Чёрное и белое.

Кэтрин так и не смогла уснуть. Глаза болели от пролитых слёз, а руки судорожно сжимали одеяло. Она слышала, как к двери снова подошли. — Кэтрин, открой, — это, конечно же, был Драко. Голос уставший, севший, будто он сорвал его в крике. Девушка собралась с силами и поднялась с кровати. Вытирая одну щеку за другой, она спокойно подошла к двери. — Зачем? — еле слышно спросила она. Но ответа не последовало. Кэтрин сняла заклинание, и дверь вновь открылась. Драко смотрел на неё в упор. Кулак уже был занесён для нового стука в дверь. Увидев её, он опустил руку и шагнул вперёд. Волосы взъерошены, глаза потускнели. Не было в них той жизни, которая была раньше. Кэтрин молча наблюдала за ним, больно сжав кулаки, чтобы вновь не расплакаться. — Я тут подумала, наверное, нам действительно нужно расстаться. Ты прав, я не смогу, — она набрала воздуха в лёгкие, — я не смогу стать по-настоящему близкой тебе, это причиняет боль и тебе, и мне, — она не смела поднять на него взгляд, потому что знала, что если сейчас увидит его, то не сдержит своих слов и останется. — Я действительно поверила, что меня можно полюбить, что я люблю, но отношения причиняют боль, как оказалось. Наверное, иначе у нас не выйдет. Ты не беспокойся, с Блейзом у меня ничего не будет, ты не будешь проигравшим. Я сейчас же соберу вещи и уйду, — она хотела закрыть дверь, лишь мельком заметив его лицо, скорчившееся то ли от боли, то ли от отвращения, но Драко остановил её. — Хорошо, раз ты решила сегодня высказать мне всю правду, то признайся, что больше у тебя ко мне ничего нет. Признайся, Кэтрин, — он обхватил одной ладонью её подбородок, заставив заглянуть себе в глаза. — Признайся, что ты меня терпеть не можешь, что всё то, что было, было лишь спектаклем, — его слова резали глубже и больнее, чем лезвие ножа. — Ну же, признайся, — теперь он взял её лицо в обе руки, — признайся, что я тебе противен, что ты не чувствуешь ко мне ничего приятного. — Я не смогу, я не могу врать, но ты ведь сам видишь, у нас не получается, — на глазах появились слёзы. — Признайся мне, что не любишь меня, что я противен! — он повысил голос и крепче сжал руки. — Не заставляй меня, это больно, — Кэтрин попыталась его оттолкнуть, но ничего не вышло. Она лишь ударила его по груди, но он сделал вид, что даже не заметил этого. — Тогда скажи мне правду, хотя бы сейчас, и я отпущу тебя. — Отпусти, — Кэтрин вырвалась и успела отступить назад. Но Драко снова загнал её в ловушку. Он положил обе руки на стену, Кэтрин же спиной держалась на ней. Он снова приблизился к её лицу, пара сантиметров разделяла губы. Малфой чувствовал жар, сбившееся дыхание девушки, но не отступил. — Драко, дай мне уйти, — она убрала его руки от своего лица и вернулась в комнату. Драко остался в коридоре. Кэтрин слышала, как он громко ударил по стене несколько раз. Она еле сдерживала себя. Собирая вещи в чемодан, она не смела и подумать, что поступает неправильно. Он хотел правды? Кэтрин могла ответить ему правду, но тогда она сама не смогла уйти бы. Как он мог так поступить, как он мог врать ей про чувства, если всё, что ему нужно было от неё — это секс? Сердце болезненно сжалось. Хотелось поскорее сесть в поезд, до отправления оставалось чуть больше часа, она успеет. Руки не слушались, крышка чемодана не закрывалась, даже свитер куда-то подевался. Будто этот дом не хотел отпускать её, но так больше нельзя. Дальше будет больнее. Она как могла держалась и старалась сдерживаться. Оказавшись на пороге комнаты, она снова оглядела её, дабы убедиться, что ничего не забыла. Бросив взгляд на заправленную кровать, она взяла чемодан в руки и направилась в холл. Драко сидел в гостиной и даже не посмотрел в её сторону. Кэтрин только успела заметить, что в руке у него снова бокал огневиски. Домовой эльф подал ей пальто. Одевшись и поблагодарив его, она взяла чемодан в руки и вышла на мороз. Сквозь плотную пелену туч пробивалось солнце. На глаза вновь накатили слёзы, а в горле встал ком. — Поскорее уйти, не знать, не видеть, — шептала она себе под нос, лишь бы приглушить порывы кричать. В Лондоне Кэтрин оказалась вовремя. «Хогвартс-Экспресс» ходил и в каникулы, чтобы студенты, которые по разным причинам хотели вернуться в школу могли это сделать. На платформе уже было несколько человек. Парень из Когтеврана помог ей с чемоданом. — Спасибо, — улыбнулась она и тут же скрылась в ближайшем купе. Закрыв дверь, она поставила чемодан на пол, а сама села к окну. Школьники спешили попасть в поезд, и когда всем удалось занять места, поезд тронулся. За окном появились дома, затем поля. Но даже здесь, в полном одиночестве, она не решалась заплакать. Лучше потерпеть до комнаты. Под мерный стук колёс не удавалось уснуть. Как только глаза закрывались — перед глазами Кэтрин видела его. Почему он не сказал ей, как любит? Почему не удержал? Это ведь Малфой, который никогда не показывает своих чувств. Кэтрин вспомнила отца. К чему тут он? Но когда она вспоминала их возню в детстве, то никакие чувства не задели её сердце и не затронули душу. В купе постучалась продавщица сладостей. А ведь правда, она сегодня даже не позавтракала. Взяв две пары шоколадных лягушек, Кэтрин сложила их в сумку. На угощение. За окном начало темнеть. День был солнечным, но вечер был довольно мрачным. Окна покрылись изморозью, а в купе похолодало. Закутавшись потеплее в пальто, Сэйлер облокотилась головой в угол. Глаза начали болеть от сдерживаемых слёз, а в голове был туман. Кэтрин даже не заметила прибытия на станцию. Кое-как спустившись на платформу, она направилась к карете. Добравшись до школы, Кэтрин поднялась на свой этаж. Портрет Полной Дамы продолжал охранять вход от посторонних, и едва завидев Кэтрин, принялась расспрашивать её. — О, дорогая, мы ждали тебя не раньше конца каникул, — воскликнула Дама, театрально скрестив руки на груди. — Так получилось, могу я войти? — Кэтрин сама не узнала свой голос. Он был каким-то сухим, безжизненным. — Прости, милая, только после пароля, — Дама улыбнулась. — Как я могу знать его, если меня не было? — Кэтрин уже начала раздражать эта ситуация. — И правда… — Дама поджала губы, — но я могу подсказать тебе, — весело подмигнув и оглядевшись по сторонам, проверяя «горизонт», портрет прошептал, — это символ самого Годрика Гриффиндора. — Меч Гриффиндора? — так же тихо и осторожно спросила Кэтрин. — Верно, — Полная Дама подвинулась и проход открылся. Кэтрин поставила чемодан у кресла и осмотрела гостиную. Как же она соскучилась по этому месту. Жизнь словно остановилась здесь. В камине всё так же полыхал огонь, повсюду стояли кресла и столы. — Кэтрин, привет, — Кэтрин заметила сидящую в углу Парвати. Она читала какую-то книгу и никак не ожидала увидеть Кэтрин. — Здравствуй, — девушки обнялись. У Кэтрин едва хватало сил стоять на ногах, поэтому приветствие получилось немного вялым. — Я думала, ты до конца каникул останешься у Малфоя, — произнесла Парвати, оглядывая чемодан. — Поможешь донести его? — Кэтрин не хотела говорить на эту тему, поэтому решила отвлечь Парвати. — Да, конечно, — девушки взялись с двух сторон, и зашли в спальню. — Парвати, больше никто не вернулся? — Кэтрин бросила шарф и пальто на кровать, упав на них. — Нет, Гермиона будет только завтра, про остальных — не знаю. Хорошо, что ты приехала, мне было скучно в этих стенах, — Парвати улыбнулась. — А вот я сейчас всё бы отдала, чтобы оказаться на необитаемом острове, — Кэтрин почувствовала накатившую волну разочарования. — Я оставлю тебя, устраивайся, — Парвати взяла книгу и вышла из комнаты. Как только Парвати вышла, Кэтрин почувствовала, что больше не может сдерживаться. Слёзы начали бежать по румяным щекам, ещё не отошедшим от холода, глаза резало, а из груди рвались всхлипы. — Ненавижу, — шептала она в потолок. Кричать сил не было, да и если это кто-то услышит, то непременно зайдёт. — Зачем я связалась с ним, зачем вообще всё это? Когда Кэтрин начала плакать, была всего лишь половина девятого вечера. Сейчас же было ровно одиннадцать часов, и она начала успокаиваться. По счастливому стечению обстоятельств Парвати так и не зашла до сих пор в комнату. Нужно держать себя в руках, не давать повода никому в школе даже помыслить о том, что по-настоящему творится в её душе. Возможно, она скажет Гермионе правду. Но больше никто не заподозрит её в печали. Даже он. В полночь все вещи были разложены, а сама Кэтрин уже спала. Утро выдалось добрым. Снов Кэтрин не видела, во всяком случае, не помнила их. К Гарри с Роном она вчера так и не зашла, не в том состоянии им видеть её. Лицо было немного отёкшим, но с помощью заклинания девушка стала выглядеть как и всегда. Она переоделась, умылась и решила спуститься в гостиную, но там никого не оказалось. Прихватив пару шоколадных лягушек, Кэтрин решила, что парни на завтраке и отправилась в Большой Зал. Там и правда было немноголюдно. Отыскать друзей было проще простого. — Привет, ребята, — Кэтрин подошла к ним со спины. — Кэтрин, — обрадовался Гарри, поднявшись с места и обнимая подругу. — Как ты тут оказалась? — Благодаря вчерашнему поезду, — Кэтрин рассмеялась и отдала ему шоколадную лягушку. — Привет, Кэтрин, — ответил Рон. Он тоже приобнял Кэтрин, но, конечно же, не так, как Гарри. — Так, это тебе, — она протянула ему лягушку. — Спасибо, — поблагодарил Рон. — Садись с нами, — Гарри подвинулся и Кэтрин села рядом. — Неужели на тебя так подействовало моё письмо? — рассмеялся Гарри. — Да, Гарри, я приехала, чтобы побольше потренироваться, — Кэтрин усмехнулась. — Я пойду, мне ещё письмо Гермионе написать надо, — Рон выглядел так, будто чувствует себя неуютно. — Она ведь сегодня уже приедет, — улыбнулась Кэтрин. — Да, просто хочу написать ей письмо, — произнёс он и направился к выходу. — Странный он, — прошептала Кэтрин Гарри. — Это же Рон, — рассмеялся Гарри, — он никак не может смириться с тем, что ты с Малфоем. Кэтрин сжала губы. — Что такое? — спросил Гарри, заглядывая в лицо подруги. — Нет, ничего, — Кэтрин замотала головой, глаза снова заболели, но Гарри не поверил в её утверждение. — А ну, идём, — он взял её за руку и повёл к выходу. — Гарри, куда мы идём? — Кэтрин не знала что делать, но увидев расслабленное лицо Гарри, успокоилась и пошла рядом. — Что случилось? — Гарри отвёл её в тренировочный класс. Сейчас там было пусто и тихо. — Ничего, — ответила Кэтрин с улыбкой и поёжилась. — Кэтрин, говори, в чём дело? — Гарри нахмурился и проложил ей руки на плечи. — Мы расстались, — только и смогла ответить она, ощущая прилив слёз. — Почему? Вчера ведь ты писала, что у вас всё хорошо, — он смотрел ей в глаза, а она отводила их. Кэтрин всё рассказала ему. Гарри не поверил своим ушам. Он, конечно, знал, что Малфой скользкий и мерзкий тип, но что он может поспорить на девушку, Гарри даже не предполагал. Кэтрин под конец рассказа снова расплакалась, и Гарри обнял её, поглаживая по спине. Он успокаивал её, даже пригрозил разбить Малфою физиономию, но Кэтрин отговорила его. — Кэтрин, ты мой друг, если его не поставить на место, он продолжит, — Гарри убеждал её в правоте своего решения. — Нет, Гарри, между мной и ним всё кончено, я сама знала, с кем начинаю отношения, — она обняла его и успокоилась. — Только я прошу тебя, — она подняла заплаканное лицо, — не говори Рону причину. Просто не сошлись в целях жизни. И всё. — Конечно, — Гарри поддержал Кэтрин, и они вернулись в гостиную, приведя Кэтрин в порядок. — Кэтрин, давай сходим сегодня вечером на тренировку? — спросил Гарри, когда они прощались в гостиной. — Давай, — Кэтрин улыбнулась и пошла в спальню.