Свободное падение

Michael Jackson - Give In To Me

- Инна, открой, - Стас деликатно постучал и безуспешно подергал дверную ручку. К моему удивлению, он не стал вести себя так, как привык два года назад – тогда он пропускал все мои скандалы, истерики, попытки поговорить и достучаться до него мимо ушей. Я постоянно чувствовала себя так, словно попала в театр, на сцене которого может находиться только один актер – он улыбался и вел себя подчеркнуто непринужденно, когда обсуждал бытовые мелочи, которые касались моего отъезда; я кричала и обвиняла его в безразличии. И когда кто-то из нас начинал играть свою роль, второй закрывался в себе и отмалчивался. - Зачем? Можешь поорать на меня и через закрытую дверь, я пока музыку послушаю. - Я не буду орать. - Так я и поверила. Выйду, только когда ты признаешь, что перегнул палку, - я уселась на ковре и скрестила ноги по-турецки, наблюдая, как за дверью покачивается тень брата. - Заманчивое предложение. Знаешь, я никогда этого не признаю, следовательно, тебе придется всю оставшуюся жизнь просидеть в комнате. - И? Тебе-то от этого какая выгода? - Ты не улетишь в Англию. И больше никогда не исчезнешь из моей жизни. - Это я исчезла? – аж дыхание перехватило от возмущения. – Сам, значит, меня выслал, а теперь обвиняешь в том, что «исчезла», видите ли! - Ты ни разу не взяла трубку в Скайпе. Я пытался до тебя дозвониться, чтобы хотя бы знать, что ты жива. - А как бы ты себя вел с подлым предателем? – я потерла переносицу. – Стас, я все понимаю. Но ты должен уяснить, что та маленькая девочка во мне никогда не сможет простить два последних года. - Давай ты откроешь, и мы спокойно поговорим? - Нет. Гораздо проще оказалось разговаривать с ним, когда мы не видели друг друга. Как только я чувствовала его запах или встречалась с ним взглядом, все здравые мысли тут же улетучивались. Сейчас же, когда я только слышала его беспокойные шаги по коридору и хрипловатый голос, было гораздо проще держать себя в руках и говорить. Нам стоило бы поговорить нормально хоть раз, чтобы не повторять старые ошибки. - Знаешь, я надеюсь, тебе было хоть вполовину так же больно, как мне. Три чертовых месяца я никуда не выходила, ни с кем не знакомилась. Я ненавидела Англию, людей, которые меня окружали, а больше всех – саму себя. Никак не могла в толк взять, чем же так не угодила дорогому брату. - Инна, - парень снова дернул дверную ручку. Нервно и с силой. - Тогда ты не удосужился меня выслушать, так что, будь добр… Ты даже не представляешь, как сильно я по тебе скучала. Каждый день брала в руки телефон, чтобы написать тебе, но в последний момент все же убеждала себя, что я не смогу поговорить с любящим братом. Только с тем безжизненным зомби, в которого ты себя превратил. Целый месяц приходила в парфюмерный, только чтобы снова почувствовать твой запах… - я почувствовала, как по щеке скатилась слезинка. Пусть я и думала, что мне удалось искоренить боль, навсегда забыть об этом, я всего лишь загнала воспоминания как можно дальше. Но сейчас, как только я впустила их в разум, они заполнили и сердце. Так живо, словно я до сих пор была той маленькой потерянной девочкой. - Я скрипела зубами, думала о тебе, каждый раз со слезами открывала новое сообщение «привет, как дела?». А потом ревела еще полчаса, уговаривала себя, что не должна отвечать, что после этого не станет легче. Ведь, правда, не стало бы. Из коридора раздался шорох – Стас опустился на пол и, похоже, прислонился спиной к двери: - Просто открой. Я прошу тебя. - Нет. - Почему? - Хочу, чтобы ты хотя бы на пару минут почувствовал, как я пыталась достучаться до тебя. Как я чертовски тосковала, но ничего не могла с этим сделать. - Когда тебе стало легче? - Я познакомилась с парнем, который в меня влюбился. Все время убеждал меня в том, как я прекрасна. И, знаешь, в один замечательный день мне удалось в это поверить. Мы так и не начали встречаться, сейчас он уже собирается делать предложение моей хорошей подруге. Но именно благодаря ему я поняла, что я ничем не заслужила того, чтобы так жить. Заняла чем-то интересным каждую минуту в сутках, и, пусть боль осталась той же, у меня больше не было времени, чтобы осознать ее. - Я рад. Рад, что ты научилась жить самостоятельно. Жаль, что я так и не смог выбросить тебя из головы, даже за два чертовых года. Видишь, к чему это привело, - брат усмехнулся. – О таком даже во второсортных романах не пишут – слишком низко и грязно, чтобы брату крышу сносило от младшей сестры. - Прямо-таки сносило, - я хмыкнула и устроилась удобней, приобняв колени руками. - Поэтому и стало проще, когда ты уехала. По крайней мере, меня перестало терзать постоянное желание тебя поцеловать. А, знаешь, с таким не очень-то весело жить. За два года совсем успокоилось, думал, что не случится ничего страшного, если ты приедешь… Когда увидел тебя, рассчитывал, что неделю смогу продержаться, - Стас откашлялся. – Не получилось. Я тихо подошла к двери, медленно повернула замок и опустилась рядом с братом, приобняв его за плечи: - Что будет потом? - У нас есть «сейчас», которым мы можем воспользоваться. И мы сможем располагать большим количеством времени, если ты не станешь запираться в комнате, - парень притянул меня ближе и прикоснулся губами к виску. – До сих пор не могу поверить, что могу так просто прикоснуться к тебе, поцеловать… Кажется, что это затянувшийся сон, или глупая шутка. Ведь не может быть так, чтобы и ты ответила мне взаимностью. Я только хмыкнула: наверное, братец давно не видел себя в зеркале. Даже не зная, насколько он замечательный человек, уже можно было потерять голову от его внешности. - Вообще-то, это я должна удивляться и спрашивать, что ты нашел в малявке лет шестнадцати. Стас растянул губы в улыбке и уже открыл рот, чтобы ответить, но его прервал звонок телефона. Брат осторожно отодвинул меня в сторону и поднялся: - Да, Ник? Я осталась сидеть на полу и внимательно наблюдала за тем, как быстро меняются эмоции на лице парня. Всего за несколько мгновений он стал более собранным и серьезным: губы вытянулись в узкую линию, все черты заострились, и даже взгляд стал тверже: - До завтра это не может подождать? Хорошо, сейчас выезжаю… - Что случилось? – я поймала брату за руку, когда он поспешил в свою комнату, бросив на меня лишь отсутствующий взгляд. После моего прикосновения Стас словно очнулся и быстро прижал меня к себе: - Прости. Мне нужно оставить тебя на пару часов. Знала бы ты, как мне не хочется этого делать, - парень нежно провел пальцами по моей щеке, и я неосознанно прикрыла глаза, наслаждаясь его теплом и той любовью, которая чувствовалась в каждом прикосновении: - Я не могу поехать с тобой? - Не стоит. И, да, Инна, не жди меня, ложись спать. - Какие-то секреты… - я обиженно засопела, надеясь, что Стас все же расскажет мне, куда срывается на ночь глядя, но в ответ получила лишь мягкий поцелуй в лоб: - Обязательно расскажу, когда вернусь. Так не хочу уезжать… - Лучше собирайся скорее, - я сама высвободилась из его объятий и прислонилась к косяку, легко улыбнувшись. Хотелось сказать «не уезжай, останься со мной», но я понимала, что не могу ему запретить. Стас бы остался. Но, как он сам мне и говорил «лучше всего чувствовать, что обладаешь властью над человеком, но удержаться от того, чтобы ее применить». - Ты необыкновенная, - парень еще раз быстро прикоснулся губами к моей щеке. – Я примчусь сразу же, как только освобожусь. - Осторожнее на дороге, не гони, как любишь это делать. - Обещаю, - брат серьезно кивнул и помчался в комнату. Я проводила его взглядом и прикусила губу. Происходящее казалось таким простым, по-домашнему теплым и уютным, и от того лишь более невероятным. Обычная семейная жизнь, которой у нас никогда не будет.