Клятва на крови

Живя в Хоббитоне, Бильбо успешно избегал всяческих потасовок и драк. Даже если ему случалось пропускать кружечку эля в трактире, где начинались беспорядки, дело никогда не заходило дальше пары тумаков. Хоббиты — мирный народец, они не жалуют чужаков еще и потому, что с ними почти всегда приходят война и неприятности. Но это не значило, что мистер Бэггинс не способен постоять за себя. И уж тем более он кое-чему научился теперь, когда в руках его было дареное оружие, на плечах — легкая кольчуга, а перед ним стояло с десяток молодых и голодных до крови гномов, которых еще предстояло приручить и разъяснить им их задачи. Торин, как и обещал, выделил своему супругу несколько молодых солдат, однако привлечь внимание и заставить слушать приказы Бильбо должен был сам. День выдался прохладным, чувствовалось, что зима вот-вот обрушит на Эребор всю свою ледяную мощь. Окрестные деревья покрылись инеем, и иглы сосен торчали во все стороны неопрятными лапами. Встреча полурослика с десятком его солдат проходила под открытым небом, и Бильбо сразу прохватила дрожь, стоило только выбраться на свежий воздух. Не спасал даже плотный полушубок, наброшенный на плечи. Небольшая площадка, расчищенная от снега, казалась заброшенной. Тут прежде не проходили тренировки — скорее всего, это было место чьих-то встреч и свиданий. Таких балкончиков шириной в двадцать шагов снаружи горы было великое множество. Тем лучше, подумал хоббит, его встреча с новобранцами не будет бросаться в глаза. Гномы при его приближении подняли головы и с любопытством воззрились на новоявленного командира. Происходило именно то, чего боялся хоббит: на него смотрели с удивлением, кто-то с презрением, а пара солдат — просто равнодушно. Никто не принял боевую стойку и не приветствовал нового командира. «Это важно, — пронеслась в голове полурослика мысль. — У тебя не будет второго шанса произвести впечатление. Эти ребята не готовы быть шпионами, они считают, что их сослали к самому мелкому и ненужному из начальства, да еще и чужаку. Они обижены. Наверняка им приказали подчиняться, но если ты сошлешься на авторитет Торина или Двалина, у тебя самого этого авторитета не останется вовсе». — Подъем! Все встали! — решительно и громко скомандовал полурослик. Он не отводил глаз, смотрел прямо на новичков — и те неохотно поднялись, переглядываясь и выжидательно смотря на стоящего перед ними невеличка. Они уважали силу, а какая сила может быть у этого парнишки, который был тоньше и ниже, чем любой из них? Бильбо уже понял, что между собой парни успели обсудить личность супруга узбада. Быть может, они выполнили бы его поручение, вздумай он повелеть доставить сообщение или что-то принести, однако служить под его началом до старости никто не желал. Пока. Хоббита охватила веселая злость. Было ли это испытанием для него, устроенным дражайшим супругом, или нет, но теперь он просто обязан был не ударить в грязь лицом. Он встал перед молодыми солдатами, заложив руки за спину, и представил, что он — здоровенный гном, ведущий за собой хирд. Нужные слова пришли на ум сами собой. — Если хотите стать настоящими воинами, а не оставаться безбородыми юнцами, которых только что оторвали от мамкиной титьки, вы будете слушать меня, — негромко, но уверенно заявил он. — Вы станете выполнять мои приказы, и только мои. Никто — ни ваши узбады, ни принца, ни даже сам тан — не могут приказывать вам. Только я. Это понятно, надеюсь? Юноши хмурились. Один позволил себе широкую ухмылку. Мысленно поблагодарив его за это, полурослик шагнул к нему и мягко спросил: — Разве твой командир сказал что-то смешное? На костяшках пальцев хоббита на всякий случай были нацеплены кастеты — по примеру Двалина. Оружие простое, но очень эффективное, особенно когда надо поучить кого-то уму-разуму. За время похода и тренировок хоббит стал намного сильнее, Торин не раз с одобрением отмечал это. Однако в этот раз, по счастью, агрессии со стороны молодых воинов не последовало. Молодой солдат неуютно отвел взгляд. Он знал, что перед ним стоит чужак, облеченный властью, который имеет право ударить его. Бильбо кивнул, подтверждая его мысли, и все тем же мягким тоном продолжил: — Запомните, ваше неповиновение карается немедленно и болезненно. Вы больше не ученики, пора, когда с вами нянчились и жалели, прошла. Я буду тренировать вас каждый день, вы научитесь быть быстрыми, тихими и незаметными воителями. Ваше оружие будет разить не менее смертоносно, чем у лучших воинов королевской гвардии, но вы станете куда более ценными солдатами, ибо ваша задача будет заключаться в поддержании порядка в королевстве и обеспечении безопасности. От вас, и только от вас, будет зависеть неприкосновенность наших границ. Я еще не закончил! — рявкнул он, заметив, что один из гномов открыл было рот. Теперь стало совсем тихо. Юноши удивленно смотрели на крохотного по сравнению с ними, такого обманчиво слабого чужака. А Бильбо еще никогда не чувствовал себя таким счастливым. — Итак: ни узбады, ни сам король не могут распоряжаться вами отныне. У вас теперь есть отец, старший брат и повелитель в одном лице, и это я. Вам повезло, солдаты, вы избраны для великой миссии. Со временем вы поймете это. А тому, кто понимать откажется, придется тяжело, это я вам гарантирую. Есть вопросы? Этим юнцам незачем знать, что у него дрожит все внутри, а мышцы уже стонут от напряжения. Вскоре стонать станут эти мальчишки. — Командир… — в тоне подавшего голос юноши слышалась неуверенность. — Нам говорили, что мы не выйдем на поле боя. Что никогда не станем пробовать кровь врага, а вместо этого будем сидеть в засаде, в пыльных и темных углах, и слушать чужие разговоры. Разве в этом есть честь воина? Бильбо подошел к нему и некоторое время спокойно, почти ласково смотрел в глаза, пока юноша не занервничал. Лишь после этого новый руководитель ответил: — Вас обманули, ребята. Пыльные и темные углы — удел плохих шпионов, которые ежеминутно продают свою честь, рискуя быть пойманными и повешенными на ближайшем суку, ибо ничего лучшего они не заслужили. Ваше дело будет заключаться в ином. Вы выучите Всеобщий и синдарин, научитесь вести переговоры вместо того, чтобы просто бездумно стоять в строю. Вы сами превратитесь в командование, и по вашему слову будут двигаться королевства. Но сперва… Сперва — время учебы. Чуть позже они назвали ему свои имена. Бильбо внутренне поражался, с какой легкостью запоминает каждого из этих юношей — кто явный бунтарь, кому интересно, кто пока не уверен в нем. Хоббит не привык командовать, но разве его предки не были благородными сквайрами и не являлись оруженосцами и помощниками короля Арнора? Пусть прошли столетия с тех пор, как государство Арнор пало, пусть полурослики забыли о том, что такое война — сейчас как раз пришло время это вспомнить. — Ваше оружие — слово, но и о мече забывать не стоит, — говорил Бильбо, не спеша прохаживаясь вдоль площадки. Мокрые от пота и разгоряченные парни смотрели на него. Бильбо заставил их разбиться на пары и провести спарринг без мечей и топоров. Юноши неплохо дрались, и это очень ему понравилось. — Дисциплина и разум подкрепляют ваши мечи, делают их поистине смертоносными. Будьте спокойными и расчетливыми, знайте, когда наносить удар, а когда говорить с противником. Помните: все на благо Эребора, но не всегда против других земель. Однажды все они — люди, эльфы, орки и прочие создания — станут вассалами нашего государства. И тогда вам пригодятся добрые отношения с ними. — Езбад, — выдохнул один из юношей, паренек с короткими светлыми косицами, — разве с орками можно вести речи? При одном их виде блевать тянет. Мы убивали их и будем убивать! — Будете, конечно, — мягко согласился Бильбо, беспечно улыбнувшись. — А когда они запросят пощады, вы оставите в живых их женщин и детей, чтобы они стали вашими рабами и слугами и были верны. И договоритесь о мире. Теперь на лицах юных воинов появились понимающие ухмылки. «Агрессивные переговоры», которым пытался научить их полурослик, оказались им по вкусу. Бильбо не стал им говорить, что причина еще и в другом: что боевые барабаны могут лишить слуха, доспехи в бою иногда мешают, а от армии и лошадей кошмарно воняет, так что хочется сбежать и не возвращаться. Это мальчишки узнают сами, а пока пусть мечтают о подвигах… К концу дня никто больше не смотрел на него с вызовом и не проявлял неповиновения. Оставалось закрепить результат, отправив через недельку самого способного юнца, скажем, в Дейл. Поглядим, какие сведения он принесет… Эти несколько дней были такими мирными, что Бильбо позволил себе поддаться иллюзии, будто так будет всегда. Бесспорно, на исходе зимы, как только стает снег, войско тана начнет готовиться к новому походу, в котором придется участвовать и полурослику, однако пока что он наслаждался теплом внутренних покоев дворца, просторной постелью и каждодневными купаниями в горячих источниках. Однако по истечении этих нескольких дней жизнь полурослика снова сделала очередной поворот. Это началось, когда в его комнату, отданную Торином под рабочий кабинет нового начальника шпионской службы, ворвался посланный в Дейл юноша. С порога сделав несколько широких шагов, он замер напротив письменного стола хоббита и выпалил: — Езбад, в городе мор! Уже есть жертвы, но пока что Бард стремится справиться своими силами. Бильбо медленно поднялся, сжав губы в тонкую полоску. Он уже понял, какими серьезными неприятностями это грозит. Люди Дейла и Эсгарота были основными торговыми партнерами Эребора, и их беда означала беду гномов — не говоря уж о том, что мор мог так или иначе проникнуть и за укрепленные стены твердыни Горы. «Так-так», — быстро стукнулось в груди сердце. — Спасибо за известие, солдат, — коротко бросил мистер Бэггинс. — Ты хорошо потрудился. Передай эту новость Бофуру и Балину, а я извещу короля. Нужно срочно предпринять меры. Тан вместе с ювелирами сегодня переносил драгоценные камни — это занятие Торин в силу природной скуповатости весьма любил. Бильбо быстрым шагом спустился на ярус ювелиров и, подойдя к занятому узбаду, преклонил колено. — Мой господин, — выдохнул он. — Могу ли я попросить минуту твоего времени? — Мое время и так принадлежит тебе, мой звездный, — отозвался король, но все же отошел чуть в сторону, за колонну, где их не могли слышать посторонние. Выслушав дурные вести, принесенные хоббитом, Торин нахмурился, улыбка быстро исчезла с его лица. — Это тебе твои шпионы донесли? — проворчал он. — Нет, мне просто было видение, — не удержался хоббит. — Господин, я верю своим подопечным, ни один из них не станет заниматься дурацкими розыгрышами, тем более теперь. Что прикажет повелитель? Торин размышлял всего несколько секунд. — Мы не имеем права потерять ни один из двух городов, — сказал он. — У многих наших рабов там остались родичи, а у воинов — друзья и союзники. Отправь гонца к Барду сейчас же, пусть предложит помощь. Надо вывести внутрь Горы тех, кто еще здоров — а значит, нам понадобятся все лекари, которых сможем найти. Работа началась сперва почти в тайне, чтобы не поднимать панику среди обитателей Эребора, однако, как водится, уже к вечеру в курсе черной вести не был только ленивый. Гномы закрывали двери и окна, воскуривали на жаровнях и в очагах ароматные травы, и каждый, кто оказывался на поверхности Горы, с тревогой поглядывал в сторону затихшего Дейла. На другое утро, едва рассвело, над городом людей зазвонили колокола. Их перезвон на сей раз не был веселым и праздничным; набат гласил: «Беда! Враги! Пожар!» Полурослик не спал всю ночь, вместе с узбадом, Балином и лекарями подготавливая места для беженцев. В том, что люди покинут обреченный город, уже никто не сомневался. Вопрос был только в том, как отделить здоровых от тех, у кого болезнь еще не проявила себя, и в том, как избавиться от мора. *** А в пораженном бедой городе, тем не менее, люди вовсю боролись за жизнь. Когда стало ясно, что справиться своими силами не удастся, жители Дейла с радостью узнали, что гномы готовы помочь. Тильда почти не узнавала свою сестру. Обычно тихая и старающаяся со всеми казаться милой, Сигрид решительно собирала вещи и успевала приглядывать за домом. Только сейчас стало ясно, что она уже почти взрослая и вполне способна исполнять обязанности леди. Дейл наполнился ополченцами, которые ходили в защитных костюмах и сдерживали панику среди горожан. Благодаря этому случаев насилия или убийства тех, кого подозревали в болезни, было немного. Впрочем, без беспорядков все равно не обошлось полностью. Многие, едва узнав о море, спешно распродавали свое немногочисленное имущество и старались покинуть Дейл, перебравшись в окрестности. Те, у кого были родственники или друзья к востоку и югу, уезжали туда. Оставалось только надеяться, что среди них не было зараженных чумой, ибо тогда мор пошел бы дальше. Небывалую популярность обрели крысоловы, убивавшие серых зверушек пачками и получающие за это неплохую награду от короля Дейла. И все равно крысы только жирели. Через несколько дней, когда счет погибших перевалил за первые два десятка, крысы вышли на улицы. Они сновали между домами, готовясь к будущему пиршеству. Вскоре не останется тех, у кого будут силы закапывать трупы, крысы это знали — а значит, им достанется богатая трапеза. Первые могилы уже появились вблизи от города — и скоро количество холмиков в земле стало увеличиваться. Именно в это время приехал гонец от Короля-под-Горой, принеся с собой надежду для тех, кто еще не подвергся заразе. Эребор готов был распахнуть ворота здоровым и приютить их на время, пока мор не пойдет на убыль. Со скоростью молнии разнеслись слухи о целителях гномов, которым ведомы были тайны лекарского искусства — куда более эффективные, чем человеческие. Бард и его сын Баин целыми днями пропадали на улицах. Они обвязали лица плотными повязками, напичканными душистыми травами, препятствующими заражению, и поддерживали порядок наравне со стражей. Присутствие короля, который не побоялся мора, успокаивало людей, и они соглашались пройти проверку перед тем, как покинуть город. Дочерей же король намеревался отослать в Эребор одними из первых. И вот тут Тильда очень удивилась, когда ее сестра не стала возиться, набирая множество нарядов, и собрала лишь самое необходимое. — Как же ты появишься перед своим возлюбленным принцем в простом платье? — пошутила Тильда, сидя на подоконнике и глядя, как сестра увязывает в полотно сверток с полотенцами и мыльным корнем. — А это не для меня, — спокойно откликнулась старшая девушка. — Ты возьмешь эти вещи и поедешь в Эребор вместе с гонцами Короля-под-Горой. Я остаюсь здесь. В такие времена отцу не помешает помощь. Лицо Тильды мгновенно покраснело от гнева. Она спрыгнула на пол и сжала кулачки. — Думаешь, я трусиха? — выпалила девочка. — Я тоже могу остаться, чтобы помогать! Сигрид выпрямилась, оставив возню с узлами, и отбросила с лица выбившуюся из прически прядь светлых волос. — У тебя не хватит сил, чтобы перетаскивать больных, — спокойно сказала она. — Я старше тебя и могу работать в лазарете, если надо. Не сердись, малышка. Если дела пойдут вовсе плохо, я присоединюсь к тебе в Горе — надеюсь, вместе с братом и отцом. Тильда готова была расплакаться от злости и отчаяния. Как она сможет уехать, если все ее родные останутся и будут бороться с болезнью, помогая людям? Сестра — ее порой надменная, смотревшая свысока сестра — вдруг присела рядом, обхватив девочку за пояс, и крепко обняла. — У тебя сердце воина, малышка, — нежно сказала она. — Но воин знает, когда подчиняться и отступать, чтобы потом вернуться в бой. Вечером вернется отец. Попрощаешься с ним — и утром гномы возьмут тебя с собой. Поедешь с гонцами, это будет быстрее, чем ждать караван беженцев. Тильда стиснула зубы и не ответила на объятие. Она поняла, что Сигрид, как и отец, готова пожертвовать собой ради города — и что ее саму отсылают ради сохранности хоть какой-то надежды. Сигрид поцеловала сестренку в лоб и вернулась к сборам. Она не выказывала страха перед малышкой — но на самом деле ей было страшно до такой степени, что все внутри тряслось. И именно сейчас Сигрид как никогда прежде жаждала жить и еще раз встретиться со своим любимым принцем. Ей представился шанс стать достойной такого знаменитого воина, поддержать отца и выказать храбрость перед народом. И наследница короля Дейла и Эсгарота исполнилась решимости как следует выполнить свой долг.