Do you think it's easier with magic?

Виктор медленно шёл по белому коридору, стараясь зацепиться взглядом хоть за что-то. Но все стены, потолок и даже полы были идеально белыми, сливающимися в одно целое, и раздражая глаза. Знаете, это странное ощущение, когда ты смотришь и не можешь понять, что ты видишь? То же самое сейчас испытывал Виктор. В такие моменты тебе становится плохо, появляется тошнота и дискомфорт, но ничего этого не было. Краем взгляда он заметил свет сбоку и сразу же обернулся, сделав шаг назад, по привычке, конечно. Первым делом он решил рассмотреть кто перед ним, но кроме ярких очертаний и света, бросающегося в глаза, он ничего не разглядел. Наконец-таки он решил задать вопрос, который волновал его ещё с появления в этом месте, но его опередили. — Ты на небесах, — громом раздалось над ним. — Что? — тут же спросил он, с довольно глупым выражением лица. — На небесах? Как я могу быть в месте, которого не существует? Бог шумно выдохнул и, судя по движению очертаний, покачал головой. — Ты был в аду и не можешь поверить в рай? — Ладно…- протянул Виктор. — И ты типа Бог? — Может у тебя есть другие вопросы? — вновь раздался голос, хотя было ясно, что и эти «другие вопросы» были ему известны. — Да! Я что, умер? — осторожно спросил он. — На время, — спокойно отвечал голос и, опережая следующий глупый вопрос, продолжил. — Ты здесь, потому что я даю тебе шанс. Возможность что-то исправить, так сказать. — Возможность? — вновь повторил парень, с явным непониманием происходящего. — Да, возможность. По закону небес, ты можешь обменять какое-то своё умение, на умение другое, для себя или кого-то ещё. Виктор попытался сделать вид, что понял, о чём ему говорят, но в данной ситуации это оказалось сложно. Яркий свет и вся странность происходящего мешали ему сосредоточиться на словах. — Я поясню, — сказал Бог, через некоторое время. — Ты прошёл через это, не ради себя, поэтому ты имеешь право на… «вознаграждение». Допустим, у тебя есть умение, но ты можешь от него отказаться, чтобы тот, ради кого ты это сделал, приобрел какое-то умение. Конечно, ты можешь поменять своё умение на что-то другое, но тогда не было смысла всё это проходить. Так что выбирай, есть у тебя человек, которому нужно это или нет. — Странно тут у вас, — сказал парень, через некоторое время. — Есть. Я хотел помочь человеку, которого люблю, но лишь доставил ей хлопот. Она демон, и я лишь хотел, чтобы она могла чувствовать счастье, могла любить и чувствовать мою любовь. Я хочу исправить то, что натворил, и всё же помочь ей, — Виктор задумался, прокручивая в голове свои умения. — Я готов лишиться способности различать цвета, — уверенно произнёс он. — Хорошо, — сразу же донеслось до него, словно его начали торопить. — Я выполню твою просьбу. А теперь тебе пора возвращаться, а то твоей любимой будет не нужна эта способность. Ты же всё еще мёртв. Виктор хотел спросить, как ему попасть обратно, но почувствовал, что его обволакивает во что-то мягкое и тянет вниз, заглушая все звуки и забирая воздух…

***

— Виктор! Очнись! Виктор! — я трясла его за плечи, стараясь привести в чувства. Слёзы стекали по щекам, а голос уже начал хрипеть. Я посмотрела на маму. — Мам, помоги ему! Ты же можешь! Ты же обещала! — кричала я, уже не в состоянии разглядеть ее лицо, из-за белой пелены перед глазами. — Он должен был очнуться… — растерянно произнесла она, с дрожью в голосе. — Я ничего не могу сделать…если он… — Он очнётся! — не дала ей договорить я. — Очнётся! Я точно это знаю, знаю! — это начало перерастать в истерику, панику. Я почувствовала жуткий страх за него, страх потерять его раз и навсегда. Это уже было не просто расставание. Когда мы расходились — я знала, что с ним всё хорошо, но теперь…теперь он был мёртв! — Я…я хочу к нему. Я умру…и увижу его, — наступила мёртвая тишина, которую нарушали мои всхлипывания. — Только не получится…он же «ангел», а я демон. — Я прижалась к нему, прикрывая глаза. Неожиданно моё тело пробила лёгкая дрожь. Он дышал, его грудь вновь поднималась и опускалась. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Он был жив, прямо здесь и прямо сейчас! И снова слёзы, снова сбитое дыхание, снова чувства через край, только уже от счастья. Виктор пошевелился, выдохнул, скорчил мордашку от боли и приоткрыл глаза. Знаете ли вы, какого это, вновь увидеть глаза человека, которого ты, казалось бы, уже потерял? Это чувство, наверное, не удастся описать никому. Словно тебя погрузили в воду, в самую тьму, и вот ты, с трудом выплывая наверх, снова видишь солнечный свет. Это чувство радость, которое испытывает заботливая мама, встречая своё чадо из школы. Чувство счастья, которое испытывает любящий муж-моряк или полярник, возвращаясь к своей семье из долгой командировки. Это то чувство, которое способно вновь вселить надежду умирающему человеку. Представьте себя смертельно больным человеком, ожидающим своей кончины, в белой палате больницы, а теперь представьте врача, который, осторожно постучавшись в вашу дверь, заходит осторожной походкой и с радостью в глазах объявляет вам, что вы будете жить. Чудо, скажете вы? Возможно, но ведь если вы уже убедились в существовании ада и рая, то почему бы и не поверить в это маленькое чудо? Итак, такое чувство сейчас испытывала и я, и Виктор, и даже мама. Возможно, где-то это же чувство действительно испытывала заботливая мать, любящий муж и теперь уже не умирающий человек. Виктор улыбнулся, приподнялся и коснулся своей ладошкой до моей щеки. — Алёнка, — чуть ли не засмеялся он осипшим голосом. — Ты жив… — улыбнулась я, вытирая слёзы, чтобы лучше рассмотреть его, запомнить его таким счастливым и больше не отпускать, никогда. — А куда я от тебя денусь? — усмехнулся Виктор, но не как раньше, а по-доброму. Я наклонилась к нему и поцеловала в лобик, раньше он часто делал мне так, когда уходил на задания. Виктор же притянул меня к себе и поцеловал. Возможно, если бы там были бы посторонние люди, они бы сказали, что я сейчас вру и поцелуй этот длился пару секунд, но для нас он длился целую вечность. И эта вечность была тем самым моментом, ради которого стоило жить всё это время. Один такой момент способен спасти сотни людей от суицида. Важно только, чтобы эта вечность наступила вовремя. Я осторожно взяла его руку, всё ещё чувствуя на себе его дыхание. Что-то было не так, не так как раньше. Словно всё то, о чём я раньше мечтала, стало явью. Это странное чувство… — Любовь, — улыбнулся Виктор, словно уже ожидая…нет, не похвалы. В такой момент он ждал только одного, счастья в моих глазах. — Что? — выдохнула я. — Но…но это невозможно… — Ты всё ещё думаешь, что есть что-то невозможное? — в его глазах заиграли знакомые мне искорки. — Я, кажется, встретил Бога… — улыбнулся он. — Такую возможность я точно не мог упустить. — И что же ты отдал взамен? — заволновалась я, ведь он мог решиться на что угодно, это я хорошо знала. — Не волнуйся, — обнял меня Виктор. — Я редко пользуюсь этим. Не будь бы это такой важный для меня момент, я бы определённо засмеялась и подколола его, но сейчас явно было не до этого. Поэтому я укоризненно посмотрела на него, чтобы добиться от этой хитрой моськи хоть чего-то. — Я не могу различать цвета, — сдался он. — Ну? Разве это так страшно?  — И зачем? — конечно, я знала ответ на этот вопрос, и, наверное, было глупо его задавать, но ведь чувства часто берут власть над разумом. — Чтобы это напоминало мне, что иметь дело с демонами опасно, — засмеялся он, а я легонько ударила его по плечу, но всё же не выдержала и тоже засмеялась. Я помогла ему подняться, а мама тут же запихнула ему что-то, со словами: «Надо это срочно съесть, чтобы никаких последствий не было». После этого она обняла его, кажется, даже расплакавшись, ведь Виктор был членом нашей семьи уже давно, и он отлично знал это. Как только все пришли в себя, мы направились домой. Мама пошла к себе, потому что должен был вернуться Крис, а мы к себе. По дороге домой мы говорили обо всём, что приходило в голову, чтобы не упустить этого момента. Обсуждали машины, бетон, дома, людей, думали о том, что же нас держит здесь, и просто были счастливы. Вскоре мы уже заходили в квартиру, вдыхая знакомый аромат. Наверное, вы замечали, что у каждой вещи есть свой запах, так вот и в нашей квартире всегда стоял этот неповторимый аромат. Он был довольно странным, сочетал в себе запах мокрого асфальта после дождя и запах во время цветения. Словно две несовместимые вещи сплелись в одно целое. — Ты целовала асфальт, — усмехнулся он, садясь в кресло. Мы с ним частенько друг друга подкалывали, но сейчас это слегка разозлило меня. Эти чувства показались мне чуждыми. — Он не орал на меня, — спокойно ответила я, заглядывая в холодильник. Это, конечно же, было первое место, которое надо было проверить. — Ты же знаешь, что я не хотел, — выдохнул он, понимая, к чему всё это идёт. — Да, конечно. Хотя я всегда была с тобой мягка, не смотря на те же условия, — всё так же спокойно продолжила я, закрыв моего белого друга. И я сейчас про холодильник. — Прошу, только не начинай, — сжал он губы, что задело меня ещё больше. — Не начинать чего? — спросила я, как можно более наигранно. — Ссору, — тихо ответил он, словно боялся, что после этого слова я и, правда, начну на него кричать. Хотя примерно так и произошло, разрушив всю идиллию. — Ссору?! То есть я так часто на тебя кричу, что ты уже боишься этого?! — начала я злиться, даже не понимая почему, — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО! У ТЕБЯ ЖЕ ЛЮБИМАЯ — МОНСТР! — Я не говорил такого! — встал он с места и посмотрел мне в глаза. В такие моменты человек чувствует сильный прилив адреналина из-за излишней эмоциональности. Обычно это становится причиной срыва или психического расстройства. К сожалению, я не могла контролировать себя в такие моменты, потому что это была слишком большая нагрузка для человека. Демоны обычно её выдерживали, но лишь те, кто отдал всё, и чувства, и душу, и разум. Мне же приходилось терпеть такие срывы, потому что разуму нужно время, чтобы стать равным магии. И не какая-то там неделя, а долгие годы. Я начала рыться в шкафах, открывать дверцы, ящички и что-то искать, вываливая всё остальное на пол. — Эй, ты чего? Что ты ищешь? — подошёл ко мне Виктор. — Мелок, мне нужен мелок! — я достала остаток мелка для ткани, который, видимо, забыла мама в ящичке и, сев на пол, стала рисовать. Он сел рядом, внимательно наблюдая за происходящим. На полу появлялись круги ада, странные символы, непонятные фигуры и надписи на забытых языках. Вены на руке стали намного заметнее. — Тише, тише, — он взял меня за руку, но она продолжала что-то вырисовывать, то, чего не знала даже я. — Давай успокоимся, подумаешь, поссорились, с каждым бывает, — он осторожно забрал у меня мел, отложил его в сторону и прижал меня к себе. — Всё хорошо, ладно? Всё в порядке. Мы дома, ничего плохого не произошло. Не стоит так волноваться. Я прижалась к нему, чувствуя его запах. Такой родной и успокаивающий, приводящий меня в себя. Виктор всегда пах для меня ромашкой, словно спасение от всех этих стрессовых ситуаций, и сейчас это было как нельзя кстати. Его сердце билось очень быстро, но на лице была только уверенность. Значит, эта маска, всегда на нём, он ведь редко показывает свои настоящие чувства. Я, конечно, не злюсь на него на это, он же ассасин. Он всегда меня оберегал, заботился, всегда был моим «ангелом». И даже сейчас я знала, что он волновался за меня. Виктор прижал меня к себе посильнее и прикрыл глаза. Немного посомневавшись, я все же слегка отстранила его, лишь покачав головой, на его негодование. — Не стоит меня так сильно прижимать, хорошо? — усмехнулась я. — Лааадно, — не понял он в чём дело. — А у вас в братстве есть маленькие дети? — я посмотрела на него, выражая лишь любопытство. — Ну, да, — начал Виктор, — хоть у нас постоянно кто-то погибает, но дети являются основными нашими учениками, ведь... — он уже было пустился в детальное описание, но я прервала его. — Ты хочешь детей? — неожиданно спросила я, ощущая страх. Мне было не по себе. Виктор всё еще молчал, и я уже начала представлять в голове разные ужасные картины и варианты… — Хочу, — неожиданно улыбнулся он, всё же волнуясь. Я посмотрела ему в глаза, сжала губы, думая, как бы сказать ему, подсела чуть ближе и взяла его за руку. — У нас будет ребёнок, — наконец-то решилась я.