Судьба помогает смелым

— Думаешь, с ним всё будет в порядке? — всё ещё волнуясь, произнёс Курт, когда они сели в машину. — Я уверен, он взрослый парень, это было видно по его вчерашнему поведению. Раз он смог переступить через себя и извиниться, — пожал плечами Блейн. — В крайнем случае, мы приедем и заберём его, если он даже и будет упираться. — Ага, за ноги и за руки? — усмехнулся Хаммел, заводя мотор. — Просто понимаешь, мы каждое Рождество праздновали все вместе, а теперь, когда Эндрю и Джоанна погибли, у меня появился ты… Себа это видит и не хочет мешать, хотя сам страдает. — Эй, эй, всё… Успокойся. Мы его друзья и никогда не бросим, и он это знает. Ну… Или если ты так сильно волнуешься, я могу позвонить Кларингтону. Мы вчера вечером болтали по телефону, так он был не против взять Баста к себе. Им втроём с тётей Элли будет веселее, — оптимистично отозвался Андерсон, включая музыку. — И поверь, эта женщина сведёт обоих с ума, а уж если ей Себа понравится — если очень понравится, а я в этом уверен, — то будь спокоен: к концу учебного года эти голубки будут вместе. Гарантия стопроцентная. Курт рассмеялся, представив Хантера, зажимающего Баста в разных уголках школы: в коридоре, в кладовке, поцелуйчики в столовой, секс на столе в кабинете Сью — а почему бы и нет? — ну и, соответственно, милашные прощания перед началом уроков. — Что ты смеёшься? Я тебе серьёзно говорю. — Да я серьёзен, просто реально представил такое. Я жду не дождусь этого. — Поверь, если мы с тобой сошлись, с этими проблем не будет. И вообще… Парень достал телефон из кармана брюк и набрал смс-ку Кларингтону, чтобы тот забрал Баста к себе любыми силами. И дальше парни ехали почти молча, лишь только напевая любимые песни и изредка кидая друг на друга влюблённые взгляды, ибо Курту нельзя было отвлекаться, ведь он был за рулём. Добравшись до пункта назначения — дома семейства Андерсонов, — парни выбрались из машины. Блейн сразу же бросился к дому и плюхнулся в первый попавшийся большой сугроб. — Ку-у-у-урт, давай сюда! Здесь так здо-о-орово! Оглянувшись на своего парня, Хаммел с ужасом увидел, что тот лежит в снегу, да ещё и без шапки. Чертыхнувшись, парень бросился к кудрявому с диким воплем: — Давай вставай! Простудишься, дурак! Но Блейн лишь хохотал, наблюдая за неудачными попытками своего парня выудить его из сугроба. А спустя мгновение Курт и сам оказался в этом самом сугробе, да ещё и был накрыт Андерсоном. Парни смотрели друг другу в глаза, и в их взглядах было столько любви, теплоты и нежности, что снег бы растаял под ними, если бы вдруг рядом не послышался мелодичный женский голос, донёсшийся со стороны дома. — Мальчики, а ну живо поднялись: простудитесь оба. Либо надевайте шапки и валяйтесь, сколько вам влезет! Хотя… — дальше было задумчивое молчание. — Вы мне тут снег не растопите. А то прямо сверкаете огнями любви. — Ма-ам, — с упрёком протянул Блейн, кое-как оторвавшись от Курта. — Не будь занудой… Знакомься, это Курт — мой парень. — Курт? Тот самый, по которому ты страдал два месяца? Да… Не будь у меня твоего отца, я бы сама по нему пострадала. Симпатичный. Мама одобряет. — Папа у тебя вообще-то ещё есть, — усмехнулся Андерсон. — Курт, это моя мама — Пэм Андерсон. — Приятно познакомиться, миссис Андерсон, — вежливо ответил парень и протянул руку в знак приветствия. В этот момент в дверях дома показался невысокий мужчина с тёмно-русыми волосами и грозным выражением лица, что почему-то даже испугало Курта. Потому что, похоже, именно это был отец его парня, а Хаммел по какой-то причине представлял его совсем иначе, нежели есть на самом деле. — Привет, Блейн. Я так понимаю, это и есть твой парень? — строго скрестив руки, произнёс мужчина, переведя на парней тяжёлый взгляд. — Ну да, это Курт. Мы с ним встречаемся неделю, правда… — Да знаю, вы встречаетесь неделю, но сходили с ума друг по другу несколько месяцев, — неожиданно улыбнулся мистер Андерсон. — Привет, Курт. Я Дэвон Андерсон — отец этого раздолбая. — Приятно познакомиться, — так же улыбчиво ответил Хаммел, удивившись такой перемене настроя. — Я не раздолба-ай… — послышался жалобный голос Блейна из-за спины парня. Но его уже не слышали, поскольку отец ушёл внутрь, а мама взяла Курта под свою опеку и повела показывать дом, чтобы в следующий раз Курт спокойно мог ориентироваться. *** — Курт, а тебе Блейн рассказывал, как они с Хантером в детстве на Рождество прыгали по сугробам и катались с горки на нашем заднем дворе? Ой, я помню, Кларингтон тогда так влетел в наш бывший сарай… Бедный мой любимый сарайчик. После этого его пришлось снести, — расстроено проговорила миссис Андерсон, печально вздохнув. — Мам, ну почему ты вечно жалеешь этот сарай? Лучше бы моего друга пожалела. Он же тогда себе нос чуть не сломал, — шутливо укорил мать Блейн. — Но это был мой любимый сарайчик, там же всё барахло хранилось. А теперь не хранится… Курт рассмеялся: они уже больше двух часов находились в доме Андерсонов. Всё семейство, включая Хаммела, сидело за праздничным столом и делилось самыми различными воспоминаниями из детства Блейна. И, как смог понять Курт, у его парня было довольно незабываемое счастливое детство: катания на горках, разбитые носы, множество друзей. Но также было и плохое. Когда Блейн совершил каминг-аут в тринадцать лет, то большинство из его друзей от него отвернулось — остались только самые верные. Но, несмотря на это, парень был всё равно счастлив. — Курт, может, ты нам тоже о себе что-нибудь расскажешь? — поинтересовался мистер Андерсон, переведя заинтересованный взгляд на парня. — Ну, — начал, почесав затылок, Хаммел, — вообще, я вырос не здесь… Не в Лайме. Я родился и жил в Вестервилле сначала с мамой и папой, правда, — грустно опустил голову парень. — Теперь живу только с отцом. Ну, ещё с лучшим другом — Себастианом Смайтом. Блейн, наверное, рассказывал о нём. Мы учились в Далтоне, состояли в Хоре. Я был капитаном, но, к сожалению, по обстоятельствам мы были вынуждены сюда переехать. Миссис Андерсон только покачала головой и, ободряюще похлопав парня по плечу, проговорила: — Да, нам Блейн рассказывал. Жалко твоего друга. Но всё будет хорошо, я просто уверена. Он найдёт своего брата. — Мы тоже надеемся, и простите, что втянули вашего сына в это дело… — Да ничего, Блейн сам захотел, — просто ответила Пэм, не став никого винить. — Но вам нужно быть осторожными, правда, Дэвон? Пока ребята разговаривали с мамой Андерсона, отец парня уткнулся в телефон и строчил смс-ки, даже не заметив, что к нему обращаются. — Опять ты со своей работой, Дэв, сейчас Рождество! Забудь о ней хотя бы на день! — Прости, милая… — без особого сожаления отозвался мужчина, убирая телефон в карман. — Просто готовим важный контракт, — после этого он повернулся к мальчикам. – Да, Блейн, Курт, будьте аккуратнее, а ещё лучше — просто не лезьте в это дело. Пускай в этом лучше полиция разбирается. Курт только кивнул, закусив губу: он прекрасно понимал, что отец Блейна прав и они должны быть осторожными, ведь расследование довольно опасное. Уже было совершено нападение на Блейна и Рейчел, да и в Джесси стреляли. Но как бы ясно Хаммел ни понимал, что мужчина прав, ему казалось, что выражение лица у мистера Андерсона при этих словах было каким-то высокомерным, надменным… Впрочем, мотнув головой, все эти мысли парень отбросил назад: это же отец Блейна, и он, несомненно, желает им только добра. Ведь так? *** Когда Курт и Блейн, мило переговариваясь, ушли, Себастиан вновь лёг на кровать и уставился в потолок. С одной стороны, вроде бы было хорошо: он хотел выспаться на Рождество, поскольку с утра нагрянут ребята, но с другой… Спать в Рождественскую ночь — скучно. А у парня, как назло, не было человека, к которому он бы мог пойти, и тот был бы свободен от всяких отношений. Точнее, такой человек был, но Баст не хотел навязываться: они всё-таки только-только начали нормально общаться. Да только вчера они со смехом вывалились из школы и, пожав друг другу руки, разошлись в разные стороны. Но то, что хотя бы они уже смеялись и попрощались рукопожатием, было для Смайта уже немалым достижением. Вдруг послышался стук в дверь, и, подняв голову с подушки, парень увидел в дверях своей комнаты Бёрта, полностью одетого при параде. — Баст, мне тоже уже пора идти. Может, всё-таки отправишься в дом Андерсонов? Там ребята будут. И ты не будешь один, а то тебя тут одного оставлять на ночь… Я просто… — Не волнуйтесь, мистер Хаммел, всё будет в порядке. Я просто, скорее всего, лягу спать пораньше. А то пока идут каникулы, надо выспаться, согласитесь? Так что всё будет хорошо. Ну, может, выйду прогуляться, да и то ненадолго. — Баст… Всё-таки, мне кажется, так будет лучше. Ну, или, может, я останусь дома, чтобы ты тут… — Бёрт, ещё чего! Езжайте к миссис Хадсон, она что, зря готовила? Или только для Финна? Конечно, вы наверняка знаете, как этот парень любит поесть, но всё же. Мужчина усмехнулся: о да, он не понаслышке знал об этом, поскольку часто оставался у Кэрол Хадсон. — Ладно, я пойду тогда. Но если что — сразу звони. Либо нам — телефон Финна ты знаешь, — либо Курту, но не вздумай скучать. Ты всё понял? — наигранно нахмурив брови, строго наказал он. Себастиан, чуть улыбнувшись, кивнул, снова опуская голову на подушку, а Бёрт после этого скрылся в дверях. И через пару минут хлопнула входная дверь, оповестив о том, что парень остался в доме совсем один. Что ж… Да здравствуют виски и тортик. Хотя нет. Виски, тортик, мартини и снег. — Что ж, Бас, вот ты и один… — проговорил парень вслух, перевернувшись на спину и уставившись в потолок. — Ты один остался на Рождество впервые в своей жизни. И как ты решишь развлечься? А, ну да. Ты сделаешь, как все ненормальные люди: напьёшься мартини, съешь тортик, поваляешься в снегу, делая снежных ангелочков, а потом около огня допьёшь бутылку виски, и тебе будет по барабану, что завтра получишь за это от семейства Хаммелов. Весёленькое Рождество намечается у тебя, Смайт. Печально вздохнув, парень лениво поднялся с кровати, в который раз оглядев свою комнату: вдруг найдётся, чем себя занять. Однако этого так и не случилось, поэтому он, понуро опустив плечи, неспешно спустился вниз. Там он зажёг камин, подложил немного дров и придвинул поближе кресло, чтобы удобно устроиться в нём и просто спокойно посидеть. Усевшись, парень уныло взглянул на разгорающийся камин, а затем закрыл глаза… «Да… Превращаешься ты в старого, одинокого и дряхлого старика. А тебе ещё, между прочим, восемнадцать лет только через полтора месяца», — подумал Баст, снова обречённо вздохнув. Внезапно размышления Баста были прерваны продолжительным звонком в дверь, что сильно удивило парня: у Курта и Бёрта были ключи, а все остальные ребята празднуют в семьях. Интересно, кто это мог быть? И, задавшись этим вопросом, Себастиан, недоумённо почесывая голову, отправился открывать дверь, держа в руках бутылку мартини. Однако как только он открыл её, бутылка чуть не выпала из его рук: на пороге стоял Хантер. Тот оценивающе взглянул на Смайта, который от изумления не мог сдвинуться с места и что-то сказать, и, заметив выпивку в его руках, осуждающе покачал головой. — Кажется, я вовремя пришёл. Правильно Блейн сделал, что позвонил. Тут я, как вижу, совсем всё тухло… Собирайся, Смайт, моя мама уже нас ждёт. — Что ты тут делаешь? — еле выдавил из себя Себастиан, всё ещё находясь в шоке. — Ну, я, что ли, вчера просился проводить Рождество не в одиночестве? Вот и пошли. А то на тебя без жалости смотреть нельзя, сурикат. И давай побыстрее: там горяченькое остынет. — Я не могу, Хантер. Слушай, я реально вчера извинился, но про Рождество я шутил. Мне и одному нормально будет, тем более там твоя мама и всё такое… Кларингтон слушал всю эту дрожащую речь Баста, однако в душе он уже давно хохотал над его отговорками. Наблюдать за неловким поведением этого парня, когда тот не язвит, на самом деле было довольно забавно. Но всему хорошему приходит конец, и Ханта это достало, поэтому он просто перебил парня на середине предложения: — Слушай, либо ты пойдёшь сам, либо я вызову Клейн, и мы с руками и ногами тебя всё равно до моего дома дотащим. Идём, придурок, — веселее будет. А напиваться в одиночестве в Рождество — это не дело. Всё ещё поражённый предложением парня Себастиан, видя, что Хантер действительно серьёзно настроен и отступать, похоже, не собирается, понял, что ему больше ничего не остаётся, кроме как согласиться. — Ладно, поехали, — сдался, наконец, Смайт, устало потерев переносицу и отставив бутылку в сторону. — Вот так и надо было с самого начала, — победно усмехнулся Кларингтон, посмотрев на часы. — Тогда одевайся и выходи, я жду тебя в машине, — проговорил парень и только после согласного кивка вышел за дверь. А ошарашенный Баст, до сих пор не веря своим ушам, бессильно облокотился на стену, прижавшись к ней спиной в поисках опоры. Когда он всё-таки получил прощение Хантера, парень был искренне счастлив, что с этого момента всё может совершенно измениться. Они больше не издевались друг над другом и не подкалывали другого при любом удобном случае — в общем, кажется, действительно помирились. Но Себастиан даже не мог предположить, что парень серьёзно воспримет его слова о Рождестве и самолично приедет за ним, так ещё практически и станет уговаривать согласиться. Поэтому что заставило Хантера совершить такой поступок — оставалось где-то за гранью его понимания. Однако если взглянуть на это иначе, этот факт не мог не радовать: значит, Хант не только простил его, но и сам хочет продолжить общаться. Так что, дав себе лёгкую пощёчину, чтобы немного встряхнуться и прийти в себя, Баст накинул пальто и, настрочив короткую смс-ку Бёрту и напоследок выдохнув, уверенным шагом отправился к машине Кларингтона. Как только Себастиан уселся на переднее сидение, они отправились в путь. И всё бы ничего, если бы только в салоне не висела ужасная неловкая тишина, которая ставила в тупик обоих парней. Несмотря на то, что они больше не ссорились, соревнуясь в том, чья шутка заденет другого сильнее всего, просто общаться для них было всё ещё немного непривычно, тем более наедине. — Так почему ты отказался отметить вместе с Блейном и Куртом? Они ведь тебя приглашали, — всё-таки решился спросить Хантер, преодолев этот барьер. — Я просто не хотел мешать им, — фыркнул Себа, представив, что только могут вытворять эти двое, когда остаются одни. — По ним даже любому незнакомцу будет заметно, что они влюблены, вот я и подумал, что третий лишний им совсем ни к чему. — Да, в чем-то ты прав, — Хантер хмыкнул, прекрасно понимая, о чем тот говорит. — Не против, если я включу музыку? — вдруг следом поинтересовался парень, уже не ощущая того напряжения в салоне. — Есть предпочтения? — На твой вкус, — легко улыбнулся Баст, предоставив выбор водителю, и вместе с музыкой в машине больше не казалось так тихо и неловко. В такой свободной обстановке они и добрались до дома Кларингтонов, где у порога их уже ждала женщина средних лет, которая, судя по всему, и была мамой Хантера. На её лице играла приветливая улыбка, и в целом женщина производила приятное впечатление. Когда парни, наконец, вышли из машины, миссис Кларингтон радостно помахала им рукой, уже давно с нетерпением ожидая их приезда. — Мам, это Себастиан, Себастиан — Элли Кларингтон, — коротко представил их Хантер друг другу, обнимая мать. — Рада знакомству, — вновь очаровательно улыбнувшись, ответила женщина, сразу понравившись парню, галантно поцеловавшего её руку. — Ханти, неужели этот милый мальчик тебя так ужасно бесил? Он же лапочка! — умилилась Элли, заставив Баса сдавленно хихикнуть и вогнав сына в краску. — Мам! — не ожидая такого подвоха, несдержанно воскликнул парень, щёки которого покраснели то ли от мороза, то ли от смущения. – Всё, хватит разговоров, пойдёмте уже внутрь, — пробормотал он, будто бы сбегая и скрываясь за дверью, чем лишь ещё больше рассмешил Элли и Баста. — Ты не обращай внимания. Иногда Ханти старается казаться таким серьёзным, но уж я-то знаю, какой он на самом деле, — продолжила хихикать женщина, и Себастиан понял, что он принял правильное решение, согласившись приехать. — Но всё же нам и правда пора садиться за стол, чувствуй себя как дома, — гостеприимно пригласила она парня внутрь, где повсюду висели разноцветные рождественские украшения. — Так, мальчики, вы пока садитесь, а я сейчас всё принесу, — подмигнула Смайту радостная Элли и удалилась на кухню. — А у тебя классная мама, — заметил Себастиан с улыбкой, на что Хантер лишь хмыкнул. — Ещё бы, а ты как думал, — гордо ответил парень, и в этот же миг женщина вернулась уже с горячими блюдами, аккуратно расставляя тарелки на стол. Вскоре, когда всё было готово, все они уселись за стол, с удовольствием поглощая рождественский ужин, который оказался даже ещё лучше, чем Баст себе представлял. Именно в этот момент он снова почувствовал себя частью чего-то большего, будто бы членом семьи. Элли обращалась к нему, словно и была его мамой, и расспрашивала совершенно обо всём: о школе, занятиях в хоре, других увлечениях. Единственной темой, которую она старательно не затрагивала, были его родители, трагически погибшие несколько месяцев назад. За знакомством и разговорами ужин прошел отлично, и, в который раз похвалив и поблагодарив маму Хантера, парни решили немного проветриться на дворе. Перед этим они помогли Элли убрать со стола, после чего Себастиан, первым закончивший свою долю уборки, с криком «догоняй!» выбежал на улицу, пока Хантер заканчивал помогать матери. Поставив последние тарелки в мойку, Кларингтон бросился за ним, когда его мама обернулась парням вслед. — Эти двое просто обязаны быть вместе, — с умилительным вздохом произнесла женщина, хитро усмехнувшись. — Уж мамочка всё устроит. *** Хантер выскочил на улицу прямо за Себастианом. Времени было около часа ночи: Рождество уже наступило, и теперь пришла пора резвиться. Да и, как заметил Кларингтон, остановившись около огромного сугроба, находившегося во дворе дома, не только они решили погулять в Рождественскую ночь. Многие соседи высыпали на улицу и уже вовсю играли в снежки, весело заливаясь смехом. Оглядевшись, парень пытался найти Смайта, но того, как назло, нигде не было. «Неужели сбежал, зараза», — чертыхнувшись, подумал Хантер, продолжая искать глазами Себастиана, однако так же безуспешно. Но внезапно парень услышал ехидный голос, доносившийся откуда-то сверху. — Эй, Ханти, я наверху, если меня ищешь. Резко обернувшись, Хантер заметил Себастиана, преспокойно сидящего на крыше их дома, свесив ноги. — Ты совсем рехнулся? А ну слезай! — немедленно крикнул Кларингтон, сжимая руки в кулаки: поведение Смайта начинало его вновь бесить. — Или что? — приподняв брови, усмехнулся тот, даже не думая подчиняться приказу парня. — Иначе… — Ну да, давай… — рассмеялся Бас, с улыбкой наблюдая за Хантером. Тот, в свою очередь, наклонился к земле, с коварной ухмылкой взял в руку небольшую горстку снега, и, слепив из него приличный комочек, кинул его в новоиспечённого друга. — Эй! — кое-как уклонившись, крикнул Баст. — Ладно-ладно, сейчас слезу. Однако вместо этого парень поднялся на ноги и осторожно ступил к краю… И прыгнул… Прямо в сугроб! А затем весело засмеялся, выныривая из огромной кучи снега и отряхиваясь от него так, что тот летел во все стороны. — Ты совсем охренел, идиот ты несчастный! Я тебя сейчас придушу! — бросился Хантер к Себастиану, чтобы его хорошенько отделать: ведь разве можно было людей так пугать? Правда, в итоге вместо того чтобы отделать Смайта, Хантер сам оказался в сугробе благодаря тому, что каким-то неведомым образом Себа, явно довольный собой, умудрился поставить тому подножку. — И кто бы говорил, что не любит валяться в сугробе, — задумчиво покачал головой Бас, всё так же продолжая лежать на огромной куче снега. — Слушай, а ты когда-нибудь в своей жизни делал снежных ангелочков? — В смысле? — Ну, ложишься на чистый и ровный слой снега, а затем двигаешь руками и ногами в разные стороны. Смотри… Баст быстро замахал своими руками и ногами в разные стороны, и сколько Хантер ни смотрел на это, то всё равно не мог не поразиться. У парня получался действительно прекрасный рисунок на снегу, фигурно походивший на ангела. Но это было ещё не всё. Чем больше Хантер проводил времени вместе с этим парнем, тем больше удивлялся тому, что видит. Раньше это был совсем другой парень: язва, никогда не дававшая ему прохода, вечно подкалывающая, а что в итоге сейчас? Сейчас это был совсем обычный парень, который веселится в Рождественскую ночь, несмотря на свою печальную ситуацию. «Как может в Себастиане скрываться столько разных личностей? Он прямо как Блейн. От них вечно можно ожидать чего-то невообразимого», — мысленно подивился Хантер и, вдохновившись занятием Себы, тоже решил начать делать снежного ангелочка. — Знаешь, — вдруг произнёс Хантер, замерев посередине своего рисунка. — А ты намного лучше, когда не кажешься язвой. Будь всегда таким. А Себастиан, усмехнувшись, отвернулся в другую сторону, хотя внутри у него всё ликовало. Если Кларингтон так говорит, то он точно на верном пути завоевания дружбы парня.