(тем временем в замке)
Кристалл в руках Юки треснул и разлетелся мелкой пылью вокруг. - Юки! – закричал Лука, бросаясь к падающему парню. А неподалёку стоявший Такаширо, в полголоса задал вопрос ошарашенному Рейге: - Он пошел на это, чтоб спасти нас – меня, тебя, друзей… Ты действительно ЭТОГО хотел?(чуть позже в особняке Тосогаре)
- Значит Юки теперь умрет? – всхлипывала Токо. - Дурак! – врезал по стене Хотсума, - Нахрена он это вытворил!? Глава клана устало потер переносицу: - На самом деле я удивлён, что Юки до сих пор как-то держится. Как правило, исчезновение или разрушение Кристала Души, сопровождается немедленной смертью носителя. Со стороны Токо-тян послышался еще один всхлип, а потом она тихонько заплакала, прижимаясь к плечу напарника. В комнате повисла тяжелая тишина, сопровождающаяся зарождающимся в душах стражей отчаяньем. - Лука сейчас поддерживает оставшуюся Искру своей силой, но это лишь временная мера. – продолжал Такаширо, - Никто не сможет предсказать на сколько этого хватит. На два дня? На два часа?.. После этого собрания все расходились по комнатам в удрученном состоянии. Такаширо зашел в медпункт, где находились Юки и Лука. Демон сидел рядом с парнем и, держа его за руку, передавал свою энергию. - Как он? – негромко спросил Гио у Фудзивары. Тот лишь молча покачал головой.(поздний вечер, комната главы клана)
- Я принёс жасминовый чай, господин. Думаю, он сегодня не помешает. – Фуютоки аккуратно поставил ароматную чашку на стол. - Спасибо, - слабо улыбнулся Такаширо и отложил что-то в сторону. Слуга кинул взгляд на нечто похожее на игральную карту и замер. - Сэр, эта карта… Вы собираетесь… - Знаешь, Фуютоки, я вдруг недавно понял, что в жизни можно экономить на многом. – заговорил Гио, глядя в сгущающиеся за окном сумерки, - Почти на всём… на всём кроме самой жизни. – повернувшись, мужчина твердо посмотрел в глаза дворецкому. – Если это поможет спасти Юки – я разменяю эту карту не колеблясь! - Я понял, господин. – Фуютоки склонил голову - Я всё подготовлю. На столе остывал недопитый чай и робко дрожало пламя свечи. Казалось, даже её пугала карта с черной розой, распускающей свои лепестки под светом алой луны.