Psychotiс

— Элис? Ты плачешь? Я пыталась заглушить свои рыдания, пряча лицо в подушку. Я уже чувствую, что она промокла из-за моих слез, которые я выплакала. — Иди сюда. Нет. — Элис, детка, не заставляй меня повторяться, — голос Гарри звучал угрожающе, так что я медленно подняла свою голову и осторожно посмотрела на него. Он был без рубашки, развалившийся на кровати с одеялом, которое накрывало лишь нижнюю часть. Его голова была без кепки, и я вновь увидела его темные, вьющиеся волосы, и нефритовые глаза в кишащей темноте. Гарри вздохнул, как будто я была трудным ребенком, и он протянул руку, легко хватая меня за запястье, тем самым, притягивая меня ближе к себе. Я не стала бороться и сопротивляться. Я даже начала плакать сильнее, особенно тогда, когда была прижата к груди; он был настолько мощным. Я никогда не чувствовала себя такой слабой. — Пожалуйста, — хныкала я, когда его руки обхватили меня, и с одной стороны, это меня успокаивало. — Тсс, не плачь, — мягко прошептал он. Я была удивлена тому, что он не издевался надо мной, ведь он всегда любил это делать. Я не могла понять, что он хотел со мной делать: мучить или заботиться? Я не могла понять Гарри. Он не был «нормальным» похитителем. Нет, он был далеко не нормальным. — Я сказал тебе, что позабочусь о тебе, а? — он слегка поставил меня под сомнение, подперев подбородок вверх, и я посмотрела вниз, а слезы все еще катились по моим щекам. — Да, — прошептала я. — Но сначала я должен привести тебя в форму, — сказал Гарри, притянув меня еще ближе к себе. Мои щеки мгновенно стали красными, и у меня не было выбора, кроме как вытянуть ноги вперед. Мне было удобно. И это было странно. — я не могу позволить тебе быть непослушной, Элис. Ты понимаешь? Я кивнула. — Хорошая девочка, — Гарри улыбнулся мне, почти с нежностью, и он оставил быстрый поцелуй на моих губах, прежде чем отпустить меня. Я заползла обратно на свою сторону кровати, сразу накрываясь теплым одеялом. — Я разрешу сегодня спать тебе в одежде, — продолжил Гарри, выключая лампу на столе, которая находилась на его стороне, таким образом, оставляя нас в темноте. — теперь я хочу, чтобы когда ты подходила к постели, ты была голой. — Хорошо, — пробормотала я. В то время, как я пыталась заснуть, я клянусь, что чувствовала его улыбку.

***

Когда я проснулась, я была одна. Я сидела на кровати, зевая и растягивая руки над своей головой. На мгновение я почувствовала, что все хорошо. То есть, пока я не вспомнила, где я находилась. И с кем я. Я сразу почувствовала, как плачу, паника вновь сказала мне «привет», когда я поняла, что я здесь одна. Я оглядела комнату, но замерла, когда я увидела какой-то листок на кровати. Я протянула руку и схватила его; там было написано несколько слов, написанных в беспорядке на листе бумаги. «Элис. Раздевайся и спускайся вниз.» Я положила ее обратно и неохотно стянула с себя одежду, ненавидя то ощущение, когда я была совершенно голой. К счастью, не было ни одного окна, хотя я не понимаю, как это повлияет на меня, так как мы были, очевидно, в середине нигде. Как я собираюсь выбраться отсюда? Я инстинктивно закрыла грудь, когда открыла дверь спальни. Я почувствовала запах свежих продуктов, и мой желудок заурчал в ответ. Я была голодна. Я сделала глубокий вдох, прежде чем выйти из спальни и направиться вниз по лестнице. Гарри стоял на кухне, готовя что-то на плите. Он был одет просто: простая черная, с длинными рукавами рубашка и темные джинсы. Но его ноги, однако, были босые. — Доброе утро, — встретил меня Гарри. Я молчала, прячась за углом на кухне, мое сердце стало отбивать бешеный ритм в груди. — Элис, ты не пожелаешь мне доброго утра? Или я должен устроить тебе порку? Мое лицо побледнело. — Д…Доброе утро, — мне все-таки удалось. — Не прячься от меня, куколка, — чарующе сказал Гарри. — иди сюда. Мои щеки вновь стали ярко-красными, когда я вышла на вид, все также прикрывая грудь. Гарри уставился на меня, его глаза бегали по моему телу; он, однако, стал хмуриться, когда увидел, что я прикрываю себя. — Ха-ха, — резко, с сарказмом, произнес он, приподняв бровь. — опусти руки вниз. Его темный взгляд не давал мне никакого выбора, кроме как опустить мои руки, и мои глаза опустились на свои ноги, когда я почувствовала, что он снова осматривает меня. — Ты голодна? — небрежно спросил Гарри. — Да. — Попроси меня красиво, и тогда ты сможешь поесть яичницу, — сказал он. Я выбросила свою гордость и спросила: — Могу ли я поесть яичницу? Гарри был не впечатлен. — Нет, Элис. Попроси меня красиво. Именно тогда я поняла, что я должна была сделать, чтобы удовлетворить его, и на мгновение, я считала, что лучше буду голодать. Может быть, это убьет меня. Тем не менее, я знала, что я не была достаточно сильной. В конце концов, я поняла, что мой желудок будет также неугомонно требовать еды. Некоторые люди были сильнее волей, чем я, но я не была не очень-то волевой. Я была слабой. Так что, я плотно поджала свои губы и опустилась на колени, сжимая кулаки. — Ты сегодня утром очень хорошая девочка, — в восторге ворковал Гарри, когда увидел, что я делаю, и я заметила, что он приближается, а потом он оказался от меня всего лишь в двух сантиметрах. — ты знаешь, что делать, детка. Я неуверенно расстегнула его штаны. Я, не теряя времени, отправила его член к себе в рот. Я начала его сосать, водя свой язык туда-сюда, используя правую руку, чтобы время от времени тереть его. Я чувствовала, как Гарри сжал мои волосы. Ему было удивительно приятно, когда я сделала все это. Он не стал хватать мою голову или ухватываться за волосы. Он просто смотрел на меня сверху, когда я гладила головку его члена, стараясь сделать это как можно лучше. — Посмотри на себя, — хрипло пробормотал Гарри. — у тебя получается намного лучше. Он был горд, говоря все это. Мне было противно от самой себя. Мне было противно от своей слабости. Почему я не могла сопротивляться? Почему я слушаю то, что он скажет? Ответ был прост. Если бы я этого не сделала, он сделал бы мне больно. И, как я уже сказала, я не была сильна, как другие девушки. За всю свою жизнь я ничего не сделала. Мой папа всегда заботился о вещах для меня, особенно, когда они выходили из-под контроля. Так что, теперь у меня не было никого, кто бы мог помочь мне, и я не знаю, что мне делать. Я немного вздрогнула, когда он схватился за мою голову, чтобы удержать меня. Его сперма скатывалась по моему подбородку, увлажняя губы, и я быстро проглотила столько, сколько я могла. Я ненавидела этот вкус; это была смесь из соли и чего-то еще, чего я не могла описать. И она была теплая, слишком. — Ты можешь поесть яичницу, — сказал мне Гарри, указывая на меня, чтобы я встала. Он надел на себя свои штаны обратно. Он сказал мне, чтобы я села за маленький столик. Через несколько минут передо мной стояла тарелка с яичницей и чашка молока. Я взяла салфетку, вытирая лицо от спермы. — Спасибо, — пробормотала я, начиная есть. Мой желудок чувствовал себя намного лучше, когда я закончила. — Таким образом, Элис, — начал Гарри. — как тебе жизнь без твоего папы? А вот вернулся тот Гарри, который насмехается надо мной. Мои щеки покраснели от его слов. — Я скучаю по нему, — прошептала я. — Не думай о нем больше, — резко сказал Гарри, ударив по столу кулаком. Он тяжелым взглядом уставился на меня, чтобы я кивнула в знак согласия. Я опешила от его внезапной свирепости. — я забочусь о тебе. Ты понимаешь? К черту твоего отца. Пошли всех, кого ты знала раньше. Теперь в твоей жизни я. Ты хочешь порадовать меня. Когда тебе что-то понадобится, ты придешь ко мне. Я не хочу, чтобы ты думала о них. Я хочу, чтобы ты всегда хотела доставить мне удовольствие. В любом случае, ты должна будешь это сделать. Надеюсь, тебе ясно? — Я…я извиняюсь, — неуверенно сказала я, слезы вновь заполнили мои глаза. Мне не нравится, когда он смотрит на меня так. Его глаза пожирали меня… — Не начинай снова плакать, — шикнул он в ответ, заметив мои блестящие глаза. — все, что я видел когда-то, так это то, как ты кричала… Ты хочешь куда-то выйти? — Пожалуйста, оставь меня в покое, — прошептала я. Мои губы задрожали. Я опустила вилку и посмотрела на свои колени, видя, как заметно мои руки начали дрожать. Слезы пробивались, и вскоре они водопадом текли по моим щекам. Я была не в состоянии остановить их. — Элис, перестань плакать, — рявкнул Гарри, заставляя меня вздрогнуть, и из-за этого я начала плакать сильнее. — Я…я не могу! — выдавила я. — я… мне страшно, и я не знаю, что делать или что сказать… Мне так страшно… я скучаю по папе. — Что я только что сказал? — Гарри зарычал, опять стуча кулаком по столу. — разве я для себя это говорю? Я хочу, чтобы ты забыла о нем! Ответь мне, Элис! Я не знаю, что ответить. Я едва могла даже видеть, потому что слезы застилали мои глаза. Но я знаю одно: я ненавижу Гарри. Я ненавижу его так сильно, что от этого становится страшно, я ненавижу его больше всего, потому что он забрал всю мою жизнь. Меня практически нет, я никто. Никого рядом со мной нет. Я была похищена. Я была забрана из своего дома. — ОСТАВЬ МЕНЯ ОДНУ! — закричала я вдруг, мой голос разорвал всю тишину, он показал все мои эмоции, он показал, что я сейчас чувствую. Я схватила свою чашку молока и резко бросила ее в Гарри. Я едва видела его, но я видела, как он поднял руки вверх, чтобы защитить свое лицо. Я развернулась и выскочила из кухни, стараясь как можно быстрее добежать до входной двери. Если он оставил свои ключи в машине, я могла бы, вероятно, уехать, хотя у меня не было прав. Но я должна была бежать. Я рыдала в истерике, сильно и громко дыша. И тут мой взгляд упал на дверь. Я случайно споткнулась о ковер, но мои ноги заставляли себя двигаться, адреналин болезненно бежал по моим венам, призывая меня идти дальше и дальше, пока я не буду далеко от Гарри. Входная дверь легко открывается, и я сделала три шага от крыльца и начала плакать сильнее, когда я увидела машину Гарри. Однако, когда я подошла к ней, протягивая руку, чтобы открыть дверь, она вдруг издала шум, задние фонари начали мерцать. Я услышала, как открывается дверной замок. Дерьмо. — Элис, — напевал голос Гарри позади, но я не смела обернуться. — ты думаешь о том, что ты делаешь? — Оставь меня в покое! — возразила я, пытаясь открыть дверь. Но она была заперта. Блять, блять, блять. Я начала стучать в окно, из-за чего начали болеть мои кулаки, так как стекло было очень твердым, и его невозможно разбить. Но я должна была сделать хоть что-то. Я вскрикнула, когда Гарри вдруг схватил меня за плечо сзади, и я могла видеть, что его глаза были темнее, чем когда-либо, а губы скривились в сердитой ухмылке. Или это была не ухмылка… — Ты была хорошей сегодня утром, — прошипел он. — что, блять, случилось? Я слепо набросилась на него, ударив его по щеке кулаком. Но только Гарри стиснул зубы и вытерпел боль, не показывая унцию страха. — О, — сказал он, а потом бросил меня к машине, его тело возвышалось над моим. — от тебя так много проблем, девочка. Ты даже не имеешь малейшего представления, насколько много. — Пожалуйста, оставь меня в покое! — кричала я беспомощно. — м…мой папа будет платить вам сколько хотите! Пожалуйста! Я так боюсь! — Хорошо, — прорычал Гарри. Он схватил меня за волосы, но я закричала громче от жгучей боли в своей голове, когда он вынудил оттягивать шею назад. Его рука вдруг нащупывает еще волосы, больно их сжимая. — Ты принадлежишь теперь мне, Элис, — вновь прорычал Гарри. — неужели ты этого не понимаешь? Или мне нужно тебе это доказать? Я плакала в истерике, мое тело содрогалось снова и снова. Я не могла ответить словами. Я только смотрела на Гарри широкими, истеричными глазами. Гарри был не простой человек. Нет. Он был чем-то большим. Он был дьяволом. И я застряла с ним. И выхода нет.