Эта беда всем девчонкам дана

      Раннее утро. Отель.       Она стоит у зеркала, по щекам бегут слезы. 7 месяцев, проклятых 7 месяцев назад она и не думала, что всё обернется так. Всю свою сознательную жизнь она мечтала о том, как пойдет к алтарю в белом пышном платье с длинным шлейфом, и все будут смотреть только на неё. И она точно знала, что мужчина, стоящий рядом со священником, будет её самым любимым и долгожданным человеком на Земле, что только он будет любить её так, как никто в жизни. И сейчас есть такой человек, но у алтаря его сегодня не будет…       Не выдержав, она зарыдала еще сильнее и заговорила с тишиной:       — Вам когда-нибудь приходилось просыпаться утром, в день своей свадьбы и думать, что этот день станет самым черным в вашей жизни? День, который вы ждали с самого детства, читали о нем в книгах, смотрели фильмы со счастливым концом. Не приходилось?       Хе-хе, а у меня именно такой день. Казалось бы, что еще нужно для счастья? Мужчина, который боготворит меня, готов ловить каждый вздох, каждое слово, мечтает быть единственным в моей жизни. Но он никогда не будет им. Его опередили, и он не хочет этого принять, продолжая утешать меня, что всё было как сон, что всё пройдет.       Наивный, какой же он наивный — мой будущий муж. Это был не сон, это была любовь. И она продолжает жить во мне, не смотря на предательство. Она будет вечно в моем сердце, пока оно бьется. И пусть его вновь пронзили стрелой, но уже с ядом, и пусть умирает моя душа, но эта любовь будет длится вечно.       Может пора прекратить этот цирк? Сбежать? Но мне некуда идти. К тому же, я не сделаю больно будущему мужу. Не смогу. В который раз совершу благородный поступок. Опять те же грабли. Нет бы, вспомнить слова моей единственной любви: «Подумай хоть раз о себе. Это полезно. Иногда это нужно, как глоток свежего воздуха — просто забыть про всех и услышать свое сердце, услышать себя. Пойми, наконец, чего именно ты хочешь в данный момент. Ты, никто иной. Это и будет правильное решение, единственно правильное».       Такое решение было бы сейчас кстати. И я знаю, что это за решение. Чувствую его. Поэтому и боюсь. Боюсь, что не смогу вернутся обратно, сделав больно тому, кто практически помог мне выжить. Восстать из пепла, как любят говорить фантасты. А ведь я была пеплом, горсткой пепла. Светилась, лучилась когда-то и вот сгорела дотла. Он меня сжег. Только он имел на это право, и он им воспользовался.       А я — другая. Я не смогу. По крайней мере, не сейчас. Через несколько часов произнесу: «Да!» и покончу со старой жизнью. Начну новую в который раз. Но буду ли я в ней, или это будет лишь моя тень? Не знаю…       Одно мне точно известно: его не будет в ней. Мы потеряли друг друга. И в этот раз навсегда…