Первая помощь

Кили стоял посреди комнаты и, съежившись, прерывисто дышал. Фили мягко оглаживал его обнаженные плечи, пытаясь поймать взгляд, но младший упрямо смотрел в пол. - Чего ты боишься? Я же твой брат, не сделаю плохо. От этих слов Кили еще больше сжался и зажмурил глаза. Слегка покусывая нижнюю губу, он вытянулся в струнку и ждал, когда брат начнет действовать, но Фили лишь гладил открытые участки, наслаждаясь прикосновениями к гладкой коже. Носом он зарылся в темную шевелюру и упоенно вдохнул знакомый с детства запах – сейчас он заводил как никогда сильно. Кили старался унять мелкую дрожь в ногах, но брат не давал успокоиться: легонько прикусывал кожу на шее, боясь оставить следы, покрывал медленными, чувственными поцелуями все, что попадалось под горячие губы. Языком он прочертил влажную дорожку от основания шеи до мочки уха и ласково, но настойчиво притянул за подбородок такой желанный рот. Фили нежно поцеловал распухшие от укусов губы; младший не стал противиться. От поцелуев губы горели, но так Фили хотя бы на минуту забывал блуждать руками по его обнаженному телу. Едва он отстранился, Кили снова смущенно опустил голову. Старший прикусил собственную губу, разглядывая стыдливо раскрасневшееся лицо брата. Оно было одновременно молящим и соблазнительным – до того, что сводило с ума. - Кили, это не просто лекарство. Ты должен получать удовольствие. Но младший даже не взглянул на него. Только когда Фили медленно зашел ему за спину, кончиками пальцев проводя по груди и ключицам, Кили распахнул глаза, боясь обернуться. Сильные руки блуждали по коже, раздражая соски, огибая каждый выступ, каждую впадину такого знакомого, но еще такого чужого тела. Пока еще чужого. Медленно Фили припал губами к шее брата и втянул кожу чуть сильнее, чем раньше. Так же медленно он оторвался от него, с удовлетворением отметив красное пятно, появившееся ближе к ключицам. Кили даже не шелохнулся. «Мой». Но едва ладонь мягко скользнула вниз по животу, Кили снова напрягся, слегка выгнувшись. Фили вздохнул и, прикоснувшись губами к уху брата, жарко шепнул в него: - Смелее. Из груди младшего вырвался судорожный выдох, но он не позволил себе расслабиться ни на мгновение; Фили, покрывая поцелуями напряженные плечи, одним движением развязал узел на штанах, заставив их упасть. Кили слегка отвернул голову, словно боясь случайно увидеть то, что теперь открылось взгляду старшего. А вот Фили, напротив, жадно смотрел, как каменно-твердая плоть брата подрагивает, ожидая прикосновений. И Фили не мог заставлять его ждать. Медленно его ладонь обхватила горячий, с влажной головкой член, слегка сжав – Кили сдавленно застонал на выдохе. - Нравится? – довольно спросил Фили, поглаживая твердое основание. - У тебя просто руки холодные, - прошептал в ответ Кили, утыкаясь носом в собственное плечо, словно это могло спасти его от шаловливых рук. Руки брата действительно были холодные, но даже это не могло умерить возбуждение младшего – внутри него, к его собственному стыду, все восхищенно трепетало. Фили ладонью чувствовал пульсацию крови в юном теле, грудь брата часто вздымалась, а руки были судорожно сжаты в кулаки – все это кружило старшему голову. Второй рукой он зарылся в волосы Кили и еще раз вдохнул его запах, проведя носом по виску. Тот вздрогнул, прижавшись голым задом к промежности брата, за что получил от него толчок сзади довольно ощутимой выпуклостью. Не смея больше дернуться, Кили пустым взглядом уставился в пол, но почти тут же краем глаза увидел, как рука старшего медленно отпустила его и поднялась вверх. С надеждой он взглянул на брата, но Фили облизнул большой палец, выразительно смотря младшему в глаза, и рука вновь пропала из поля зрения. Кили снова почувствовал пальцы и холодную слюну. Брат мягко гладил головку и смотрел в лицо пытливым, изучающим взглядом. По ногам прошла непроизвольная дрожь, Кили изо всех сил сжал пальцы на ступнях. Фили посмотрел вниз, на свою руку, затем снова вскинул пронзительно-светлые глаза на брата. - Как ощущения? Кили глубоко вздохнул, но не издал ни звука. «Сам знаешь!». И старший улыбнулся, словно прочитал его мысли. - Не делай такое лицо, раз уж я делаю тебе приятно. - Тебя никто не заставляет, - выдавил он. Фили улыбнулся еще слаще. Кили резко втянул в себя воздух, когда почувствовал, как крепко обхватившая его ладонь начала уверенные движения, но все еще упрямо сдерживался. - Пытаешься убедить меня, что для тебя это всего лишь решение твоей небольшой проблемы? Мило, но так у меня ничего не получится, – Кили закусил губы и поднял на брата жалобный взгляд. – Не смотри так, меня это с ума сводит. Младший тут же стыдливо отвернул голову. Фили снова оглядел его обнаженное тело, медленно высунув язык, чтобы смочить пересохшие губы. Так же медленно он наклонился к уху брата и, уткнувшись в его край носом, горячо зашептал: - Кого ты пытаешься обмануть, Кили? Ты и без того напряжен там, где нужно, к чему этот спектакль? Твой член так и просится мне в руку. Помоги себе, толкнись бедрами, стони в голос, - Фили прикрыл глаза и прервал речь, чтобы усыпать поцелуями горящую кожу. Кили не знал, куда деть себя, хотелось закончить все это одним решительным «нет», но предательская пульсация в паху заставляла его стрункой вытягиваться под уверенными движениями брата. И он знал, что тот тоже ее чувствует, и оттого его поцелуи становились все жарче, а свободная рука все бесстыднее гладила пресс, дразняще скользила по краю лобка и уходила к бедру. Вторая же лишь монотонно повторяла одно и то же движение, но каждый раз, когда пальцы переходили от ствола к головке, по телу Кили волной проходила приятная дрожь, которую тот подавлял, но с огромным усилием. Нельзя показывать брату, насколько умело – просто до неприличия – он обращается с его членом. Внезапно рука остановилась. Кили услышал из-за спины короткий смешок. - Кажется, я знаю, как тебе помочь. Не успел он осмыслить эту фразу, как его сгребли в охапку и властно потащили к кровати. Коротким толчком в грудь Фили заставил его сесть и низко наклонился, не сводя взгляда с растерянного лица. Под напором старшего Кили невольно забирался все дальше на одеяло, отталкиваясь ногами, а когда дальнейший путь преградила спинка кровати, начал плавно оседать. Брат бесстыдно навис над ним, одной рукой уперся в стену, а второй начал развязывать узел на штанах. Кили конвульсивно дернулся, дыша приоткрытым ртом, но Фили, усмехнувшись его округленным глазам, ласково улыбнулся: - Не волнуйся, мне просто нужна веревка. Узел распался, и старший выдернул веревку из пояса на штанах, заставив их свободно повиснуть, неприлично приоткрывая лобок. Взгляд Кили невольно метнулся в ту сторону, и тут же он, сгорая от стыда, немедленно поднял глаза – к его облегчению самое интересное скрывала тень. - Руки, пожалуйста. Пока лицо Кили выражало сплошной немой вопрос, Фили, отвлекая его улыбкой, перехватил запястья брата и прижал их к спинке кровати, ловко обматывая веревкой от пояса. Когда же младший сообразил, к чему это ведет, на руках уже лежала петля, не давшая рывком освободить кисти, и вопрос в глазах снова сменился испугом. Улыбка Фили сбивала с толку – брат нежно смотрел на него, довольный своей работой. - Теперь тебе нет нужды доказывать мне, что тебе это не нравится. Я сделал это за тебя. - Фили! Старший прикоснулся пальцем к его губам и ласково шикнул. - Я знаю, что тебя пугает, и я не сделаю ничего из этого. Просто доверься мне, - задумчиво он оглядел вздрагивающее от напряжения тело. – Да и выбора у тебя уже нет, ты связан. - Фили… - жалобный шепот. - Братец. Тебя уже не спрашивают. Кончиками пальцев старший провел от ключиц до живота, вместе с ними уходя ниже, и уселся на свободно раскинутые ноги. - Можешь наблюдать, если тебе это нравится. В то же мгновение, как холодная ладонь снова коснулись головки, Кили откинул голову назад и зажмурился, шумно выдыхая. Кольцо из пальцев плотно обхватило его член, легко скользя вверх и снова туго насаживаясь. Мокрый от смазки, он не знал, куда деть себя, чувствовал, как невольно его руки натягивают веревку и был благодарен, что она сдерживает его бессознательную дрожь. Пальцы Фили сжались еще уже, с трудом принимая в себя твердую плоть, и в конце концов нерешительно зависли над ней, дразняще уткнувшись в головку. Кили мысленно молил о том, чтобы брат поторопился сделать очередное движение, но тот лишь невыносимо медленно насаживал свой кулак на его член, словно наслаждаясь тем, как младший в мучениях истекает теплой смазкой. Одна-единственная просьба билась в его голове, как заклинание, но это заклинание не работало – а напряжение с каждым мгновением все нарастало. Каждый удар сердца волной проходил сквозь все тело, набирая силу, и в конце концов мощным импульсом сорвал все предохранители – Кили резко толкнулся бедрами и блаженно выдохнул, вновь почувствовав тугую хватку чужих пальцев. Веревка прочно держала руки, но не могла удержать изогнувшееся дугой тело. Но едва Кили обмяк, Фили вновь легко скользнул ладонью вверх – вниз она снова пошла гораздо туже. Младший уже гораздо охотнее изогнулся, поднимая вверх бедра, и брат, усмехнувшись, прижал его второй рукой к кровати. Толчки тут же стали сильнее, но успеха они не имели – Кили снова зависел от того, захочет старший брат подарить ему удовольствие или нет. Непонимающе он распахнул глаза – Фили с улыбкой поймал его взгляд, увидев в нем легкие нотки обиды, и резко опустил ладонь до самого основания. Кили снова запрокинул голову, с наслаждением выдыхая в такт быстрому темпу. Пальцы легко и упруго скользили по влажному члену, проходя по чувствительным выступам, и на каждом движении младший нетерпеливо подавался бедрами вверх, уверенно встречая чужую руку. Он горячо и шумно дышал, но Фили желал слышать кое-что больше, чем просто тяжелое от возбуждения дыхание. Не прерывая движений, он поднялся, с удовлетворением отметив, что при большей свободе толчки Кили стали еще чувственнее, и осторожно придвинулся ближе к его голове. На одну секунду это зрелище приковало его взгляд, но в следующую он уже хищно набросился на грудь младшего. Беспорядочно прикасаясь губами к его коже, Фили чуть больше сжал работающую руку и украдкой поглядывал на братца. Когда тот сомкнул приоткрытые губы, старший прижал горячий язык к соблазнительно торчащему соску – Кили восхищенно вздохнул, жалобно сведя брови. Удовольствие переполняло его до краев, и его некуда было выплеснуть. Фили оторвался от его груди и положил свободную ладонь брату на лицо, плотно прикрыв ему рот. - Просто помогу тебе, а то ты вот-вот стонать начнешь, - с улыбкой ответил он на недоумевающий взгляд. Кили тут же смущенно отвел глаза, но, как только лобка упруго коснулись пальцы, закрыл их, непроизвольно содрогнувшись, и вновь растворился в ощущениях. Фили плотоядно оглядел его тело; младший весь изгибался, пытаясь войти в унисон с его рукой, и весь дрожал: то подрагивали его плечи, то на животе на секунду проступал пресс, а иногда, когда по телу проходила особенно сильная судорога, подгибались ноги – удовольствию нужно было дать выход, и братец еще просто не знал, как это делается. Хищная улыбка наползла на лицо старшего, он медленно наклонился к нервно вздымающейся груди и на секунду завис, прислушиваясь к прерывистому дыханию. Громкое и сбивчивое. То, что нужно. Тут же он приоткрыл рот и накрыл им еще влажный сосок. Кили сдавленно замычал, выгнувшись, насколько позволял брат, и на каждое агрессивное движение его рта отвечал стоном, приглушенным его же рукой. - Ты что-то говоришь? Я ничего не слышу! – подзадорил его Фили, на секунду оторвавшись от груди. Сосок набух и слегка покраснел, и потому старший принялся за второй, наслаждаясь еще более громкими и отчаянными стонами, и чем громче был стон, тем выше Кили вскидывал бедра навстречу липкой от смазки руке. Можно было уже почти не двигать ладонью, он абсолютно забыл, что ему это вовсе не приятно, как пытался он убедить брата. Сейчас было приятно, и даже очень, и на самом пике наслаждений Кили напрягся всем телом и замер, когда удовольствие вдруг прекратилось. Внизу ладонь замерла, продолжая лишь сжимать едва подрагивающий член, а грудь больше никто не посасывал и не дразнил языком, Кили чувствовал только, как Фили медленно прикасается к ней губами, выстраивая цепочку из поцелуев, – горячих, но сухих – и по инерции тихо постанывал на каждый из них. Фили чувствовал, как дрожит под ним тело брата, безмолвно моля о продолжении, но лишь самозабвенно покрывал разгоряченную кожу поцелуями. Один поцелуй – мычание, второй поцелуй – легкий толчок бедрами, третий – и Фили, убирая ладонь с лица, резко насаживает свой кулак на твердую плоть, а губами падает на торчащую верхушку груди, посасывая и ненароком задевая зубами. Отчаянный, громкий, полной грудью стон вырывается изо рта младшего – тот в испуге распахивает глаза, и в тот же миг Фили в награду накрывает его губы своими. Страстно, но не жадно он проникает вовнутрь языком, наслаждаясь тем, как Кили неуверенно гладит его язык своим. Свободной рукой он нащупывает теплый сосок на груди брата – и щиплет его, теребит, надавливает, с удовольствием отмечая, как братец добровольно углубляет поцелуй. Внизу движения тоже становятся глубже – не быстрее, но ярче и чувственнее, Фили меняет силу от основания к верхушке, целиком обхватывая твердую плоть, полностью опускает кулак, мягко касаясь лобка, а верхние пальцы затем смыкает над головкой, чтобы не дать Кили и секунды передышки. И тот дрожит, выгибается, не только бедрами, но и грудью – просит наслаждаться его телом до самого конца. И Фили не может отказать: свободной рукой он оглаживает горячий торс, жадно касаясь его всеми пальцами, похотливо закусывает губу, зная, что брат сейчас смотрит прямо на него – и не ошибается, ловя его затуманенный взгляд. Кили даже не думает стыдливо отвести его. Фили вновь падает губами на его грудь, беспорядочно целуя каждый участок кожи, переходит на ключицы, шею, горячо целует в ухо, щекоча его дыханием – младший с силой вскидывает бедра, когда по раковине скользит влажный язык, и чувственно стонет. Не выдерживая, Фили плотно прижимается к его бедру, утыкаясь в него членом, и трется, не прекращая поцелуев. Кили опускает взгляд вниз, на свое бедро, затем вновь поднимает его на брата, в глазах нет и тени испуга, а рот его заманчиво приоткрыт. Секунду Фили смотрит в его темные глаза, а затем, быстро меняя руки, опускается рядом с ним на спину. «Чертов маленький соблазнитель». Еще влажной, горячей рукой он прикасается к себе, совершая привычные движения, вторая за этим же занятием тут же намокает от смазки брата. Кили поворачивает к нему голову, томно не сводя глаз с его лица, Фили поворачивается к нему в ответ – возбужденный, отчаянно желающий этого маленького темноволосого искусителя. Нежно он целует его в щеку, затем, еще медленнее, в уголок губ, не спеша отстраняться. Кили прерывисто выдыхает и резко поворачивает голову, впиваясь поцелуем в его рот; в этот же момент он в очередной раз толкается бедрами и замирает. Фили почувствовал, как вязкая и теплая жидкость струйкой стекает с его кулака к локтю, а твердая плоть в его руке подрагивает, изливая ее наружу, и вместе с ней вздрагивает сам Кили, прижимается к нему грудью и тихо-тихо стонет на выдохе. Фили сам едва дышит, наблюдая, как подрагивают ресницы брата, и затем закрывает глаза – он едва успевает накрыть свой член рукой, чтобы не запачкать младшего спермой. Около минуты они оба расслабленно лежали, тяжело дыша: Фили – смачивая слюной пересохшие губы, Кили – слушая стук пульса в ушах. Старший думал, как ему самому незаметно выстирать простыни и как же привлекательно выглядит его измотанный братишка со связанными руками, младший боялся о чем-либо думать, ведь брат лежал совсем рядом, со спущенными штанами и растрепанными волосами – крайне интимное, провокационное зрелище. Ни о чем нельзя было думать в такой момент. Когда эйфория немного рассеялась, и младший завозился, пытаясь размять затекшие руки, Фили вытер свои о край простыни и принялся развязывать узел. Освободившись, Кили полусел на постели и принялся растирать запястья, старший же едва заметно улыбался себе под нос. - Ну что, было приятно? Кили посмотрел на испачканные, мятые простыни и хотел уже что-нибудь съязвить, но вместо этого просто вымолвил на выдохе: - Очень. - Значит, когда проблема снова даст о себе знать, ты знаешь, к кому обращаться. На секунду замявшись, младший вжал голову в плечи. - Фили… - Да? Кили отвел взгляд в сторону. - Я не хотел бы это повторять. - Почему? Было же приятно? На этих словах Кили медленно опустил голову, пытаясь свисающими волосами закрыть подступающий румянец, и продолжил растирать руки, словно не услышал вопроса. Фили усмехнулся, поправляя на себе штаны. - Ладно, одевайся. Братец тут же вскочил с постели и принялся натягивать на себя одежду в том порядке, в котором находил ее на полу. Фили снял зажим с одной из кос и принялся переплетать ее, украдкой наблюдая за ним, и когда тот, полностью одетый, уже был у двери, окликнул его. Младший обернулся, и он с усмешкой выговорил: - Еще раз я замечу, что у тебя стоит в моем присутствии, буду лечить насильно. Промямлив что-то утвердительное, Кили выскочил за дверь. Фили взял с прикроватного столика трубку, неторопливо набил ее и, чиркнув спичкой, удовлетворенно выпустил облачко дыма, довольно и вполне счастливо улыбаясь. Ведь он, в отличие от Кили, знает, что одного раза тому будет далеко не достаточно.