Шестое чувство

Воздух… … пропитан тяжелым запахом пота и крови. Густой и вязкий, будто бы и не воздух вовсе. Будто бы можно протянуть руку и взяться за него. Ощутить в руке его плотную осязаемость. Энергию, отданную ему, и теперь оседающую на коже липкой пленкой. Приходится приложить усилие, чтобы сделать вдох. Протолкнуть в себя часть этой субстанции, вдавить в легкие, распирая собственную грудную клетку изнутри, а потом также тяжело выдохнуть. К горлу подкатывает тошнота. Мышцы рефлекторно сокращаются спазмом. Стив на мгновение прикрывает глаза, с усилием сглатывает и делает еще один вдох. Свет… …всегда тусклый. Почти на грани видимости. Болезненно желтый, цвета гниения и разложения. Он вызывает ассоциации с грязью и смертью, со старыми больницами, облупившимся кафелем в потеках высохшей воды, с застарелой, въевшейся в стены болью. Мигающие лампы создают эффект стробоскопа, выхватывая из темноты силуэты и очертания, но не позволяя запомнить их. Выжигают на сетчатке эфемерные образы и формы. Вбивают в мозг, оставляют еле заметные ранки на психике. Стив трет слезящиеся глаза и смаргивает. Тошнота становится сильнее, а в виски вгрызаются иглы боли. Звук… …глухой и монотонный. Одна из ламп сбоит, и воздух прорезает треск. Нота, уходя в бесконечность, срывается ровно в момент, когда перестаешь к ней прислушиваться. Бьет по нервам наотмашь резким диссонансным аккордом и вновь возвращается в стабильное состояние. Заставляет прислушиваться к себе, напрягаться еще больше, ожидая нового сбоя. И тогда сквозь трест проступают другие звуки. Чужое дыхание – глухое и тяжелое. Свист воздуха, рассекаемого движениями, – резкими и выверенными. Шаги босых ног – четкие и сдержанные. Стив напряженно прислушивается и вздрагивает от очередного всплеска звуковых волн. Боль внутри черепа сворачивается в тугой пульсирующий комок. Движения… …пока почти незаметны. Человек стоит у края ринга, тяжело опираясь на ограждение. Лишь приглядевшись, можно заметить, насколько он напряжен. Как переливаются под кожей литые мышцы. Дрожат от перехлестывающей через край энергии, сдерживать которую уже практически невозможно. Стив знает это ощущение. Изменившая их обоих сыворотка иногда выходит из-под контроля. Затапливает сознание, стирая грань между реальностью и бездной, по краю которой они ходят. Суперсолдаты. Сверхлюди. Убийцы. Оружие. Зимний поднимает голову. Зрачки расширены так, что радужки почти не видно. Расфокусированный взгляд подернут флером безумия. Мигающий свет ложится на лицо резкими тенями. Губы кривятся от предвкушения – он знает, что Стив приходит сюда только за одним. В другой ситуации это бы пугало. Сейчас Роджерс просто поднимается на ринг. Первый удар приходится под ребра. Простой и эффективный прием – сейчас не время для изощренных обводок и выверенных атак. Стив не закрывается, принимает корпусом и рвано выдыхает. Отвечает мгновенно – кулаком в лицо. Солдат скалится, растягивая в подобие улыбки разбитые губы. Роджерс бьет вновь, ссаживая костяшки о металлическое предплечье, и хрипит от боли в треснувшем от ответного удара ребре. Соль… …на губах Зимнего, когда они сходятся в клинч. Настолько близко, что дотянуться не составляет труда. Это даже не поцелуй. Стив кусает мягкую нижнюю губу и слизывает выступившую кровь. Получает коленом в грудину и отлетает в сторону. Неловко падает на спину, на мгновение теряя ориентацию. Приходит в себя только, когда его придавливает чужое тело. Жаркое. Жаждущее. Скинуть с себя Солдата легко. Опрокинуть на ринг и прижать, разводя ноги собственным коленом, – еще проще. Зимний хрипит и выгибается, уже не вырываясь, но прижимаясь ближе. Сверкает безумным взглядом. Его губы отдают металлом и солью. Кожа пышет жаром. Стиву кажется, что в голове что-то взрывается. Это грязно. Грубо. Жестоко. Правильно. Необходимо. Разрывая чужую одежду… Оставляя синяки и укусы на чужом теле… Ловя губами чужие стоны и вскрики… Проникая в чужое тело… Содрогаясь от болезненно острого удовольствия… Стив знает, что это вовсе не похоже на… …Любовь. Наверное, нечто большее. Необходимость. Абсолютное доверие. Завтра Солдат опять станет собой. Завтра он будет улыбаться, касаться губами стремительно бледнеющих синяков, дразнить взглядом серых глаз. Сегодня они сидят во внезапно наступившей тишине. Стив гладит обнаженные плечи, не делая различий между плотью и металлом. Улыбается, слыша тихие слова благодарности.