Мальчик в девочке

      Тем утром я проснулся от того, что на меня вылили что-то холодное. Еще сквозь сон я чувствовал, как что-то жидкое стекает дорожками от моей груди до пупка. Я съежился. Мне снился какой-то ледяной ручей, в который я очень хотел войти, но он был настолько холодный, что все мое тело отчаянно протестовало моему желанию. Когда я открыл глаза, реальность не сильно отличалась от сна. Надо мной с грозным видом стоял дворецкий и поливал меня водой из кувшина, будто я какой-то комнатный папоротник, а не человек. Я вскочил с кровати и протер руками глаза. - Эй, Вы чего? За что?! - Вставайте, Уэда-сан. Вас уже ждут в студии.       Дворецкий коротко поклонился и свалил, а я поплелся в ванну. Глянул на часы – шесть утра. Я был крайне возмущен, что мою изнеженную персону разбудили в такую рань. Душ оказал прекрасный отрезвляющий эффект и забрал с собой остатки сна. Вот только глаза были красные, как у наркомана. И какая тут может быть фотосессия? Еще и губа распухла… Черт, я вспомнил, что произошло днем ранее, и схватился руками за голову. Что делать-то? Я был в полнейшей растерянности. Не знаю даже, как справился с бушующими эмоциями, но как-то заставил себя одеться и спуститься вниз. Только, когда шел, даже и не предполагал, что меня ждет в студии. - Доброе утро, ты опоздал, – холодно поприветствовал меня Каменаши и кивнул в сторону вешалки с одеждой: – Одевайся! У нас куча работы. Мне вдруг стало жутко обидно. Что я сделал не так? Почему он так со мной разговаривает? Это же он целоваться полез, а не я! - Эм, Казуя, – я все же решил прояснить ситуацию, – на счет вчерашнего… - Ты сказал, что не сбежишь, потому что у тебя контракт. Надеюсь, ты сдержишь свое слово, – перебил меня фотограф и пошел настраивать свет.       Больше он не дал мне ни единого повода задать ему хотя бы один вопрос. Я закончил с гримом и молча помог ему подготовить декорации к первой съемке. Впервые мы работали так долго. Когда наступил полдень, мы успели отснять только четыре локации. Без каких-либо объяснений, перерывов, мы просто делали свое дело. Каменаши постоянно корректировал, направлял меня своим голосом, а я подчинялся, как марионетка. Когда я переоделся в пятый раз, то уже сам понимал, что именно хочет видеть мой фотограф. Я смотрел в камеру и делал все в точности так, как он требовал с самого начала. К концу съемки пятой локации он улыбнулся и начал просматривать полученные снимки. - Сходи на перерыв, поешь, - коротко сказал Каменаши, даже не взглянув в мою сторону. И тут мое терпение лопнуло: - Если ты и дальше так будешь со мной разговаривать, я спокойно даже поесть не смогу! – почти накричав на своего недодруга-начальника, я подошел и схватил его за руку. – Или ты идешь со мной, или… - Или что? – впервые за целый день Казуя взглянул мне прямо в глаза. Черт, у меня даже сердце ёкнуло. – Что, Тацуя? – он опустил взгляд вниз на своё запястье, за которое я держал его вот уже несколько секунд. – Не отпустишь? - Отпущу, если все мне объяснишь. Нападение – лучшая защита! Я решил держаться до конца и скрыть тот факт, что мне стало не на шутку жарко, и дело совсем не в вентиляции помещения. Но, кажется, я забыл, кто нанял меня на работу… - Ты вспотел, - Каменаши ухмыльнулся, – видимо, не мне одному неплохо было бы проветриться перед следующей съемкой. Но я рад, что ты спросил… - Я вообще не въезжаю, о чем ты! – я нахмурился и стал строить из себя дурачка. Твою ж мать, неужели я настолько очевидно себя веду? Надо было собраться! Я одернул от него свою руку и направился в сторону двери. - Тацуя? - Что? – остановившись на полпути, я обернулся. - Дальше ты снимаешься со мной. Справишься? – Казуя улыбнулся, а у меня сердце чуть в пятки не ушло. - Что значит, с тобой? – мой голос дрогнул, и есть резко перехотелось. Во рту пересохло, дыхание сбилось. Информация обрушилась, как снежный ком. - Это значит, что на фото будут влюбленные - парень и девушка. Поэтому, пожалуйста, подумай за обедом, как ты изобразишь влюбленность в меня, – я снова встретил его прямой и пронзительный взгляд, который прожигал насквозь. Казалось, что от него ничего не утаить. – А если не сможешь, тогда это сделаю я. Тебе выбирать. Тогда я так и не поел. Только выпил немного кофе и все это время думал, как же мне быть? А вдруг я снова буду нервничать в его присутствии? Голова вообще отказывалась думать. Только пульс участился, и я дышал слишком часто, как совсем не подобает это делать здоровому человеку. Может я болен? Я взял градусник и измерил температуру - все хорошо. Сколько бы я не думал, никак не мог найти объяснения своему поведению, поэтому решил довериться судьбе и просто пошел обратно в студию. Когда я вернулся, Каме уже подготовил декорации и устанавливал настройки на камере. Посреди студии стоял кожаный диван кричащего ярко-красного цвета, а позади него был белоснежный фон. Интересно, и как вообще он собирается фотографировать, если сам тоже будет сниматься? -Садись, - холодно продиктовал мой начальник и закрепил камеру на штативе. Этот циничный тон меня реально бесит! И сама идея этой фотосессии какая-то тупая. Зачем это вообще нужно? Ладно, когда меня просто наряжали в бабу, но теперь я должен еще и влюбленную бабу играть. Влюбленную в него. Я вообще в жизни ни в кого не влюблялся! И даже не представлял толком, как это должно выглядеть. Как я должен на него смотреть? Так, Тацуя, успокойся. В этом нет ничего такого, тем более, ты будешь в роли девушки. Действуй как профессионал.       Я плюхнулся на диван и постарался выглядеть как можно более раскованно. Каме проверил ракурс и включил таймер. Каждые десять секунд звучал щелчок затвора. Он подошел к дивану и сел рядом со мной. Камера щелкнула, автоматически записывая снимок на съемный носитель. - Ну и чего ты там в углу зажался? Пододвинься сюда, - скомандовал Казуя, взял меня за руку и притянул к себе поближе. Слишком близко! Я чувствовал, как наши бедра касались друг друга, чувствовал запах его парфюма и горячее, прерывающееся, дыхание. - Тацуя, я не декорация. Ты должен смотреть на меня. Я медленно повернул голову в его сторону, и наши глаза встретились. Черт! Его лицо было очень близко. Я не мог больше смотреть на него, это было просто невыносимо. Я определенно переоценил свои возможности, когда согласился на эту авантюру! - Ты слишком напряжен. Успокойся! - слова Каменаши только подливали масло в огонь. Я заставлял себя думать, что это всего лишь работа, и не более того, но под таким натиском делать это стало крайне тяжело.       Щелк! Платье на этот раз было какое-то жутко неудобное. Так хотелось побыстрее вылезти из него, просто ужас. Хотелось развалиться на этом диванчике после утомительного дня, снять всю одежду и кайфовать… Поток моих мыслей прервался в мгновение ока. Рука Каме мягко коснулась моего плеча, так нежно и осторожно, будто он боялся чего-то. Я вздрогнул. - Все в порядке?       В ответ я просто кивнул. На мгновение, я напрочь позабыл обо всем, что происходило вокруг. Черт, и почему я так отреагировал на прикосновение его руки? В памяти невольно всплыл первый поцелуй... Странно, но я до сих пор чувствую вкус его губ... Невольно мой взгляд опустился чуть ниже, на эти самые губы. Казуя чуть приоткрыл рот и облизнулся... Нет, он издевается? Я сглотнул и, по-моему, слишком громко. - Ты все еще скован, дай сюда свою руку. Он словил мое запястье и потянул на себя. Камера продолжала делать снимки, но щелчков я уже не слышал. Казуя приложил мою ладонь к своей груди, и я почувствовал, как быстро билось его сердце. Каждый удар отдавался невидимым электрическим зарядом. Я был в замешательстве и, наверное, из-за этого машинально свободной рукой коснулся его шеи. - Уже лучше... - Казуя улыбнулся.       Его взгляд был теплым, но одновременно немного пугающим. Такое ощущение, будто я попробовал какой-то запрещенный препарат, от которого бурлила кровь. Он вызывал привыкание и тягу, словно наркотик. Пока я думал об этом, Каме ловко обнял меня за талию и прижался ко мне вплотную. Наши губы были совсем близко... Я невольно приоткрыл рот, но словил лишь его дыхание. Казуя, заметив это жест, лишь улыбнулся и отстранился от меня. Его пронзительный взгляд сводил с ума, и я уже был готов на все, лишь бы это безумие продлилось немного дольше... Черт, да что происходит?! Щелк! - Ты ужасно хорош! Ты прекрасен, Тацуя... – выдохнув эти слова мне в ухо, Каменаши коснулся губами моей шеи. Тело моментально отреагировало на эти прикосновения. Я закусил губу от наслаждения и откинул голову назад. В студии стало невыносимо жарко. Еще немного и мне бы не хватило кислорода. Еще немного и мне бы он совсем не понадобился... Я сильнее прижался к Казуе, совершенно не отдавая отчет своим действиям. Внутри меня нарастало неистовое чувство, кажется, я совсем сдурел от этой странной близости. Впервые, за долгое время меня так что-то одурманило. Он заставил меня плясать под свою дудку, и я был не против. - У тебя очень хорошо получается… Я поражен… - его голос был немного хриплым и неравномерным. Кажется, мой начальник получал от этой фотосессии даже больше удовольствия, чем я… Щелк! Я снова вспомнил, как он целовал меня. То, как он вел себя вчера, и как ведет сейчас – просто небо и земля! И в этот момент я осознал, что мне хочется, снова хочется, чтобы он поцеловал меня. Я закрыл глаза в надежде, что он поймет мое желание. И я был прав! Буквально через пару секунд, Каме очень осторожно коснулся моих губ... Камера сделала свой последний снимок, и в эту же секунду мой фотограф перестал сдерживать себя. Его легкий поцелуй превратился в страстный, нетерпеливый и очень горячий, а его рука крепче сжала мою талию и плавно скользнула вниз к ягодицам. Второй рукой он обнял меня за шею, попутно скинув парик женских волос с головы. Меня охватили совсем иные ощущения, которые он, в наглую, разбудил во мне. Они наполняли мои мысли разными неприличными желаниями и образами, заставляя еще больше задыхаться от поцелуя. Жар, разразившийся по всему телу, медленно отпускал и концентрировался где-то в паху. Вот черт! Что же я делаю? Держи себя в руках Тацуя, остановись! Но, иногда события опережают нас, и Казуя резко разорвал поцелуй, оставив меня в полуобморочном состоянии. - Отличная работа Тацу! К вечеру фотографии будут готовы, - Каменаши поднялся с дивана, закрыл объектив, и снял камеру со штатива. - На этом все! Спасибо за работу. У меня отвисла челюсть! Я хотел что-то сказать, но не смог... Казуя забрал камеру и вышел вон из студии, как будто так и надо. А я остался лежать на этом несчастном красном диванчике, переваривая произошедшее, и пытался унять свое возбужденное тело с помощью руки. Я очень надеялся, что мой начальник не увидит эту жалкую картину...