***
А дальше череда одинаковых дней, похожих до безобразия. Я не ощущала лет; в этой долине время не существовало, словно четвёртое измерение, — его не было. Лица не менялись, обстановка — тоже, всё застыло, словно саму жизнь поставили на паузу. Но это вскоре начало угнетать, казаться неправильным: я ведь привыкла жить среди людей, чей век короток; люди рождаются и умирают, цикл бесконечен, а здесь… Ни детей, ни стариков. Элронд не был зол, не высказал обиды, только поручил лесному принцу держать за меня ответ, я была под хорошим присмотром (или, скорее, надзором). Леголас, как и обещал, всерьёз занялся моей боевой подготовкой, даже не столько от желания натаскать меня ради высшей цели, а просто от нечего делать, потому что если ты ничем не занят на правах гостя, у тебя вагон времени, которое можно потратить на саморазвитие. Даже это дело стало рутиной, через лет пять, прошедших с удивительной скоростью. Теперь эти навыки не были для развлечения: регулярные тренировки по стрельбе из лука, бою на мечах и ножах, верховой езде стали необходимостью. На них я тратила уйму физической силы, а магическая выматывала морально, пока я практиковала телекинез. Решив сменить направленность от ведовства в сторону чего-то более полезного, пришла лёгкость в управлении, словно для этого мне и была дана сила — быть чудовищем. Удивительно, стоит тебе принять себя таким, какой ты есть, как жить становится гораздо проще. Ты осознаёшь, наконец, свою значимость, цель, поставленную пусть не тобой, но существующую. И эта цель с годами становилась всё недоступнее… Я потеряла связь со своей прошлой жизнью. Михаил пропал, и про меня забыли те, кто точно мог знать: Кроули, Кастиэль и наверняка ещё целый гарнизон ангелов. За ложь Каса вдвойне обидно! Вроде, брата спас, а это лишь прикрытие, чтобы быть ближе ко мне, и ведь как! Чуть ли не в постель мою запихали крысу. Но не все эти предатели волновали. Моя семья… Я отказывалась верить в проигрыш, означающий смерть. Сердце молчало, значило ли это, что всё с ними в порядке, или же то, что я больше ничего не способна чувствовать? Терзающие разум страшные предположения не давали опустить руки, и я искала хоть что-нибудь в книгах этого мира о перемещении между измерениями, никому не открывала свою цель, мало кто знал обо мне правду. Было тяжело жить тайной под настороженные взгляды; окружающие остерегались, но вопросов не задавали: верили Элронду и его спокойствию. Будучи уверенной в вечном заточении, я продолжала строить планы. Ну не идиотка ли? А, может, я верила… Не могла не верить, глядя на энтузиазм эльфа. Похоже, что он жил мыслями о чужой мести. Чего ради эти старания, я не знала: меня на касались его планы. Жизнь складывалась однообразно и скучно, это надоело равно через семь лет. Казалось, что я могу уже всё на свете: знала историю Средиземья из первых уст, освоила боевое искусство и верховую езду, почти выучила такой благозвучный синдарин. Вообще, язык не был мне в новинку. В годы юношеской пылкости и безумной любви к этому миру я его изучала, но интерес быстро пропал, так как не с кем говорить. А здесь некоторые индивиды специально мучили меня, отдавая команды на тренировках так, чтобы я получала наказание за их невыполнение, и никого не волновали трудности перевода. Особенно этим страдали сыновья Элронда. Совсем мальчишки, Элладан и Элрохир, напоминали мне о моих братьях, вот только они всегда были вместе в отличие от моих, вечно ссорящихся и упрямых. Эру знает, как я скучала! Мне очень хотелось показать моим братьям, что где-то существует мирная жизнь, где не нужно никого спасать, где ты счастлив просто от того, что хорошо провёл день, а не спас чью-то жизнь или целый мир. Здесь, в Имладрисе, царил покой, которого так не хватало в той жизни; шумные города, пыльные дороги, ужасный грязный воздух остались позади, настолько далеко, насколько я позволяла себе забыться. Чистые реки, густые леса и невероятное голубое небо — всё дышало жизнью, неведомой людям индустриального общества. Что ж, они сами всё уничтожили. В глубине души я тайно от самой себя мечтала остаться здесь навсегда, прожить бесконечно долгую жизнь среди дивного народа, а потом вместе с ними узнать, что же такого особенного в свете Амана. Но я не они… Мои крылья возносили высоко, давая силу, молодость и долголетие, и они же тянули вниз, в Ад, откуда я и пришла однажды. Моё проклятье и благословенье. Я поняла, что слишком глупо трачу жизнь, зависнув на одной стадии. Прожив в этом мире восемь лет, я так его и не узнала толком, — меня тянуло вперёд. Кровь бурлила в венах, тридцатилетие не мешало дышать полной грудью, не чувствовалась старость или утомлённость, года никак не отразились на лице, и, сколько бы зеркало не разглядывала, ничего не менялось. Каждый день — поиск способа разнообразить скуку. Сделав уверенный выпад, я пресекла попытку отсечь мне пару пальцев. Леголас не остановился и продолжил нападать, зная, что не выстою. Но я старалась, честно! Мне хотелось превзойти его, своего наставника, получить похвалу и не ударить в грязь лицом. Гнев на саму себя от бесконечных поражений я давно смирила — теперь всегда только холодность во время боя, расчёт и тактика. Меня научили мыслить по-другому, смотреть в глаза опасности. Многие из полученных навыков сделали бы меня хорошим охотников, чуточку знаний, и вот я мчу сквозь ночь на своей Ласточке, в моём багажнике целый арсенал, за спиной успешная облава на гнездо вампиров, а впереди… Я подвернула ногу. Замечталась — проиграла. — Ты долго будешь отвлекаться? О чём ты думаешь? — раздражённый от моего провала Леголас повысил голос. За ним редко можно было заметить вспышки гнева, но если они и случались, то только по моей вине. Каждый раз я ему проигрывала, и это не я дурная, а он плохой учитель. — О том, что мне дико надоело седло. Хочу за руль. Скучаю по асфальту и скорости, — всё ещё мечтательно ответила я, пытаясь отдышаться. Опустив тяжёлый и надоедливый меч, я глубже вдохнула. — Сейчас бы почувствовать запах бензина и бургеров! — Ностальгия — это, конечно, хорошо, но во время боя ты должна быть сосредоточена на другом, — уже спокойнее сказал Леголас. Он даже не вспотел, в отличие от меня, пытавшейся удержать тяжёлый длинный меч. Время шло, а Джессика так и не привыкла к чему-то тяжелее пистолета. — Враг не будет делать перерыв на то, чтобы ты пришла в себя. Тебя убьют за дурость и даже не заметят, насколько особенная ты у нас барышня. — Давай уедем? — как бы между прочим предложила я, сверкнув своими очаровательными глазками на эльфа. — Мир такой большой, а я его знаю лишь по книжкам. Да и засиделись мы, злоупотребляя гостеприимством Элронда, пора бы уж и другим надоесть. — Джессика… — Джесс! Mellon, зови меня так. — Вот как только уложишь меня на обе лопатки, вот тогда и командуй, — улыбнулся Леголас, но тут же понял, на что нарвался и захотел быстренько исправиться, но поздно, я уже жестом послала его на три метра назад. — Ай! Я тебе это не прощу! — Я Джесс, — весело ответила я, протянув эльфу руку, чтобы помочь подняться, но он не принял этого и встал сам. Упрямец! — А ты меня всё равно простишь, потому что я — чудо, и меня нельзя не любить. — И умрёшь ты от небывалой скромности… — потирая ушибленную пятую точку, отозвался принц. Его Высочество никогда не злился на меня по-настоящему. Наше общение уже давно приобрело особую форму взаимопонимания, мы могли часами подкалывать друг друга, обижаться или общаться без слов — такая теснота помогала не сойти с ума от однообразия картин вокруг. Вдвоём нам комфортно, в спаррингах мы чувствовали друг друга, и это давало возможность опережать наших соперников, строя тактики на ходу. Всех, кроме братьев Элрондионов, братскую связь чьих нам не переплюнуть. Их, вроде, двое на поле, а действовали как один. Леголас ещё мог дать фору, а вот меня выбивали почти сразу, за что всегда было очень стыдно, но позже мы вместе смеялись с этого под бутылочку хорошего вина.***
И вот я одержала маленькую победу: мы с Леголасом паковали седельные сумки и вещмешки, чтобы отправиться в Шир вместе с Гэндальфом, дабы навестить старого друга Бильбо. Эх, мне так хотелось рассказать всем про Кольцо, чтобы не было войны в этом мире, но так нельзя. Ни в коем случае я не хотела менять историю, написанную задолго до меня, ведь, в конце концов, она всё равно закончится хорошо. Но, с другой стороны, тот же Балин был моим другом, и я знала, что скоро он погибнет, попытается отбить Морию и проиграет, но нельзя… Как бы сильно мне не хотелось, я не знала, к чему приведут игры с будущим: уж лучше не вмешиваться. Снова дорога, горы, леса, реки… Ночи у костра под звёздами с тихими разговорами волшебника и эльфа, сопение Бима под боком. Я скучала по дороге, азарту в пути и жизни как под прицелом невидимых тварей, затаившихся в темноте. Романтика похода мне никогда не наскучит! Даже сложно поверить, что когда-то меня невозможно было вытащить из дома, заставить покататься на велосипеде вдоль набережной или прогуляться до пристани. Но время идёт вперёд, я меняюсь и живу дальше, подружившись со своей новой сущностью авантюриста, родившейся, как только я взошла на борт самолёта. Одно решение изменило всю жизнь, и я несказанно этому радовалась, несмотря на постоянную опасность. Но разве трудности не закаляют? Именно что да. Сильно сомневаюсь, что, увидев меня сейчас, Дин назвал бы сестру неженкой. Напротив, это он так никогда не жил: не выслеживал свой ужин, не спал на корнях деревьев или в протопленной пещере, в конце концов, не купался в ледяных реках, что уж говорить об отсутствии туалетов. Короче, я могла смело выпендриваться по возвращении. Стоило вспомнить, что возвращаться некуда, как меня накрывало волной тоски. Слёзы я тихонько глушила, чтобы мои спутники не слышали. И как же я была благодарна Леголасу, что иногда он замечал, приходил и молча садился рядом, чтобы я не чувствовала себя настолько одиноко. Если честно, то я не нуждалась в няньке в такие моменты беспомощности, но не отказывалась ни разу от общества друга. Он часто засыпал со мной в обнимку, и я, успокоившись, не смела нарушить его покой. Так и сидела до рассвета, пока маг не позовёт к завтраку. И утром словно и не было слёз, мои спутники тактично молчали. Мне и не хотелось делиться болью.***
POV Автор Очередной вечер после мирной работы. Можно незаметно залить тоску, аргументируя обмывкой конца рабочего дня. Дин старался не пить, когда на него накатывало чувство собственной беспомощности, но всегда проигрывал: так проще заглушить боль. Джессика пропала почти четыре месяца назад, как сквозь землю провалилась, не оставив следов. Пропало несколько вещей и только, да и не похоже это на побег, нельзя взять и потеряться совсем — у неё не хватило бы навыков. Похищение? А вещи зачем? И почему до сих пор тишина и никаких требований. Если ушла сама, то связано ли это с тем, что рассказал Сэм о том, что случилось между ними? Никаких хвостов, не за что ухватиться, любые попытки начать поиски тут же пресекаются на корню. Ангелы, демоны — все молчат, словно и не было её никогда. Был человек и исчез. Но так не бывает. Её либо скрывают, либо уже убили, но сердце подсказывало, что она в порядке, только это утешало. Первое время Дин ненавидел брата за то, что тот сотворил. Его даже не пробивала отговорка, будто это подстроили демоны, даже то, что Джесс сама из них и лгала столько лет. Плевать! Она — его семья и, в отличие от Сэма, с демонами не якшалась, тайных связей с ними не водила, была примерной девочкой всегда под присмотром. Так кому причин доверять больше? И вообще, если бы Сэм не врал, ничего бы не случилось, и сейчас все были бы вместе, а теперь… ни брата, угодившего в клетку с Люцифером, ни сестры, невесть куда пропавшей. Остаётся только продолжать жить, выполняя обещание, данное перед тем, как всё закончилось, жить мирной жизнью. Он и живёт. Только это всё ненастоящее.