Рыцарь из Вал Руайо

Элисса Кусланд проснулась посреди ночи от удушья. Что-то давило ей на грудь и она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Темнота королевской спальни навалилась на нее душным мраком Глубинных Троп, в ноздри ударил мавзолейный запах заброшенных тейгов. Ей показалось, что в комнате кто-то есть. Кто-то стоял в темноте у портьеры, в углу между шкафом и витражным окном — она не могла отвести взгляда от черноты, сгущавшейся в углу, и не могла закрыть глаза или отвернуться. Из темноты выступило молочно-белое лицо гарлока: покатый лоб, мутные, выпуклые рыбьи глаза и ссохшиеся губы, не скрывающие рядов острых, мелких зубов. Гарлок приближался к ней медленно, очень медленно, ссутулившись и при ходьбе чуть наклоняясь вперед. Когда он прошел полосу бледного лунного света, сочившегося сквозь витраж, и доковылял до кровати, Элисса попыталась закричать, позвать на помощь — но у нее не было голоса. Порождение тьмы склонилось над ней. Из-за высохших губ и обнаженных зубов казалось, что оно скалится в глуповатой ухмылке. Его прохладные, сухие пальцы прошлись по лицу Элиссы, обводя контур приоткрытых губ. Он провел ногтем по ее шее, вычерчивая узоры между ключиц. — Он пробудился, — прошамкал гарлок, продолжая ухмыляться. — Он ждет тебя. Элисса зажмурилась, лихорадочно бормоча полузабытую детскую молитву. Она проговаривала ее про себя, пока не начала запинаться, и тогда молитва превратилась в лихорадочное повторение одних только слов: «Создатель, не оставь! Андрасте, сохрани! Создатель, не оставь! Андрасте, сохрани!» Элисса вздрогнула — и проснулась. Она села на кровати, с хрипом втягивая в себя воздух, и огляделась, сжав кулаки, отчего ногти до крови впились в мякоть ладоней, но в комнате никого не было. Никого, кроме Алистера: он спал, уткнувшись лицом в подушку, и похрапывал во сне. Она схватила Алистера за плечо и принялась его тормошить. Трясти пришлось долго, пока, наконец, он не перевернулся на бок и не проворчал: — Ну чего? — Я... Здесь был гарлок. Он пробрался во дворец, — сбивчиво проговорила Элисса. — Мерзкая тварь добралась до Денерима и каким-то образом попала во дворец! — Милая, — Алистер протяжно, со стоном, зевнул, — здесь никого нет, а во дворце полно стражи. Если бы каждый мог свободно входить и выходить в королевскую опочивальню, это был бы уже не дворец, а бордель. Да и то, подозреваю, в борделе с этим тоже строго. — Но я его видела! — Элисса ударила кулаком по матрасу. — Ты его чувствуешь? — прямо спросил Алистер. — Нет... — Вот и я тоже нет. Тебе приснился дурной сон, — заключил он уверенно, откидываясь на подушки. — Вот что, — добавил он, помолчав, — иди-ка сюда, будем забывать твой кошмар, — Алистер похлопал по кровати рядом с собой. Хозяйский жест, отметила про себя леди Кусланд, он очень изменился со дня их первой встречи. Куда только подевался тот смешливый и застенчивый юноша-храмовник? Он остался все таким же улыбчивым, но в нем появилось что-то новое, неуловимо роднившее его с покойным Мак-Тиром. Но, возможно и Элисса была не той Элиссой, которую Дункан увел с развалин хайеверского замка и отвез в Остагар. Элисса легла рядом со своим королем, и тот рассеянно запустил ей пальцы в волосы, любовно потрепав по голове. — А как же Анора? — вспомнила Элисса. — Не возмущается, что вы спите в разных спальнях? По закону, если король... — ...не исполняет своих супружеских обязанностей, брак может считаться недействительным, — закончил Алистер. — Знаю. Но она скорее удавится, чем вернется в Гварен тейрной, когда может быть здесь королевой. И, знаешь, что, — ухмыльнулся он, — я ведь убил ее отца. Рэндон Хоу убил твоего отца, и ты его не пощадила. А она выскочила за меня замуж! Элисса не ответила, крепче к нему прижимаясь. «Он пробудился. Он ждет тебя». Кто — он? Элиссе захотелось посоветоваться с Винн: сон мог быть обычным проявлением Тени, одним из многих, вызванным, как объясняла пожилая магичка, резонансом от гибели Уртэмиэля. Но разведчики сообщали о том, что в Амарантайне участились случаи появлений порождений тьмы. Они действовали организованно, как во время Мора, но происходившее не могло быть началом нового Мора — Древние Боги не пробуждаются так часто. Орлесианские Стражи писали, что пришлют своего лучшего рыцаря для расследования этих инцидентов, а Элисса получила предписание оставаться при дворе короля Алистера как представитель Ордена в Ферелдене. Она уже знала имя этого Стража — Октав — и уже знала, верная старой привычке уточнять происхождение новых знакомцев, что тот приходится дальним родственником правящей семье Старкхэвена и, в частности, Себастиану Велю — ее Себастиану! — кузеном. Себастиан, подумала Элисса, поводя пальцем по губам. Первая любовь почти забылась, ее вытеснило новое увлечение бывшим храмовником, ставшим сначала Серым Стражем, а потом и вовсе королем Ферелдена. Зная Себастиана, его вкусы и пристрастия, несложно было предположить, что этот его Октав окажется таким же пьяницей и развратником, как и ее принц. Под силу ли избалованному женским вниманием аристократу такая миссия, или леди Кусланд опять все придется делать самой? Посмотрим, заключила Командор, прикрывая глаза и склоняя голову Алистеру на грудь. Посмотрим, что он из себя представляет, этот орлесианский Страж.