Now let me hear your voice.

- Неужели нельзя хоть раз в жизни послушать, что тебе говорят и не убегать вперед?! - голос гвардейца дрожал и срывался, пока израненная рука пыталась расстегнуть крепление нагрудника. Лицо его было напряжено и полно праведного гнева на лучшего друга. Герант устало опустился на циновку, так же снимая броню перед сном. Рейнджер старался не смотреть на озлобленного товарища, стыдливо опуская глаза. Капитан же не унимался, продолжая чехвостить лучшего друга на чем свет стоит: - Ты мог погибнуть! Что за глупое геройство вечно лезть куда не следует в одиночку? Ты мог позвать с собой хоть пару солдат, но нет, где уж, нам сам огр не враг! - каждое слово, брошенное как чеканная монета, звонко приземлялось на чашу совести Геранта. Ему действительно было стыдно перед лучшим другом, который сейчас совершенно не контролировал уровень и без того громкого голоса. Временами казалось, еще секунда и Вельскуд окончательно потеряет способность изъясняться цензурно: - Чем ты думал, огр тебя задери?! - тяжелые доспехи легли рядом с сапогами и военный приземлился на циновку рядом со смущенным Герантом, силясь все же заглянуть ему в глаза. Рейнджер же старательно избегал зрительного контакта с гвардейцем, отвлекаясь на ерунду вроде поправления одеяла. - Ну? Я дождусь от тебя ответа на вопрос, Герант? Плохо дело. В такие моменты душа лидера рейда уходила в пятки. Голос Вельскуда, секунду назад срывавшийся на крик и полный эмоций, сейчас казался сухим и лишенным всякой окраски. Тембр сходил с привычного грубоватого на спокойный и размеренный, но жуткий, пробирающий до самых костей. Блондин повернулся к гвардейцу, нервно улыбаясь и теребя край одеяла: - Прости.. - рейнджер выдержал укоризненный и тяжелый взгляд друга, глубоко вздыхая - Я не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал.. - Что за нелепая самонадеянность? У нас каждый воин на счету, что уж говорить о командирах - Вельскуд убрал темную прядь волос за ухо, подтягивая заштопанную материю на себя. Тон его не изменился, однако какая-то толика относительного покоя уже закралась в краешки темных глаз. - Но я же с ним справился.. - чувство вины все сильнее накрывало горе-героя. Гвардеец подтянул валик под голову, уже готовый отойти ко сну, ворчливо сетуя на то, что Герант совершенно беспечный и не умеет думать о собственной безопасности, после чего затих, повернувшись к другу спиной и оставляя того наедине с чувством вины. Рейнджер, избегая взгляда в сторону рассерженного друга, лег на спину, разглядывая дырявый потолок палатки. " И как Вельскуд может быть таким? Странные они, люди" - Герант прикрыл глаза, задумчиво перебирая в голове события этого вечера. Кампания против чудовищ прошла как нельзя удачно , и капитан сердечно поздравил своих подопечных, наградив пускай и скупыми, но все же комплиментами. Лишь переступив порог палатки, голос его сменил восторженную и гордую интонацию на гнев. И почему он рассердился? Все ведь хорошо закончилось, они победили. Голос Вельскуда был спокойнее к концу разговора, или ему показалось? Если он прав, то почему гвардеец молчит? Наверное, он все еще зол.. Герант поймал себя на мысли, что готов сделать все что угодно, лишь бы услышать голос друга. Злобный, недовольный, сердитый, усталый - любой. Вельскуд всегда ободрял и поддерживал, голос его в такие моменты становился мягким и вкрадчивым, а тон теплым, он окутывал Геранта пеленой спокойствия и уверенности. Но сейчас... - Герант.. - над самым ухом рейнджера послышался тихий и глубокий голос гвардейца, по какой-то неведомой причине всегда заставлявший блондина краснеть. Он словно пробирался внутрь, прокрадываясь к самым дальним уголкам его души, к самым сокровенным мечтам и желаниям. Желания..Странное слово, смысл которого сложно понять, особенно тогда, когда не знаешь, чего хочешь. Раскрасневшийся Герант нахмурился, отгоняя пустые и неясные мысли прочь и вновь вздрагивая всем телом, когда шепот капитана коснулся его уха, а дыхание обожгло кожу: - Герант.. Рейнджер напрягся как струна, силясь успокоить сошедшее с ума сердце, что колотилось о ребра так громко, что, казалось, вот-вот пробьет их и вырвется наружу, упорхнет быстрокрылой птицей прочь из мрачного костяного приюта. Теплота тонких узловатых пальцев на щеке заставила смущенного Геранта откликнуться. - Да? - голос предательски дрогнул, разбиваясь о незримый барьер тяжелого и быстрого дыхания. Рука потянулась ко лбу - нет ли жара? Что с ним происходит? Почему сердце сходит с ума, а тело не слушается? - Я хотел..- голос гвардейца зазвучал громче, отдавая налетом неуверенности, - Извини меня. Ты не мой подчиненный и я просто не имею права повышать на тебя голос, но.. - капитан нервно сглотнул, - Я не могу так. Меня убивает то, как безрассудно ты относишься к своей жизни. Не будь в палатке так темно, Вельскуд бы сумел оценить камуфляжные способности Геранта, практически слившегося с валиком под головой в силу пунцового цвета лица. "Он волнуется обо мне..Раньше это волновало только Аргенту". Смущение и стыд вновь возобладали, а мелкая дрожь поколачивала беспокойное тело, едва не плавившееся от накатившего жара. Слова застревали в груди, не давая возможности ответить другу. А ведь он ждал ответа. - Герант? - кончики пальцев Вельскуда пробежались по плечу, сокрытому одеялом, вызывая еще более сильную дрожь. Рейнджер сделал над собой усилие, повернувшись к другу лицом и встречаясь глазами. Вельскуд полулежал, опираясь на руку, согнутую в локте, вторая рука его покоилась на плече Геранта. Тусклый свет керосиновой лампы играл с тенями на лице гвардейца, выделяя удивительные серые глаза цвета замерзшего неба. Холодный цвет разбавляли крошечные вкрапления бликов и теплота на самом дне, у зрачка. Видя лицо друга, гвардеец смягчился, острые черты лица, казалось, обрели некоторую округлость, а на губах застыла едва заметная улыбка. - Я поступил глупо. Не хотел, чтобы кто-то пострадал из-за меня. Прости. - голос рейнджера сорвался на шепот - Прости, что заставил беспокоиться.. Теплые руки мягко привлекли едва не заикающегося от волнения рейнджера к груди брюнета, со всей бережностью и осторожностью даря умиротворяющее объятие. Длинные пальцы, шероховатые от постоянного ношения оружия, пробежались по щеке смущенного блондина, приподнимая лицо того за подбородок и вновь подставляя взгляду пронзительных серых глаз. Вкрадчивый голос снова стал тихим и томным: - Я не злюсь. Но больше не делай так. Ты меня до смерти напугал.. -Вельскуд вновь улыбнулся, мягко коснувшись горячего лба друга суховатыми обветренными губами, а после укладывая Геранта себе на грудь и мягко поглаживая по голове. - Спи. Завтра у нас трудный день - брюнет сладко зевнул, укрывая обоих одеялом. Герант, по-прежнему рдеющий от теплых касаний проваливающегося в сон капитана, плотнее прижался к нему, ежась от ночной прохлады. Сердце Вельскуда стучало ровно и глухо, мерно ударяясь о ребра. Сердце рейнджера же сходило с ума по своему собрату, силясь пробиться наружу и переползти к нему поближе. Пальцы мечника бессильно сжали ткань рубашки на груди видевшего уже третий сон гвардейца. Осторожно приподнявшись на локте, Герант внимательно вгляделся в его лицо На лице гвардейца отражались лишь невозмутимость и спокойствие. С таким настроем рыцарь мог как отдавать приказы армии, так и резать лук для обеда. Его хладнокровие не раз спасало отряды от опасности, а умение рассуждать здраво и принимать быстрые решения создало ему имя достойного командира. Порой спокойствие уступало место гневу. Праведному гневу. Заставить Вельскуда злиться без причины могла разве что Кассия. В других же случаях стальной голос и ледяной взгляд порождали страх в душе несчастного, что навлек на себя такую бурю. Видел ли кто-то, как он улыбается? Видел.. Герант мягко улыбнулся, глядя на тонкую полоску губ. В те редкие моменты холод луны сменялся ярким светом солнца на дне глаз гвардейца, а на гладком лице выступали неглубокие морщины. Герант протянул руку, легко касаясь пальцами холодной кожи. Как скала. Вельскуд был словно высечен из камня, резкие черты лица подчеркивались прядями темных волос. Красивый.. Да, Вельскуд действительно был красив или Геранту так только казалось? Кончики пальцев рейнджера соприкоснулись с сенью густых темных ресниц, соскальзывая вниз по скуле к губам. Щеки снова вспыхнули, а указательный палец аккуратно прошелся по нижней губе спящего гвардейца. Рейнджер встрепенулся, отдергивая руку, когда Вельскуд что-то пробормотал во сне, крепче сжимая руки, сложенные на груди. Напряжение. Еще один вечный спутник Вельскуда. Даже во сне он не позволяет себе быть расслабленным до конца. Герант выдыхает, когда гвардеец замирает на месте и перестает ворочиться. Значит, не разбудил. Хотя, если бы капитан проснулся, можно было бы с ним побеседовать. А значит, снова услышать голос. Его голос. Рейнджер вновь окинул гвардейца теплым взглядом золотистых глаз, подползая ближе. Голос. Да, именно он делает Вельскуда таким особенным, отличным от других людей. Голос, подобный грому и мягкому морскому бризу одновременно. Низкий, глубокий и будоражащий сознание. Его голос. Смущение подкатывает снова. Интересно,а Вельскуд умеет смущаться? Герант приподнимается, присаживаясь рядом со спящим гвардейцем и склоняясь к нему. Бледная кожа без единого намека на лишнюю краску. Нет, наверняка Вельскуд слишком хорошо себя контролирует. А если вот так? Блондин склоняется еще ниже, почти соприкасаясь с губами спящего мужчины. Ровное дыхание щекочет кожу, пульсация в крови отдается громким боем часов. В груди рейнджера разразился пожар, дыхание теперь противоречило естеству, вместо дыхания теперь было касание. Тепло от прикосновения губ к губам разливалось по скулам и ниже по шее, сливаясь воедино с огнем в груди. Способен ли Вельскуд на нежность? Герант не спешил разрывать связь,образовавшуюся между двумя, упиваясь теплом и близостью. Нужна ли ему эта нежность? Внезапно возникший из ниоткуда вопрос омрачил момент такой внезапной и кратковременной прихоти, слабости, которую Герант позволил себе со спящим другом. Решился бы он на подобный шаг, не спи Вельскуд? Конечно же нет. Румянец смущения сменился пунцовыми пятнами стыда. Рейнджер поспешил отвернуться от облизнувшего во сне губы гвардейца,надежно кутаясь в одеяло и силясь спрятаться там от всего мира. Но от себя в первую очередь. Череду мрачных мыслей прервало внезапное прикосновение, как казалось Геранту,спящего гвардейца. Рука его обняла талию рейнджера, крепко прижимая того к теплому телу. Душа, ушедшая в пятки,вернулась обратно, стоило капитану еле слышно засопеть. Тепло объятий немного успокоило нервы и совесть Геранта. В конце-концов, он ничего не узнает. Сон, что не шел к рейнджеру на протяжении последнего часа, наконец добрался до него, ласковой рукою смежая веки. В полной тишине ночной поры Герант тихо спал,надежно сокрытый в объятиях друга от всего мира. Вельскуд же полулежал, глядя на умиротворенное лицо рейнджера. На губах брюнета играла улыбка,а пальцы мягко накручивали золотистую прядь волос. - Какой же ты еще ребенок, Герант.