Противостояние зебровой расцветки

На самом деле, воспитательную беседу с младшим Аллен проводить не стал. Мужская любовь в этом мире не приветствовалась, но и не запрещалась, чай, не в восьмом веке живем, а уже в десятом, прогресс же! К тому же, Аллен мудро рассудил, что Сиону не два года, чтобы учить его не играть с огнем, обожжется пару раз - и усвоит. - Мое мнение ты услышал. Я не одобряю твой выбор, я категорически против вашей связи, к тому же, я твой единственный родственник-мужчина, так что разрешения на брак я не дам. Я не знаю, как к этому отнесется мама, но я против того, чтобы мой брат якшался с этим... этим... голодранцем! Да ты только посмотри, как он одевается небрежно! Эти его куртки на заклепках - сразу видно же, что хулиган! А волосы? В нашем просвещенном десятом веке порядочные люди коротко острижены или же носят красивые локоны, а раздолбайский неряшливый хвостик Недзуми - не что иное, как плевок в лицо обществу! Сион слушал внимательно. Он понимал, что в таком состоянии с братом лучше не спорить, но кипел от негодования. Аллен-то! Аллен, тот самый Аллен, которому глубоко все равно на мнение окружающих! Более наплевательски к свету относятся разве что Канда с Недзуми, но на то они и из Мисткерля. Когда, еще очень давно, братья добрались до крепости Зильберн, им приходилось туго. Низкорослые, слабые телом, слабые магией. Сион, с его неумением подстраиваться под других и неизмеримым альтруизмом. Защитник слабых и угнетенных, как же, его самого бы кто защитил! Да, в Сионе был стержень, он упорный и умный - но кто станет смотреть так глубоко? Когда Сион вступился за одного служку, его здорово побили, даже подарили причудливый ожог на теле и левой стороне лица. Заклинание Огненной Змеи, пожалуй, одно из самых простых и эффективных. Аллен его ненавидел, уж больно подлым оно было - не убьет, но изуродует. У Сиона боевые заклинания вообще не выходили, только лечащие. Любознательный мальчик увлекался алхимией, астрономией и прочими "смехотворно-бесполезными", не направленными на нанесение вреда науками. Аллен даже не ругал брата. Да, и у лекарей есть зубы, и их заклинаниями можно атаковать. Скажем, милое заклинание обезвоживания. Применялось оно преимущественно для лечения лихорадки, чтобы выходил больной пот, сменяясь здоровым. Если это заклинание усилить, человек просто высохнет. Или еще одно доброе волшебство, заговор свертываемой крови. При открытых ранах - незаменимая вещь, но при использовании его на здоровом человеке, закупориваются кровеносные сосуды. Можно даже затромбировать мозг, превратив врага в овощь. Но это же Сион! Насилие? Враждебность? Даже банальное "дать сдачи" для мальчика было глупым вариантом. Гений, сверхинтеллект, он явно был на уровень выше окружающих, и схватка для него в некотором роде - пережиток прошлого. Это Аллен понимал и гордился братом за это. Сион же так чувствовал и так жил. Кичиться своим умом он даже и не думал, скорее, искренне недоумевал, если у людей не получалось то, что с легкостью делал он. Канда был прав, обозвав его "Одуванчиком", правда, Аллен этого никогда в жизни не признает. Аллен же адаптировался быстрее. Поняв, что среди зверей даже ходить надо на четырех ногах, он быстро приспособился под Зильберн. Оставался при своем мнении, но надевал маски как плащ в дождь, снимая их только в их с братом маленькой каморке. Когда Сион однажды вернулся израненным, Аллен понял, что так большое нельзя. Начал с малого - быстро вызубрил мощные заклинания, чтобы отомстить обидчикам Сиона. К тому моменту, он и сам обзавелся причудливым шрамом на лице, но его нисколько не заботил его вид, даже больше, врагам, нанесшим рану, он даже не мстил - опасался, что столь агрессивный шаг навредит Сиону. У Аллена и с магией-то не ладилось только от того, что поначалу он о ней забывал, предпочитая решать дело кулаками - сказывалось детство, проведенное в деревне. На магических дуэлях с одноклассниками под присмотром учителя, он частенько использовал магический посох как дубинку. Некрасиво, но действенно - пока противник строил матрицу заклинания, вытворяя в воздухе пассы, Аллен успевал огреть его по темечку прежде, чем получить лайтболтом в пузо. Но маги - есть маги, и если с новичком удар посохом по голове срабатывал, то с продвинутым адептом, у которого заклинания всегда наготове, такой трюк не срабатывал. За Армагеддон молний, устроенный Алленом обидчикам брата, парня наказали. Но - оляля! - ему повезло, и юного мага заметил король, найдя его забавным. Забавным настолько, чтобы назначить его придворным шутом. Вместо зарплаты Аллен потребовал, чтобы его учил сам король вместе с главным магом, и чтобы Сион жил с ним при дворе. Вскоре, ставший намного сильнее Аллен вернулся в Зильберн, чтобы стать тамошним главой. Над ним смеялись - куда он, тощий, молодой, да в битву седовласых взрослых Архимагов разных степеней. Аллен выиграл их всех. Просто взял - и победил. Ради того, чтобы его брат и он смогли жить спокойной жизнью. Таким был Зильберн - слабых и слабовольных там принижали до рабов, сильнейший же мог рассчитывать на максимум привилегий. Хотя, внешне все было красиво - этакий прилизанный оплот знаний, где споры решаются диспутами и красивой слововязью. Из воспоминаний Сиона вывел неожиданно повысивший голос к концу долгой проникновенной тирады Аллен. - ...Так вот я не собираюсь тебя в башне запирать, как Комуи Линали, ты уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения. Я недолюбливаю этого парня, и потому - категорически "Нет!". И Широ попрошу за тобой приглядывать, пока меня нет, вот! Но ты мой брат, и я всегда поддержу тебя... когда ты решишь с ним расстаться. Сион закатил глаза. Старший брат такой старший. Любимый, но совсем ничего не замечающий. Даже того, что Исана Яширо давно уже встречается с Правой Рукой Канды, и иначе как "моя жена" Куро не называет. Канда в это время занимался нравоучениями. Брата воспитывал он самостоятельно, хотя в том детском возрасте в воспитании нуждался не меньше на самом деле. - Короче... Нахрен... Этого... Простака... Найди... Себе... Другую игрушку, - в перерывах между ударами меча выдавал по слову Канда. Недзуми не глядя кинул в сторону Ниген и отбросил мокрые от пота волосы с лица. - Эй, поаккуратнее! - возмутился Канда, поднимая меч. Ниген он мог доверить только Недзуми и ему одному. Младшему, впрочем, на подобные жесты широкой воли было глубоко плевать, меч для него не был культом - но был орудием. Наверное, потому только Недзуми, с его характером вечного оппозиционера, додумался бы до связи с противным Мисткерлю кланом. Отдавать всего себя, единственного и красивого, какому-то куску металла? Нет уж, увольте. Оставим это маньякам-меченосцам типа Канды. И вообще, мечу Недзуми предпочитал метательные ножи. Да и не льстило нисколько то, что братья сражались на парных мечах. Братья на то и братья, чтобы делить все поровну. Все, что принадлежит младшему - тем владел и старший, и наоборот. Единственное, чем не стал делиться Недзуми - отношениями с Сионом, и наверное, от того Канду это так задело. Канда не умел красиво говорить, да и вообще, был скуп на слова. Свои чувства - будь то раздражение или привязанность - глава Мисткерля предпочитал выражать с помощью боя. Даже сейчас, вернувшись в крепость, первым делом Канда поволок брата в тренировочный зал, откуда от одного только злобного взгляда начальника испарились все соклановцы. Сейчас, Канда сражался долго. Он допускал ошибки, оставлял бреши в обороне, сбивался в серии атак - и все из-за кипевших в нем эмоций. Он прекрасно понимал, что разговоры - не его конек, и что Недзуми, заговори он с ним, мгновенно перевернет все на свою сторону. Младший брат был актером еще хлеще ненавистного Аллена, а его харизма - оружием, опаснее Мугена. Поэтому Канда говорил при помощи полосы первосортной стали. Говорил долго, не выдавая при этом ни слова. Под напором атак брата, Недзуми не отступал ни на миг. Он уворачивался, его контратаки были основаны исключительно на силе противника. Одно движение - и промахнувшийся Канда кренится вперед, так и подставляясь под подножку. Легкое ускорение, удар по лезвию не против, а в том же направлении - и, не будь это тренировкой, Канда бы лежал, пронзенный собственным клинком. Канда был лучшим мечником, а Недзуми - хитрее. Канда сейчас мучился самыми разными чувствами, Недзуми же сохранял хладнокровие ума. И даже в бою, в стихии Канды, Недзуми умудрился посеять сомнения в единственно верной точке зрения брата. Отбросив меч, парень отошел к стене и уселся на пол, опершись об нее спиной и притянув к себе согнутую в колене ногу. Эта вальяжная поза обычно предшествовала долгой головомойке, где обычно младший отчитывал старшего, направляя его на путь истинный. - Знаешь, Юу, - вкрадчиво начал Недзуми. - Чем ты отличаешься от меня? Это смешно, наблюдать за твоими потугами. Ты как маленький мальчик, который дергает понравившуюся девочку за косички. Неужели тебе обязательно надо настраивать Аллена против себя? Знаешь, как забавно ты выглядишь, когда он рядом? Грудь колесом, шашку наголо, дескать, смотри, какой я самец! Какой я брутальный и пафосный волк-одиночка! Заметь меня, и у тебя появится шестьдесят один килограмм чистого льда и хвост волос бонусом. - Твою мать, Недзуми, прекрати нести чушь! - Не только мою, но и твою мать, Юу, - едко уточнил Недзуми. - И чушь я не несу, я живу в мире чуши, но сейчас не об этом. - А о чем, мелкий? - присел рядом Канда. Недзуми подал ему ножны Мугена, брат молча кивнул в благодарность. Если бы умение общаться без слов не было бы у Недзуми врожденным, ему бы все равно пришлось его получить - с таким-то старшим братом! - О чувствах, Юу, о чувствах. Знаешь такое слово? Хорошее слово, иногда правда раздражает, но хорошее. Как ты ко мне относишься? - Эм, что? К чему ты это? - Отвечу за тебя, ты заметил, что я в нашей маленькой недосемье голос обоих? Так вот, меня ты любишь, диковато правда, оберегаешь, подтягиваешь сползшее одеяло ночью, и бла-бла в том же духе. - И? - Канду немного смутило то, что брат так запросто взял и озвучил то, что у самого Юу язык не поворачивался сказать. - Хм, давай прислушаемся к гласу твоего подсознания. Тихо, слушай, - Недзуми сделал театральную паузу. - О боже, да оно же уже горло надорвало орать о том, что ты по уши влюбился в Аллена! - Что за бред, а? Назови хоть один признак. - Ладненько. Ты ко мне привязан, так? Как ты меня называешь? - Ну, Недзуми, Недом иногда, мелким. - Отлично. А как ты Аллена называешь? Канда на секунду завис, открыл было рот, чтобы возразить, и тут же его захлопнул. - Так, все, я пошел. Мне еще отчеты смотреть, и доклад надо выслушать, как тут Куро без меня справлялся, - Канда споро вскочил на ноги, спешно сбегая от разговора. Обычно все разногласия он решал быстро, но тыкать мечом у горла младшего брата как-то не прилично, брат же. - Ты только прислушайся к себе, когда будешь рядом с ним! Хватит уже бегать от своих симпатий, достали уже, оба причем, - крикнул вслед брату Недзуми. Канда замер на полшаге. - Оба? То есть, Шпендель тоже, ну, того?.. - "Тоже"? Да ты успехи делаешь, братец! - Я... То есть, не "тоже", вернее, то "тоже", которое, по твоим словам, и со мной, хотя на самом деле это не так... Блин, короче, Нед, не беси, а? - Ладно, - посмеялся Недзуми. - Просто попробуй принять это. Вот увидишь, даже если ты поцелуешь Аллена, тот обязательно ответит. Офигеет сперва, правда, я б и сам офигел... - Думаешь? - с сомнением спросил Канда, мысленно представив себе эту картину. Картина ни разу не была ни смешной, ни отвратительной, как раз наоборот, от одной только мысли, какими могут оказаться губы Шпенделя, предвкушающе ныло сердце. Неужели он его и впрямь, это, того?.. Бред! - Тч, - фыркнул Канда, отчего Недзуми мысленно взвыл, брат вернулся к своему обычному состоянию. - И вообще, речь не обо мне. А о тебе и этом... Белом мышонке. - Сионе? А что тут говорить? Он любит меня, я люблю его, нам хорошо вместе, и на самом деле, хоть ты мне и брат, но остановить меня не сможешь. Думаешь, почему нам удавалось так долго скрываться от вас с Алленом, хотя таились мы, мягко говоря, хреново? Потому что вы оба настолько погрязли в самообмане и пучине выдуманной на пустом месте ненависти, что закрыли глаза на все, не видя ничего, кроме лица "врага". Может, стоит задуматься, от чего это о "всяких Шпенделях" ты знаешь больше, чем о родном брате, м? Канда медленно закипал. Половину слов брата он пропустил мимо ушей, но и того, что слышал, ему хватило, чтобы понять общую тему тирады. Проклятый Недзуми, опять умудрился повернуть разговор в нужное ему русло! - Ладно, пойду я. А ты сиди тут, самообманывайся и дальше. Самовнушение вообще великая вещь, - фыркнул Недзуми, хлопнув брата по плечу и направляясь к выходу. Удивительная штука, на самом деле. Младший первым сбежал от разговора, но при этом ясно было, что остался победителем именно он. Правда, дивиться сему парадоксу Канда не стал. Ему еще в дорогу сумку собирать, путь ведь долгий. А Недзуми... Мечник попросит за ним приглядеть своему заму. Благо, Ятогами Куро зильбернцев недолюбливал, а заместителя Аллена так вообще убить пытался. Не знал наш недальновидный Канда, что прошлое осталось в прошлом, и что его зам давно уже печёт по утрам блинчики заму Аллена.