Неосторожность

Пробежав взглядом показания трикодера, Напрем повернулась к своей очередной пациентке. - Не беспокойтесь, у вас нет ничего страшного. Просто авитаминоз. Как питаетесь? Пожилая женщина развела руками – изящными, несмотря на покрывающие кожу морщины. - Как все, доктор. Где что удаётся перехватить… - Я понимаю. К сожалению, у нас очень мало укрепляющих препаратов: кардассианцы почти не выделяют дотаций, - Напрем вздохнула. – Но одну инъекцию я вам сделаю. Отверните воротник, пожалуйста. - Гил Ондар меня и слушать не стала бы, - усмехнулась женщина, подставляя шею для укола. – Но я так и думала, что вы ведёте приём больных иначе. - Мы стараемся делать всё, что в наших силах. Положив гипошприц в стерилизационную камеру, Напрем уселась за компьютер. - Напомните ваше имя. - А вы и впрямь забывчивы, доктор Тора, - по тонким губам скользнула улыбка. – Когда-то в Хедрикспуле я звала вас просто Напрем и угощала веклавой, а вы пересказывали мне предания из священных книг. - Пророки… - Напрем поднялась. – Ведек Эйми, неужели это вы? Встав, женщина широко раскрыла объятия, и Напрем крепко обняла её. - Мы пытались узнать, что с вами стало после того, как вас забрали. - Был суд, - мягко сказала Эйми, - я не отрицала свою вину. Я ведь действительно совершала то, в чём меня обвиняли. - Нести слово Пророков, по мнению ложкоголовых, преступление, - процедила Напрем. – Вас отправили в лагерь? - Да, я провела там восемь лет. Не скажу, что это были лёгкие времена, - Эйми вздохнула, - но они многому меня научили. После освобождения мне удалось ненадолго получить подработку здесь, на Терок Нор. А сейчас я возвращаюсь домой. - Ох, вы поедете на Баджор? - Транспортник отходит сегодня вечером. Меня приняли наладчиком на репликационную фабрику, - в глазах Эйми блеснула усмешка. – Не всякая дружба забывается – даже в нынешние времена. Напрем радостно кивнула: - Хорошо, что вам помогли устроиться. Когда вы вернётесь в Хедрикспул, обнимете от меня маму с тётей? - Конечно, - Эйми накрыла её ладонь своей. - Вот бы вам удалось встретиться с Лисан… Ей тяжело сейчас. Эйми наклонила седую голову: - Да помогут ей Пророки, бедной девочке. Ты-то как, Напрем? Неуверенно улыбнувшись, она, как в детстве, подалась вперёд, отбросила волосы с шеи, и тёплые пальцы ведека коснулись мочки её правого уха, отыскивая в биении пульса поток па – жизненной энергии. Прошло несколько секунд, и Эйми опустила руку. - Чаще всего с возрастом течение па становится спокойнее, мягче. Но ты всё такая же, как в семь лет – захлёстываешь. - Правда? – Напрем улыбнулась. – Я рада. - Третий месяц, да? У тебя будет девочка. - Знаю, - она помолчала, стараясь прислушаться к себе. – Это так… потрясающе. Но я очень боюсь, ведек Эйми. - Его? Чуть слышно вздохнув, Эйми взглянула Напрем в глаза: - Мне приходилось чувствовать па детей, зачатых силой, без любви. Эта малышка не из их числа. Будущая мать опустила взгляд: - Я не могу упрекнуть его в жестокости по отношению ко мне. Потом, я сама сделала выбор. - У него есть ещё дети? - Пятеро, - усмехнулась Напрем. – Все сыновья. Жена-красавица – я видела голофото. Есть над чем подумать, не правда ли? - Что ж, захотел бы он – привёз бы её сюда. Для кардассианца, занимающего командную должность, это вряд ли так уж трудно. - Он может не любить её, - Напрем сложила руки под грудью. – Но власть он любит очень. Власть и карьеру. Ради этого он пожертвует всем, чем угодно, а скажет – ради Кардассии. Эйми неторопливо прошлась по кабинету, что-то бормоча под нос, и наконец остановилась у стены. - Сложный вопрос. Тут я ничего тебе не могу посоветовать. И никто не может, кроме Пророков. - Да, наверное, - задумчиво проронила Напрем. - Тебе стоит спросить свое сердце. Возможно, оно уже знает ответ. - Что ж, спасибо, - она вновь взяла падд. – Нам всё-таки надо заполнить вашу медицинскую запись. Итак, вы жаловались на слабость в ногах, упадок сил… Остановившись, она повернулась к двери. По коридору быстрой, летящей походкой кто-то шёл. - Напрем! – створки распахнулись, пропуская префекта Баджора с огромным букетом тёмно-алых лисипианских лилий. - Дукат, - она протянула руки, принимая цветы, и подставила щёку для поцелуя. – Ты обещал вернуться послезавтра. - Расследование закончено, а визит на Кардассию Прайм продлился меньше, чем я думал. Сворачивай свой приёмный день: мы идём обедать. - Я уже ухожу, господин префект, - ведек Эйми спокойно поклонилась Дукату и направилась к выходу. – Всего вам доброго, доктор. Едва за ней закрылись двери, Дукат подхватил Напрем на руки и закружил по кабинету: - Думал, не дождусь! Какая же ты хорошенькая, - он расцеловал её. – Честное слово, ещё красивее стала. Сидя в кресле, Напрем старательно делала вид, что читает, но то и дело отрывалась от экрана, чтобы посмотреть на Дуката. Он развалился на софе, вытянув длинные ноги, и с каким-то умиротворённо-сосредоточенным выражением лица наблюдал за ней из-под острых чёрных ресниц. - Дукат, - хрипловато произнесла она. Горло словно скрутило спазмом. - Да? - Мне надо тебе кое-что сказать. И я очень надеюсь, что ты не решишь после этого показательно расстрелять меня на Променаде. Дукат слегка приподнял голову. - Только не говори, что все эти месяцы ты работала на баджорское сопротивление. - Всё намного сложнее, - хмыкнула она. – В общем, как это говорится… Я жду ребёнка. Поднявшись одним резким, гибким движением, он забросил руки за голову и прошёлся по комнате. Напрем с тревогой следила за ним из своего угла. - Срок какой? - Два с половиной месяца. - Половина, стало быть. Прерывание беременности уже сопряжено с риском для жизни. Напрем выпрямила спину. - Я собираюсь рожать. - Ты собираешься рожать, - повторил он. – Хотел бы я знать, что собираюсь делать я. - Я могу уехать, - тихо сказала она. – Есть же лагеря для беженцев… Если ты сделаешь мне фиктивные документы, никто не узнает, что мы когда-то были вместе. Я не собираюсь об этом болтать. Дукат вновь присел на софу, сложил ладони домиком. Его подбородок опустился на скрещенные пальцы. Она наклонилась ближе: - Ты мне веришь? - Верю, - не раздумывая, произнёс он. – Но как ты себе это представляешь? Я – здесь, на Терок Нор, а моя жена где-то в лагере, больная и голодная. И мой сын, быть может, просит милостыню и роется в объедках. - У нас будет дочка. - Дочка? – его глаза изумлённо расширились. – Тем более. Ты понимаешь, какая у неё будет жизнь? Её никто не примет – не баджорку и не кардассианку. - Она и баджорка, и кардассианка, - возразила Напрем. – И я сделаю всё для того, чтобы она ни в чём не нуждалась. В конце концов, у неё будет мать – это не так уж мало. Потянувшись к интеркому, Дукат нажал кнопку. - Кварка – ко мне в кабинет через десять минут. Пусть пока найдёт всё, что можно, о недвижимости на лунах Баджора. Мне нужен двухэтажный особняк с отделкой и мебелью в экологически чистом, безопасном месте. Напрем взглянула на него с изумлением. - Ты хочешь снять дом? - Купить. Не рожать же тебе на станции. - Дукат, - её сердце быстро-быстро заколотилось, в носу вдруг защипало. – Дукат, я думала… то есть, я боялась… Вскочив, она подбежала к нему и крепко-крепко стиснула его плечи, прижалась щекой к щеке. - Да тише, - Дукат осторожно отстранил её, - разве можно тебе так скакать? - Можно, - она чмокнула его в нос, в скулу, - сегодня мне всё можно. Ох, Дукат, а как мы её назовём? Он принуждённо усмехнулся, поднимаясь. - Даже не знаю. Давай подождём до родов. - Ну хорошо, - кивнула Напрем. – Я всё-таки подумаю об этом. А ты куда? - Сейчас Кварк придёт, - Дукат устало вздохнул. – Помимо всего прочего, стоит выяснить, что за гипоспреи для предохранения он мне, мошенник, продавал. Убедившись, что двери кабинета закрыты, Дукат грохнул кулаком по столу. Он чуть не выдал себя, когда Напрем спросила про имя – чудо, что она ничего не заметила. Должно быть, то, что было у него на уме, для неё просто немыслимо. Зря. Не может же, в самом деле, он, кардассианский гал, признать своей дочерью полубаджорку. Это крах. На Терок Нор ничего долго не остаётся в секрете. Дисциплинарное расследование, потом трибунал, понижение в звании, ссылка… Он ничем не сможет помочь Напрем. Проще отослать её сейчас. Вот только он хорошо понимал, что этого не сделает. Затерзается потом: слишком привык, слишком привязался, как бы по-дурацки это ни звучало. Аборт – тоже не вариант. Даже его скудных познаний в баджорской физиологии было достаточно, чтобы уяснить: слишком много времени прошло, состояние плода уже сильно влияет на здоровье матери. А главное – Напрем хотела этого ребёнка. Когда ещё у неё так блестели глаза? У Дуката оставался только один вариант: с ребёнком что-то должно случиться сразу после родов. Что-то такое, что не бросило бы тень на самого Дуката. Ну, мало ли, всякое бывает в жизни. Невнимательность акушерки, ошибка врача… Напрем погорюет, конечно, сперва, но он увезёт её куда-нибудь в систему Омикрон Дельта: тамошняя индустрия развлечений может даже Райзе конкуренцию составить. Под тёплым солнышком горе тает быстро. А ведь у него могла бы быть дочь. Девочка. Малышка. Интересно, будет ли у неё кожа гладкой, как у баджорцев, или ей достанутся чешуйки в наследство от него? Напрем, наверное, знает. Она ведь изучала межвидовое скрещивание. Спросить? Распахнув дверцу шкафа, Дукат вынул пробку из бутыли канара и глотнул прямо из горла. Вещей у неё оказалось неожиданно много: куча шёлковых тряпок, украшений, трикодеры, падд, личный компьютер… В первый раз она переезжала с таким объёмным багажом. - Собралась уже? – Дукат заглянул в спальню, и на его лице мелькнула тревога. – Не хватай ничего, - он поспешно взялся за ручку сумки, - я сам донесу. - Да ладно, - засмеялась она, - там нет ничего тяжёлого. Он буркнул: - Лучше перестраховаться. Пошли, шаттл уже готов. Оглядев комнату, Напрем тихонько вздохнула. - Кажется, я совсем недавно приехала на Терок Нор. Чуть больше года прошло. Ни за что бы тогда не подумала, что мне будет жаль улетать. - О чём ты жалеешь? – спросил Дукат. - У меня было здесь много счастливых часов. А что впереди… - она пожала плечами. Ладонь Дуката накрыла её локоть, слегка сжала. - Впереди всё будет ещё лучше. - Что ж, по крайней мере, я рада, что ты назначил новым главврачом баджорца. - Руководствовался твоей рекомендацией. Надеюсь, этот Лаан не подведёт. - Я тоже надеюсь. Поправив воротник плаща, она улыбнулась: - Ну, пойдём? Мне не хотелось бы окончательно растерять свою решимость. - Тебе нечего опасаться, - произнёс Дукат, пропуская её вперёд. – Я же лечу с тобой.