История нравов тёмноэльфийского и светлоэльфийского дворов

— Ты всё ещё на что-то надеешься? — усмехнулся Линиэль, меряя племянника взглядом. — Тебе не кажется, что расстановка сил опять-таки нисколько не изменилась? Ты всё так же прикован в темнице, ты полностью в моей власти… Снежный Лорд выдавил истощённую улыбку. — Место действия… — прохрипел он пересохшими потрескавшимися губами, — изменилось… Линиэль отцепил от пояса флягу с вином, подошёл к прикованному по рукам и ногам эльфу, поднося горлышко к его рту. Майрэль потянулся губами, вытягивая шею, и Линиэль дразняще отодвинул флягу. — Жажда замучила? — его тон был издевательски-светским. — Неужели с моими пленниками в Сартаре поступают так скверно? Майрэль хрипло расхохотался — и захлебнулся смехом. — Как и дома, дядя. Как и дома… Линиэль выгнул изящную бровь. — Не хочешь ли ты сказать, дорогой мой племянник, что я обращался с тобой так же плохо? Ответом было презрительное молчание. Линиэль впихнул горлышко фляги племяннику между зубами. Майрэль пил жадно, огромными глотками; капля вина потекла по подбородку и неторопливо упала на воротник того, что когда-то было рубашкой. — Майрэль. Я забираю тебя из Сартара. — Чтобы посадить под замок в Веллариэле? — Нет, — Правитель хищно улыбнулся и неуловимым движением качнулся ближе к племяннику. — Достаточно твоих игр. Я хочу, чтобы ты был моим племянником, моим помощником, моим советником… Майрэль скорчил кислую мину. — Хватит этого фарса, дядя, — выговорил он, облизывая сладкие после вина губы. — Что ты можешь предложить мне взамен? Линиэль подавил удовлетворённую улыбку. Малыш вырос? Неужели? Ну что ж, он действительно станет подспорьем… — А чего ты хочешь взамен на то, что станешь хорошим мальчиком? Майрэль хищно облизнулся, меряя дядю глазами. — Ты знаешь, чего я хочу. — Скажи мне, — шепнул Линиэль, прищуривая глаза. Снежный Лорд мгновение колебался, словно пытаясь просчитать: чего в действительности хочет от него Правитель? Правды? Или это только очередная игра в кошки-мышки, и его уже готовят на обед? — Я. Хочу. Тебя. Правитель улыбнулся. Линиэль развлекался, хлыстом туша свечи — фигурная работа, филигранное владение плетью… которое наскучивало Правителю каждые пару десятилетий. Дверь скрипнула, впуская внутрь Снежного Лорда, разодетого по своему обыкновению так напыщенно, что немедленно хотелось стащить с него хотя бы камзол. Но он снял его сам, небрежно отбрасывая на спинку кресла. — Дядя, я распорядился разместить послов из Дилонии в красных апартаментах, — мягко проговорил он, подходя к Правителю сзади и кладя ему руки на плечи. — Я всё сделал, как ты хотел? — Да… — Я выполняю своё обещание, дядя. Я заслужил награду? Линиэль поднёс кубок к губам, скрывая улыбку — и следующим ударом промахнулся, разбрызгивая горячие капли. Промахнулся впервые за последние пару тысяч лет… На хлысте наверняка остался ещё пока податливый воск. — Заслужил, — Правитель развернулся, сворачивая плеть крупными кольцами. Майрэль притянул его к себе, жадно прижимаясь губами к его рту, зарывая пальцы в длинные светлые волосы. Линиэль торопливо отстранился, но Майрэль не пустил. — Ты обещал мне себя, дядя, — прошептал он ему в губы. — Себя всего. Хватит… я хочу тебя сегодня. Сейчас же, немедленно! Он попытался вновь закинуть ему руки на шею, но Линиэль резко выкрутил их назад, так, что Майрэль застонал от боли. — Больно? — прошептал Линиэль на ухо племяннику. — Неожиданно, — ответил Снежный Лорд хриплым шёпотом и добавил: — Ещё… Линиэль развернул Майрэля спиной к себе и несколькими резкими движениями кисти изорвал рубашку на спине племянника в художественные клочья. — Боишься? Майрэль хохотнул. — Нет. — Ты дрожишь, — заметил Правитель, кончиками пальцев проверяя нежность кожи. Снежный Лорд не ответил — Линиэль оттолкнул его к стене и широким движением распрямил свёрнутый хлыст. — Уклоняйся, — приказал он. Воздух взвизгнул под размашистым ударом — из стены полетела каменная крошка. Следующий удар сбил на пол вазу с фруктами — Майрэль покатился по полу, закрывая голову руками. Ещё удар опрокинул тонконогий табурет, вспорол ткань на дорогой обшивке кресла, сорвал гардину. Снежный Лорд оказался зажатым в угол. Плеть рассекла лохмотья на плечах Майрэля — ткань осыпалась на пол беспорядочной грудой. Линиэль занёс руку для очередного раздевающего удара — но племянник с нахальной ловкостью прыгнул вперёд, прижимаясь к Правителю всем телом и дыша ему в губы. — Может, довольно уворачиваться? — Довольно, — неожиданно легко согласился Линиэль. Стук упавшей плети утонул в пушистом ковре. …Они некоторое время боролись, сминая мягкие простыни, пока Линиэль не подмял племянника под себя, сдирая с него остатки одежды. — Ты хотел награду, — прорычал он, распиная Снежного Лорда на кровати. — Ты её получишь… Майрэль перестал вырываться, и Линиэль отпустил его руки. Он нежно растёр бледную кожу ладонями, не пропуская ни единого участка, мягко целуя его губы. Осторожными поглаживаниями подразнил грудь, живот, бёдра. Племянник хрипло вскрикнул, когда его резко перевернули на живот — скорее от неожиданности, чем от испуга, — и вцепился зубами в уголок подушки, приготовившись к грубому болезненному вторжению. Линиэль рассмеялся. — Расслабься, мой мальчик, — он погладил его ягодицы. — Я хочу в первый раз быть с тобой нежным… Майрэль нетерпеливо поёрзал и застонал, когда рот Линиэля скользнул по плечам, по лопаткам, спускаясь ниже по хребту, языком пересчитывая позвонки. Выгнулся, когда губы достигли чувствительной кожи на пояснице. Линиэль рассмеялся ему в спину — и резко протолкнул внутрь палец. Снежный Лорд промолчал, только зубы яростно скрежетнули, когда дядя добавил второй палец. На третьем его ногти вцепились в простыню, едва не прорывая тонкую ткань. Линиэль неторопливо пошевелил пальцами, и Майрэль застонал — глубоко, томно и сладко, так, что у Правителя судорогой свело ноги. Он добился у племянника ещё одного стона, и ещё — пока тот не начал непрерывно извиваться под ним, поминутно вскрикивая. — Больше… не могу… — прохрипел Майрэль, круто прогибаясь в спине. Линиэль выдернул пальцы, вырывая у племянника протяжный стон. Он перевернул его на спину, подтягивая ближе к себе, наклонился ниже, заглядывая в помутневшие от желания синие глаза. И плавно потянул, придёрживая за бёдра — медленно, одним длинным движением насаживая его на себя. — …Почему плеть — неизменный атрибут наших бесед, дядя? — Разве сегодняшняя, хм… беседа… тебе не понравилась? — рассмеялся Линиэль, приподнимаясь на локте. — О… сегодняшняя беседа была чрезвычайно… занимательна, — Майрэль обвил рукой шею Правителя. — Может быть, стоит продолжить нашу дискуссию? — Хорошего понемногу, — Линиэль сбросил руку племянника и легко соскользнул с кровати, заворачиваясь в шёлковый халат. — У меня ещё есть некоторые дела… — …государственной важности, — закончил Майрэль, растягиваясь на кровати и томно потягиваясь. Линиэль скользнул взглядом по длинным ногам, обольстительно выгнутой спине; на лице племянника застыла улыбка осознающего свою привлекательность хищника. Настойчивая, соблазняющая, искусно продуманная. «Малыш… — Линиэль усмехнулся и скинул халат, чувствуя, как ткань скользит по коже, словно лёгкий ветерок, — ты ещё слишком юн, чтобы тягаться со мной…» Взгляд племянника кинжалом застрял между лопатками. — Это нечестная игра, дядя, — промолвил он хриплым от волнения голосом. — Если хочешь, можешь дождаться её продолжения в моей постели, — Правитель подарил ему улыбку и быстро оделся. — Ну так как? Майрэль не ответил, и Линиэлю пришлось обернуться. Племянник закопался в одеяла и мирно сопел. Странно, что его лицо во сне хранило такую поразительную безмятежность… Правитель без скрипа притворил за собой дверь. * Слава победителям (лат.)