Сними маску свою

Когда Ки вышел во дворик, Чжонхён стоял у водительской дверцы, освещенный светом полной луны. Ки пригляделся внимательнее и увидел цветок в его руках, который он держал у носа, очевидно, вдыхая запах. Он походил на романтического возлюбленного, ожидающего свою принцессу рядом с конем, терпеливо перебирающим копытами. Коня при этом заменял автомобиль, а романтический влюбленный сверкал в Ки дразнящим взглядом чуть исподлобья и мягко улыбался привычной своей насмешливой полуулыбкой. Как только парень подошел ближе и луна зажгла его черные волосы аспидным огнем, Чжонхён протянул ему этот цветок, лепестки которого при ближайшем рассмотрении отливали зеленцой. Ножка оказалась очень короткой, и кончик ее был срезан под острым углом, потому при неосторожном движении вполне мог ранить. ─ Цветами где успел затариться? ─ повредничал Ки, тем не менее, принимая цветок с благоговением и вдыхая знакомый аромат. Почти твердые лепестки источали терпкий, временами приторный запах, который напоминал ему о сладком заточении и тяжеловесности его прежней жизни. Ки дотрагивался до них с аккуратной нежностью, памятуя об их ядовитости. На момент ему даже захотелось вернуться в прошлое и пройти через все знаменательные этапы снова. ─ Для тебя хоть луну с неба, ─ ухмыльнулся тем временем Чжонхён, обходя машину и открывая дверцу для Ки. ─ Луну можешь себе оставить, ─ проявил парень показную высокомерную независимость, словно и впрямь владел ситуацией. ─ Мне луна не к делу. ─ Благодарю за проявленную щедрость, ─ Чжонхён поклонился и сделал пригласительный жест. Ки принял вид еще более невозмутимый и крайне деловой. Неспешным шагом он обошел машину и приблизился к улыбающемуся Чжонхёну, не спускающему с него взгляда хитрых глаз. Ки приподнял брови, молчаливо интересуясь тем, что такого смешного молодой человек увидел. Чжонхён не отвечал, лишь глядел на него пронзительным оценивающим взглядом. Ки старался этот взгляд выдержать, но все сильнее ощущал, как слезятся назло глаза и возрастает желание моргнуть, дабы прогнать обосновавшуюся в них резь. В этот момент лишь чудом Ки заметил, как радужка глаз Чжонхёна медленно сменила цвет на черный. Словно в прозрачный карий впрыснули плотный чернильный раствор, аспидными клубами тумана пропитавший прежний цвет. Никогда Ки до этого не заставал процесс смены цвета демонических глаз, потому впечатление он на него оказал неизгладимое, даже несмотря на полутьму, заключавшую их двоих в свои объятия. Парень оказался настолько изумлен, что его собственные перестали слезиться. Закономерный вопрос пришел на ум: намеренно ли ему было показано это или виной тому просто случай? Чжонхён перевел взгляд на удивленно приоткрывшиеся губы Ки и вновь вернулся к его пытливым глазам. Улыбка демона стала шире, походя на улыбку чеширского кота. ─ Чего ты на меня так смотришь? ─ взял себя Ки в руки. ─ Как? ─ Примериваешься, сожрать ли меня на завтрак или на обед оставить. Чжонхён молчал некоторое время, продолжая раздражающе улыбаться. ─ Есть еще ужин, ─ ответил он, глядя, как Ки, не дождавшись его ответа, юрко усаживается на сиденье. Втайне парень надеялся, что Чжонхён напоследок какую-нибудь выходку в своем духе устроит. Однако молодой человек проявил прежнюю выдержку, ожидая, пока Ки окажется в машине, и не выказал при этом ни капли желания распустить руки. Нараспускался, видать, за эти пару дней, ворчливо подумал Ки. До этого они уже предпринимали несколько попыток выйти, но всякий раз, когда Чжонхён видел Ки, прилично одевшегося и приведшего растрёпанные волосы в порядок, он хватал его за руку и тащил обратно в комнату. А в последний раз, когда Чжонхён наконец взял себя в руки, потерял над собой самообладание вдруг сам Ки. ─ Значит ли это, что ты полон сил? ─ показывая на цветок, поинтересовался парень, едва Чжонхён оказался на водительском сидении. ─ Нет, не значит, но теперь сил хватит для того, чтобы добрать нужное их количество. Ки, попытавшийся обмозговать сказанное, вдруг услышал, как в воздухе что-то щелкнуло, будто его мозг, не справившись с задачей, сломался на полпути и задымил. Чжонхён хмыкнул, очевидно, представив ту же картину. ─ А ты можешь ко мне в голову не лезть? ─ Ки с трудом удержался от желания поглядеть вверх и удостовериться, что дымка над его головой нет. ─ Не могу. Ты сам мне кидаешь свои проекции. ─ И ты не можешь их не смотреть, да?! ─ злобно проворчал Ки. ─ Мне интересно все, связанное с тобой, ─ шкодливо усмехнулся Чжонхён, пристегнувшись и заводя машину. ─ Держи свои мысли при себе, Бомми, если не хочешь, чтобы я о них узнал. Ки сунул под нос цветок и сделал глубокий вдох, не ответив. Хорошо сказать: «Держи при себе»! Как сдержать то, что так и лезет наружу? Ладно хотя бы самые неприличные мысли уже оставили его голову. Их Чжонхён, наверное, насмотрелся вдоволь, пока они добирались до этого места. Краска вдруг залила щеки Ки при стыдливой мысли о том, что в его голове в то время происходило. У него на лбу разве что не было написано о том, что ему «неможется» от желания затащить Чжонхёна в кровать. Ки вспомнил свое отражение в зеркале, мимо которого они проходили. Тогда он понимал, что выглядит безумно, но вместе с тем не придавал этому никакого значения. Как будто его систему ценностей в то время основательно перетряхнуло, подняв нижние ступени на самый верх. Безусловно, так и было. Как там сказал сам Чжонхён? Что он видит вместо него резиновые гениталии? Нет. Вовсе не резиновые, а самые что ни на есть настоящие. Молодой человек снова хмыкнул, заметив его пунцовое лицо. Мимо стремительно пролетали черные дома, огни казались одной сплошной ярко светящейся линией. Чжонхён гнал на такой скорости, что непривыкшего к подобным скоростям парня уже начинало мутить. Но дорога была пуста и в течение всего пути им еще ни разу не довелось свернуть. Из открытого водительского окна задувало так, что Ки начинал понемногу замерзать и давно оставил попытки причесать растрепавшиеся волосы. Он поглядел на Чжонхёна, легко удерживавшего руль всего одной рукой. Левой рукой молодой человек упирался в раму окна, а большой палец сунул в рот, нервно обгрызая ноготь. Волосы его весьма картинно взъерошились, отчего он стал походить на себя самого из давно забытого прошлого. Ощутив прожигающий взгляд Ки, Чжонхён тут же одернул себя, закрыл окно и ухватился за руль уже обеими руками. ─ Чую, сейчас плотину прорвет, ─ усмехнулся он, искоса поглядывая на нервно мнущегося парня. ─ И польется. ─ Чё это прорвет? Ничё не прорвет, ─ нахохлился Ки, раздосадованный тем, что его вновь прочитали, как раскрытый блокнот, забытый кем-то на столе. ─ И ничё не польется. ─ Спрашивай, Бомми, не молчи, ─ улыбнулся Чжонхён. ─ Пока есть возможность, ─ добавил он, краем глаза заметив, как взволнованно колеблется Ки. ─ Ладно, ─ кивнул тот себе. ─ Можно поподробнее про твое умирание? Чжонхён, ожидавший любопытства, направленного на совершенно иные вещи, поначалу не нашелся с ответом. ─ Я думал, что мы уже все выяснили. Ты поревел. Что еще? ─ Ничего мы не выяснили. Ты поставил меня перед фактом! А потом затрахал до бессознательности! ─ Кто ж виноват, что ты такой аппетитный, ─ с притворным раскаянием извинился Чжонхён. ─ Не заговаривай мне зубы! ─ Что тебе нужно? Точную дату? ─ Да, рассаду подготовлю, ─ ядовито парировал Ки. ─ Можно это как-то изменить? Твое умирание. ─ Нет. Но можно отодвинуть, что ты с успехом и делаешь. ─ Можно отодвигать до бесконечности? ─ Бомми, есть вопросы поконструктивнее? И посущественнее? ─ Я хочу знать об этом! ─ взвился Ки, уязвленный нежеланием Чжонхёна откровенничать на самую животрепещущую для него тему. ─ Я в любом случае уйду из твоего мира, что бы ты ни предпринимал. Занятое мною тело просто перестанет функционировать, Бомми. Прими это как данность, не терзай себя. ─ Не хочу принимать! Я не хочу там оставаться один! ─ Ты говоришь так, будто я без следа сотрусь. ─ А это не так? ─ Нет, солнце, ─ устало вздохнул Чжонхён. ─ В любом случае след останется. В виде тебя, ─ ухмыльнулся он, глядя на дорогу. ─ Ах ты, сучок обломанный! ─ выплюнул Ки, едва удерживая себя на месте. ─ Смеешься опять надо мной?! ─ Спокойно, пожалуйста, ─ произнес Чжонхён, почувствовав животный порыв Ки. ─ Не нужно нас раньше времени в могилу сводить. Подумай лучше над другими вопросами. ─ У меня есть много вопросов, ─ сердито известил Ки Чжонхёна. ─ Отлично, ─ кивнул тот терпеливо. ─ Слушаю. ─ Только, пожалуйста, без этих твоих улыбочек-ухмылочек, а начистоту. ─ Тебе не нравятся мои улыбочки-ухмылочки? ─ не удержался молодой человек от упомянутой ухмылки. ─ Хватит! ─ разозлился Ки, заливаясь краской гнева. ─ Как пожелаешь. ─ Ненавижу тебя, ─ буркнул он, отворачиваясь к окну. ─ Я твою бурную ненависть ощущаю каждый день, котенок, ─ иронично улыбнулся Чжонхён, сворачивая в какую-то улочку. ─ И мне все равно мало, ─ добавил он через какое-то время. ─ Что тогда случилось? ─ решился Ки задать вопрос, который крутился на языке на протяжении многих дней. По какой-то причине он боялся его касаться, ища успокоения в горячих объятиях Чжонхёна. Но первый шаг к осознанию должен быть когда-то сделан. ─ Когда? ─ В... моем сне, в этой лечебнице. Что это было за место? Что за больница? ─ Это место из моих воспоминаний, Бомми. В нем меня лечили, после того как всю мою приемную семью порешили. Я думаю, ты знаешь мою историю. ─ А… А-а-а. Чжонхён рассмеялся, услышав реакцию Ки. ─ У меня не было к ним сильной привязанности. Только к сестре. И ее ручному лисенку. ─ Лисенку, ─ эхом повторил Ки, припоминая пару нежных слов, адресованных когда-то Чжонхёном этому лисенку. ─ Лисенку, ─ кивнул Чжонхён, выруливая автомобиль на новую широкую дорогу. ─ Почему?.. Почему тебя... ты там оказался? ─ Я якобы сошел с ума, потому порешил всю семью. Меня обвинили в том, что произошедшее является делом моих рук, солнце. И упрятали в психушку на долгое время. Вылечить мой недуг. ─ Что? Ты тут при чем, скажи на милость?! Разве ты их перерезал? ─ Стайке колдунов нужно было избавиться от сосуда, носившего в себе меня, до того, как я обрету силу и выберусь в этот мир. Но к моему случаю и к моей персоне уже было приковано всеобщее внимание, потому избавиться от меня втихую было невозможно. Именно поэтому и был выбран способ, требующий много времени и вместе с тем не противоречащий закону. ─ И тебя там… лечили? ─ Лечили? ─ нервно усмехнулся Чжонхён. ─ Меня попытались заморить в этой больнице. Неужели ты не знаешь, как лечат психов? ─ молодой человек сделал особое ударение на слове «лечат», вкладывая в него иное значение. Вся тяжесть которого тем не менее все еще не доходила до Ки, не знакомого со подобной лечебной кухней. ─ Как? ─ Ты хочешь узнать подробности? ─ Хочу, ─ решительно ответил Ки. ─ Ты действительно хочешь узнать их? ─ уточнил Чжонхён, намекая на необдуманность его ответа. ─ Не знаю, ─ буркнул парень, уже менее уверенно. ─ Хочу. ─ Ладно, ─ Чжонхён щелкнул языком с легкой долей предвкушения. ─ Ты же ощупывал мою голову. И не раз. Я думаю, ты почувствовал наросты. Ки вспомнил, как во время недавней покраски волос Чжонхёна он и в самом деле не удержался и вновь ощупал его голову. И в который раз убедился, что у этого хлыща есть маленькие рожки. Совсем крохотные. Расположенные симметрично. ─ Почувствовал, ─ подтвердил Ки, чуя неладное. ─ Это лоботомия. ─ Что? ─ Мне в голову пытались залезть. ─ А… ─ непонимающе протянул Ки. ─ В буквальном смысле, ─ пояснил Чжонхён, услышав, как парень рядом поперхнулся, и увидев, насколько яркие картинки ему в голову полезли. Впрочем, каждая выглядела вполне реалистично, хотя и казалась менее ужасной, чем настоящая реальность. В этот раз воображение Ки дало сбой. ─ Мне раскроили череп, после чего тщательно покопались в мозгу, ─ пояснил Чжонхён, бросив на Ки мимолетный взгляд и встретив недоверие в его глазах. ─ И кажется, что-то вживили. Какие-то новые технологии, я не вникал в суть. При заживании в моем случае произошла деформация. ─ Деформация? ─ разочарованно протянул Ки. ─ Обыкновенная деформация тканей, а не рога, как ты мог подумать, ─ смешливо подтвердил Чжонхён, ясно расслышав это разочарование в его тоне. ─ Но обычно следы после операции не настолько явны. ─ Почему? Это из-за твоей сущности? ─ Скорее всего. Или из-за новизны использованной технологии. Или из-за вживленных… не знаю, что это было, но делать повторную операцию я не рискнул, даже несмотря на твое появление, которое запустило процесс самозаживления. В целом же, как правило, этот… эта операция проходит несколько по-иному. ─ Откуда ты знаешь, что эти отморозки делали в твоем случае? ─ Я наблюдал за всем. Сверху. ─ Понятно, ─ пробормотал Ки, уставившись слепым взглядом в черное окно. Он читал о подобном в библиотечных книгах, когда искал информацию о демонах. Душа отлетает на какое-то расстояние, но все еще не свободна, будучи привязанной к телу. Ки передернул плечами. И у демонов тоже душа бывает, получается? Чепуха. ─ Еще какие-нибудь подробности привести? ─ иронично поинтересовался Чжонхён, врываясь в его абсурдные мысли. Ки замолчал, не желая развивать неприятную тему. Он прекрасно знал, что, рассказывая свою историю, Чжонхён все же старался щадить его чувства и не провоцировать его впечатлительность. Тем не менее даже то, что Ки узнал, весьма и весьма его впечатлило. А также поселило жалость в его сердце. Он боялся представить, как, должно быть, ощущал себя Чжонхён в то время. Юный, покинутый всеми, не понимающий, что происходит. Так свихнуться совсем немудрено. ─ А почему я этих подробностей не помню? ─ подал Ки голос через какое-то время. ─ Ты же сказал, что все твои воспоминания теперь у меня. ─ Кто знает твою хрупкую натуру, ─ пожал Чжонхён плечами, загадочно улыбаясь. Каким-то чудом Чжонхёну удалось блокировать эти воспоминания. Скорее всего, когда Ки полностью раскроется, словно долго спавший демонический бутон, и превратится в прекрасный цветок, как те, что растут на подземных лугах вдоль черных рек, все жуткие воспоминания о времени жизни Чжонхёна в человеческом обличье обрушатся на него со всей сокрушающей мощью. Однако к тому времени он уже будет подготовлен и окажется способен их выдержать. ─ Вот козлодои! ─ взорвался Ки наконец. ─ Поотрывать всем нахуй руки-ноги! ─ Малыш, твои оскорбления в сторону моих обидчиков греют мне душу, ─ слетел с губ Чжонхёна ядовитый смешок. ─ Я надеюсь, выбираясь, ты устроил там резню, ─ пробурчал порозовевший Ки, подсчитывая, сколько человек Чжонхён порешил, пытаясь выпутаться из оков, в которые его заковали. Воспоминания говорили о… многих. ─ Пришлось избавиться от некоторых. ─ И за тобой не было погони? ─ Была, но меня потеряли. Этот ответ казался Ки сомнительным. Тем не менее, он его принял. Каждый имеет право на секреты. Вполне возможно, что Чжонхён вовсе не лгал ему. С него станется облечь самую пугающую правду в шутливую одежку и подать на серебряном блюде чем-нибудь приправленной. В то же время он часто откровенничал с таким видом, будто говорит нечто, само собой разумеющееся. С таким же успехом он и лгал. Потому всякий раз Ки гадал, что из сказанного является истиной, а что лишь картинка, которую можно истолковать по-разному и в зависимости от того, в каком направлении будет работать мысль, решить, правда ли сказанное или нет. ─ Я помню… ─ Что ты помнишь, котенок? ─ Я помню, в этой лечебнице во сне я видел некоторые моменты из моего настоящего прошлого. Наш танец... Или... ─ Ки одурело мотнул головой. ─ Но смотрел я на все со стороны. На нас с тобой. ─ Ты потерялся в своем сне, Бомми. Начал забывать себя. И вместо того, чтобы искать способы выбраться из этого сна, стал пытаться вписаться в него. Здесь мне и пришлось вмешаться. ─ Ты следил за мной? ─ Приглядывал, малыш Бомми. И не зря, выходит. Эти случайные воспоминания ─ маячки, которые я для тебя в конце концов стал ставить. Чтобы ты вспомнил, кто ты такой, откуда и кому принадлежишь. Это тропинка, которую я для тебя протоптал, чтобы благополучно вернуть тебя назад. Из дебрей твоего же воображения. Чтобы вернуть тебе в конце концов память. В памяти всплыло предупреждение Чжонхёна о том, что сознание Ки может не выдержать того наплыва эмоций, который Чжонхён блокировал с момента их встречи в этом мире. Однако упрямство не позволило Ки воспринять его слова всерьез. Он был уверен, что демон блефует, не позволяя ему получить свое под благовидным предлогом, а потому, как только они оказались в подземельном отеле, потребовал снять блокировку. Ки хотелось испытать всю силу эмоций, ему казалось, что так он оживет и сможет помочь Чжонхёну набрать растраченных сил. Потому он отверг предложение Чжонхёна снять блокировку лишь частично и настоял на полном ее снятии. Парень был абсолютно уверен, что справится с волной ощущений, которая плескалась по ту сторону баррикад, возведенных Чжонхёном в его сознании. И в итоге пал жертвой собственной самонадеянности -- Ки рухнул в беспамятство, а потом и вовсе уплыл в какой-то психолечебничный сон. Благими намерениями. ─ Прости, ─ едва слышно пробормотал парень. Ки дивился, что несмотря на самонадеянность подопечного, Чжонхён не злился на него. Хотя мог бы надавать ему оплеух, проучить каким-нибудь своим экзотическим способом. Впрочем, кто знает, как поучают демоны. Может, Чжонхён посчитал, что страданий, выпавших Ки во сне, вполне достаточно для наказания? Чжонхён так и не ответил, хотя в том, что он его услышал, Ки мог поклясться своим… цветком. ─ А кто такой Ким Кибом? И почему у него было мое имя? ─ Кто? ─ весело переспросил Чжонхён. ─ Это твоя совесть. Твой пес. Тот, кто не молчит в твоей голове, когда ты поступаешь… хм… несколько аморально. ─ А… ─ челюсть Ки отвисла. ─ Но я его усыпил на некоторое время, не волнуйся, малыш Бомми, ─ обнадежил его Чжонхён. ─ Постарайся посадить его на цепь. Иначе он затормозит твое перерождение и начнет ставить палки в колеса. ─ Почему? ─ Потому что, как оказалось, демоны в твоем понимании ─ явление крайне аморальное, ─ усмехнулся Чжонхён. ─ С чего такое отношение, не понимаю, ─ Чжонхён театрально вздохнул и пожал плечами. ─ Это все из-за тебя, ─ злобно пояснил Ки, упрямо выдвинув нижнюю челюсть. ─ А я тут при чем? ─ брови Чжонхёна удивленно взлетели вверх. ─ Как это «при чем»? Ты тот тип без морали, который оказался демоном. Кому захочется быть на тебя похожим? ─ Кому? ─ Явно не мне, ─ отрезал Ки. ─ Да что мы говорим. ─ Что слышал. ─ Хорошо. ─ Отлично! ─ Замечательно. ─ Превосходно! ─ Не сомневаюсь, солнышко, ─ веселился Чжонхён, приводя Ки в бешенство. ─ Ладно, ─ стараясь успокоиться, парень зарылся носом в самую середку чашечки цветка и оглушительно чихнул. ─ Будь здоров, зайка. ─ И тебе не помереть, ─ язвительно ответил Ки, заприметив в тоне Чжонхёна насмешку. ─ Скажи-ка мне, что за письмена на твоем теле и почему они живые? ─ Живые? ─ удивленно повторил Чжонхён и расхохотался так же, как хохотал, когда узнал, какое имя Ки дал подаренному им коню. ─ А какие? Мертвые? ─ обиженно выплюнул Ки, уязвленный его весельем. ─ И почему ты их назвал своим бессилием ─ тоже мне скажи. Хохот Чжонхён перешел в непривычное хихиканье, на его глазах выступили слезы, которые время от времени он смаргивал, глядя на дорогу и каким-то образом умудряясь вести автомобиль ровно. С ответом он, тем не менее, не спешил, стараясь выровнять дыхание и уйти от помешательства, вызванного стремлением этого мира слить две личности. ─ Я жду, ─ напомнил Ки о себе, когда улеглось хихиканье. Тишина начинала на него безжалостно давить. ─ Пообещай мне не устраивать сцены, ─ хрипло произнес Чжонхён. ─ Что, все настолько ужасно? ─ прищурился Ки с подозрением. ─ Не слышу, котенок. ─ Хорошо. Обещаю не устраивать сцены, ─ соврал Ки вполне талантливо, как ему показалось. Чжонхёну показалось совершенно по-другому, однако он промолчал на этот счет, снова свернув влево, в какой-то проулок. ─ Руны появляются тогда, когда дело совсем плохо. Это моя защита. И это значит, что от опасности не уйти. Чем больше рун, тем дело хуже. ─ Я помню, они были на мне в одном из моих давних снов, в котором я увидел маму. И руны были везде ─ по всему телу! ─ воскликнул Ки, памятуя и о дне после возвращения из психбольницы, когда руны расчертили большую часть тела Чжонхёна. ─ Правильно, ─ кивнул Чжонхён. ─ Потому что то был не обычный сон. Это было путешествие, о котором ты так мечтал. Ты ведь хотел узнать о своих родителях. ─ Значит, я тогда был в опасности. ─ Был. В таких снах важно держать баланс, а ты по неопытности все время весы расшатывал. Поскольку ты ─ мое создание, руны всегда будут тебя защищать. ─ И как же они меня защитили тогда? ─ В тот раз, когда ты слишком расшалился и попытался взаимодействовать с прошлым, они направили тебя прямиком ко мне. ─ А в этот раз, в лечебнице. Почему в этот раз рун на мне не было? ─ Ты в этом уверен? Ки призадумался. И решил оставить тему, поскольку не смог припомнить случаев, когда глядел бы в этом сне на себя со стороны. В зеркала он не заглядывал. Даже в окне свое отражение он не видел. Вроде бы. Мысли путались. ─ То есть сейчас руны извещают тебя о том, что ты подыхаешь. И усиливают защиту. ─ Так и есть. Так что беспокоиться не о чем, ─ беззаботно отмахнулся Чжонхён от встревоженного взгляда Ки. ─ Ты умираешь, потому что это тело отторгает твою сущность? ─ не унимался последний, игнорируя недовольный выдох молодого человека. ─ Верно, ─ в который раз подтвердил Чжонхён. ─ Я не смог уйти в прошлый раз своим способом, так что мне придется пройти весь человеческий процесс ухода из этого мира. ─ Что ты недоговариваешь? ─ начинал понемногу злиться Ки. ─ Есть риск при умирании не вернуться? Чего ты молчишь? Я хочу знать! ─ Да, Бомми. Такой уход включает возможность потеряться между мирами. ─ Что значит «потеряться»? ─ продолжал допытываться Ки, почувствовав, что уставший от его напора Чжонхён готов дать слабину и причинить ему намеренную боль. ─ Исчезнуть без следа, Бомми, ты верно понял, ─ подтвердил Чжонхён его страхи.