Между пыльных страниц

«Сегодня нужно хорошенько вычистить библиотеку от пыли», — думает она каждый раз, хотя ей это никогда не удаётся, потому что библиотека в доме Кудо слишком обширна, чтобы можно было перетрясти все книги за один присест. И в один из таких уборочных дней Ран находит толстую книжку, на обложке которой красуется лев. Ран медленно перелистывает страницы, словно вспоминая что-то, и обнаруживает на полях пометки, которые сделал когда-то Шиничи. — Значит, он всё-таки её прочитал, — удивляется она. — Слышал об этих историях когда-нибудь, Конан-кун? — Э-э-э, да, — кивает он. — Я любила в детстве эту книгу, — объясняет Ран. — Особенно обложку — там был изображён огромный и величественный лев. А ещё мне нравилось, что эти дети такие самостоятельные, такие смелые… — Но ты тогда тоже была очень самостоятельной, сестрица Ран, — возражает Конан, — адвокат Кисаки уехала делать карьеру, а дядя Когоро постоянно пропадал на службе… Ран почти испуганно смотрит на него, удивляясь его осведомлённости, а он бормочет что-то про рассказавшего ему братца Шиничи. — Мир, описанный в этой книге, — продолжает она, — завораживал меня настолько, что мне хотелось, чтобы и в нашем доме был такой шкаф. Я мечтала попасть в такую страну, как Нарния, но не одной, а обязательно с Соноко и Шиничи. Или хотя бы поиграть. Но вовлечь в мою игру этих двоих оказалось непросто. «Вот почему это я буду Сьюзен? — спрашивала Соноко, хотя ей тоже идея игры в Нарнию очень нравилась. — Я королевой буду». — «Она же ведьма! А ты добрая», — убеждала я её, но она не соглашалась. Не одобрила она и участие Шиничи: «Зачем он нам? Он только всё испортит». Но я не представляла никакой игры без него. — Сестрица Ран, кстати, а кем должен был быть братец Шиничи в вашей игре? — вдруг спрашивает Конан. — Кваклем-бродяклем, — отшучивается Ран, хотя и отводила тогда Шиничи куда более значимую роль. Самую значимую, если честно, но не рассказывать же об этом семилетнему Конану, которому и так о ней слишком много наплёл «братец Шиничи». — Всё же жаль, что мы не сыграли. А знаешь, почему он отказался? «Сказки? — презрительно спросил он, бегло пролистывая мой старый библиотечный томик. — Вот смотри: тут они выросли, а потом — бац! — и снова дети. Разве такое может быть? Это невероятно». Поражённый Конан только качает головой. — Но так ведь и в самом деле не бывает, сестрица Ран, — говорит он жалобно, почти извиняясь. — И правда, — вздыхает она, глядя на Конана, и он почему-то опять напоминает ей маленького Шиничи. — Это невероятно.