Сохрани свою любовь

Убийца всё приближался и приближался. Его лицо было перекошенным, и от света свечей, так грустно догорающих в этой комнате, он выглядел воистину пугающим. Блестящие, налитые кровью глаза, взлохмаченные волосы... Он был похож на неутомимого зверя, наконец-таки получившего желаемое. Подойдя к принцессе, он с иступленной злостью прижал к её горлу нож. От этих действий Анна зажмурила глаза и повторяла про себя словно мантру: "Всё будет хорошо. Это просто нелепая шутка". Самовнушение порой помогает, но явно не в таком случае. И поняла это принцесса в скором времени, тогда, когда услышала звуки разрываемой ткани. Приподняв голову, она с ужасом поняла, что этот псих начал раздевать её. Разрезав все петельки на пиджаке, он откинул ткань в сторону. Его взору предстала рубашка, с которой он справился также быстро. Всё это время Анна глядела на действия Фумо и плакала. Она не хотела так заканчивать свою жизнь. Не хотела уходить из этого мира, не оставив ничего после себя. Ей, как и каждой девушке, хотелось бы хорошего и доброго мужа, детей, бегающих по дому. Осознание того, что её жизнь прервёт этот болван убивала в ней надежду на спасение. Пусть надежда эта была столь мала, как горошина, пусть. Только она Была. Анна ещё надеялась, что хоть кто-нибудь найдёт её здесь до того, как она превратиться в бездушный труп. Девушка приподняла голову вновь, когда почувствовала касания к своей коже. Её зрачки расширились, когда она увидела, что мужчина начинает развязывать шнуровки, расположенные спереди для удобства, ведь корсет ей одной не затянуть. Откинувшись обратно на стол, Анна вымученно посмотрела в лицо убийцы и, плача, стала шептать: - Отпусти меня. Зачем я тебе? Я ведь ничего плохого не сделала... Услышав такие слова, Фумо, казалось, взбесился. Хотя это мягко сказано. Он раздул ноздри, прищурился. Его лицо неумолимо приближалось к лицу Анны. Принцесса задрожала всем телом, чувствуя, что сейчас он что-то с ней сделает. Она попыталась пошевелить рукой и, единственное что у неё вышло, это покрутить её. Приподнять руку казалось невозможным, настолько сильно и крепко он привязал её конечности к столу. Почувствовав его дыхание на своём лице, девушка прикрыла глаза. И тогда Фумо взревел как раненый зверь: - Ты должна смотреть на меня, а не отворачиваться! Ты поняла? - он схватил рукой её лицо и заставил приподняться, больно сжимая подбородок. - Да! Поняла! - с голосом, полным ненависти, выкрикнула Анна, сама не понимая, откуда взялась такая смелость. - Да как ты смеешь мне дерзить?! - за освобождением лица последовала болезненная пощёчина, вызвавшая жжение в коже. Посмотрев на него ненавистным взглядом, принцесса молчала, не желая отвечать. Она сама не знала, откуда взялась такая дерзость, смелость и мужество. Хоть в душе и был бардак, а разум во всю кричал заткнуться и не злить его, Анна вела себя так, как....Как вела. Ухмыльнувшись, он отпрянул от Анны и исчез во тьме. Когда он вернулся через пару минут, подойдя к Анне, то поставил пару подсвечников около неё, отчего стало значительно светлее. В руках у убийцы блеснул какой-то инструмент, похожий на скальпель (не знаю как в те времена эти предметы назывались). Закончив с несчастным корсетом, от которого исходил треск на протяжении минут двух, он развёл его в разные стороны. В его глазах зажёгся бешеный огонь, когда он увидел полуголое тело принцессы. Её кожа была белоснежной и столь же гладкой как и на шее. Похабно ухмыльнувшись, он отложил скальпель и провёл ладонями по груди, животу, вызывая отвращение у Анны, которая, не скрывая этого, поморщилась, словно съела кислый виноград. Как только принцесса почувствовала, как этот псих начал целовать её живот, поднимаясь вверх, она задёргала ногами и руками, тщетно пытаясь выбраться или как-то противостоять этому мужчине. Анна словно билась в судорогах, которые свели всё её тело, не желая отпускать. - Да не дёргайся ты! - прошипел Фумо, давя ладонями на рёбра, проступающие под кожей. От неприятных ощущений, у принцессы проступили слёзы, которые, не задерживаясь, стали катиться по её щекам. Она берегла себя и своё тело не для него! Не для него она оставалась девственной! Анна хранила своё тело, как реликвию, желая отдаться только тому, кого полюбит. Она была безвинной, как дитя, вышедшее из чрева своей матери. Такой она и собиралась остаться для мужчины, которого полюбит, а не для это болвана, желающего её взять силой! Анне была противна сама мысль о том, что он собирается это сделать. Пусть бы он сделал что-то другое, но только не это. В то время как её семнадцатилетние сёстры уже познали секреты любви (благо брат этого не узнал), Анна оставалась чистой, как первый снег. И вот теперь, её собирался осквернить этот убийца, возжелавший отомстить всем и вся и возомнивший о себе невесть что... Анна закричала, когда почувствовала сильную боль под правой грудью. Ей показалось, словно туда положили кусок накалённого железа, который медленно разъедал и обжигал кожу. Приподняв уже в который раз голову, Анна увидела, как он убрал скальпель от правой груди и посмотрел на неё. Увидев муку, он лишь улыбнулся. - Ну как, ваше величество, вам нравится? - загоготав, проговорил Фумо. Он был слишком самоуверен насчёт непроходимости звука из этой комнаты... - Ты настоящий кретин! - взорвалась Анна, захлёбываясь слезами и постанывая от боли. Как оказалось, убийца провёл лезвием прямо под грудью принцессы, очерчивая контур прекрасных бугорков. Кровь проступила почти сразу, а после хлынула, заливая бок принцессы алой жидкостью. Ей казалось, словно её пронзили насквозь мечом. Боль была нестерпимой, обжигающей. От отчаяния, Анна забилась ещё сильнее, дёргая руками и ногами. От реплики принцессы, тот тут же замолчал. А после вновь маниакально ухмыльнулся. Он поднёс ладонь к груди надавил на рану, вызывая ещё больший приступ боли. Анна закричала громче. Пальцы мужчины тут же окрасились в красный цвет. Но он и на этом не остановился. Фумо стал двигать пальцами, словно пытался засунуть их внутрь. Благо, пока безуспешно, но от этого принцесса стала дёргаться ещё больше, в панике не понимая, что от её движений только хуже. Пальцы убийцы стали проникать внутрь, под кожу. Если бы не рёбра, защищающие грудную клетку, он бы обязательно засунул туда и руку. Запыхтев, он стал давить на мягкие ткани, отчего кровь стала течь ещё быстрее. Когда его пальцы дотронулись до кости, тогда он надавил ещё сильнее. Крики, в перерывах между всхлипами, стали громче. Тот был настолько сосредоточен на издевательстве над беззащитной девушкой, что не заметил шума снаружи комнаты. Могло показаться, словно кошка водила своими ноготками по деревянным панелям. Кто-то снаружи, видимо, пытался найти вход в эту зловещую комнату. Вытянув пальцы обратно, он, поднеся их к лицу, облизал. Увидев это, Анна не выдержала и потеряла сознание.