Александр Великий

Гефестион никак не мог уснуть. Его необъяснимая тревога лишь усилилась и ничего с ней невозможно было поделать. Стены покоев действовали несколько угнетающе и казалось, что вот-вот сдавят, словно в тисках. Мужчина не мог больше терпеть этой пытки и вышел прочь. Ночь была необычайно тихой. В небе светила луна, окруженная россыпью звезд. Но что-то в этой тишине заставляло мороз бегать по коже, словно в глубине этой красоты таится какой-то зверь, что готов в любой момент напасть. Но подобные мысли не смогли принудить Гефестиона вернуться к себе. Он часто любил гулять по ночам. Это помогало ему о многом задуматься, принять решения и просто отдохнуть. Мужчина плотней закутался в свой плащ и принялся расхаживать по окрестностям. Гефестион мимо воли почему-то вспомнил свое детство, что теперь кажется таким далеким, точно как эти звезды в ночном небе. Как же тогда всё было просто! Не было никаких забот, тягостных мыслей и страданий. Мир казался светлым и ярким, но, чем старше Гефестион становился, тем менее был уверен в чистоте людских помыслов. Впрочем, он и сам имел множество грехов за своими плечами. Мужчина никогда не думал, что из-за ревности будет готов пойти на убийство. Но не успел Гефестион глубже задуматься над своими пороками, как услышал какой-то шум во тьме. Воин обернулся, но никого не увидел. В голове мелькнула мысль, что зря он не взял с собою оружие. Гефестион продолжил свою ночную прогулку, но уже со значительным скорей не страхом, а подозрением. В последнее время, мужчина находился в каком-то ожидании, что на него кто-то вот-вот нападет или попытается сделать нечто подобное. Конечно, это не удивительно, ведь, пока Багой рядом, о покое можно смело забыть. Гефестион на мгновение остановился и в следующий момент не сразу понял, что произошло. Воина сложно застать врасплох, но у неизвестного это получилось. Мужчина хотел отойти в сторону и оценить ситуацию, но нападающий буквально прыгнул на него и повалил на землю. Гефестион пытался рассмотреть наглеца, но лицо было скрыто платком, и виднелись лишь одни черные глаза, точно как та ночь. Это явно был перс, но не Багой. Гефестион скинул его с себя и стал на ноги. Плащ пришлось снять, ибо он в данный момент мешал. Перс вынул из-за пояса кинжал и, не произнося ни слова, ринулся на мужчину. Воин отразил атаку, но неизвестный был слишком быстр, чтобы ударить его. Гефестион не мог понять, с кем борется. Его мозг отчаянно искал выход и был не в состоянии дать ответ мгновенно. Перс. Значит это, непременно, дело рук Багоя. Кинжал. Глаза. Мужчина не мог всё это собрать в кучу. Он себя просто не узнавал. Такая неуместная рассеянность! Не смотря на то, что перс был не высок и худосочен, он твердо стоял на ногах и крепко держал кинжал. Воин сделал выпад вперед, но перс отступил в сторону и на миг скрылся во тьме. Его черное одеяние позволяло ему оставаться незаметным. Гефестион не желал отступаться, хотя имел такую возможность. Он яро хотел сбросить с негодяя платок. Возможно, это и есть тот предатель. Внезапный удар по ногам выбивает из воина остатки самообладания. Он падает на колени и не может встать. Сильная рука хватает за шею, а вторая вонзает кинжал в грудь Гефестиона. Воздух вылетает из легких мужчины, а тело начинает пылать болью. Но, не взирая на тяжелое ранение, он встает на ноги и делает еще один выпад на противника. Ему удается схватить перса, и начинается настоящая борьба. Гефестион хотел добраться до лица противника, но тот решительно не позволял этого сделать. Воин начал терять терпение, но не отступал. Перс вонзил кинжал, как можно глубже, и воин вскрикнул от резкой боли. Противник вскочил на ноги и без единого звука исчез во тьме так же неожиданно, как и появился. Гефестион погнался за ним, но боль не позволила начать погоню. Воин был в ярости. Так глупо дать себя одолеть! Что с ним вообще происходит? Мужчина вновь упал на колени и упер руки в землю, тяжело дыша. Кинжал сидел в его груди по самую рукоять. Боль становилась совершенно невыносимой и стремительным потоком неслась по всему телу. Гефестион в который раз поднялся на ноги и рывком вынул из себя нож. Он едва смог сдержаться, чтобы не застонать. Воин чувствовал, как по его телу начала струиться кровь. Он часто заморгал, ибо перед глазами начало всё плыть. Нет, он не позволит своим врагам радоваться! Они не получат такой привилегии. Лишь эта мысль и мысль о том, что Александр не должен остаться один в окружении этих гарпий, заставляла Гефестиона идти вперед. Противнику нужно отдать должное. Он хорошо поработал. Ни единого звука или оплошности. Гефестион, стиснув зубы, брел ко дворцу, оставляя за собою дорожку из кровавых капель. Мужчина чувствовал, как силы начинают покидать его. Как нелепо: получить массу ранений в бою, а умереть от какого-то никчемного нападения! Путь казался ужасно длинным, нежели при прогулке. Наконец, Гефестион вошел внутрь и даже смог добраться до своих покоев. Охрана у дверей изумилась от увиденного. Воин больше не мог и шагу ступить. Тело сковала боль, какое-то бессилие и нежелание жить дальше. Он рухнул на каменный пол, и казалось, что был на верном пути к Аиду. *** После неприятного разговора с Багоем, Александр еще долго находился в бешенстве, но, в конце концов, успокоившись, лег спать. Его сон длился самую малость. Царь проснулся, совершенно внезапно, словно кто-то изгнал его из сладостного царства Морфея. Александр стал на ноги и потер свою грудь — внутри что-то начало ныть. Царь осмотрелся по сторонам, словно ища каких-то ответов на свои немые вопросы. Он не мог ничего сказать — горло, точно сдавили. Сердце билось слишком быстро и слишком больно. Но эта боль не телесная, она сидит гораздо глубже. Александр посмотрел на дверь. Мужчина немедля поспешил выйти из покоев. Единственное слово, которое сумело сорваться с его уст, прозвучало очень тихо и тревожно: — Гефестион.