Смерть - это только начало...

      — Йо-хо-хо-хо! А ты весьма самоуверенный. Неужели считаешь, что парочка техник рокушики сделает тебя мастером меча? — вложив меч в ножны, неспешно обхожу пирата, говоря спокойным и уверенным тоном. — Знаешь, недооценка противника и переоценка собственных сил часто приводят к поражениям куда более сильных людей, чем ты, — встав перед ним, я ткнул его пальцем в грудь, «непроизвольно» применив шиган и пробив его мускулы, успевшие приобрести стальную прочность. — Хм, какой-то ты хлипкий, уже и пальцем ткнуть нельзя, чтобы насквозь не пробить. Измельчал народ, и такие слабаки считают себя властителями морей?! Печально, печально, а ведь кроме слабости ещё и глупость налицо. — изобразив удивление и расстройство, показательно стряхиваю кровь с пальца, продолжая издеваться над ставшим закипать новичком. — Но я надеюсь, что ты всё-таки хоть что-то из себя представляешь и сможешь меня развлечь хотя бы пару минут...       В следующий миг он ударил, и надо сказать — сила и скорость удара была весьма впечатляющей. Не ожидай я подобного, то он разрубил бы меня даже с теккаем. Но я поступил иначе и перехватил лезвие катаны на половине замаха, наращенные мускулы с частичной подпиткой ци позволили мне сдержать мощь его клинка. Наши действия породили сильный круговой порыв ветра, послуживший спусковым крючком для действий остальных.       — В бой! Убьём их всех! — с этим кличем на Моргану и остальных кинулись оставшиеся каперы, тем не менее обходя меня с Килгором по широкой дуге, оставляя место для своеобразной арены.       На них с рыком, переходящим в рёв, бросились зверодемоны и сцепились в безобразный клубок дерущихся тел, больше похожий на свару животных, чем на бой людей. Доктор-пират тоже не стояла без дела, точным выстрелом уложила одного из нападавших, а на остальных опустила жужжащее облако насекомых, из которого тут же раздались вопли боли. Ещё парой выстрелов она добила своего первого подранка и отстреливала тех, кто бросался в её сторону. Часть из нападавших взяли на себя её помощники и Куромару. Они не устраивали дуэлей, а просто старались убить врага максимально быстро. Ну и Йоко не осталась без работы — точными выстрелами она помогала в сложных ситуациях тройке телохранителей «Ведьмы».       Меня и Килгора окружающая схватка не касалась. Противостояние в воле подавления создавало вокруг нас такую ауру, что пираты и даже неразумные насекомые предпочли создать небольшую зону отчуждения, чем вмешиваться в схватку. Впрочем, шансов как-то повлиять на неё у них было немного, да и вмешательство им грозило гибелью.       Сам не знаю почему, но мне передалась жажда битвы противника — возможно, влияние более мощной воли подавления. Отпустив его катану, я на следующий удар ответил не уклонением или финтом, а встречным ударом и жёстким блоком. Звон столкнувшихся мечей и ещё одна ударная волна. За счёт выращенных мускулов я мог ему противостоять в силовой схватке, а благодаря воле вооружения — не повреждать свой эсток.       Через минуту я стал спокойней и начал действовать более разумно: уклоняться от ударов его меча и рубить его тело, впрочем, безрезультатно. Про теккай и способность с ним двигаться он не врал — мне просто не удавалось нанести ему достаточно глубокую рану, чтобы задеть его органы. А заканчивать бой ударом в глаз или подлым ударом в пах мне не хотелось. Внутренняя кровожадность ратовала за «честную» силовую схватку и прямые удары в торс, без всяких заходов со спины или атак связок и сухожилий. Они, кстати, были вполне уязвимы, ведь без ослабления защиты на них двигаться с теккаем было невозможно. Ну а в пах я и не бил никогда.       Нанеся десяток рубленых ран, хотя колющие были более уместны с моим клинком и стилем, да и эффективней, я решил сменить цель. То есть атаковать его катану. На грани сознания мелькала мысль достать Йондай Китетцу или атаковать в привычной манере, но что-то внутри не позволяло мне это сделать.       Выбрав трещину на вражеском клинке, я стал планомерно атаковать именно в эту точку, разумеется, усиливая своё оружие волей и хладом. В конце концов, его легендарная дайкатана не выдержала и сломалась, в этот момент мне показалось, что часть энергии клинка перешла в мой эсток, делая его сильнее. Но гарантировать то, что это не была галлюцинация, я не могу. Как и понять, почему и как я, собственно, это смог почувствовать и так интерпретировать. Возможно, именно так и рождаются легендарные клинки — в бою, на грани слома.       — А ты всё-таки хреновый мечник, раз не смог уберечь свой меч. Да и машешь ты им, словно обезьяна палкой: грубые прямые удары и никакой техники. Наверное, тебя стоит считать рукопашным бойцом, заточенным под безоружный поединок, а не фехтовальщиком. Ты мне не интересен, так что проваливай. — высказав всё это удивлённому поломкой катаны Килгору, я развернулся к нему спиной и сделал попытку уйти. Когда меня насквозь пробил обломок его дайкатаны, которую теперь впору называть сломленным мечом.       — Не смей поворачиваться ко мне спиной, ублюдок! Я ещё не закончил! И раз меня подвела эта железка, то я отниму твою! Не считай себя лучшим, я уже пустил тебе кровь, и эта рана будет посерьезней тех царапин, что нанёс мне ты. Да и пробить твою плоть было на удивление легко даже этой тупой железкой. — выкрикнул обозлённый пират, доставая обратно окровавленные остатки лезвия катаны, ещё крепившиеся к рукояти.       Медленно разворачиваюсь к нему. Он и в самом деле смог пробить мой мускульный каркас, который я не успел отозвать. А ещё я недоумевал, почему не убил его сразу, да ещё и развернулся к врагу спиной. Такой глупости за мной вроде не водилось, неужели он как-то на меня влияет? После боя надо будет разобраться.       — Я не люблю использовать эти трюки, но похоже, что без них не обойтись. Stil der blutigen Hände: Wut des Dämons! Stil blutigen Hände: Blut in Wallung! Stil blutigen Hände: die Heilung der Wunden! — выкрикнув название техник, он запустил изменения своего тела. Вначале его мускулы вздулись, словно наливаясь новой, ещё большей силой, затем его вены стали чётко видны по всему неприкрытому телу, а над кожей появилась лёгкая дымка пара. А после третьего названия его раны чудесным образом закрылись, не оставив и шрамов.       — Значит, я всё же не ошибься насчёт фехтования, а вот ты неправ, своих родителей я знаю и рождён в законном браке. — невозмутимо заявляю на его высказывание и действия.       — Довольно пустых слов, пришло время тебе сдохнуть, «Музыкант смерти». Stil blutigen Hände: Kick von Phoenix! Stil der blutigen Hand: Impuls Zerkleinern! — с этим яростным криком он атаковал. Его правый кулак объяло рыжее пламя, а вокруг левого появилась прозрачная полусфера, вызывающая здравое опасение.       Рубящим ударом отклоняю огненный кулак. Сорвавшийся с него пылающий снаряд взорвался в соседней роще. Импульс же вертикальным колющим ударом направляю в землю, отчего она содрогнулась и стала вминаться, образуя ровный котлован метров десяти в диаметре. Возвратным движением рассекаю ему ключицу и бью колющим в голову, однако лишь слегка рассекаю бровь, так как он успел дернуться в сторону. Тем временем скорость «осыпания» земли лавинообразно возросла. Я, как и он, успел отскочить на край кратера, причём мне удалось даже запустить в него воздушное лезвие прежде, чем зачем-то вложить меч в ножны. Схватив за шкирку подвернувшегося под руку корсара, до этого бившего Стоуна, я подставил его под следующий удар.       — Stil blutigen Hände: Gaumenspalte! Stil blutigen Hände: Scharlach Klinge! — первый удар просто смял пирата-неудачника, второй рассёк его надвое и оставил солидную расщелину в земле.       Не дожидаясь следующих атак, я рванул к нему на максимальной скорости, вкладывая в удар всю свою мощь. Сам не знаю как получилось, но эсток я вложил в ножны, как только разорвал дистанцию, и потому сейчас атаковал голыми руками. Впрочем, шиганом я владел, так что просто использовал его всей рукой и пробил его грудную клетку. Но не успела моя кисть ухватить его сердце, как на моём запястье сомкнулась его рука. А его правый кулак попытался снести мне голову, но был остановлен уже мной.       — Ты уже проиграл. Почувствуй холод смерти. — прежде чем пустить хлад в его тело, я всё-таки сжал его сердце, отчего кровь брызнула из порезов и разорвала капилляры в глазах. Со стороны могло показаться, что он заплакал кровавыми слезами. Действие его техник тут же прекратилось, из него словно выпустили воздух.       — Кха, но как… ты смог? — прохрипел умирающий пират-новичок этого года по кличке «Кровожадный».       — Рука-копьё довольно старый приём — он насчитывает несколько тысячелетий, и на его основе уже был создан шиган. Можешь считать, что я вернулся к основам. — спокойно отвечаю на вопрос Килгора. Ну а дальше я стал поглощать его знания, благо, Килгор оказался в предобморочном состоянии после моих действий с сердцем.       С его смертью боевой дух бывших рабов Карлеоне упал окончательно, и те в ужасе разбежались. Впрочем, в живых из них оставалось лишь немногим больше половины. Да и раненых среди них оказалось немало.       После боя, проведя инвентаризацию, можно было сказать, что мы остались при своём. «Потную» парамецию мне заполучить не удалось, видимо, надо воздействовать на сердце ещё живого фруктовика и дожидаться, когда сила дьявольского плода будет в нём заперта и начнёт трансформацию. Впрочем, не очень-то и жалко, способность была невпечатляющей, но сам по себе фрукт стоил денег. Да и с Когой он помог бы наладить отношения получше. За тела убитых награды нам также не видать, будучи «членами» команды шичибукая их награды аннулировались, хотя награда рабов тоже аннулируется, так что не ясно, какой именно закон действовал в их отношении. Итого всего прибытка: логия болота – фрукт нума нума, стиль «кровавой руки» и ценный опыт.       Зато на следующий день газеты обрадовали нас передовицами и новыми плакатами с обновленными наградами. Цена за мою голову подскочила до четверти миллиарда, Моргану оценили в две сотни миллионов.       Йоко нарекли «Меткой пулей» и оценили аж в сто пятьдесят миллионов белли — огромные деньги, особенно для первой награды, и ей она была не рада. За остальных участников боя теперь давали ровно по сто миллионов… шутка, их награды вообще не изменились, только за зверодемонов появились ценники в пятьдесят миллионов белли, да и клички у них появились, надо сказать, весьма оригинальные — «Синий» и «Полосатый».       Но всех переплюнула Николетта Орта с наградой в три сотни миллионов. Ей приписали убийство Джокасты и его офицеров, а также захват Буцефала, да и по версии газеты в бою с доном Карлеоне она сыграла более значительную роль, чем на самом деле. Мне награду подняли только за Килгора, а Йоко столько заслужила за убийство шичибукая, впрочем, в зачёт пошли и все остальные сданные ею трупы.       В газете также говорилось, что первый помощник шичибукая дона Карлоса «Золото прерий» — Педро «Перо богомола» погиб, затонув вместе с кораблем. Значит, Кога справился со своим заданием. Не то, чтобы я боялся Педро, просто счёл бой с ним нецелесообразным, после сражения с армией «Кукловода» я был уставшим, да и остальные получили лёгкие раны. Схватка с ещё одним сильным противником могла привести к ненужным жертвам. Так что я не жалею о потраченной услуге Коги.