Единство наших душ.

- Ну что, расколешься или еще поиграем, рыбка? – нацепив на лицо мерзкую ухмылку прошипел один из шкафообразных амбалов. – Имей ввиду, мы не злопамятные. Да и на мордашку ты ничего. Чем быстрее все выложишь, тем больше вероятность того, что это милое личико не будет обезображенным валяться в ближайшем овраге. Шкаф хищно улыбнулся, демонстрируя очевидный недостаток зубов во рту, и заржал. Через пару секунд отвратительным гоготом залились и его товарищи. Жалкое зрелище их мнимого превосходства ничуть не пугали самого виновника торжества. Именно поэтому разговаривать с этими отбросами он и не собирался. На гордость давило лишь одно – как он мог попасться в идиотскую ловушку этой кучи мусора? Ответ на этот вопрос лежал в паре метров от самого вопрошающего и поблескивал, несмотря на скудное освещение. Чертово кольцо. Чертов приказ его вернуть. Чертов босс. Скуало и сам прекрасно понимал, насколько непростительной была его пропажа. Как и то, что возвращать проклятую безделушку придется именно ему. Как и то, что это чертова ловушка. В голове до сих пор стоял разъяренный голос Занзаса: « Возвращаешься либо с кольцом, либо вперед ногами, мусор». И его невозможно было за это упрекнуть. В конце концов, он был прав. Вопреки всеобщему мнению, варийский босс умел и мог быть снисходительным. За те шесть лет, что прошли с конфликта колец, Занзас повзрослел не столько физически, сколько душевно. Он научился закрывать глаза на мелкие неурядицы. Потеря кольца таковой, увы, не была. Из размышлений мечника вывел скучающий тон одного из амбалов: - Да хорош с ним возиться, Дрего. Так мы точно ничерта не добьемся. Сам же знаешь, они там все с заебами. У энтого вон... «Го-о-о-ордость». Он подохнет скорее, чем ихнего босса подставит. Шибко уж правильный для убийцы.* - Прав ты, Жермано. А че делать-то с ним предлагаешь? – Предводитель тупоголовых раздраженно сплюнул. Естественно, не добьются, это было сразу ясно, да только начальство и указаний-то никаких не дало, что с пленником в таком случае делать. В комнате повисла напряженная тишина, прерванная лишь тогда, когда в дверном проеме возник силуэт. - Кончайте его, идиоты. Этот голос показался мечнику знакомым. С трудом повернув голову в сторону выхода, он понял, что не ошибся. Перед ним стоял никто иной, как Отец Калвино – мелкий священник, которого заподозрили в сговоре с неугодной Вонголе семьей. События медленно, но верно стали складываться в логическую цепочку. Оставались только пара финальных звеньев и можно писать очередной отчет для начальства. Который все равно никто никогда не прочитает. А потом в порыве страсти они с Боссом отправят его в мусорку, расчищая стол. Обычная, почти повседневная практика. Картина, казалось бы, привычной близости стала своего рода наваждением для мечника. Скуало даже на мгновение забыл о том, в каком положении находится. Когда на его лице уже играла кровожадная ухмылка, послышались неторопливые шаги. - Ну что, исповедоваться будешь? – глядя на мечника сверху вниз произнес Калвино. Скуало медленно поднял голову. Он был ,явно, не в настроении разговаривать по душам со всякой падалью, поэтому единственным, чем удостоил он своего мучителя, было краткое и емкое: - Пошел. На. Хуй. Удар в челюсть показался ему чем-то совершенно будничным и заезженным. - Как жаль, как жаль. Я-то так надеялся, что исповедь сеньора Суперби станет изюминкой моей коллекции. – священник состроил такое выражение лица, что его захотелось просто прирезать на месте. Не то чтобы до этого такого желания не возникало, но именно сейчас оно вспыхнуло с новой силой. Тонкие обветренные губы мерзавца вытянулись в ехидной усмешке. – Так и вижу эту потрясающую рукопись с говорящим названием: « Раб колец. Исповедь боссовой подстилки». Амбалы вновь мерзко загоготали. Мечник попытался встать, чтобы, наконец, заставить этого наглеца поплатиться за свои слова и поступки, но в своих попытках он был больше похож на выброшенную на берег рыбу, чем на боевого капитана Варии. В очередной раз убедившись, что приковали его на совесть, ему ничего не оставалось, кроме как взять себя в руки и успокоится. Он ещё отыграется, в этом сомнений не было. Нужно просто выиграть немного времени. - Долго же ты вынюхивал, Калвино. Нравится копаться в чужом грязном белье, мусор? - ещё удар. Снова в челюсть. Ну что за идиоты. – Так вот, если ты настолько далеко зашел, то ты точно должен был выяснить, что в Варии делают с предателями. На что ты надеялся, зная, что меня все равно убьют, даже если я расколюсь? Не чужие, так свои. Альтернатива сомнительная, не правда ли? - На что я рассчитывал? На ваше благоразумие, сеньор. Вы же понимаете, что как только Вария… Выстрел. Священник пошатнулся и, пытаясь обернуться, все-таки не сдержался и рухнул на колени. Скуало сразу обратил внимание на рану. Не смертельная. Хищник хочет поиграть с добычей. - ...Как только Вария доберется сюда, мне не жить. Ты это хотел сказать, мусор? – на пороге, оперевшись плечом об косяк, стоял Занзас собственной персоной. *** - Врой, а я знал, что ты придешь. – с легкой улыбкой произнес Скуало уже сидя в машине. - Ты не мог не прийти. - С каких пор ты стал надеяться на кого-то, кроме себя, Акула? – босс покрутил зеркало заднего вида и оставил его так, чтобы в нем отражался капитан. Они оба терпеть не могли разговаривать без зрительного контакта. Постоянно отвлекаться на зеркало было, конечно, не совсем удобно, но других вариантов пока не предвиделось. - Ты мне дорог стал со временем, знаешь ли. Я просто надеялся на взаимность. – Абсолютно саркастичным тоном произнес мечник. – А если серьезно, ты же обещал меня самолично на тот свет отправить. Я весь в предвкушении. - Ты особо не торопись. Я тебя еще успею пристрелить теплым ясным днем. Пока от живого смысла больше. – Занзас потянулся к бардачку, достал оттуда небольшой сверток и небрежно бросил мечнику. – На, вот, еще раз потеряешь – угадай, куда я тебе его затолкаю. - Догадываюсь. – усмехнулся Скуало. – Прям как семейная пара. Буду твоей неверной женой, которая проебала обручальное кольцо у очередного хахаля. - Не нарывайся, мусор. Был бы ты бабой - сидел бы дома с детьми. - Обязательно. Их бы у нас было десять. Старшенький Примо и самый мелкий… - Скажешь Тсуна – пойдешь пешком. - Молчу-молчу. – капитан чуть приподнялся, чтобы разглядеть в зеркале самодовольную ухмылку босса. – Ну и чушь несем. - Согласен. На улице медленно рассветало.