Sex Note. The Love Story of God and Human.

- Заходите к нам еще, - дружелюбно протянули официанты, поклонившись уходящему клиенту. Время уже шло к закрытию, и зал потихоньку редел от посетителей. Красноватый свет традиционных ярких ламп заполнял собою помещение, когда на улице уже давно стемнело. Небо было затянуто тучами настолько плотно, что даже сквозь его проседи не было видно ни звездочки, ни косого луча взошедшей луны. Рёук аккуратно составил посуду на поднос и вытер стол. Смена вот-вот должна была закончиться, и студент буквально считал секунды, чтобы побыстрее сбежать из этого места. Зайдя на огромную кухню, шипящую маслом на раскаленных сковородках и хрипящую тихой обрывистой мелодией из расстроенного приемника, он сразу же опустил голову, скрывая взгляд за косой челкой, выбившейся из цветных заколок и падающей на глаза, от маячившего у плиты парня. Проворно скинув тарелки в раковину, Рё уже собирался незаметно прошмыгнуть обратно в зал, как его окликнули: - Рёук-а, помой, пожалуйста, посуду за меня, мм? - парень напротив, второй официант и напарник Рё на сегодняшний вечер, слегка закусил губу, сложив руки ладонями друг к другу у груди, - Пожа-а-алуйста. Вукки было так неловко отказываться, но оставаться в одном помещении с Чжоу Ми ему совершенно не хотелось. Переступив через себя, он все же, немного помявшись, робко и невнятно промычал отказ Джонсу, а именно так звали его напарника, и быстренько ретировался из кухни, сразу же загружая поднос содержимым столиков, а голову ненужной, но отвлекающей ерундой. Весь сегодняшний день Рёук избегал повара, коим являлся рыжеволосый и высоченный китаец Чжоу Ми. А всё потому, что вечером предыдущего дня именно его имя было вписано в алую тетрадь, мирно лежащую сейчас среди конспектов в просторном рюкзаке. Чжоу Ми был старше Рёука всего лишь на год, но уже воплотил в своей жизни одну из мечт младшего. Мало того, что он уже был поваром, причем, нужно заметить, очень даже хорошим поваром, что по запаху ориентировался в приправах и специях, решая, нужна ли еще щепотка или уже слишком, хотя даже это самое «слишком» он умудрялся спасти только ему ведомыми способами, выводя свои блюда на верхушки кулинарного мастерства, так еще и этот маленький ресторанчик китайской кухни был его собственностью. Может быть, этим он привлек Рёука? Тем, что мечтал о том же, о чем и сам Рё? Чжоу Ми не хотелось иметь сеть элитных ресторанов, скромное заведение вполне устраивало своего хозяина. Ведь главное не количество, а качество, чем Чжоу Ми беспрекословно мог похвастаться. Конечно, останавливаться на достигнутом Чжоу не собирался. «Ремонт бы нам не помешал», - задумчиво говорил он, оглядывая свое скромное детище. Никаких помпезностей в виде дорогого бархата на обивках стульев и позолоченных карнизов, обрамляющих рельефные потолки с огромными люстрами из сотни хрустальных сережек, ему не хотелось. Просто маленький уютненький ресторанчик, лишенный официоза и пафоса. Такой, какой он уже имел, но «с не помешавшим бы ремонтом». Сам Чжоу был добрым и открытым, трудолюбивым и веселым, чем еще больше привлекал к себе тихого официанта Ким Рёука. Менять что-либо уже поздно, и Рё оставалось только ждать указанного времени, назначенного на завтрашний вечер после окончания рабочего дня. Так решил Рёук, он же сейчас и жалел об этом. Поторопился вписать имя, но вписал, слишком оттянув «на потом». Лучше б уж назначил сразу, еще вчерашним вечером. Сделал и забыл бы как один из кошмаров, но нет же, ему захотелось чуть больше подготовиться, собраться. Получалось все с точностью до наоборот. Рёук был рассеянный и нервный с самого утра: потерял ключи от дома, хорошо знаемые им основы кинокомпозиции напрочь забылись во время ответа и не желали вспоминаться, а хрупкие стаканы в ресторане один за одними превращались в кучку осколков. Все случится завтра, и чем ближе время, тем сильнее отступившая на шаг генофобия беспокоила Рё, опускаясь на низкий старт к новому забегу. Очень страшно. Йесон бы сейчас отметил его глупость порядковым номером с двузначным числом. Глупый, глупый Ким Рёук. Но уже поздно. - Уже поздно, - выглянул из кухни Чжоу Ми, развязывая узелок фартука сзади, - Давайте-ка по домам… кроме Джонсу, - он показал язык парню, подкинув ему ключи, - Сегодня твоя очередь убираться. - Не-ет, - захныкав, протянул тот, запрокидывая голову назад, но его уже никто не слушал. Скинув с себя форму официанта, Рёук начал одеваться в свою одежду. Он старался делать все как можно быстрее, поэтому, не складывая аккуратно ни рубашку, ни фартук, пихнул все в свой рюкзак, не заботясь о том, что ткань может помяться. Не это было важно, а важно то, что он уже поворачивал ручку двери черного хода, проскальзывая в темный переулок, где длинной и размытой тенью заскользил меж зданий на пути к своему дому. *** В квартире стояла тишина. Хичоль снова задерживался, и Рёук быстро достиг своей комнаты, кидая в угол рюкзак. - Ну, как? – голос с подоконника звучал тихо, и Вукки пропустил его мимо ушей. Ничего не ответив, он завалился на кровать, - Даже в душ не сходишь? - Я устал, - пробормотал он, подкладывая руку под щеку. - Разденься хотя бы. Но ответом Богу послужило лишь тихое размеренное сопение. Рёук уснул, и Йесон, бесшумно подойдя ближе, накрыл уставшего парня теплым пледом. - Глупенький. *** Утро выдалось холодным, без снега или дождя, но с инеем, надевшим на каждую травинку и листик, что не успели еще подготовиться к холодам, свои синеватые наряды. Рёук потирал замерзшие руки друг о друга, пытаясь их согреть. Огромный вязаный шарф скрывал потрескавшиеся от мороза губы, оставляя на виду лишь раскрасневшийся кончик носа. - А я говорил тебе, что нужно одеваться теплее, - усмехнулся рядом идущий Бог. Тонкая белая рубашка с подкатанными рукавами и черные брюки были совсем не по взбунтовавшейся погоде. - А сам то… - дуя на свои пальцы сквозь плотную шерсть шарфа, Вукки семенил по дорожке, пробираясь к университету, - Тебе что, не холодно? - Нет, - пожал плечами Йесон, - Я не чувствую холода. - Совсем? - Совсем, - он улыбнулся, оглядываясь на проходившую мимо девушку, так же, как и Рё, закутанную в шарф. Рёук цокнул, отмечая про себя, что в незнакомке нет ничего особенного, и встретился глазами с блуждающим взглядом Йе. - Но не смотря на это у тебя теплые руки, – взяв, как и ожидалось, теплую ладонь Йесона в свою продрогшую руку, Рёук немного сжал ее, скрывая свой смущенный румянец за румянцем от мороза. Йесон же удивленно посмотрел на их руки, улыбнувшись: - А у тебя холодные, - чуть сильнее сжав ладонь Вукки в своей, он накрыл ее второй рукой, согревающее растирая, - А я говорил тебе, что нужно одеваться теплее, Ким Рёук, какой же ты… - Глупый, - выдохнул Вукки, чувствуя тепло на руках, - Я знаю. Нервозность от предстоящего вечера потихоньку отступала, когда они вот так просто и непринужденно разговаривали. Но стоило старшему исчезнуть, как она, нервозность, снова отразилась мелкой дрожью в теле. Все мысли теперь сводились только к одному: предстоящему сексу. *** Стоя у небольшого здания ресторана, Рёук переминался с ноги на ногу, но не от покалывающего кожу холода, а от нежелания заходить внутрь. Оставалось чуть больше восьми часов до того, как цифры на электронных часах совпадут с цифрами, записанными в алой тетради. Рёука трясло, и единственным желанием сейчас было уйти отсюда куда подальше, но теперь он прекрасно знал одну маленькую истину, не известную ему во время первой записи: написанное все равно произойдет, хочешь ты этого или нет. Менять что-либо слишком поздно, и печальный опыт заставлял взять себя в руки, чтобы не совершить очередной глупости. Легкий перезвон дверного колокольчика и всегда приятный, но сегодня почему-то раздражающий запах ароматических свечей неприятно ударил в нос. - Опаздываешь, Рёук-а, - Джонмин, работающий на доставке, пролетел мимо с коробками заказов, похлопав по плечу вошедшего Вукки и сразу же удалившись за все тем же звоном колокольчика, а позже и шумом старенького мопеда. Глубокий вдох, и тяжелый выдох, обратного пути уже нет. Отсчет пошел: - Привет, Чжоу Ми-хен… *** Время давило своим, почему-то ускоренным, как казалось Вукки, движением. Его тиканье раздражало, как раздражало и все вокруг: от вызывающе-красных бумажных салфеток до скрипучей половицы при входе на кухню. Все валилось из рук, все переворачивалось внутри, и вообще все было словно в плотном ядовитом дыму. Безнадежность съедала парня изнутри, и было страшно не меньше, а может быть даже и больше, чем в тот день, когда единственной записью в алой книжечке было имя Шивона. Сейчас же целый лист был исписан мелким, но аккуратным почерком, где подробно было описано то, что случится совсем скоро. «Лучше бы просто вписал имя», - думал он сейчас, вспоминая, как вчерашним вечером, краснея и дрожа, под диктовку Йесона записывал «описания», о которых сам попросил, и прокручивая в голове весь сценарий предстоящих извращений из «курса лечения» Бога. Каждое слово въедалось в голову острой иголкой, не позволяя забывать о себе. Случайно всплывшая перед глазами картинка фантазии, и вот еще один стакан превратился в разлетевшиеся по полу стекляшки. Уже седьмой за два дня. - Черт… Весь день Рёук был взвинчен и дерзок. Огрызался, грубил, а после корил себя за несвойственную ему вспыльчивость. - Ли Сюй, в чем дело? – после очередного хамства клиенту Чжоу Ми попытался заглянуть в лицо парня напротив, постоянно уводящего взгляд, - Эти два дня ты сам не свой. Дрожь в теле разрасталась все сильнее от по-дружески сжимаемой плечо руки. Время было на исходе. Как по сценарию второй официант отпросился пораньше, курьер отвез заказ еще час назад и закончил свою смену, и даже последний клиент, чиркнув пару строк в жалобную книгу на дерзкого мальчишку, покинул заведение. Табличка на двери повернулась стороной «close», и повар с официантом остались совсем одни в маленьком ресторане. Секундная стрелка разменивала очередной круг, и уже минутная замерла в позиции двенадцатой ячейки. Пора. Теплые губы коснулись щеки Рёука, замирая на мгновение и даря, казалось бы, невинный поцелуй.