Любовь побеждает все: Тернистый путь

POV Пита Несколько дней проходят в стандартном режиме. На улице зверствует метель, так что мы с Китнисс не выходим за пределы дома. Периодически мы созваниваемся с родителями, Прим, а также с Финником. Китнисс старается детально восстановить события, которые предшествовали Квартальной Бойне, все что произошло на самих Играх, а также период, который произошёл с момента ее попадания в Тринадцатый Дистрикт до моего появления там. Девушке не нравится вспоминать все, через что мы успели пройти, и я вижу, как хмурится ее лицо, кривятся губы, а глаза застывают. Уверен, что в такие моменты, все ее нутро наполнено болью и кошмарами. К сожалению, я мало чем могу ей помочь, так как мои воспоминания не такие четкие, как мне хотелось бы. Когда же она недовольно спрашивает, зачем нам надо в который раз ворошить прошлое, я лишь обнимаю ее и отвечаю, что мы должны быть максимально готовыми к ударам судьбы. — Как бы мы не старались, — говорю я, заправляя выбившийся локон, ей за ушко, — пойти по пути прошлого у нас не выйдет, ты сама это понимаешь, дорогая. — Мы все равно попадем на Бойню, — вздыхает Китнисс, выворачиваясь из моих объятьем и подходя к окну, за которым все еще идет снег, — уж от этого нам не отвертеться. — Я знаю. И не больше тебя хочу переживать четвертые игры на своем веку. В этот раз с нами будет Финник, но кто знает, что может пойти не так. — И что ты предлагаешь? — Пока ничего. Ты сама слышала Финника, он пытается разузнать настроения Плутарха и компании. — Было б намного легче, если б мы могли просто рассказать о том, что мы знаем. А в особенности об истинной натуре Альмы Койн, — фыркает Китнисс, задумчиво прищуриваясь, — Ее идея провести Игры с детьми Капитолия до сих пор стоит у меня перед глазами, — девушку передергивает, — она такая же сумасшедшая как и Сноу. Если б не некоторые ее указы, все бы могло пойти по другому и закончиться бы намного раньше. — Ты предлагаешь свергнуть Президента Тринадцатого Дистрикта? — я иронично приподнимаю брови, — Не думаешь, что это как-то слишком для нас двоих? — В тринадцатом достаточно компетентных специалистов, которые могут справиться с этой должностью. И они по крайней мере не ненавидят жителей Капитолия в такой же степени, как и эта конченая. — Китнисс! — смеюсь, — что за неуважение? — Мне не за что ее уважать, — замечаю, что девушка начинает заводиться, — из-за нее погибла Прим! — Спокойно, — быстрым шагом подхожу к Китнисс и обнимаю ее за плечи. Чувствую, что ее мышцы аж гудят от охватившего ее напряжения, — однажды ты её уже убила. Отомстила за все её действия. В этот раз мы придумаем что-то другое. Но поверь мне, она больше не совершит тех злодеяний. — Прости, — девушка расслабляется в моих руках, — мне все еще тяжело. — Я знаю, — вздыхаю, закрывая глаза и утыкаясь носом в ее шею, — мне тоже. Постояв некоторое время возле окна, мы, не сговариваясь, идем на кухню, где приступаем к рутинному ритуалу приготовления пищи. Играет легкая, ненавязчивая музыка. Вроде бы, что еще нужно для счастья? Свой дом, живая семья, любимая девушка рядом, знания будущего и надежда на благоприятный исход в этой войне. Но почему ж тогда никуда не исчезает непонятная тревожность, которая поселилась внутри с того самого момента, как Марк и Гейл привели домой бледную Китнисс, чья одежда была выпачкана в чужой крови. По непонятным причинам у меня складывается ощущение того, что скоро должно произойти какое-то невероятное событие. И сложно понять, хорошим оно будет, или наоборот. Подавив тяжелый вздох, я перевожу взгляд на Китнисс, которая сидела за кухонным столом, подвернув одну ногу под себя. Руками она методично уничтожала кусок хлеба, превращая его в крошки. Рассеянный взгляд блуждает по столу, ни на чем не останавливаясь. Интересно, что именно настолько сильно занимает ее мысли, что она даже не замечает, как я ставлю ужин на стол, и присаживаюсь на стул напротив нее. На секунду я даже забываю о собственной тревожности. — Китнисс, — осторожно дотрагиваюсь до ее руки, прекращая хаотичное издевательство над куском ни в чем не повинного хлеба, — что случилось? — Пит, — девушка вздрагивает, поднимая на меня осмысленный взгляд, в котором плещется едва уловимая паника. Она крепко стискивает мою ладонь и спрашивает внезапно охрипшим голосом, — когда ты в последний раз видел Хеймитча? Или может говорил с ним? — Я… — я неловко замолкаю, обдумывая вопрос Китнисс. Напряженно хмурюсь вспоминая, что заходил к ментору пару раз после того, как мы приехали домой. — За пару дней до начала метели, — отвечаю медленно. –Чёрт, — Китнисс резко подымается из-за стола, — чёрт. Я прекрасно понимаю состояния девушки. После возвращения с Игр мы взяли за привычку заходить к Хеймитчу пару раз в неделю, для того, чтоб принести ему еду и выпивку. Ну и, конечно, проверить, не откинул ли он коньки от чрезмерного употребления алкоголя. Стоит заметить, что несколько раз нам все-таки приходилось приводить его в чувства. Мы не были у него почти неделю, и мало ли, что могло произойти за это время. Переглянувшись с Китнисс, мы быстро накидываем на себя верхнюю одежду и выходим на улицу. Пронизывающий ветер сразу цепляет кожу, забираясь под одежду. Я крепко хватаю девушку за руку и иду в сторону дома Хеймитча. За те пару минут, которые проходят с момента нашего выхода из дома, мы успеваем продрогнуть насквозь. Зайдя к Хеймитчу домой, меня сразу настораживает неестественная тишина. К тому же, несмотря на позднее время суток во всем доме выключен свет. С плохим предчувствием я захожу в гостиную, где сразу же вижу мужчину. Однако, с ним явно не все в порядке. Он лежит возле дивана и не подает признаки жизни. Рядом валяется полупустая бутылка. Щелкает выключатель и по глазам бьет вспышка света. Китнисс включила электричество. Я быстро подхожу к Хеймитчу и опускаюсь возле него на пол. Первое, что бросается в глаза это чудовищная бледность, темные круги под глазами и слипшиеся пряди, которые прилипли ко лбу. Еле различимое хриплое дыхание сразу отгоняют самые тревожные мысли. — Жив, — выдыхает Китнисс, опускаясь возле меня. Она дотрагивается рукой до лба Хеймитча и обеспокоенно хмурится, — горячий. У него явно лихорадка. Пит, ты сможешь его поднять? Его нужно забрать отсюда. Тут мы ему не поможем. — Да, конечно, — обеспокоенно киваю. — Тогда подымай его и понесли к нам домой. Только надо его чем-то укутать. Пока я нахожу нужный плед и укутываю мужчину, Китнисс быстро звонит маме, чтобы она собрала аптечку и спешила к нам домой. Я поднимаю Хеймитча на руки и с тревогой понимаю, что он очень сильно похудел. Сколько ж времени он уже в таком состоянии? Мы быстро добираемся к нам домой, где я устраиваю мужчину в гостиной на диване. Почти сразу же хлопает входная дверь и внутрь заходят обеспокоенные Прим с миссис Эвердин. Я отступаю от дивана и подхожу к Китнисс. Она стоит в проеме дверей, которые отделяют кухню от гостиной, обхватив себя руками за плечи. Замечаю, что ее слегка потряхивает. Я беру девушку за руку и легонько сжимаю. Смотря, как миссис Эвердин суетится возле больного мужчины, я надеюсь лишь на то, что мы не опоздали.