* * *
– Ты – гребаный фанатик американщины, – шипел Чанёль, прячась от колющего ветра в высокий воротник. – Какого черта я потащился с тобой? – Потому что ты – мой друг. – К сожалению. – Ой, не начинай! – Сехун только отмахнулся – Чанёль заводил эту песню со стабильностью раз в неделю уже не первый год: привыкнуть можно. – Мы сейчас могли бы быть на Чеджу, отдыхать на горячих источниках! – Но вместо этого мы посреди ночи идем в гости к Джонину. И заметь, ты был совершенно не против! – Это было до сообщения Тао о том, какие красотки их там окружают. – А Крис в курсе? – Молчу. Сехун усмехнулся. Упоминание Криса неизменно спасало в ситуациях, когда переспорить Чанёля было сложно, но необходимо. В доме Джонина свет горел только в гостиной, что им было на руку. Сехун не хотел попасться в первый же вечер, иначе придется объяснять все Джонину очень и очень долго. – Давай сюда, – Сехун осторожно пробрался к окну гостиной, заглянул в него. Джонин дремал в обнимку с миской, а телевизор все сменял кадры какой-то дурацкой комедии. – Ну, так не пойдет: он же все праздники проспит! – Благодаря тебе, – Чанёль тоже заглянул в гостиную. – Как раз благодаря мне, а точнее – нам, он их проведет весело! – А если нас поймают? – в отличие от Сехуна, полного энтузиазма, Чанёль был настроен крайне скептически. – Кто? – Джонин или полиция. Сам знаешь, что эта грымза, – Чанёль мотнул головой в сторону дома напротив, говоря о госпоже Чхве – даме средних лет без определенных увлечений и намека на какую-либо личную жизнь, – любительница следить за соседями. – Так даже интереснее, – Сехуна уже было не остановить. Чанёль обреченно вздохнул, зарекаясь, что в следующий раз будет обдумывать все идеи Сехуна вдоль и поперек и по нескольку сот раз. Сехун присел на корточки, Чанёль последовал его примеру. Первым пунктом в их плане значилось разбудить Ким Джонина. Это оказалось проще простого, когда Чанёль поднялся. Забыть, что они сидят под подоконником, было так в его стиле. Грохот, сопровождающийся воплем Чанёля и громогласным хохотом Сехуна, разбудил всех собак в округе, Джонина – тем более. Госпожу Чхве будить и вовсе было не надо – прошло не больше десяти секунд, как она выскочила на улицу и что-то закричала, размахивая руками. – Сматываемся, – прохрипел сквозь смех Сехун, утягивая гогочущего Чанёля за собой к углу дома. Едва они успели за него забежать, как на порог выбежал Джонин. Постоял с минуту, осмотрелся и вернулся в дом, проигнорировав предложение госпожи Чхве вызвать полицию. Чанёль со стоном опустился на снег, потирая макушку. Он уже проклинал себя, что не надел свою любимую шапку-ушанку с большим помпоном – хоть удар смягчил бы. –Ты идиот? – Зато разбудили! – Чанёль приложил к надувающейся шишке горсть снега. Сехун довольно кивнул. Пусть и не так, как задумывалось изначально, но первая часть плана была выполнена. Сегодня Джонин может спать спокойно. А на завтра Сехун запланировал для него много интересного.* * *
Первый вечер в одиночестве Джонин вполне мог отметить как хороший. Он объелся попкорном, вдоволь насмеялся во время просмотра с десятка комедий, уснул прямо на диване. Ночному приключению не придавал значения. В отличие от сердобольной госпожи Чхве (попросту запавшей на Джонина), которая заявилась с самого утра в гости и вновь настаивала на полиции. Джонин еле отвязался от нее, заверив, что это были просто играющие дети. В два часа ночи. Но что самое главное – Джонин почти не вспоминал о Сехуне. Не более раза в минуту. Отсутствие семьи позволяло спокойно пройтись по магазинам в поисках новогодних подарков. Обычно Джонин за день до поездки носился по магазинам, хватая первое, что попадет под руку. Интуиция никогда не подводила, только сестра немного ворчала – из вредности. Джонин знал – она подарки выбирала точно так же. Сегодня же он неспешно брел по заснеженному городу, наслаждаясь предпраздничной суетой. Выбрал подарки семье (и даже Сехуну, который этого совершенно не заслуживал) и даже нашел свободное место в уютном кафе – настолько было лень готовить. Джонин был уверен, что и сегодняшний день, который начался так хорошо, так же хорошо и продолжится. И думал так до того момента, когда вернулся домой и обнаружил отсутствие кофе. Перед уходом он сварил себе чашечку, так что точно знал, что кофе оставался. Но его не было. Нигде. Даже на верхней полке чулана, на которую никто никогда не заглядывал и ничего не ставил. Джонин матернулся, списывая все на свою утреннюю увлеченность предстоящим выбором новогодних подарков, и снова пошел в магазин.* * *
Когда за Джонином захлопнулась входная дверь, открылась другая, с черного входа. – Откуда у тебя ключи? – Чанёль выпучил глаза, проследовав за Сехуном. – Иногда я невыносимо скучаю по Джонину, – Сехун улыбнулся, проскальзывая в дом и направляясь прямиком на кухню. Бумажный пакет был выужен им из рюкзака, а кофе – пересыпан обратно в баночку, которую Джонин, слава богу, не выбросил. Еще в мусоре Сехун не копался! – Наш Джонин, значит, любит попкорн, – пропел Сехун, доставая из того же рюкзака упаковку. – Чанёль, будь другом, постой на стреме. Мне надо знать, когда он вернется. – Ты понимаешь, что ты труп? – Только в случае, если он нас засечет. – Но он может… – Не может, если ты сейчас заткнешься и сделаешь то, что я попросил. – Есть, сэр, – шутливо отдал честь Чанёль и направился в гостиную. Сехун тем временем занялся подготовкой попкорна. “Не готовить в упаковке”, значилось в инструкции, и Сехун усмехнулся, закидывая пакет в микроволновку. К моменту вопля Чанёля “Он идет!” пакет почти надулся. Сехун выставил таймер и нужный режим и рванул за Чанёлем к черному входу. Они успели закрыть дверь ровно в тот момент, когда Джонин прошел на кухню. Ровно в тот момент, когда раздался громкий хлопок и мат Джонина вперемешку с вопросом “Какого хрена?!” Сехуна согнуло пополам от смеха. Чанёль засунул ему в рот перчатку и, сам давясь хохотом, потащил друга подальше от дома Джонина. Только оказавшись на безопасном расстоянии, они позволили себе в голос расхохотаться. Джонин тем временем проклинал все на свете, отмывая микроволновку и собирая кофе и осколки банки, которую выронил от неожиданности. Закончил уборку и запер все двери на замки. Голос разума подсказывал, что следовало бы сообщить в полицию, что в его дом пробрались, но с другой стороны, это бессмысленно – все было на местах. Даже банка кофе, которой, он мог в этом поклясться, не было. Джонин никогда не считал себя сумасшедшим, хотя и был, по словам окружающих, со странностями. Джонин никогда не считал себя параноиком, но после того, как в окне внезапно появилась фигура злобного снеговика (на деле оказавшегося бумажной подделкой), он начал подумывать о знакомстве с психиатром. Или с организатором сегодняшнего цирка. Мысль о том, что это чей-то дурацкий розыгрыш, прокрадывалась к нему в голову, но Джонин просто не представлял, кто мог до такого додуматься. Но перестраховаться, все же, стоило…* * *
Когда в окнах дома Джонина погас свет, Сехун с Чанёлем уже стояли у черного входа, звеня ключами. – Думаешь, он не забаррикадировал дверь? – Не неси чепуху. – Я бы забаррикадировал… – Ты идиот. Чанёль обиженно насупился и, отобрав у Сехуна ключи, щелкнул замком и толкнул дверь. А в следующую секунду отскочил как ошпаренный. Точнее, облитый. С ведра. Которое Джонин поставил сверху на полку, а веревку привязал к дверной ручке. – В… Вы оба – гребаные фанатики американщины! – стуча зубами, прошипел Пак, швыряя в сложившегося пополам Сехуна снежок. – Мы смотрели фильм всего пару раз, – проикал Сехун, затыкая рот рукавом, чтобы не заржать в голос и не выдать их. – Да ну? – Чанёль прыгал на месте. – Ну… пару десятков раз. Чанёль закатил глаза, а Сехун не прекращал хихикать. – Если я заболею, Крис тебе этого не простит, – вытряхивая из-за шиворота воду, ворчал Чанёль. – Не-а. Он не садист. – Ох, Сехунни, тогда ты многого о своём брате не знаешь... – Пак Чанёль, будь другом, заткнись. Теперь уже Чанёль гаденько захихикал, глядя на скривившегося друга. Сехун ханжой не был, но и знать постельные детали отношений этой парочки желанием не горел. Да и не-детали – тоже. – Я хочу домой, – сильнее стуча зубами, проговорил Чанёль. Собачий холод, снег и завывающий ветер не нравились ему еще по пути к Джонину. После того, как к этой компании присоединилось ведро холодной воды, Чанёль вообще передумал дальше участвовать в затее Сехуна. – Далеко ехать – ты вообще окоченеешь! – Что ты пред-д-длагаешь? Улыбка Сехуна Чанёлю совсем не понравилась. А предложение пробраться в спальню Джонина и разжиться одеждой – тем более. – А если нас ждет еще что-то? – Чанёль опасливо косился на дверь. – Он – не мы. – Уверен? – Идем уже, – и Сехун первым нырнул в дом, совершенно не опасаясь каких-либо ловушек. А ведро с водой – просто мера предосторожности. Именно так Сехун и думал, пробираясь на цыпочках и то и дело шикая на вечно врезающегося во что-то Чанёля. Тот возмущенно мычал, за что получал пинки от Сехуна. Джонин снова проводил вечер в компании телевизора и очередной порции дурацких комедий. И громко смеялся. Даже слишком. И это было хорошо – путь к лестнице наверх проходил через гостиную, и Сехун заранее пнул Чанёля, предупреждая. Впрочем, это было лишним – Пак хоть и был идиотом, но врагом себе – ни разу. И, на удивление, прошмыгнули они без приключений. В комнате Джонина Сехун не стал зажигать свет, несмотря на все протесты Чанёля. – Ты понимаешь, что мы спалимся? – Ну а я не хочу лазать по трусам Джонина! – И не надо! – Так непроизвольно! Откуда я знаю, где что лежит? – Встань на стреме! Пока Сехун рылся в шкафу, Чанёль выглядывал Джонина, то и дело подгоняя друга. Сердце стучало как ненормальное и коленки немного тряслись. Чанёль не был трусом – уровень адреналина в крови зашкаливал. И достиг своей крайней отметки, когда телевизор внезапно замолчал. – Вот, держи, – голос Сехуна над ухом раздался неожиданно, и Чанёль подпрыгнул. – В шкаф, – прошипел он. – Ты чего? – В шкаф! – Да какого? – Джонин идет, придурок! В шкаф лезь!! Они услышали, что Джонин зашел в комнату и перестали дышать, вслушиваясь в каждый звук. – Он спит в пижаме? – прошипел Чанёль на ухо Сехуну. – Обычно – да. – Как думаешь, где она? – В шкафу? Чанёль сдул упрямо падающую с верхней полки ему на голову пижамную штанину и мило улыбнулся. Протянул руку и потрепал Сехуна за щеку: – Догадливый ты мой. Сехун тихонько пискнул и полез в карман. – Ты охренел?! – Что опять? – Ты куда лезешь? – В карман! – Почему в мой?! – Ой… – Вот именно. – Заткнись, – и Сехун закрыл Чанёлю рот ладонью. Тот возмущенно замычал, получив очередной пинок от Сехуна, и внезапно замер – Джонин подошел к шкафу и открыл соседнюю створку. Сердце ушло в пятки. Сехуну казалось, что он слышит пульс Чанёля, что уже говорить о своей тахикардии. Сехун никогда не был верующим, но сейчас отчего-то молился, чтобы Джонин не открыл вторую створку. В противном случае его ждала увлекательная картина. Хлопок двери, прикусивший ладонь Чанёль и едва не взвывший от боли Сехун – главные показатели того, что пронесло. Джонин, судя по звукам, прошел к кровати и включил ноутбук. Защелкали клавиши, и было неизвестно, сколько так будет продолжаться. А в шкафу было тесно, жарко, душно и дышащий на ухо Чанёль. От последнего Сехун мечтал избавиться больше всего, потому полез теперь уже в свой карман и принялся набирать сообщение. – Тао козел, – вынес вердикт Сехун после десяти минут безуспешной переписки. – Что такое? – Он не хочет нас спасать! – Он охренел?! – Он боится Джонина. – А меня? – Сейчас спрошу, – и Сехун снова забарабанил по сенсору, через минуту демонстрируя Чанёлю мэйл, заполненный истерично ржущими смайликами. – Похоже, что нет. – Я так понимаю, Бэкхён не в курсе восторга Тао по поводу девочек на Чеджу? – Вряд ли, он же в Штатах. – Спроси у Тао, как сильно он хочет, чтобы он узнал? «Иду я, иду. P.S. Сволочь», – значилось в последующем мэйле, и Сехун с Чанёлем облегченно выдохнули – тихо-тихо: у Джонина вообще-то хороший слух.* * *
Тао недовольно ворчал, бредя к Джонину. Он только час назад прилетел с Чеджу, дико устал после перелета и мечтал только о горячей ванне с ароматной пеной, вкусном ужине и мягкой кровати. Но из-за двух идиотов, значившихся у него в друзьях, все планы коту под хвост. Тао все равно пошел бы им на встречу, ведь Сехун – его любимый хён, но Чанёль умеет испортить настроение своими шуточками. – Ну почему я самый младший, – пробурчал Тао, обращаясь вроде к самому себе, но в голове голосом Чанёля всплыл ответ: «Потому что ты, будучи еще в проекте, уже упрямился и не позволял родителям тебя зачать?» Тао фыркнул, тряхнул волосами, поправил пальто и… Распластался перед ступеньками у дома Джонина. Перед глазами заплясали разноцветные пакчаны. Приподнялся на локтях, попытался встать, но снова грохнулся, больно ударяясь локтями о гладкий-гладкий лед. У Джонина действительно был очень хороший слух, но то, что сейчас он был на улице и помогал Тао подняться, – чистейшая случайность, по которой он просто стоял у окна и с вежливым недоумением наблюдал за первым десятком попыток Тао встать. Почему-то откатиться со льда в снег тому в голову не пришло. – Ты как? – Джонин заботливо отряхнул Тао и улыбнулся приветливо. – Н…нормально, с-спасибо, – заикаясь, пробормотал Тао, чуть ли не замирая стойким оловянным солдатиком. – А чего хотел? – Я это… Сехуна ищу, вот! Он телефон свой потерял! – Тао заулыбался, обрадованный своей находчивостью. – А почему у меня ищешь? – Это… Его дома нет, да! Ну и я решил прогуляться, вот. Отдать, да, – улыбка Тао стала еще шире. – Пять кварталов решил прогуляться? Ночью? Сияние тридцати двух зубов Тао как-то померкло, но он не растерялся. – Конечно! Все ради друга! – Ну, Сехуна у меня нет. Можешь отдать его телефон мне – я передам. Тао замотал головой слишком резко: – Нет, спасибо, я сам отдам! Точно! Мы же договаривались встретиться завтра! Вот и отдам! Джонин равнодушно пожал плечами. – Как хочешь. Тогда пока? И да, осторожнее на моем катке. Тао махнул на прощание рукой и поспешил смыться, обещая себе, что завтра он прибьет любимого хена.* * *
Пока Тао развлекал Джонина (иначе это назвать было нельзя), Сехун и Чанёль вылезли из шкафа и пробирались к черному входу. Сехун упрямо отказывался подсвечивать телефоном, мотивируя тем, что не хочет их спалить. – Мы сидели в шкафу у него перед носом, и нас не засекли! Неужели ты серьезно думаешь, что мы попадемся, находясь в другой части дома? – Джонин непредсказуемый! – О, не сомнева-а-а… – конец фразы потонул в дружном вопле Чанёля-Сехуна, у которых из под ног ушла опора. – Что за фигня? – прохрипел Сехун, считая перед глазами звездочки. – Горох… – вынес вердикт Пак, хрустя сухим шариком. – Вставай, идиот! – А смысл? Нас наверняка пол-квартала слышало. – Ты Джонина видишь? – Нет. – Тогда хватит жрать и подрывай свою задницу! Чанёль протянул ручки Сехуну, канюча, чтобы его подняли. Матернувшись, Сехун дернул его вверх, ставя на ноги, и едва ли не бегом бросился к двери черного входа. Чанёль – за ним. У двери затормозил. – Ты первый. – Почему? – Не хочу рисковать. Сехун насмешливо фыркнул и толкнул дверь… – Опять вода!! – не своим голосом заорал Чанёль, которому досталось чуть меньше, чем Сехуну, но досталось – в этот раз на полке стояла миска. За спиной раздался громогласный хохот, и голос Джонина кое-как выдал: – Не-а, чернила. Вспыхнул свет, и Джонина накрыла новая волна истерики – зеленые (в прямом смысле) Сехун и Чанёль представляли собой картину еще более интересную, чем извивающийся на льду Тао. – Какие, нахрен, чернила?! – заорал Сехун, рванув к Джонину с намерением придушить. – Ты забыл про горох, – вытирая слезы, выдавил Джонин, разглядывая распластавшегося зеленого человечка. Второй зелененький стоял у двери с открытым ртом и хлопал глазами, пытаясь осознать происходящее. Их поймали, черт возьми! Поймали! – Я ненавижу вас обоих, гребаные фанатики американщины, – пробормотал Чанёль, опускаясь на пол прямо в чернильную лужу.* * *
Все трое сидели у камина, закутавшись в банные халаты, выданные добрым хозяином. К огромному счастью Сехуна и Чанёля, чернила оказались смывающимися, и они едва ли не дрались за ванную и право первым отмыть себя. Победил Чанёль как самая пострадавшая сторона, до этого еще и вымокшая до нитки. – Но как? Нет, ты мне объясни: как ты догадался? – не унимался Сехун. – Я же всё продумал! – Не совсем, – Джонин хитро улыбнулся. – А подробнее? – к Сехуну присоединился Чанёль, которому было очень интересно, где облажался я-о-великий-стратег-О-Сехун. Джонин отпил чай, вернул кружку на столик и повернулся к Сехуну: – Сам как думаешь? – Тао? – И он тоже. – Шкаф? – Еще раньше. – Джонин! – дуэт бывших зеленых человечков, разогревших голосовые связки дружными воплями, резанул слух, и Джонин сжалился. – Хреновые из вас Марв и Гарри, ребята. Во-первых, мой район – один из самых спокойных и грабежей не видывал уже добрые пару лет. Во-вторых, у меня ни разу ничего не пропало, не считая банки кофе, которая тут же и вернулась. В-третьих, дверь, Сехунни, дверь – ее открыли ключами, ключи у родителей и у тебя, родители – в другом конце страны. Ну и, конечно же, Тао, который при виде меня практикует синдром Дауна. Чанёль заржал и рухнул с пуфика. Поднялся, кряхтя, и потер многострадальный копчик. – Я все продумал, – передразнил он Сехуна и успел отскочить, прежде чем тот попытался снова пнуть. Зацепил стоящие на тумбочке электронные часы и присвистнул: – Эй, ребята, а у нас Новый Год через пару часов. – И чего мы тогда сидим? Сехун, звони Тао со своего потерянного телефона, Чанёль – Крису. Я – в магазин! Общий сбор в полной готовности через час максимум! Завершение боя курантов утонуло в дружном «С Новым Годом!» и звоне хрусталя. Чанёль принялся по второму кругу рассказывать про их с Сехуном приключения, на что Тао только закатывал глаза, а Крис – слушал так же внимательно, как и в первый раз. – Больше никаких розыгрышей, – подытожил рассказ Чанёля Сехун, помотав в подтверждение головой. Джонин усмехнулся – он был согласен с Сехуном, в отличие от неугомонного Пака, который пытался убедить друзей, что это может быть отличной предновогодней традицией. Звонок в дверь заставил всех вздрогнуть. Все уставились на Сехуна и Чанёля, но те тоже не понимали, кого могло принести посреди ночи. – Я открою, – отозвался Тао. – Если это очередной ваш розыгрыш… – Да мы не причем! – Посмотрим… – Бэкхён! – теперь уже все вздрогнули от вопля Тао. Высыпав в коридор, они увидели Бэкхена, на котором повис светящийся от радости Тао. – Удалось билет поменять, а когда приземлился – сообщение от Тао получил. И вот решил вам сюрприз сделать, – Бэкхен протянул друзьям пакеты. – С Новым Годом! – С Новым Годом! – отозвались на разный лад пять голосов, и Тао – громче всех. – Кстати, Джонин, а чего у тебя около лестницы такая скользотища? – Я тебе сейчас расскажу! Мы тут такое приключение пережили! – ожил Чанёль и, схватив Бэкхена за руку, потащил в гостиную. – Опять, – простонал Тао. – Третий раз, – Сехун демонстративно заткнул уши ладонями. Джонин усмехнулся: – Это же Пак Чанёль – будет вам и четвертый.