Новая история

Когда парень доделал кирпич, а смотр “войск” был закончен, Никита с Диппером отправились обратно в Хижину, где их встретила расстроенная Мейбл. Она была удивлена, когда на новость об отъезде Венди брат не проявил огорчения, но после объяснений всё поняла. (И хорошо, ибо мне надоело всё это описывать эту скуку!) До вечера ничего особенного с нашими героями не происходило. Ну разве только часов в восемь они собрались, чтобы рассказать накопившиеся за лето истории, да взгрустнуть по поводу приближающейся осени. Но больше ничего. Но гораздо более интересные вещи происходили с другими людьми в другом месте. Отца Тани звали Иван, что ещё раз подтверждало известный предрассудок о русском Иване. Он был высок, широк в плечах и, вообще, не соответствовал образу типичного шпиона, даже лицом смахивал на Джеймса Бонда. Хотя шпионом и не был. Теперь он возглавлял МОИПВИПА и, пока находился в Гравити Фолз, решил лично проконтролировать одно дело. Иван не любил ФБР. Он считал, что давать одной организации столько разноплановых задач – глупо. Это порождало некоторое разгильдяйство на стыках отделов, через которые частенько просачивались правительственные секреты. Но делать было нечего и поздно вечером ему пришлось снова встретиться с Агентом Триггером, но на этот раз в лесу. Было уже одиннадцать, когда темноту поляны, где за пару часов до этого гномы проводили учения, прорезал свет фар машины Ивана. Триггер ждал его заранее, проверяя пунктуальность русского. И Иван немного опоздал, что считалось плохим тоном. Когда глава “МоегоПива” вышел из машины и подошёл к ожидавшему его у дерева Триггеру, Иван получил в лицо упрёк. - Вы опоздали на минуту и сорок две секунды, – несмотря на формальность и культурность фразы в ней слышался вызов. - Начальники никогда не опаздывают, Агент Триггер, они приходят строго тогда, когда считают нужным, – ответил ему Иван. - А твоё начальство, как я вижу, прийти не соизволило? - У моего начальства слишком много дел. - А, ну да, ну да. Свалили на вас и секретные операции и контроль правопорядка… - тонко подметил Иван, что привело Триггера в бешенство, которое вылилось в ещё более спокойный голос. - Мы будем работать с вами, – не поведя глазом, сказал он. - Отлично, – также спокойно ответил Иван. - По такому случаю, можем ли мы вместе закончить общее дело Степана Панина? - Стена Пайнса, – поправил Триггер. - Никто до сих пор не знает его настоящего имени, – заметил Иван. - Видишь ли, по всему миру мы знаем где-то тридцать разных имён этого человека. У вас не было средств и возможностей за ним следить, а вот у нас были. Он скупал самые разные приборы и материалы. И умело заметал все следы. Но вот только один он всё же забыл. - И какой же? – заинтересовался агент. - Мы только вчера смогли найти доказательства против этого человека. - Доказательства? – усмехнулся Иван. - Когда это правительству США нужны были доказательства для задержания кого-либо? Триггер промолчал. - Молчишь? Ну и не важно. Так вот в этот городок ведёт след из трёхсот холодильников, – Иван вернулся к старой теме. - Три сотни холодильников одной марки. Все они идут в один дом. Я думаю, что у Степана должна быть своя пирамида из этих холодильников. Агент не отвечал. Информации о холодильниках у него не было. - С вашей стороны хороший ход избавиться от русского, – наконец, сказал Триггер, переводя тему разговора. - Избавиться? – переспросил Иван, чувствуя какую-то ошибку. - Да, это же вы сделали так, что он завтра улетает обратно в Россию. - Нет, мы никакого отношения к этому не имеем. Повисла неловкая тишина, лишь единожды нарушенная каким-то треском на краю поляны – то был один из гномов, которого Джефф приставил к наблюдению за поляной. Только вот гном заснул и навернулся с дерева. - Так, значит он уезжает, – логично заметил Иван. - Почему? - Канадку берут как ученика по обмену в русскую школу, – пожал плечами агент. - Но это так бредово, что правдой быть не может. Кто в это поверит? - Так, так, так. Если это были не мы и не вы… - То кто? Они переглянулись. - Мне кажется… что есть третья сила, – высказал предположение Триггер. - Шеогорат так глупо не поступит. Хотя от него можно ожидать всего, что угодно, – задумчиво ответил Иван. - Нет, он не имеет к этому отношения, – уверенно сказал агент. - А вот это мне уже не нравится. Надо за ними проследить. Куда они поедут и что с ними будет. - Высылаем двух агентов? - Это будет разумно и справедливо. - А что со Стеном Пайнсом? - Завтра приедут мои агенты. Начнём послезавтра. У меня есть чувство, что вы одни, как всегда, облажаетесь, – усмехнулся Иван. - Поменяйте своё название, – едко ответил Триггер, - перестаньте позориться. - О нас, хотя бы, не знает весь мир. - Да? А когда вы вместо опровержения отправили в СМИ полный отчёт о крушении НЛО? - Это был тонкий тактический манёвр, – заявил Иван. - Всё было под контролем. - А тот случай с тестовым полётом на антигравитации? - Кто ж знал, что у пилота будет день рождения? – пожал плечами Иван. - Он был русским! Он напился! Вы потеряли в море труд десяти лет работы! Кстати, то, что мы про это знаем, тоже ваш провал, – заметил Триггер. - Ладно, ладно, - русский поднял вверх руки, - у всех нас были провалы. Но давайте не запорем это дело. Так что приступим к нему вместе. - Идёт. Иван, садясь в машину, кивнул. Вскоре свет фар исчез среди деревьев, и Агент Триггер пошёл к командному пункту… пешком. Сидя в кустах у края поляны, гном почесал голову, сплюнул и со всех ног понёсся к Джеффу. *** Следующий день прошёл для Венди в сборах чемодана. Хоть она знала, что сможет вернуться с помощью Шеограта в любое время, поездка не была поездкой без чемодана и такого увлекательного процесса его сбора. Никита же, носивший все свои немногочисленные вещи в одной старой сумке, не обременял себя такими заботами и поэтому с утра долго о чём-то болтал с Дэном, а после помогал ему осматривать грузовик. А точнее делал почти всю работу, так как отец Венди и не собирался сам лезть под машину. Днём Никита пообедал в обществе Кордроев. Стоит сказать, что парень чувствовал себя среди них лишним. Он не привык к семейным сборам, так как родители развелись почти сразу после его рождения. И Никита понимал их. Отец его был человеком сложным и безответственным. И, к тому же, ярым атеистом. С ним тяжело было общаться даже самому Никите. Но он всё же винил их за развод. Парень с завистью смотрел на другие семьи, в которых родители проводили с детьми хотя бы немного времени. Одиночество жгло его сердце. Да, у него были знакомые, но парень старался лишний раз не рассказывать ничего про себя. Даже для своих одноклассников он был скрытным, странным и циничным. Никто почти ничего про него не знал. Кроме цинизма и отвращения к системе конечно. За последнее он благодарил отца. Будучи ярым атеистом, он иногда устраивал сыну лекции на тему “Бога нет, церковь зло”. Эти лекции и выработали у него стойкость к любым формам промывке мозгов: будь то школа, СМИ или церковь. Принцип “Никому не доверяй” он освоил очень хорошо. Всё это образовало у парня своё видение религии, мира и жизни вообще. Плюс одиночество и голоса в голове. Потом был долгий и нудный период самоопределения, что породил некую жестоко-циничную картину мира, которую Никита бережно хранил, словно какое-то сокровище. При всём этом легко было стать таким как Робби, но, всё же, угрюмым парень не был. Удивительно, как злость и пессимистичность совмещались каким-то внутреннем безумным весельем, скрытой надеждой на будущее и жаждой знаний. Тот хаос, что творился у него в душе, Никита не мог ни понять, ни осмыслить. Этот хаос просто выставлял чувства и требования, а парню приходилось им подчиняться. Отчего он и двое других “я” частенько испытывали лютую раздражённость, но поделать ничего не могли. При всём этом все трое осознавали это безумие, что было ещё хуже. Но да ни о том. Девушка решила не прощаться со своими друзьями, чтобы не вызвать потом лишних вопросов, поэтому после обеда Никита и Венди отправились в Хижину Чудес, чтобы распрощаться с Диппером и Мейбл. До вечера они просидели у Пайнсов, а потом забрали из дома чемодан Венди и вечером Диппер с Мейбл проводили их до автобусной остановки. Вечер был очень тихим и неимоверно оранжевым. Как и вчера всё утопало в солнечном свете, но теперь он был не ярким, жёлтым и жизнерадостным, а каким-то тусклым, оранжевым, навевающим странные мысли о бессмысленности жизни. Осень близко! - Ты же сюда на поезде приехал? – задумчиво спросил Диппер, когда они уже подходили к остановке. - А уезжаешь на автобусе. - Да, смешная история. Я тогда ещё плохо по-вашему понимал и подумал, что надёжнее на поезде и сделал нехилый крюк на нём от аэропорта, – с фальшивым весельем ответил Никита. - Аааа. - Ну, мы тебя английскому подучили! – весело воскликнула Мейбл. На самой остановке повисла грустная и унылая тишина, что всегда бывает перед дальним путешествием. - Да ладно, мы скоро вернёмся. Это ещё не конец лета! – весело сказала Венди. - Всё же хорошо! - Всё равно, есть какая-то печаль, – вздохнул Никита, которого тоже пробила волна всеобщего уныния. - Через день-два мы снова будем сидеть у Хижины или разгадывать какие-нибудь тайны, – выше головы! - Автобус едет, – сказал Никита, смотря на дорогу по которой, покачиваясь, ехало что-то автобусообразное. - Ну, всем пока, – улыбнулась Венди. - Да, до скорого! – заявил парень. - Удачи, – внесла свою лепту Мейбл. - До послезавтра, – засмеялся Диппер. После того как автобус с Никитой и Венди скрылся из виду, Пайнсы отправились домой. Теперь оставалось только ждать. *** В аэропорт Венди и Никита прибыли поздно ночью, за час до рейса, который, впрочем, отложили на пару часов. Потом ещё раз. И ещё… - Не люблю самолёты, – высказался Никита, отрываясь от электронной книги, после очередного объявления об откладывании рейсов. Венди, впрочем, не слушала его, ибо уже пару часов дремала на своём месте. Парень воззрился на это зрелище с долей, чему он сам удивился, умиления. Никите не нравились самолёты и корабли. Он больше любил, когда под ногами находилось несколько тысяч километров камня. Корабли терпеть ещё было можно, но самолёты… они настолько сложные, что верить в обслуживающий персонал было невозможно. И, вообще, у парня были плохие предчувствия по поводу всего этого дела с учеником по обмену. К тому же, он не знал, кого из одноклассников отправят в Америку. Главное, впрочем, что не его самого. Никиту такое положение дел, в принципе, устраивало. Венди что-то пробурчала во сне, откликаясь не то на сон, не то на гнусавый неразборчивый голос громкоговорителя.