньше знаешь, крепче спишь. К тому же, Пастырь точно не одобрил бы этот план. Черная Шляпа и сам его не до конца одобрял, единственное, что утешало, — скамьи с прихожанами были от алтаря дальше, чем кресла монсеньоров, и если правильно заложить взрывчатку, то жертв среди гражданских будет меньше. - Ты на меня дурно влияешь, - буркнул Черная Шляпа, вставляя детонатор в пластид. - А теперь отходим, быстро. - Люди... - Ах, только монсеньоры. Другие немного оглохнут и перепугаются. Им же на пользу, вампирам под руку не попадут. Давай, вперед. Они вернулись к выходу из канализации, возле которого терлось слишком много пастырей, включая обоих гибридов. Черная Шляпа выдохнул, нажал на кнопку и тут же зажал уши, защищая их от звуковой волны. Бабахнуло что надо, земля затряслась, заклацали зубы и потемнело в глазах. Кажется, кое-кто перестарался. Вампиры вырвались из канализации, убивая всех, кто попадался им на пути, в первую очередь — пастырей, к которым у них были особые счеты, пусть даже эти вампиры в войне не участвовали, были совсем молодняком, но таким гордым, таким заносчивым, что досадили своей Королеве и та отправила их на казнь. - Пора, - сказал Черная Шляпа и выбрался из канализации. Все были заняты стычкой с природными вампирами, никто не обратил внимания на двоих людей, бегущих к ангару с мотоциклами, люди ведь, такие же, как и другие, ничем не отличающиеся, простые люди, которые вечно попадают в слепое пятно и не так страшны, как чужие. - А ты говорил «плохой план». - Гражданские пострадали. - Они пострадали бы все равно. Но это философия, который мы займемся в пустыне, под звездами, договорились? Пастырь кивнул, выбрал себе мотоцикл и загрузил в багажное отделение пару запасных батарей. Черная Шляпа все никак не мог определиться, взять себе отдельный или сесть за спиной у Пастыря, прижаться к нему грудью и рвануть прочь из враждебного города, к восходящему солнцу. Слишком романтично. Еще на глупости всякие отвлекаться начнут. К тому же, два мотоцикла лучше одного, всегда есть запасной на случай поломки. Черная Шляпа вздохнул, забросил в багажное отделение запасные батареи и отправился подбирать себе очки и бандану для защиты от пыли. Расцветки глаз не радовали, все было черным, а это глупость для пустыни, в пустыне надо носить светлые вещи, чтобы избегать перегрева, но церковники умом никогда не отличались. - Ну что, погнали? - спросил Черная Шляпа и повернулся к Пастырю. - Сзади! - крикнул он, но опоздал. Церковный гибрид быстро и бесшумно напал на Пастыря, проткнул его саблей — насквозь, окровавленное лезвие вышло из брюшины, — вцепился в волосы, оттягивая голову назад, провернул саблю — Пастырь завопил, из глаз его брызнули слезы — и нацелился зубами на шею. Черная Шляпа обезумел, реальность подернулась красной пеленой, мышцы скрутило от ярости, которая придала столько сил, сколько у него никогда не было. Он не успевал дышать, лишь бил, наносил удары один за другим, не считая противников, не обращая внимания на порезы и треск ребер. Внезапно вокруг не осталось ни одного врага, мир навалился на Черную Шляпу всей своей тяжестью и болью в избитом теле, страхом за Пастыря, ненавистью ко всему живому, желанием убивать. - Один, - хрипло сказал Пастырь. - Что? - Мотоцикл. Один. Увези меня. Черная Шляпа засмеялся и тут же всхлипнул: математик нашелся. Медлить было нельзя, к ангару приближалась очередная партия церковных гибридов — не идеальных, не таких сильных, как испивший крови Королевы, но все равно опасных противников. Черная Шляпа взялся за эфес, одним резким движением выдернул саблю из Пастыря, опять всхлипнул — убивать не так страшно, — и отвесил себе пару пощечин, некогда слезы лить. Надо увезти Пастыря. Увезти и спасти. Черная Шляпа сел на мотоцикл, прижался грудью к спине обмякшего Пастыря и выдавил газ. Мстить он вернется позже. Он ведь всегда возвращается. 11 Черная Шляпа гнал несколько часов подряд, пока заряд батареи не сократился до критической отметки. Солнце уже поднималось, воздух начал прогреваться, пара часов — и он раскалится, высохнет, начнет тянуть воду из тела, вплетая его в пустыню. Пришлось найти укрытие. Черная Шляпа загнал мотоцикл в маленькую пещеру, заглушил мотор и помог Пастырю спуститься. Тот был бледным и пахло от него ужасно — смертью, причем не чужой, а его собственной, и пахло так сильно, что свербило в носу. Черная Шляпа поморщился, чихнул и помог Пастырю лечь на землю. - Я напоминаю, - начал Черная Шляпа, раздевая Пастыря, - план был таков: вошли, пошумели, словили пару бонусов, свалили живыми. Мы вошли, пошумели о-го-го как, если считать мотоциклы бонусами, то и их словили, но вот со свалом не задалось. Ты почему не по плану действовал? - Я еще жив. - Аргумент. Но под «живыми» нормальный солдат понимает «живыми и здоровыми». А вот со здоровьем у тебя не очень, солдат. - Хочешь поговорить об этом? - чуть заметно улыбнулся Пастырь. - Уже говорю. - Штрафные работы? - Да. Я пока не придумал, какие. Но обязательно придумаю. И ты отработаешь все, до последней секунды. - А можно я умру? Устал как-то. - Нельзя, - оскалился Черная Шляпа, - я тебе еще не отомстил, так что крепись, терпи и выздоравливай. - Ты считаешь, твоя месть — стимул выжить? - Да. Тебя уже разбирает любопытство, ты этого пока не понял. К тому же, очень хочешь дожить до моей мести и поржать. И это план. - Слушаюсь, командир, - вяло сказал Пастырь и закрыл глаза. - Ну и куда ты вырубился? - Давай спать. - Через несколько минут. Черная Шляпа наконец раздел Пастыря — с ткани трескуче осыпались хлопья застывшей крови, — поплевал на платок, протер рану и нахмурился: та уже затянулась, но выглядела не свежим шрамом с розовой и нежной кожей, а нехорошим рубцом синюшного цвета, от которого, к тому же, несло гниением и разложением. - Плохо? - без особого интереса спросил Пастырь. - Не то слово, - мрачно ответил Черная Шляпа. - Спорим, я выживу? - Я знаю, что ты выживешь. Ешь. Черная Шляпа приподнял голову Пастыря, поднес к его лицу вскрытое запястье и задумался над разным. Если кровь не подействует, то придется искать другой вариант. Например, человеческие врачи, глупо и рискованно, но это шанс. Люси, опять же, придется вывезти и спрятать, потому что Церковь непременно возьмет ее в заложники, и тогда Пастырь, который опять выжил, рванет ее спасать, то есть, его опять придется прикрывать. Опять же, Черную Шляпу разбирало любопытство: кто это в Церкви оказался таким умным и смелым, что отравил пастырей вампирской кровью? И как убедить Королеву создать войско гибридов? Впрочем, с этим проблем быть не должно, вампиры и так проигрывали людям, если же люди станут еще сильнее, то вампиров не останется даже в резервациях. Пастырь спал беспокойно, ворочался, все порывался встать и побежать, спасти мир в целом и некоторых конкретных людей. Его жар обжигал, лицо было покрыто густым потом, а рубец пульсировал синим, черным и фиолетовым. Черная Шляпа словно оглох эмоционально, не чувствовал вообще ничего — ни боли, ни страха, ни печали. Он просчитывал лучшие пути к своей цели, но в итоге выбрал меньшее зло. Королева. Только она поможет. А если и она не поможет, то придется молиться Богу, которого нет. Черная Шляпа лег рядом с Пастырем, придавил его рукой и ногой и закрыл глаза, вслушиваясь в горячечный бред. И про бегство из Улья, и про необходимость вернуться, и про то, как не поймал, и про жизнь на дне — суровый пастырь, злобный пес на страже человечества, в отставке, без зубов и права подавать голос. Сам дурак, что смирился. Мог выбрать другую судьбу, в которой был бы счастлив и занимался бы тем, чем хотел. Например, убивал вампиров, несмотря на запреты и притворный гуманизм. Черная Шляпа задремал, игнорируя легкий голод и вслушиваясь в мир. Где-то были люди, живые, здоровые, горячие, с красной кровью и испуганными сердцами. Они верили, что ночью приходит зло, от которого может защитить крест. Наивные. Он проснулся ближе к закату, рядом с затихшим, жарким Пастырем, скрипнул зубами и вскрыл запястье, но Пастырь не сделал ни глотка. - Совсем плохо дело, - пробормотал Черная Шляпа и присосался к своей руке, чтобы хоть немного убить сосущий голод. Королева. Королева — это план. Черная Шляпа поменял батареи в мотоцикле, посадил перед собой Пастыря и выжал газ. Если рвануть кратчайшим путем, Долиной Смерти, то уже к утру они будут в Улье. Если бы только церковники знали, как близко окопались их враги, - усмехнулся Черная Шляпа. Пустыня бурлила жизнью. Мелкие животные и крупные хищники бегали туда-сюда, но держались на почтительном расстоянии от ревущего мотоцикла. Черная Шляпа видел биение их жизней, быстрые и кровавые смерти, пятна красных нитей, которые то сближались, то отдалялись, вспыхивали — ярко, до рези в глазах, — и медленно гасли, пока не растворялись в ночи, не становились черным. Ближе к Улью стало попадаться больше хищников, жестоких и безрассудных, готовых кинуться на людей. Некоторые кидались, но сворачивали в последний момент, испугавшись гортанного рыка и примеси крови Королевы. Удивительно, но чем ближе Черная Шляпа был к месту своей смерти, тем лучше он себя чувствовал. Более живым, способным любить и верить в будущее. Наверное, потому что здесь он избавился от страха смерти. Жаль только, что тревога за Пастыря нарастала с каждой секундой. Тревога — и ревность. Черная Шляпа сам не разобрался, кого к кому ревновал — то ли Пастыря к Королеве, потому что он будет пить чью-то еще кровь; то ли Королеву к Пастырю, потому что она поделится своей кровью с кем-то еще. Как бы то ни было, ревность густела, забивала легкие и сознание, предлагала развернуть мотоцикл, умчаться назад, в пустыню, в пещеру, и будь что будет, пусть Пастырь сам выживает, он сильный, он справится, у него и мотив есть. Черная Шляпа поджал губы, остановил мотоцикл и откинул голову: Долина Смерти была не самым сложным испытанием, по крайней мере, ночью. Вот подняться на вершину Улья с обмякшим телом на спине — задача. И ни одна бездушная тварь не поможет. Вампиры кружили рядом, стрекотали, шипели, но не приближались. Черная Шляпа обливался потом. Если бы на нем не было дополнительного веса, то он бы давно уже горным козликом взобрался на самый верх, но Пастырь тянул к земле, все ниже и ниже, вытягивал силы и сбивал дыхание. Это было похоже на секс, только без секса, и Пастырь с какого-то перепуга был сверху. - Моя месть будет страшной, - хрипло пообещал Черная Шляпа и отер лоб рукавом. Он успел до рассвета. Солнце уже чуть высветлило небо и последние вампиры сбежались на дневной сон, когда он забрался на выступ перед входом в Улей и рухнул, подняв столбики пыли. Подстава была в том, что теперь ему предстояло спускаться — ниже уровня земли, в глубокие холодные ходы, — а Пастырь все еще был в отключке. - Дважды страшной. Очень хотелось жрать, но еды под рукой не было. Кроме своей верной руки. Черная Шляпа тяжело вздохнул, прокусил свое запястье и, морщась, сделал несколько торопливых глотков. Вряд ли внизу была пища, а это значило, что Черной Шляпе до самого вечера сидеть на голодном пайке, дожили, докатился, а все из-за этого Пастыря. - Трижды страшной, - уточнил Черная Шляпа и зализал запястье. Спускаться оказалось еще сложнее, чем подниматься. Узкие тоннели, казалось, сжимались, пытались сдавить своими беззубыми челюстями, перемолоть в кровавую кашу, устроить пирушку. Сонные вампиры шипели и путались под ногами, вынуждая идти самым неудобным путем. Черная Шляпа даже почувствовал себя мелким, почти ничтожным. И правда, кто он такой? Гибрид — не человек, не вампир, какая-то жалкая смесь. Которая, тем не менее, загнула всех и сумела вырваться из враждебного города. - Я еще построю вам всем новый мир, - погрозил Черная Шляпа кулаком невидимому собеседнику, поставил безвольного Пастыря перед собой, обнял его, прижал голову щекой к плечу и прыгнул в тоннель, ведущий на самое дно, прямо к Королеве. В ее логове было пусто, вампиры жались за его стенами, копошились, терлись друг о друга телами, издавали сухой шорох, но внутри было пусто, лишь Королева возлежала на каменном помосте, внюхивалась в воздух, пропахший человеческой кровью, и щелкала зубами. Пожалуй, настал момент истины. Черная Шляпа сглотнул вязкую слюну и шагнул к помосту Королевы, который та тут же освободила, положил на него Пастыря и подставил свою шею под укус. Через кровь Королева узнает все, что произошло, увидит так, как видел он, и сделает правильные выводы. Она — отличный тактик и стратег, ведь она все еще жива, а ее народ поднимается с колен. А потом она спасет Пастыря, иначе — все зря. Черная Шляпа представил на секунду, что Пастырь умрет, и понял, что тогда и сам потеряет вкус к жизни. Конечно, можно увлечься созданием нового мира, стать его Богом, пройтись по нему огнем и дождем, разрушением и творением, но если не перед кем красоваться, то зачем дергаться? Зубы Королевы разорвали мышцы, Черная Шляпа вцепился в ее сухие плечи и заорал — от боли и страха, — с трудом заставил себя стоять неподвижно, не дергаться, не рваться еще больше. Перед глазами поплыли красно-бурые пятна, прошиб пот, противно задрожали ноги и желудок сжался в голодном спазме. Черная Шляпа думал, что вот-вот сдохнет, что Королева разозлилась, разочарована, разгневана, но она отпустила его, нежно, словно собственного ребенка, уложила на помост рядом с Пастырем и склонилась сверху. Что-то это напоминало. Кажется, первую смерть. Когда Черная Шляпа лежал беспомощный, потерявший веру в Бога и надежду на жизнь, мечтавший о смерти — пустой, черной, доброй. Впрочем, сейчас все было по-другому. Сейчас Черная Шляпа держал за руку Пастыря и знал, что не отпустит, никогда и ни за что, что они будут вместе — и в солнце, и во тьме. И неважно, что об этом думает Пастырь. Королева что-то нежно, успокаивающе прощелкала, занесла над ними руку и разрезала ее острым когтем от запястья до локтя. Черная Шляпа улыбнулся и крепче сжал ладонь Пастыря. Сейчас все было совсем по-другому. 12 Черную Шляпу разбудил запах запеченной утки и яблочного соуса, сто лет не чуял такой вкуснятины, все кровь, кровь, кровь. Желудок судорожно сжался, Черная Шляпа окончательно проснулся, и запах тут же исчез. - Ну вот, - обиженно протянул Черная Шляпа, перевернулся на другой бок и свалился с помоста, хорошо хоть на руки приземлился и колени не отбил. Все тело ломило, словно он пустыню перешел и целый поезд вампирами загрузил. Хотя... Примерно так оно и было, как вспомнил Черная Шляпа. Один Пастырь сотни вампиров стоит. Черная Шляпа поднялся, потянулся, отряхнул штаны и покосился на помост, затаив дыхание. Живой или мертвый? Мертвый или живой? Будет ругаться или поблагодарит? Бежать и прятаться или падать на колени и рыдать? Пастырь смотрел в упор, поймал взглядом, зафиксировал и не моргал. Его глаза стали совсем янтарными — до этого были желтыми, блеклыми, а сейчас сияли янтарной глубиной, Черная Шляпа даже почувствовал себя жалким насекомым, которое со всей дури влетело в тягучую смолу и погружалось все сильнее с каждой попыткой освободиться. - Пожалуйста, - оскалился Черная Шляпа. - Только я ничего не помню, - холодно сказал Пастырь. - Ты был почти мертвым. - Я разрешал меня сюда приносить? - Да, - уверенно соврал Черная Шляпа, приподнял бровь и спросил с удивлением: - Не помнишь? - Нет, - стушевался Пастырь. - Что последнее ты помнишь? - Ты меня покормил. В пещере. Я уснул. Все. - Все? И это — все? То есть, ты не помнишь, как проснулся, и мы того, а потом на нас опять напали церковные гибриды, и мы дрались, а потом... О, точно. Тебя же по голове ударили. Наверное, поэтому память отшибло, - нахмурился Черная Шляпа. - На нас опять напали? - Да. - И чего мы того? - Ну. Того, - похлопал Черная Шляпа ладонью по кулаку. - Этого самого. Забей. Не было ничего. Черная Шляпа вздохнул, проморгался, смахнул горькие слезы и отвернулся, кусая губы и стараясь не ржать. У Пастыря было такое прекрасное и умильное лицо: глаза округлились, челюсть опустилась, лоб сморщился. Долго врать не получилось бы, поэтому стоило заткнуться и молчать. - Ну. Тебе понравилось? - осторожно спросил Пастырь. - Да, - сдерживая смех, выдавил Черная Шляпа. - Слушай, я за едой схожу. И узнаю, сколько времени. И вообще. - Может, вместе? - Пожалуй, нет. - Но... - Я скоро вернусь, - сказал Черная Шляпа и побежал прочь из пещеры Королевы. Можно было, конечно, признаться, что пошутил и ляпнул просто так, от души, но тогда пришлось бы столкнуться с Пастырем в гневе, а это не самая приятная перспектива. Лучше пусть будет Пастырь в растерянности, это почти как утка в яблочном соусе. Черная Шляпа поднялся на самый верх Улья, выбрался на выступ, нависающим серым языком над всем миром, и выкрикнул в звездное небо долгое «а». Даже голод отступил, зато появилось желание жить и действовать, к тому же, Королева дала добро на безумный, рискованный, но очень интересный план — переманить на свою сторону пастырей, несогласных с политикой Церкви, убедить их стать еще лучше, пусть и немного вампирами, и построить новый мир, в котором люди и вампиры сосуществуют, а не уничтожают планету, доказывая, кто главный. Сказать по чести, Черной Шляпе было плевать на мир во всем мире, он просто хотел развлечься и совершить невозможное. Последствия могли быть самыми ужасными, но проблемы надо решать по мере их возникновения. Мир вообще жесток и несправедлив: Черная Шляпа всего лишь родился более одаренным, чем большинство детей, и куда это его привело? А ведь он ничего для этого не сделал. Лучше накосячить и расхлебывать последствия. - У тебя очень серьезное лицо, - тихо сказал Пастырь и сел рядом, свесил ноги с языка уступа и уставился на горизонт. - Оно меня опять подводит, - усмехнулся Черная Шляпа. - Я серьезен, только когда просыпаюсь и есть хочу. - Ты же за едой ходил. - Да. - И не вернулся. - А что, много времени прошло? - Да, - сказал Пастырь и нашел рукой руку Черной Шляпы, - я соскучиться успел. - Серьезно? - Посмотри на мое лицо. - Оно у тебя всегда серьезное, - поморщился Черная Шляпа, - словно ты пришел сообщить о безвременной кончине любимой собачки. - Правда? - Да. Оба замолчали. Разговаривать особо и не хотелось, зачем, если можно комфортно молчать, смотреть, как солнце высвечивает небо, изгоняет с него звезды, заливает красным, золотым и глубоким голубым. Даже голод отступил, стал смазанным и ирреальным, как ночь, страх и смерть. Черная Шляпа болтал ногами, смотрел на горизонт, время от времени косился на смертельно серьезного Пастыря и размышлял, признаться в обмане или нет. Может, лучше подождать, посмотреть на последствия, на поведение, на переживания и метания. Хуже ведь не стало: Пастырь сидит рядом, смотрит на горизонт, щурится и держит за руку, опять правую, ведущую, он никогда не перестанет блокировать. Солнце поднялось высоко в небо, разлило по пустыне жар, загнало любую жизнь в тенистые укрытия, только два человека-вампира по-прежнему сидели на сером языке. Черная Шляпа даже начал скучать: романтический момент слишком затянулся, его надо было чем-нибудь подтолкнуть, разбавить какой-нибудь эмоциональной движухой, чтобы было не так спокойно и ванильно. - Так вот, о том, что я сказал, что мы с тобой того... - начал Черная Шляпа, но Пастырь его перебил: - К нам гости. - Что? - Смотри. Черная Шляпа проследил за рукой и увидел на горизонте пыльные столбы — он насчитал десять, значит, десять мотоциклов, значит, минимум десять противников, максимум — двадцать, и днем, когда вампиры спят, когда удар принять могут только они вдвоем, по крайней мере, у входа. Или отступить? Внутрь, в подземную глубину, ближе к Королеве? Черная Шляпа покосился на Пастыря, залюбовался его упрямо поджатыми губами и решительной челюстью, которой можно было орехи колоть, что уж о каких-то людишках говорить. Отступать? Бежать от драки? Только в крайнем случае, когда выхода совсем не останется. - Твое оружие внизу, в багажном отделении мотоцикла. Вниз? - спросил Черная Шляпа. - Вниз, - кивнул Пастырь, сжал руку Черной Шляпы и тут же отпустил ее, оттолкнулся от выступа и спрыгнул. Черная Шляпа фыркнул — все-таки, в каждом пастыре есть немного позера, который любит покрасоваться, завлечь бесшабашностью и силой — и прыгнул следом. Полет привел в восторг, разогнал сердце до тамтамов в ушах, наполнил тело легкостью и изяществом. Черная Шляпа был готов сражаться, прямо здесь, прямо сейчас, с любыми врагами. - Забьемся, кто больше? - предложил он Пастырю. Тот хмуро покосился на него. Точно — он ведь голодный, а голодный Пастырь шутить не умеет, особенно перед лицом хорошей драки. Он пессимистично просчитывает возможные потери и заранее всех оплакивает. Черная Шляпа поморщился, прокусил запястье и приложил его ко рту Пастыря. - А мне дай свое. Типа, набрались сил. И морду не вороти, а то обижусь. Черная Шляпа поймал руку Пастыря, поднес ее к лицу, прокусил и сделал несколько торопливых глотков. Пастырь, кажется, и про себя выругаться не успел, когда его запястье уже было зализано, восстановлено и готово к бою, а Черная Шляпа слегка опьянел и от крови, и от предвкушения доброй драки. - Ну так, забьемся? Кто победил, тот и сверху? - Договорились, - протянул руку Пастырь. - Вот и я говорю, главное — правильная мотивация! - Черная Шляпа сжал руку Пастыря и разбил руки на пари. - Я начинаю слева, ты справа. Пастырь кивнул и они разбежались в разные стороны. Противники еле тащились, пыльные столбы были все еще далеко. На доли секунды Черная Шляпа даже допустил ужасную мысль, что никакие это вовсе не противники, просто кочевники мимо проезжают, вот и напылили, и сразу так грустно стало, так печально, что потребовалось утешение близкого друга. - Пастырь, эй, Пастырь, давай обниматься, а то пока эти доедут, состаримся. - Но только с их помощью мы решим, кто сверху. - Я же тебе не того предлагаю, - постучал Черная Шляпа ладонью по кулаку, - а просто пообниматься. В глаза там посмотреть, не знаю. Что-нибудь такое, монашеское и приличное. - Они приедут, а мы обнимаемся? - Представляешь, как они деморализованы будут? Глаза отводить начнут, стесняться, эффект неожиданности, мы всех в две секунды победим. - Это нечестно. - Их больше. Это разве честно? - Нет, - подумав, сказал Пастырь. - Хорошо, давай обниматься. - И в глаза смотреть, - уточнил Черная Шляпа, подошел к Пастырю, откинул голову и посмотрел ему в глаза. Пастырь улыбался. Выглядел расслабленным и довольным, его лицо было в лучиках смеха, и он точно догадался, что Черная Шляпа ему наврал, наверное, потому что у него зад не болел, а раз зад не болел... Хотя всегда можно сказать, что это все кровь Королевы, вот если бы ее не напились, то болело бы без скидок на плохое самочувствие. Шум мотоциклов нарастал с каждой минутой. Вот стоило отвлечься на приятное и начать атаку на пастырский зад — издалека, с гляделок, — как вражины поддали газа и примчались. Черная Шляпа поморщился и разочарованно вздохнул, драка, так драка. А Пастырь подмигнул, наклонился и крепко поцеловал его. Втянул в рот нижнюю губу, пососал ее, провел языком по зубам, проколол его о клыки и снова — по зубам, окрашивая их в красное, сладкое, запретное. Черная Шляпа вспыхнул, как девица на выданье, и потупился. Судя по удивленным восклицаниям, церковные гибриды были полностью деморализованы, а у Пастыря были все шансы победить пари и оказаться сверху. - Красивый ход, - одобрил Черная Шляпа, - но нужно нечто большее, чтобы побить меня. Он развернулся, нацелился на свою сторону противников, даже успел сделать несколько шагов, но затормозил в неуверенности и с обидой посмотрел на вражин — Монахиню и других, с которыми прошел не одну битву, которые были в его группе, которые были его человеческой сутью. Черная Шляпа оглянулся на застывшего Пастыря и спросил его глазами, что делать, неужели, правда драться? - Не ожидала, - сказала Монахиня. - Я думала, вы просто вампиры, а вы еще и... Как это называется? - Близкие друзья, - ответил Честный. - Очень близкие друзья, сказал бы я, - добавил Педант. - Пидорасы. - Эй, - ткнул Черная Шляпа пальцем в сторону Грубиянки, - это оскорбительно, между прочим. Мы эти... - он обернулся и посмотрел на Пастыря, спрашивая глазами, где поддержка, в конце концов. - Близкие друзья, Честный правильно сказал, - вступил в разговор Пастырь, разглядывая ногти; чего он там не видел? - И что? Драться с вами теперь? - с тоской протянул Черная Шляпа. - Драться? - моргнула Монахиня. - С чего ты взял? - Ну... Вы — пастыри, а мы вампиры, к тому же, близкие друзья. - С вами мы разберемся позже, - пожала плечами Монахиня. - У нас проблема, и нам нужна ваша помощь, - сказал Честный. - Очень сильно нужна, сказал бы я, - добавил Педант. - В Церкви совсем жопа, - открыла Грубиянка секрет Полишинеля. - И уже давно. Господа пидорасы, у нас во власти торчки, пидорасы не через жопу, а по моральному разложению. - И у них на поводке свора желтоглазых пастырей, - вздохнул Меланхолик. - И нам надо разогнать всю эту шоблу, - добавил Лысый. - Неважно, какой ценой, - сказала Монахиня. - Если нам надо стать такими же, как вы, - поморщилась она, - то... Вы нам поможете? - Ну, я не знаю, - протянул Черная Шляпа, втайне ликуя. Все складывалось как нельзя лучше. Пастыри — те самые, которых он в первую очередь начал бы совращать, соблазнять, сманивать на свою сторону — пришли к нему сами, готовые на все, стать гибридами от крови Королевы, свергнуть власть монсеньоров и построить новый мировой порядок. Идеально! - Конечно, мы вам поможем, - сказал Пастырь, положил руку на плечо Черной Шляпе и крепко ее сжал. - Чтобы над городами опять засияло солнце. Правда? - Конечно, правда, как скажешь. Черная Шляпа был готов согласиться на что угодно. В конце концов, перед ним стояла его маленькая армия, которая через несколько недель станет непобедимой и только его: каждый из пастырей привык подчиняться, и, даже нарушив приказы, они искали лидера. И нашли, - улыбнулся Черная Шляпа. О, они все от души повеселятся. И где-то на этом пути Пастырь перестанет быть таким правильным. В конце концов, без греха нет веселья, а Черная Шляпа очень любит повеселиться.