Песнь заката

POV Гейл Впервые за несколько дней мне удалось кануть в забытие. Честно говоря, от этого только хуже. Чувствую себя последней сволочью за то, что отталкиваю тех, кто нуждается во мне. Хотя, мне самому необходима помощь. Мне так не хватает той, которая склонит голову на плечо в трудную минуту. Мне так нужно понимать, что я не один. Никогда прежде не испытывал такого испепеляющего одиночества. Закрываю глаза в надежде больше никогда их не открыть. Хочу к ней. К любви всей своей жизни. Плевать на остальных, я всегда был эгоистом, а она всегда прощала. Не могу сдерживать слёзы. Впервые плачу так горько. Внезапно чувствую нежное прикосновение, смахивающее обжигающую слезу с моей щеки. Ощущаю присутствие кого-то родного и согревающего рядом с собой. С трудом открываю глаза и вижу её - свою единственную. - Кискис, - шепчу, улыбаясь сквозь пелену печали, проникшей в мою душу тёмной пеленой. Удар сердца при её ответной улыбке одаряет меня надеждой и жизненной силой. Всё так реально, но я закрылся ото всех. Я больше никому не верю, даже ей. Однако, между нами всегда было, есть и будет необъяснимое и непоколебимое притяжение, поэтому тянусь рукой к щеке любимой, но ничего не чувствую. - Я сошёл с ума? – в страхе спрашиваю Китнисс, но она ухмыляется и отрицательно качает головой. Её серые глаза неотрывно смотрят на меня, будто мира вокруг вовсе не существует. Только однажды она посмотрела на меня так. Это было перед 75ми Играми, в лесу. Мы были такими открытыми друг перед другом, готовыми сбежать, но ставили безопасность близких выше собственной свободы. Это был только наш с ней момент, только наш поцелуй, только наша любовь. Жаль, что Китнисс выбрала другого. Именно Пита она сделала своим первым и последним мужчиной. Почему я посвятил Кит всю свою жизнь, а судьба избрала для девушки человека недостойного её? - Зачем ты здесь? – решаю спросить любимую напрямую и перестать теряться в своих раздумья, как делал это раньше. Ответом мне служит заботливый взгляд и неповторимое ощущение, будто нежные лепестки лилий прикасаются к моим губам. На миг, мысленно оказываюсь на нашей поляне, где целовал милую со всей любовью, на которую только был способен, не желая отпускать. Там Китнисс была по настоящему жива, теперь же она покоится с миром на месте наших встреч. Я всё ещё помню каждое её слово, каждый смертельный выстрел в добычу и любовный в моё сердце. Я запомнил каждую искреннюю улыбку и слезинку грусти. Временами, я всё ещё пытаюсь ощутить её объятия, но в итоге замечаю, что таюсь в тёмном углу, задыхающийся от собственных тихих рыданий, обхватив самого себя руками так крепко, будто пытаюсь задушить. Тысячи раз меня посещали мысли о суициде, но постоянно удерживало ощущение незавершённости, как будто я должен сделать что-то очень важное, иначе подведу ту, которой посвятил всю жизнь. Оторвавшись от любимых губ, понимаю, что не смогу больше упустить возможность быть с Китнисс. Я не смогу больше ощущать, что она где-то рядом, но каждый раз терять вновь. Мне больше не нужна жизнь, отныне только смерть имеет смысл. - Я умираю? – со светлой надеждой спрашиваю у Кит. Она кивает, но не разделяет моих эмоций. - Ты этого не хочешь? – она качает головой, а по её щеке стекает одинокая слезинка. - Но я не могу без тебя, - отчаянно пытаюсь переубедить девушку. « - Я тебя не оставляла. Никогда. Найди меня в своём сердце», - умоляюще шепчет она. Мне становится наплевать на то, что я не чувствую Кит. Не могу допустить, чтоб хоть часть моей боли передалась ей. Обнимаю свою пташку, пытаясь успокоить её трепетное, ранимое сердечко, бьющееся в унисон с моим. Пою своей девочке колыбельную, которую отец напевал ей, а она Руте. Ненароком и сам закрываю глаза, но внезапно в комнату врывается холодный ветер, уносящий родное тепло из моих рук. Веки словно налились свинцом. Смириться со своей кончиной намного легче, чем переубедить бороться. Тяжелее всего проснуться тогда, когда во сне был счастлив. Сон для того и нужен, чтоб хоть немного побыть с тем, кого нет рядом. Хочется продлить это хрупкое мгновение навечно. Смерть всегда обещает нам многое. Умереть легко, жить труднее, но, подписав самому себе смертельный приговор, уже никогда не сможешь его расторгнуть. Я должен жить ради Китнисс, я должен найти её на земле, ведь, не факт, что обрету её на небесах. Я не могу упустить наш с ней новый шанс, я не должен бросить её одну в лабиринте незаконченных жизненных целей. Я вернусь к любимой, чего бы мне это не стоило. Я должен вновь поверить в чудо и в любовь. Всё начинается сомнением и заканчивается верой. Я на правильном пути. Поднимаюсь с постели, делаю первый шаг на встречу ветру, жизни, будущему, тем самым вновь переходя на новый чистый лист своей истории, начиная всё с начала. Уверенно подхожу к распахнутому окну и любуюсь видом родного дистрикта. Закат уже догорает, сменяясь тёмной дымкой непроглядной ночи. Я знаю, что произошедшее минуту назад мне не почудилось. Я не попал в психушку, как Мелларк. Китнисс выбрала меня, она положилась на меня, она осталась со мной. Это я её единственная и последняя любовь. Мы вместе. Девушка, которую я люблю, она каким-то образом живёт во мне и мне хорошо с ней. По иронии, даже представляется, что и часть меня живёт в ней. Я знаю, что обрёл своё счастье, оно где-то рядом, но снова пытается ускользнуть. - Где же ты, Кискис? – зову я. Именно сейчас я должен найти её и никогда больше не потерять. Пытаюсь уловить малейший признак присутствия любимой, но вокруг ничего не происходит. Лишь когда последний лучик солнца исчезает за горизонтом, я слышу искренний, чистый и неподдельный смех. Только Китнисс умела так смеяться. В следующий миг срываюсь с места, бегая по всему дому, ласково нашёптывая её имя. Возле детской смех становится громче. Останавливаюсь на пороге, восстанавливая дыхание. Я должен был сам догадаться, что в первую очередь девушка захочет посетить своего ребёнка. Не могу поверить, что через мгновение увижу своего ангела, спустившегося с небес. Собираюсь с духом и открываю дверь детской, но Кит нигде не видно. Смех доносится из кроватки. Подхожу к ней ближе и вижу нечто невероятное – улыбку. Её улыбку. Такой больше не у кого не было и быть не может. Под моим пристальным, удивлённым взглядом смех пропадает. Теперь на меня осмысленно смотрят большие голубые глаза, а передо мной будто предстаёт ещё одна близкая и любимая мне девочка, которая погибла от бомбы соратника. - Прим? – девочка продолжает изучать меня взглядом, слегка кивая головой. Возможно, это просто совпадение, но я верю, что сейчас смотрю в глаза маленькому утёнку. - Кискис? – осмеливаюсь позвать я, и на лице девочки в миг зажигается улыбка, а комнату заполняет звонкий, родной смех. Уже второй раз за день не могу поверить своему счастью. Дотрагиваюсь до щеки малышки, пытаясь убедиться, что всё это не сон. Когда моя жёсткая ладонь касается нежной кожи девочки, она только шире улыбается, прислоняясь к ней поближе. Затем беру малышку на руки, а она в ответ пытается обнять меня своими крохотными ручками и кладёт голову мне на плечо. Я нашёл своих любимых, я открыл чистую страницу своей жизни, чтобы больше никогда не возвращаться к тяжкому прошлому. У меня есть мои маленькие сестрички Эвердин, я абсолютно счастлив и первые строки, которые я пишу в своей новой истории – это наша нежная колыбельная: Ножки устали. Труден был путь. Ты у реки приляг отдохнуть. Солнышко село, звезды горят, Завтра настанет утро опять. Тут ласковый ветер. Тут травы, как пух. И шелест ракиты ласкает твой слух. Пусть снятся тебе расчудесные сны, Пусть вестником счастья станут они.